Чистое небо не предвещало дождя. Путники миновали пшеничное поле и устроили привал на одиноком холме. Лошади принялись жевать зеленую траву. Но вот незадача: ночь обещала быть прохладной, а костер развести не из чего. Ни одной сухой ветки на милю не сыщешь.
– Подвиньтесь ближе, – приказал Рэйден, и ребята окружили его плотным кольцом.
Он скинул с себя пиджак, закатал рукава до локтей и протянул руки в центр. На коже вспыхнули светом небесные руны, и тепло коснулось ладоней ребят. Недостаточно, чтобы согреться, но лучше, чем ничего.
– Чего же ты раньше нам не показал? – проворчал Викери и тоже обвил руки синим сиянием рун. – Не пришлось бы в лесу от холода мучиться.
– У вас еще недостаточно сил, чтобы долго поддерживать небесные руны. Израсходуете резерв и завтра даже на ногах стоять не сможете, – ответил Рэйден и растер руки Николь.
– А может, и не придется, – появилась за их спинами Джоанна.
Бессфера отходила лишь на пару минут, чтобы осмотреться, но вернулась в приподнятом расположении духа.
– Там местные костер жгут. Попросимся к ним? – Она указала в сторону, где виднелись маленькие хибары земледельцев.
Оставив лошадей гулять в поле, ребята двинулись на тусклый свет костра. И чем ближе подходили, тем ярче и больше он становился. Вскоре они заметили плясавшие вокруг него тени. Это местная ребятня водила хоровод вокруг высокого костра и распевала песни. На поваленных бревнах вместо лавок сидели старики да женщины и наблюдали за баловством детей, изредка напоминая им не подходить близко к игриво вздымающемуся пламени.
Почуявший приближение чужаков, чей-то пес вскинул голову и хрипло гавкнул.
– Прошу прощения за беспокойство, – обратилась Джоанна и потерла побледневшие руки. – Позвольте провести ночь у вашего костра? Северные ночи холодны, а кров до заката сыскать мы не успели.
– Раз боги нам гостей послали, так чего же отказывать, – рассмеялся длиннобородый старик и жестом пригласил присесть.
Ребята устроились на старых бревнах и вытянули руки поближе к теплу костра. Сковавшая их прохлада отступила.
– Меня Марун звать. Это Неливира и Ловера, – старик указал на двух женщин в простых синих платьях. На вид им было не больше сорока. – А это моя жена – Фодия.
Пожилая женщина подняла голову и молча поприветствовала гостей кивком. Ребята тоже не оставили добрых сельчан в неведении и поспешили вежливо представиться.
– На обычных путников вы не слишком похожи, – констатировала Ловера и подала гостям тарелки с супом. Голос у нее был тихий и недоверчивый. – Угощайтесь.
– Вы так добры к незнакомцам. – Викери выловил из супа клецку и отправил в рот. – Спасибо.
– Вы уже не незнакомцы, коли мы ваши имена знаем, – ответила Неливира. – Куда вы направляетесь?
– Мы странники, – ответил Рэйден. – Направляемся в Регрид, чтобы расследовать пропажу людей.
– Большинство, – подметила Джоанна. – Я не странница.
– Странники? – подскочил к гостям мальчишка лет восьми на вид. – А правда, что вы огонь метать умеете?
– А я слышала, что странники с богами общаться могут! Правда? – Один за другим к ним стали подходить и другие дети.
– А я, что живете вы дольше, чем бессферы!
Рэйден рассмеялся их любопытству.
– Огонь – стихия опасная. Не все странники могут контролировать его, – ответил он на вопрос мальчика. – Жизнь наша так же коротка, как и у бессферов. А боги слышат всех, но никому не отвечают.
– Тогда какие же вы странники? – разочарованно фыркнул мальчик. – Вы такие же обычные, как и все.
– Веди себя прилично, – упрекнула мальца Ловера, и тот понуро опустил голову.
– А все обычные люди умеют так?
Николь достала флягу и вылила воду на ладонь. Капли засияли в золотом мерцании небесных рун и взмыли в воздух, сливаясь в фигуры: сначала появился конь, потом птица, а следом хлопающая крыльями полупрозрачная бабочка.
Дети не могли отвести взгляд.
– Ого! – воскликнули в один голос они. – Еще! Покажи еще!
Николь хихикнула и продолжила маленькое представление. Леон мельком взглянул на Викери. Тот тоже безотрывно наблюдал за чарами странницы или, скорее всего, за ней самой. На его губах застыла теплая расслабленная улыбка.
– Когда ты скажешь ей? – прошептал Леон.
– Скажу что?
– Что чувствуешь…
– Сейчас не время и не место для этого, – отмахнулся Вик.
– Впереди у нас встреча с сиренами, и кто знает, настанет ли твое удачное время вообще.
– Именно поэтому я и не хочу говорить. Она должна сосредоточиться на цели, а не раздумывать о чувствах, к которым не готова.
– Позволь ей самой принять решение.
– Не тебе меня учить, Леон, – пресек Викери с тенью негодования. – Лучше скажи, что вы с Кассергеном от нас скрываете? Думаешь, я совсем глупец и не вижу, что происходит?
– Не понимаю, о чем ты, – покачал головой Самаэлис.
– Знаешь, Леон, одно из преимуществ моей способности в том, что я чувствую, когда люди мне лгут. И только потому, что ты мой лучший друг, я закрою на это глаза. Но не проси меня открыться Николь, когда сам не можешь сделать того же.
Викери раздраженно поморщил нос и поднялся.
– Я не хочу ничего объяснять, потому что сам не уверен в том, что происходит, – удержал его словами Леон. – Но когда пойму, ты первый узнаешь об этом.
Викери ответил ему кивком и неспешно стал удаляться дальше от кострища, решив прогуляться по тихой округе. Он не был глуп и давно заметил напряжение между лучшим другом и Кассергеном, граничащее с притяжением. И пусть оно казалось ему странным, он пытался понять и принять происходящее. Викери помнил, как Николь отправила Леона на балкон в ночь бала. Тогда он не придал этому значения, но теперь…
Викери остановился и присел на траву, вглядываясь в колышущиеся от ветра пшеничные колосья. В мыслях всплыло еще одно воспоминание. В ту ночь, когда они нашли пристанище на постоялом дворе, он проснулся от скрипа закрывшейся двери и не обнаружил друга в постели. Тогда он подумал, что Леон просто хочет вправить мозги пьяному разгильдяю.
Лишь в доме Ваари Викери понял, что это не так. Может, Леон и думал, что он крепко спит, но юноша слышал все, что произошло тогда. Не удивительно, что этим же утром Викери вспылил. Он проворочался полночи, пытаясь выкинуть из головы то, что ему не предназначалось знать. И как бы он ни злился, ни пытался отрицать, он дорожил дружбой с Леоном, уважал его выбор, пусть и не одобрял. Леон и Николь были самыми близкими для него людьми, и, если ради их спокойствия придется хранить эту тайну вечно, он сделает это.
Распрощавшись с добрыми сельчанами, ребята отправились в дорогу. Бутыль-проводник горела теперь так ярко, что не оставалось сомнений – они уже близко. После полудня на краю проселочной дороги их встретил покрытый трещинами и облупившейся краской деревянный указатель: «Добро пожаловать в Регрид».
Однако с таким же радушием, что и въездной знак, жители их не встретили. Все они недоверчиво поглядывали на путников в приличных одеждах, а после отворачивались и делали вид, что занимаются своими делами.
Деревушка была небольшая, старая. Дома ветхие, дороги пыльные. На фоне прекрасного и светлого Флоремонта Регрид выглядел захудалым черным пятном на карте. Путники спешились у колодца, чтобы напоить лошадей.
– Не любят здесь городских, – подметил Викери, поймав очередной настороженный взгляд старой прачки.
– И ты бы не любил, если бы знал, что в нескольких милях от тебя люди одеваются в шелка и скармливают куриные ноги собакам, – пожал плечами Рэйден и набрал еще одно ведро воды для своего коня. – Тут люди в страхе живут, потому и приезжих не жалуют. Не хотят еще один неизвестный труп закапывать.
Оно было и видно. Дома по пальцам пересчитать можно, а кладбище за деревней полнилось могильными камнями да торчащими из земли именными деревяшками.
– Эй! – крикнул Рэйден занятому ковкой кузнецу. – Не подскажешь, где старосту деревни сыскать?
Кузнец остановился. Он положил молот и опустил схваченный щипцами разогретый кусок металла в бочку с водой, поднимая белый густой пар. Бросив хмурый взгляд на наглого юношу, он вновь отправил металл в печь.
– Нет его, – нехотя ответил он и продолжил бить молотом по куску металла на наковальне. – Сгинул.
– Сам сгинул или кто помог?
– Так сирены сгубили. А вам-то какое, собственно, дело? На кой он вам сдался?
– Так мы по души ваших сирен и явились.
– Странники, что ли? – удивился кузнец. Он отложил молот и вытер вспотевшие мозолистые руки тряпкой. – Бегите отсюда, молодые. Вы не первые, кто нам на помощь пришел, да всех Самигина забрала в свои владения. Твари эти бездушные, никого не щадят, и вас тоже погубят.
– Если смогут, – чересчур самоуверенно заявил странник. – А если и погубят, то Самигине будет с кем в карты поиграть на досуге.
– Глупый ты, малец, – усмехнулся кузнец. – Но коли надо, сыщешь их в лесной чаще. Зарево-озеро они заняли.
– Благодарим вас, – кивнула Джоанна.
– За смерть не благодарят, милая, – сорвалась печальная усмешка с его губ. – Да благословят вас Высшие боги!
– Высшим богам нет дела до нас, – ответил Рэйден и, похлопав коня по шее, грациозным прыжком взобрался в седло.
Кузнец проводил уезжающих в сторону леса странников грустным взглядом. Он уже успел повидать стольких смельчаков, что рискнули бросить вызов дикому народу, и все же в глубине души продолжал надеяться на спасение.
Лес встретил путников шелестом листьев и прохладой, и, несмотря на день, ребят сковывали беспокойство и чувство, что за ними наблюдают. Каждый шорох заставлял вздрагивать и оглядываться. Но это были лишь птицы, что с любопытством перелетали с ветки на ветку, преследуя гостей.
– Дальше пойдем пешком, – произнёс Рэйден и спрыгнул с лошади.
Он поглядел на бутыль-проводник, высматривая верное направление. В стороне, куда указывала сияющая золотая чешуя, тропинка заканчивалась. Пришлось пробираться через колючие кусты и низкие ветки деревьев. Птицы начали щебетать все громче.