Нельзя сказать, что подобное никогда не приходило ей в голову. Признаться, такие мысли иногда мелькали у нее в голове, но она отмахивалась от них, зная, что так всегда говорят или думают о людях, которые становятся забывчивыми или ведут себя необычно. Но это всего лишь ирония, а не диагноз. Этого не могло случиться на самом деле, потому что Дэвид слишком молод. Эта болезнь поражает стариков, а не таких мужчин в расцвете сил, как он.
Дрожащими руками Лиза снова взяла блокнот и открыла его на сегодняшней дате, надеясь узнать, где Дэвид может находиться сейчас. Хотя вверху страницы он аккуратно вывел день, месяц и год, дальше ничего не было до следующего понедельника, где значилось «BRACE», а напротив — время: десять тридцать. После следовало подробное описание маршрута и места для парковки.
Быстро набрав в «Гугле» «BRACE», Лиза почувствовала, что начинает паниковать при виде первых результатов. Вариантов значения было несколько: брекеты для зубов, корсет для фиксации шейных позвонков и даже поп-певец по имени Брейс. Но Лиза сразу поняла, какой относится к Дэвиду.
— Что ты делаешь? — спросил он с порога.
Вздрогнув, Лиза обернулась и посмотрела на мужа. Она попыталась заговорить, но слова застряли у нее в горле. Потом, увидев, как зол и напуган Дэвид, она быстро подошла к нему и обвила руками.
— Почему ты мне не сказал? — сказала она, задыхаясь от слез. — Я думала... Я не знала... Ах, Дэвид, нужно было мне рассказать.
Сначала он стоял, скованный и неподвижный, но потом обхватил Лизу руками и крепко-крепко прижал к себе, уткнувшись лицом в изгиб ее шеи.
Спустя некоторое время Дэвид стоял у окна гостиной, глядя, как холмы заливает дождь. Лиза наблюдала за ним с дивана, чувствуя, что ее сердце переполняется тем же страхом, который наверняка лежал камнем на его. Она гадала, что сейчас творится в мыслях мужа. Сомнения, муки и страх того, с чем он, возможно, столкнулся, были, наверное, ужасны и жестоки настолько, что она даже не могла себе представить. При мысли о том, через что проходил Дэвид последние несколько недель, о напряжении и тревоге, обследованиях, сканированиях и бесконечном ожидании, которое тянулось до сих пор, Лизе хотелось рыдать. Какой глупой и бесчувственной она, должно быть, выглядела все это время.
Как будто почувствовав на себе ее взгляд, Дэвид повернулся к ней.
— Я не знал, как открыть ворота, — проговорил он. — Представляешь? Я не знал, как открыть эти чертовы ворота!
Лиза чувствовала себя настолько беспомощной, что не находила слов.
— Это не имеет значения, — с нежностью сказала она.
— Имеет, все имеет значение, я просто...
Когда он смолк, Лиза позволила тишине улечься, а потом, собравшись с духом, сказала:
— Я читала твой блокнот, поэтому знаю, что ты проходил обследование, в том числе компьютерную томографию.
Дэвид как будто слышал ее, но его мысли, похоже, были далеко, а взгляд скользил мимо ее глаз.
— На следующий прием в понедельник я поеду с тобой, — сказала она.
Дэвид мельком встретился с ней взглядом и опять опустил глаза.
— Мне не нужно дальше обследоваться, чтобы понять, что не так, — резко проговорил он. — Ты видишь, какой я стал, ты читала сайты...
— Ты не можешь просто не пойти...
— Ты знаешь, что это, Лиза, — зло выкрикнул он. — Ты не хуже меня можешь разобраться в симптомах, так почему бы тебе не избавить меня от поездки и не поставить диагноз самой? У этого есть название, произнеси его.
— Дэвид, прекрати...
— Я хочу, чтобы ты произнесла это вслух.
— Я не буду ничего говорить, потому что не знаю, что это.
— Нет, потому что тебе страшно это произносить. А мне нет. У меня одна из форм слабоумия, Лиза, и какой бы именно она ни была, мы оба знаем, что возврата нет. Поэтому нет, ты не можешь поехать со мной в понедельник. Это не твоя проблема, а моя. И я сам буду с ней разбираться.
Подойдя к нему, Лиза крепко сжала его руки и заставила посмотреть на себя.
— Если то, что я прочла в твоем блокноте, верно, — почти прокричала она, — мы пока еще ничего не знаем наверняка. Так что, пожалуйста, перестань спешить с выводами насчет того, что с тобой. Это работа специалистов. И что бы ты ни говорил, я поеду с тобой в понедельник, так что не пытайся больше спорить, не трать силы.
ГЛАВА 17
Больница «Блэкберри-Хилл» представляла собой комплекс мрачных зданий из серого камня, который до сих пор слишком явственно напоминал тюрьму, в качестве которой и был построен в восемнадцатом веке. Ближе к нашему времени он стал центром психиатрической помощи, а также надежным местом для содержания душевнобольных преступников. На сегодня они остались единственными постоянными жильцами комплекса и занимали блок, находившийся в стороне от других корпусов и не просматривавшийся с дороги. Остальная часть больницы производила такое же жутковатое впечатление снаружи, как и ее пустые палаты и коридоры внутри, расползлась по обширной территории в пригородном районе Бристоля Фишпондсе и была окружена заброшенными автостоянками, высоченными деревьями и указателями, которые направляли нечастых посетителей в учреждения, что уже не работали.
Отделение «BRACE» — Бристольский центр исследования болезни Альцгеймера и ухода за пожилыми людьми — располагалось в более новом и чуть менее отталкивающем на вид одноэтажном здании со своей собственной автостоянкой. При входе имелось даже небольшое крыльцо, позволившее Дэвиду и Лизе спрятаться от дождя, пока они ждали, чтобы кто-нибудь открыл им в дверь. Хотя в отделении уже не проводились тесты на запоминание, кто-то, видимо, побеспокоился, чтобы Дэвида приняли именно здесь, а не в какой-то другой, более открытой клинике, где его вполне могли узнать.
— О, мистер и миссис Кирби, верно? — сказала крупная, небрежно одетая черная женщина с веселыми глазами и широкой улыбкой, распахивая дверь. — Меня зовут Мелинда, я медсестра. Мы вас ждали.
Обстановку приемной составляли обычные пластмассовые стулья, придвинутые к самым стенам, пара кофейных столиков, заваленных старыми журналами, бачок с питьевой водой и портрет принцессы Анны, под которым на латунной дощечке значился день, когда она открыла отделение.
— Фиона уже здесь, — сообщила им Мелинда. — Это доктор Милтон, но мы предпочитаем обходиться без фамилий, если вы не против.
— Нисколько, — заверил ее Дэвид, — но при условии, что это взаимно.
Мелинда просияла.
— Принести вам кофе или чаю? — предложила она. — Чайник только что закипел.
— Я выпью кофе, спасибо, — ответил Дэвид.
Дэвид так хорошо держал себя в руках, что Лиза засомневалась, кто из них больше нервничает.
— Мне, пожалуйста, тоже кофе. Кстати, меня зовут Лиза.
Когда Мелинда ушла за напитком, Лиза и Дэвид остались сидеть под доской объявлений, пестревшей советами, как бороться с различными психическими проблемами, и под часами, которые на пять минут отставали.
Взяв Дэвида за руку, Лиза шепнула:
— Ты в порядке?
— Я-то да, а ты?
Нет, она не была в порядке, но не признаваться же в этом, если она здесь, чтобы поддержать Дэвида.
Потом они сидели молча, слушая тишину и буравя ничего не видящими взглядами молодую принцессу Анну. Пребывание здесь казалось чем-то нереальным, как будто они сбились с широкой, залитой солнцем дороги, по которой должны были идти, и потерялись в какой-то глухой дыре, из которой не было видно выхода. Как они могли сюда попасть? Где они не туда повернули? Им здесь не место. Их жизнь протекает в другом мире, который почему-то смешался с этим, и теперь их надо разделить, расставить по местам.
— Ага, вы точно Дэвид, я узнаю вас, — объявила пухленькая симпатичная женщина с огромными карими глазами и восхитительной копной рыжих волос. — Я Фиона Милтон, она же психолог, который сегодня проведет ваш тест.
Дэвид и Лиза поднялись на ноги.
— Приятно познакомиться, — вежливо проговорил Дэвид, пожимая ей руку. — Это моя жена Лиза.
— Лиза, — весело повторила Фиона. — О, я вижу, у Мелинды уже готов кофе. Молодец, Мел. Возьмем его с собой в кабинет?
Спустя несколько мгновений Лиза и Дэвид сидели в комнате, единственным достоинством которой, по мнению Лизы, была сама врач. Только яркие волосы Фионы как-то скрашивали обстановку, которая во всех других отношениях была тусклой, старомодной и тоскливо медицинской.
— До «Ритца» немного не дотягивает, да? — криво улыбнувшись, заметила она, — но поверьте, это гораздо лучше некоторых мест, где нам приходится заниматься пациентами.
Сделав глоток кофе, Фиона отставила чашку и повернулась к компьютеру, стоявшему на письменном столе, который был придвинут к окну.
— Итак, — сказала она, берясь за мышку и прокручивая изображение на экране, — кажется, у меня есть все, что нужно... Да, похоже на то.
Фиона достала из ящика папку с какими-то серьезными на вид формами. Вписав имя Дэвида и дату сверху одной из них и присвоив их визиту учетный номер, она сказала:
— Хорошо, думаю, мы готовы приступать. Для начала объясню, что тестовая батарея, как мы ее называем, устроена таким образом, что ее можно изменять по ходу процесса. Я могу включать в нее более подробные тесты, если посчитаю их необходимыми, или исключать те, которые покажутся мне неуместными. Ничего страшного тут нет, — заверила она, — некоторые из тестов действительно сложные, поэтому будьте готовы к ошибкам, другие легче. Это нужно, чтобы охватить всех, даже настолько умных людей, как вы. Итак, вы готовы?
Дэвид кивнул, и, глядя на него, Лиза удивилась, как он умудряется оставаться таким спокойным.
Фиона улыбнулась.
— Для начала что-нибудь простенькое. Я хочу узнать, как вы оцениваете свою память. Какова она, по-вашему, в сравнении с другими людьми вашего возраста? Например, можно ли сказать, что ваша память слабее средней? На среднем уровне? Лучше средней или очень хорошая?
Дэвид глубоко вдохнул и медленно выдохнул.