Чем выше становились деревья впереди, тем сложнее мне давался каждый новый шаг. Решимость медленно покидала меня, уступая место страху. Я была одна посреди безмолвной ночи, беззащитная перед тамиру, Тенями и даже обычными людьми. Я боролась с желанием развернуться и опрометью броситься к спасительным огням Перепутья. Чувствовала, что стоит лишь оглянуться – и я сдамся. Но у меня не было на это права. Всего один шаг назад – и я потеряю Эспера навсегда и вновь останусь одна. Поэтому, сжав кулаки, я упорно шла вперед, не позволяя своей трусости погубить единственное близкое существо, которое сейчас спало на моих руках.
Когда я вошла в лес, время словно остановилось. Луна застыла на черном небе, не собираясь сдаваться рассветному солнцу. Чтобы успокоиться, я предалась мечтам, представляя, как вновь воссоединюсь с Эспером, как почувствую прикосновение его разума и смогу похвастаться, что преодолела все препятствия в одиночку. Я хотела, чтобы тамиру мной гордился.
Внезапно я резко остановилась, осознав, что не представляю, куда иду: в какой стороне болота и долго ли еще до них? Я сбросила с плеч рюкзак и, порывшись в многочисленных карманах, нашла карту и даже компас с двумя стрелками под толстым стеклом: одна подрагивала, как и положено, указывая на север и юг, а вторая – светло-бирюзовая – замерла, уставившись острым кончиком на северо-запад, точно на земли Клаэрии.
Я развернула карту и попыталась разобраться в ней при бледном рассеянном свете луны – он падал на бумагу сквозь переплетения ветвей. Но вскоре я опустила руки. Какой прок от карты, если я не умею ее читать? О чем я вообще думала, отправляясь в дорогу одна? Как я добуду еду, когда кончатся запасы? Я не умела даже разводить костер, чтобы согреться холодной ночью. Что я стану делать, если столкнусь с хищником? А ведь леса Гехейна полнились не только волками и лисами – известными мне, – но и куда более устрашающими и необычными существами.
Я зло скомкала карту и пнула камешек, попавший под ногу.
Меня обуял гнев. Я злилась на Ария за то, что он толкнул меня на незнакомую дорогу, за то, что больше не подавал руки, когда я поскальзывалась на рыхлых кочках, и не сжимал мои пальцы, вселяя уверенность. Злилась на шинда, разрушивших мою жизнь, на Бездонного, отнявшего Эспера, и на саму себя – за беспомощность и бесполезность. Земля под ногами загудела, и руку пронзила острая боль. Слезы Эрии в браслете проснулись, тускло засветившись в ночи, но они лишь разожгли мой гнев еще сильнее.
Не знаю, как долго я простояла, мысленно проклиная все то, что пошатнуло мою жизнь, но все же боль в руке пересилила мою злость. Гул под ногами стих, и, сделав глубокий вдох, я продолжила путь. Главное – найти место для безопасного привала, а утром я вновь попытаюсь разобраться с картой.
– Далеко собралась? – голос Шеонны пронзил тишину.
От неожиданности я подпрыгнула и прижала к себе Эспера.
– Почему меня не позвала? – возмутилась подруга.
От бега ее непослушные кудрявые локоны спутались сильнее обычного. За спиной висел лук, дорожная сумка медленно соскользнула с плеча.
– Шейн сказал, что утром вы возвращаетесь в Эллор, – оправдываясь, пролепетала я.
– Шейн сказал… – передразнила подруга. – А что тебе сказала я? Мне плевать, что задумал Шейн!
Я закусила губу. Мне так хотелось, чтобы Шеонна пошла со мной: без нее я действительно не справлюсь, не осилю долгую дорогу и ни дня не продержусь в лесу. Но чем дольше я всматривалась в ее лицо, тем ярче становились воспоминания о прошлом Эспера. Когда-то Шейн уже потерял сестру, и я не могла отнять у него еще одну – кто знает, куда нас заведет эта тропа?
Не найдя подходящих слов, я демонстративно закинула на плечо рюкзак – из-за тяжелого веса это вышло не так изящно, как я представляла, – и зашагала прочь.
– Эй! – угрюмо окликнула Шеонна, и я замедлилась. – Ксаафания не в той стороне!
Признать свою слабость оказалось довольно легко. Ведь единственное, что у меня получалось лучше всего, – это проигрывать, отступать и трусливо прятаться за чужими спинами. Я даже не испытывала стыда за свою беспомощность, когда покорно плелась за Шеонной, возглавившей нашу маленькую экспедицию к – возможно, смертельной – опасности.
Мы устроили привал с первыми проблесками зари. Золотые лучики, выглянув из-за горизонта, будто озорные котята, мягко промчались по земле у наших ног, шмыгнули в высокую траву, и там, где их теплые хвосты коснулись листьев, вспыхнули бриллианты утренней росы. Слева от нас едва слышно шуршали сонные ели, а справа, в сотне метров, зеленое море резко обрывалось зияющим оскалом пропасти. Снизу, у подножия скалы, ревела бурная река.
Объятая страхом перед оглушающими раскатами и беснующимся у края пропасти ветром, я старалась держаться как можно ближе к деревьям. Шеонна развернула карту на самом сухом клочке земли, который ей только удалось найти, и с задумчивым видом изучала переплетения троп и рек.
Неожиданно мир вокруг затих: оборвались веселые трели птиц, замерли воды дикой реки, успокоился ветер, нещадно трепавший высокую траву. Я вскочила на ноги и опасливо попятилась, машинально прижав к груди сумку с Эспером, – но, к моему ужасу, она оказалась пуста.
– Эспер! – хрипло позвала я, но тишина поглотила мой зов.
Я испуганно завертелась по сторонам. Шеонна тоже исчезла. Не было ни подруги, ни ее дорожной сумки, брошенной у старого мшистого пня, а там, где еще недавно лежала карта, едва шевелилась непримятая трава.
В очередной раз крутанувшись на месте, я едва не столкнулась с Тенью, неожиданно возникшей за моей спиной. Вскрикнув, я отпрянула, но Бездонный лишь смерил меня безучастным взглядом – если он вообще мог хоть что-то видеть бирюзовыми огнями, которые пылали в широких глазницах.
– Приятно быть чьей-то музой. У тебя талант, девочка.
Дыхание сперло. Я медленно обернулась, уже догадываясь, кого увижу: спокойный низкий голос, звучавший с легкой насмешкой, был мне хорошо знаком.
Шинда рассматривал один из рисунков, вырванных из моего блокнота. Разноцветные, по-кошачьи сощуренные глаза медленно скользили по карандашным линиям портрета, повторяющим изгибы худощавого лица. Присутствие Призрака в моем сне пугало, отзываясь колючими мурашками на коже. Но я лишь окинула мимолетным взглядом его бледную, будто подернутую пеленой и оттого казавшуюся нереальной фигуру и вновь уставилась на Тень. В этом кошмаре она пугала меня сильнее всего, заставляя испытывать настоящий липкий ужас, сжимающий мои внутренности в стальных тисках, – ведь в тонких лапах твари, сотканных из тьмы, лежал Эспер.
Я беспомощно открыла рот, но страх сковал легкие, не позволяя дышать.
Тамиру умирал на моих глазах.
Его тело стремительно иссыхало, некогда мягкие бока впали, тонкая с проплешинами шкура обтянула острые кости и покрылась красными гниющими язвами, сочащимися темной кровью. Я следила за смертью друга широко распахнутыми глазами – Тень поймала меня в ловушку и не позволяла отвести взгляд. Вскоре от Эспера остался лишь скелет, но пустые ребра все еще вздымались над разложившимися легкими, и меж серых костяных дуг слабо пульсировал темно-алый кристалл, в который обратилось его мертвое сердце.
Ноги подкосились – и я обессиленно рухнула на колени.
Шинда сел между мной и Бездонным. Черты его лица прояснились, и я с недоумением отметила, что в них что-то изменилось: острые скулы смягчились, широкий подбородок, наоборот, заострился, на губах играла живая надменная усмешка, белая кожа больше не выглядела такой мертвенной, как прежде, а глаза изменились: правый засиял ярким зеленым цветом, а левый безжизненно посерел.
Мой ли Призрак был передо мной?
– Я ведь могу освободить твоего друга, – мягко произнес он. – Просто скажи мне, где ты.
Предложение звучало заманчиво, и у меня не было ни капли сомнения, что шинда действительно имеет власть над Тенью: Призрак способен повелевать тварью, проникать в мои сны с ее помощью и мог в любой момент отпустить Эспера. Но как бы сильно я ни желала спасти своего друга, готовая заплатить за его жизнь любую цену, мои губы оставались плотно сжаты. В глубине души чужой голос предостерегал: «Не сдавайся, не верь его словам». Он излучал уверенность и силу, его обещание защитить придавало мне стойкости. Подобной мощи я никогда не ощущала даже от Эспера.
– Не вынуждай меня сжигать все леса Дархэльма, чтобы выкурить тебя, – с нажимом добавил шинда.
Он обвел рукой окружавшие нас деревья.
Я плотнее стиснула челюсти.
Затянувшееся молчание привело Призрака в ярость. Он схватил меня за подбородок, оцарапав щеку острым ногтем, и приблизился к моему лицу, обжигая взглядом.
– Очень скоро Бездонный сломит волю этого существа, а потом и твою. И тогда он с легкость доставит ко мне твое тело, потому что твоей жалкой души в нем уже не будет, – прошипел шинда сквозь плотно стиснутые зубы и угрожающе добавил, наполняя каждое слово ядом: – Пустая. Бесполезная. Оболочка.
Яростно зарычав, Призрак с силой оттолкнул меня.
Я ударилась спиной о бугристый ствол дерева и распахнула глаза.
Вокруг вновь шумела жизнь.
– Алесса? – раздался надо мной обеспокоенный голос.
Еще не придя в себя после пережитого ужаса, я отрешенно смотрела в знакомые карие глаза. Разум будто окутал вязкий туман, и осознание того, что Шейн прикасается к моей щеке, пришло с запозданием. Кожа под его пальцами была липкой от крови.
– Задела ветку, – осипшим голосом выдавила я. Ложь с легкостью спорхнула с губ.
Магия Шейна неожиданно коснулась царапины, стягивая края. И этой короткой болезненной вспышки, кольнувшей словно крошечный разряд тока, хватило, чтобы вернуть меня к реальности.
Я рефлекторно оттолкнула парня и отпрянула, крепко обняв Эспера. Тамиру снова был в моих руках, и тепло его тела, проникающее сквозь тонкую ткань сумки, придавало мне сил.
– Что ты здесь делаешь? – мой вопрос прозвучал неоправданно грубо.