— Нет... да, — ответил Майлз, — но это взаимно и еще далеко не окончено.
При этих словах Дэвид опустил глаза.
— Разве? — тихо проговорил он. — Кто знает? — Потом окрепшим голосом сказал: — Возвращаясь к моему уходу: первым номером нашей программы, очевидно, должен стать Тед Эстли, председатель партии, и необходимо принять решение, на какую дату лучше всего назначить дополнительные выборы.
Он читает вслух? Или просто говорит таким тоном? Потом до сознания дошла фраза «дополнительные выборы». Майлз понимал, что должен держаться лучше, но ему было трудно справиться с собой, когда перед глазами рассыпался калейдоскоп событий, которыми аукнется ужасный диагноз Дэвида.
Осознав, что шеф замолчал, Майлз поднял глаза и поймал на себе взгляд Дэвида, полный привычного насмешливого любопытства. Это было таким знакомым и обнадеживающим, что Майлз чуть не вздохнул с облегчением. Все это не по-настоящему. Это тщательно подготовленный розыгрыш, правда, совсем не смешной...
— Как ты к этому отнесешься? — спросил Дэвид.
— Простите... Я прослушал, что вы сказали. Что-то... — Майлз прочистил горло. — Что-то по поводу дополнительных выборов?
— Я спросил, не хочешь ли ты выдвинуть свою кандидатуру, — повторил Дэвид.
Майлз оцепенел, ему показалось, что мир накренился и пошел ко дну.
— Разумеется, я тебя всецело поддержу, — продолжал Дэвид, — и от шишек нашей партии тоже, думаю, не последует особых возражений.
Чувствуя глубоко в себе какое-то отдаленное шевеление, Майлз проговорил:
— Но еще не время, чтобы... То есть да, возможно, в какой-то момент в будущем...
— Всем нам приходится менять планы, когда обстоятельства вносят свои коррективы, — напомнил ему Дэвид, — и мне кажется, что из тебя получится отличный депутат. Честно говоря, я не удивлюсь, если наши ряды начнут резко пополняться, зная твой профессионализм и... м-м-м... да... — Он опять заглянул в блокнот. — У нас есть парочка очень хороших... Я не... Это...
Дэвид перевел взгляд в сторону двери, как будто ждал, что она откроется.
— С вами все в порядке? — спросил Майлз, чувствуя, как у него холодеет сердце. Неужели сейчас происходит один из тех мини-ударов, о которых говорил Дэвид? Если так, что ему делать?
Дэвид рассеянно кивнул. Потом, как будто заметив у себя в руках блокнот, снова посмотрел в него. Но что бы там ни было записано, Дэвиду, как видно, это больше не помогало.
Майлз не знал, что сказать. Придя сюда этим вечером, он меньше всего ожидал оказаться в подобной ситуации. На самом деле он приготовился всего лишь к предварительному обсуждению программы действий в ближайшие несколько недель работы парламента.
— Может быть, я позвоню Лизе? — предложил он.
У Дэвида был озадаченный вид.
— Нет, сегодня уехала ее сестра, — сказал он, как будто это могло быть ответом. — Ей нужно побыть одной. Выпьешь еще? Себе я, пожалуй, налью.
Майлз подумал, что ему тоже не помешает.
Несколько минут спустя на столике перед ними стояли два огромных бокала со скотчем и Майлз наблюдал, как Дэвид возится со своим айфоном.
— Я веду записи, — сказал Дэвид, показывая телефон, чтобы Майлз их увидел. — Так я подстраховываюсь, чтобы ничего не упустить. Завел себе такую привычку. Знаешь, это рекомендуется людям со слабоумием.
В его голосе опять послышалась горечь, настолько же мимолетная, насколько понятная.
Майлз сказал:
— Могу я спросить?.. Вам назначили какие-нибудь медикаменты?
Дэвид кивнул.
— Да, но лекарства от моей болезни не существует. Полагаю, тебе это известно, не так ли?
Дэвид перевел взгляд на экран, а у Майлза сердце заколотилось от ужаса.
— Да, — тихо ответил он. — У моей бабушки болезнь Альцгеймера.
Дэвид поднял голову, удивленный и смущенный.
— Ты говорил мне об этом раньше? — спросил он.
Майлз покачал головой.
— Бог ты мой! Мне очень жаль это слышать. Где она?
— В доме престарелых, недалеко от моих родителей. Они навещают ее пару раз в месяц. Только она их не узнает.
— Дом престарелых... — повторил Дэвид. Потом, записав что-то в блокноте, сказал: — Начнем составлять план, как нам действовать дальше?
Более чем через час Лиза вернулась домой и застала их за разработкой «стратегии высвобождения», как они это называли, причем Дэвид выглядел изрядно подшофе.
— Добрый вечер, Майлз, — сказала она, когда тот неловко вскочил на ноги. — Как поживаете?
Майлз думал о том, что она выглядит измученной, и жалел, что ничем не может ей помочь.
— Хорошо, спасибо, — отозвался он, — но, конечно, очень расстроен новостью.
Лиза кивнула и, чмокнув Дэвида в макушку, сказала:
— Думаю, тебе на сегодня хватит, милый. Пора принять душ и подумать об ужине.
— Но у нас работа в самом разгаре, — возразил Дэвид.
— Ничего страшного, я могу вернуться завтра, — заверил его Майлз.
— Почему бы тебе не остаться на ужин? — пригласил Дэвид.
Майлз посмотрел на Лизу, но та ничем не намекнула, нравится ли ей эта идея, поэтому он сказал:
— Спасибо, но у меня уже есть планы.
— Вы на такси поедете? — спросила Лиза. Потом, не дожидаясь ответа, добавила: — Я спущусь с вами.
Как только они вышли на улицу, Майлз сказал:
— Мне так жаль, что это происходит.
Ее улыбка казалась холодной.
— Он предлагал вам выдвигаться на дополнительных выборах? — спросила она.
-Да.
— Хорошо. И что вы об этом думаете?
— Я, конечно, польщен, но занимать место Дэвида...
— Мы вас поддержим.
— Спасибо, но... — Он был постыдно близок к слезам. — Мне сейчас трудно об этом говорить, — признался молодой человек.
При этих словах Лиза как будто растерялась и понурила голову.
Сопротивляясь желанию взять ее за руку, Майлз проговорил:
— Простите. Отъезд сестры, вероятно, пришелся как нельзя не вовремя. Она знает о Дэвиде? Да, конечно...
— Нет, не знает. Я скажу ей, когда они поживут там какое-то время. Ей было бы слишком тяжело уезжать, если бы я сказала об этом сейчас.
Он шумно сглотнул, подбирая слова.
— Вы выглядите... очень одинокой, — проговорился он и тут же почувствовал, что щеки начинает заливать краска. — Простите, это было неуместно. Я...
— Все в порядке, — сказала она и вымученно улыбнулась. — Я просто устала, но я не одинока. — Потом, вздохнув, проговорила: — Пожалуй, пора вас отпускать. Я просто хотела убедиться, что он не забыл, о чем хотел с вами поговорить. А еще попросить, если вам не трудно, держать все это при себе, пока мы не будем готовы предать новость огласке.
— Разумеется, — уверил ее Майлз. — Не сомневайтесь, я не подведу вас. Как и вы, я в первую очередь забочусь об интересах Дэвида.
По-видимому, тронутая этими словами, Лиза коснулась рукой его щеки и сказала:
— Не знаю, о многом ли вы догадывались, прежде чем он сказал вам, но в любом случае для вас это стало ударом, верно? Я знаю, как тепло вы к нему относитесь.
Со сдавленным горлом Майлз накрыл ее руки своими.
— Мы сделаем для него все, что в наших силах, — тихо проговорил он.
Лиза опять заставила себя улыбнуться.
— Да, — сказала она. — В Лондоне он будет в ваших руках. Меня это обнадеживает.
Майлз с чувством проговорил:
— И я его не подведу. Обещаю. И вас. Если вам что-нибудь понадобится, если захочется поговорить или вы решите, что я могу чем-то помочь, просто поднимите трубку.
— Спасибо, — хрипло прошептала Лиза. — Вы очень добры.
Она повернулась посмотреть на окна, но Дэвида не было видно.
— Мне нужно подниматься, — сказала она, — он поймет, что мы разговаривали о нем, и захочет, чтобы я все ему рассказала.
Жалея, что не может потянуть ее за руку и заключить в объятия, Майлз тоже посмотрел на окна и сказал:
— То, что я вам говорил, было сказано не просто из вежливости. Если вам нужен друг... знаю, у вас их, наверное, десятки, но я почту за честь сделаться одним из них.
С улыбкой, которая на этот раз казалась более искренней, Лиза повернулась к нему и сказала:
— Очень мило с вашей стороны, спасибо. Честно говоря... Надеюсь, мои слова вас не обидят, но я думаю, что сейчас помощь больше нужна Розалинд, а не мне.
Хотя Майлз надеялся вовсе не на такой ответ, сомневаться в сказанном не приходилось.
— Я позвоню ей, — пообещал он.
Лиза начала отворачиваться, но Майлз не выпустил ее руки.
— Еще одно, последнее, пока вы еще здесь, — сказал он.
Лиза обернулась, и Майлз понял: где бы ни витали ее мысли, они были уже не с ним. Осознав, что чуть не свалял дурака, он отпустил ее.
— Ничего, — сказал он и, проследив, как она скрылась за парадной дверью, отправился искать такси.
Лизе сейчас в самом деле незачем слышать, что враги Дэвида опять принялись за работу, пытаясь дискредитировать его, и с этой целью опять используют ее. Тот факт, что они откопали из прошлого какую-то женщину, заявлявшую, что Лиза якобы украла у нее мужа, должен был, как сообщили Майлзу, занять первую полосу одного из воскресных таблоидов на этой неделе.
«Этому не бывать», — решил Майлз. Он лично позаботится, чтобы этого не случилось. Вынув мобильный, он соединился с одним из своих источников.
— Скажите редактору, — проговорил он, — если он уберет статью, чуть позднее я дам ему гораздо более ценный эксклюзив, — и, дав отбой, зашагал дальше, чувствуя себя очень неловко, оттого что воспользовался состоянием здоровья Дэвида, чтобы попытаться защитить его и его жену, но что еще ему оставалось делать?
Чуть больше недели спустя Дэвид распахнул дверь в кабинет Лизы со словами:
— Надевай пальто, я хочу, чтобы ты поехала со мной.
Оторвавшись от электронного письма, которое она писала Эми, Лиза спросила:
— Куда?
— Увидишь, — загадочно ответил он и, ослепив ее одной из своих самых лукавых улыбок, вышел готовить машину.
К радости Лизы, за исключением нескольких моментов рассеянности и яростной перепалки с агентом по телефонным продажам, случившейся за день до этого, Дэвид в последнее время пребывал в очень хорошем настроении. Из этого она сделала вывод, что в его мозгу пока не происходит губительных инсультов и, по крайней мере, какое-то время он будет похож на себя прежнего. Даже визит наблюдающей медсестры два дня назад как будто не расстроил Дэвида. Скорее наоборот, сияющая улыбками медсестра, которую переполняла радость, что она скоро станет матерью, как будто подняла ему настроение. Лиза в тот день вздохнула с облегчением, потому что не ждала от такого ужасного напоминания ничего хорошего и боялась, что после него Дэвид впадет в депрессию. Со своей стороны, Лизе трудно было выбросить этот визит из головы, в особенности то, как отвратительно они с Дэвидом себя вели. Во всем были виноваты кофейные посиделки для слабоумных, о которых упомянула медсестра. Лиза сразу почувствовала, что Дэвид вот-вот рассмеется, а когда он все-таки не выдержал, она тоже не смогла ничего с собой поделать и расхохоталась.