— С кем? С Катькой? Джинсы — ее предел. Богдана устраивают подачки, которые он получает от курортников. У меня родственнички — без полета души. Да вы не думайте, бизнес вполне законный.
— Уточните, каким общим бизнесом вы собирались заняться с Василием.
— Кожаной галантереей: ремнями, сумками, дорогими чемоданами. Впрочем, это у нас они дорогие, а там все значительно дешевле, особенно если покупать оптом. Думал открыть здесь, в Трускавце, магазинчик. Чемоданы всем нужны.
— Идея Василия или ваша?
— Василя. Мне он показался надежным партнером. Говорил, что у него там все схвачено.
«Что-что, а пустить пыль в глаза он мог, — подумала я, вспоминая, каким деловым и респектабельным мог казаться Оксанин муж. — Однако и плут же он! Лиде пообещал золото возить. Ярославу — чемоданы. Чемоданы и золото… Золото в чемоданах… А деньги? Где он собирался взять деньги на золото и чемоданы? Оксана утверждает, что у Василия за душой не было ни гроша. Значит, был спонсор. Не Рада и не Оксана — это точно. Ярослав?..»
— Жаль, что так получилось, — вполне искренне вздохнул Ярослав.
— Деньги Василий у вас брал? — спросила я.
— Деньги? Нет, не брал. Я похож на дурака? Зачем, по-вашему, я в Египет поехал? — резко спросил Ярослав. — Чтобы самому все на месте посмотреть. Единственно, что я сделал, это в счет будущих доходов путевку Василию оплатил. Здесь он меня немного объегорил. За мои деньги купил путевки всему семейству. Но я не жадный.
— А с египетскими партнерами он вас познакомил?
— Не успел.
«Не знаю, как убить, но и Ярослав мог сидеть в шезлонге рядом с Василием в ту роковую ночь», — отметила я про себя.
Алина, как будто прочитав мои мысли, спросила:
— Припомните, пожалуйста, когда в последний раз вы видели Василия живым?
— Вечером наша компания, да вы всех знаете, стояла перед рестораном. Василь проходил мимо с Радой и ее дочкой. Роман его окликнул. Обмолвились буквально двумя словами. Больше я Васю не видел.
— А что вы делали в ту роковую ночь?
— Я? Мы сидели на носу корабля и пили. На верхнюю палубу я не поднимался, — категорично ответил Ярослав.
«Даже если пассажирка видела его, он не признается. Крепкий орешек», — подумала я, разглядывая бесстрастное лицо Ярослава в зеркале заднего вида.
Машина резко остановилась. Следовало понимать, что мы приехали на кладбище и разговор на этом закончен.
— Извините, но я должен быть со всеми. — Ярослав бросил взгляд в глубину кладбища. Толпа, вывалившая из автобуса, следуя за гробами, уже брела к свежевырытым могилам.
— Последний вопрос. Зачем солгали, что до поездки не были знакомы с Василием?
— Вы из полиции, я сидел…
— Что ж, спасибо за откровенность.
Ярослав, кивнув на прощание, — вряд ли он хотел еще раз с нами увидеться, — быстрым шагом стал догонять родственников — Катю и Богдана.
В целом ничего интересного у раскрытых могил не произошло. Рада, заламывая руки, рыдала над Василем; Светлана в двух метрах от подруги с причитаниями: «На кого ты нас покинул?» поливала слезами лицо Романа. Обеим вдовам вторили тетки-соседки, буквально заходясь в истериках.
«Должно быть, так положено в этих местах провожать покойников», — подумала я и отошла на несколько метров назад. Наигранные женские вопли не столько брали за душу, сколько раздражали.
Я поискала глазами Оксану и Лилю. Они стояли чуть в стороне от гроба. Ближе им места не нашлось — гроб Василия плотным кольцом обступили подруги Рады. Степа, как сводная сестра Василия, поддерживала Раду под правую руку. Я отметила, что у обеих женщин лица были, как мел. Но загорелые щеки Рады покрывала белая пудра, а вот у Степы бледность была натуральная — косметикой она практически не пользуется.
«Не слишком ли она вжилась в роль скорбящей сестры?» — мне показалось, что Степа всерьез переживает смерть «брата».
Слева от матери, стараясь не смотреть на отчима, стояла Зося. Девочка явно томилась присутствием на похоронах. Она часто бросала взгляд на часы и исподтишка наблюдала за людьми, стоящими рядом.
Команду к погребению дала Дарина, теща Василя.
— Пора. Пусть земля ему будет пухом.
Повинуясь ее призыву, служители кладбища стали спешно опускать гроб в могилу. Она же — не Рада — бросила в яму первый ком земли.
Романа опустили в могилу на три минуты позже, чем друга.
Как только над обеими могилами выросли холмики, народ, заметно повеселев, проследовал обратно к автобусам, на этот раз чтобы ехать на поминки. Впрочем, на поминки собирались ехать не все. Те, кто не садился в заказные автобусы, перемещались на остановку общественного транспорта. Там уже стояли Оксана и Лиля. Поскольку нас на поминки никто не приглашал, на остановку пошли и мы.
— Оксана, а почему ты не поехала на поминки? — спросила я.
— Что я там забыла? — ответила она, отводя взгляд в сторону. Объяснять она не захотела, да это и так было понятно. Рада могла устроить скандал при большом скоплении народа.
Увидев приближающихся к остановке женщин, Оксана воскликнула:
— Ой, Лида идет. Я вам о ней говорила.
Лида шла в сопровождении двух подруг. Я подумала, что Лида в молодости могла заниматься баскетболом или волейболом — она на голову возвышалась над своими спутницами, которые, к слову, тоже не были коротышками.
— Действительно, Лида, — подтвердила я.
— Ага, — кивнула Алина и спросила: — Оксана, а у тебя знакомые в полиции есть?
— В полиции? Нет, — удивленно протянула она. — А зачем вам полиция?
— Да так, подстраховаться, — неопределенно ответила Алина, соизмеряя свой рост с Лидиным. Вдруг Лиде придет в голову убежать от Алининых каверзных вопросов. Разве такую догонишь? — Фамилию Лиды помнишь?
— Годжик.
— Годжик? Лидия Годжик, — повторила Алина и потащила меня в сторону: — Она сейчас на волне похорон, к разговору с нами не готова. Авось, что-то и сболтнет? А?
— Да как-то место не очень подходящее для серьезного разговора, — сказала я и оглянулась. Кладбище начиналось практически от дороги. — Может, домой к ней съездим?
— Нет. Здесь! Очень хорошее место, — возразила Алина. — На могилах не врут!
Я пожала плечами. Мое молчание Алина сочла за согласие и решительно шагнула к Лиде.
— Лидия Годжик? — спросила она, запрокинув голову. — Алина Николаевна Блинова, сотрудница Юго-Восточного отделения Интерпола в Украине, — представилась моя подруга. — Моя коллега, Марина Владимировна Клюквина. У нас к вам, Лидия, есть несколько вопросов.
— Ко мне? — удивилась Лида, разглядывая нас с высоты своего роста. — Я не знала, что у нас в Трускавце есть отделение Интерпола. А вообще лица мне ваши знакомы.
— А мы виделись с вами, но не в Трускавце. Давайте отойдем в сторонку.
— Давайте, но куда?
— Да хотя бы за тот столик, — Алина жестом показала на крайнюю могилу, рядом с которой в землю был вбит стол и две лавки.
— Пожалуйста, — ровным голосом согласилась Лида. Признание того, что мы работаем в Интерполе, особого впечатления на женщину не произвело. — Езжайте без меня, — предупредила она своих подруг и смело пошла за Алиной.
— Мы скоро будем, — пообещала я Оксане, проходя мимо нее.
— Удачи, — буркнула она.
Глава 20
Да простит нас за вторжение покойная Марьяна Петровна Ляховская, тысяча девятьсот десятого года рождения. Алина посчитала, что лучшего места для допроса, чем ее могилка, не придумаешь — заботливые родственники побеспокоились отгородить участок, вбить в землю большой стол и две лавки по обе стороны от стола. Алина перекрестилась, взглянув на фотографию старушки, села на лавочку, оставив место для меня, и предложила Лиде присесть напротив.
— Начнем? — Алина положила перед собой мобильный телефон, включенный в режим диктофона. В чем-чем, а в создании соответствующего антуража моя подруга большая мастерица.
— Спрашивайте, — пожала плечами Лида.
— Вы Лидия …
— Лидия Петровна Годжик, — с готовностью представилась Лида.
— Несколько слов о себе, пожалуйста. Где живете, чем зарабатываете на жизнь?
— Живу в Стебнике, занимаюсь поставкой товара, иногда и сама стою на рынке. Тем и живу.
— Семья есть? — разогревала Лиду вопросами Алина.
— Мама и дочка — вот и вся моя семья. А почему вы о моей семье спросили? — насторожилась Лида.
— Да так, хотели больше узнать о свидетеле.
— Свидетеле? О каком свидетеле? — спросила Лида. — Кто свидетель?
Алина была права. Мы застали Лиду врасплох. Она никак не могла понять, что свидетель — она.
— Вы свидетель. Мы расследуем убийство Василия Остапенко. Поскольку он погиб не на украинской территории, то дело поручено отделению Интерпола, — соврала Алина, придав своему лицу такое серьезное выражение, что не поверить было сложно. — Где бы ни был убит соотечественник, преступник должен быть покаран. — Алина и я не спускали глаз с Лидии, но ни один мускул не дрогнул на ее лице. — Вы давно знаете Василия Остапенко?
— Лет пятнадцать. В Польшу в одних автобусах мотались. Давно, правда.
— Дружили?
— Да как сказать? Дружбы особой не было, случалось, что и помогали друг другу.
— Например…
— Например, деньги одалживали. Больше он у меня, конечно.
— Как оказались вместе на теплоходе «Рамзес»?
— Он мне предложил поехать. Хотели начать совместный бизнес, — вздохнув, призналась Лида.
— Какой?
— Ювелирные изделия. Ведь это не карается законом?
— Нет, если оплачены все таможенные пошлины.
— Мы собирались платить! — заверила нас Лидия. — Но получилось так, что Василия убили прежде, чем мы закупили товар.
— Стало быть, вы ничего не потеряли?
— Как сказать, — вздохнула Лида, — я оплатила Василю поездку. Эти деньги безвозвратно канули. К Раде подходить не хочу. Неудобно, да и все равно она не отдаст.
«Вот это да! Оказывается, Василий остриг шерсть не с одной овцы. А были ли у него вообще серьезные намерение иметь совместный бизнес с Лидией и Ярославом? Или он, воспользовавшись их доверчивостью, решил съездить в отпуск за чужой счет? Однако Василий ходил по лезвию бритвы. Лидия, хоть и серьезно выглядит, но все же она женщина. Маловероятно, чтобы она схватилась за нож, осознав, что ее дурачат. Но Ярослав — бывший уголовник. Василий и с ним решил шутки шутить?» — задумалась я.