Алексей идет гораздо медленнее, когда мы поднимаемся по лестнице, и это говорит мне о том, как сильно ему больно. Я следую за ним в комнату и закрываю за нами дверь.
Направляясь в ванную, я говорю:
— Все, что тебе нужно сделать, это встать под душ. Я быстро помою тебя, так что ты сможешь лечь в постель.
Алексею все же удается усмехнуться.
— Блять, я впервые принимаю душ с тобой и ни хрена не могу сделать.
Я качаю головой, одаривая его улыбкой, прежде чем открыть краны. Пока я снимаю бронежилет и свою одежду, Алексей спрашивает:
— Что случилось с твоей рубашкой?
— Я использовала ее как повязку для ноги Уинтер. – Повернувшись к Алексею, я осторожно помогаю ему раздеться. Как только я раздеваю его, мои глаза обшаривают его тело, оценивая все синяки. – Боже, Алексей.
Он встает под струю, а затем прислоняется спиной к кафельной стене.
Схватив средство для мытья тела и мочалку, я начинаю мыть его тело. Я избегаю его груди, потому что синяки выглядят воспаленными и болезненными.
Я пользуюсь моментом, чтобы быстро умыться, а затем закрываю краны. Я беру полотенце и вытираю Алексея насухо, а затем принимаюсь за себя.
Когда я смотрю на его лицо, он улыбается мне.
— Тебе это слишком нравится, – бормочу я.
— Конечно. Я могу привыкнуть к тому, что ты заботишься обо мне.
— Только не бери в привычку подставляться под пули, – предупреждаю я его.
Когда я наконец усаживаю Алексея на кровать, я подхожу к сумкам, которые мы оставили здесь, когда высадили Ану, и беру из них кое-какую одежду.
Я помогаю Алексею натянуть спортивные штаны, и, откинув одеяло, он ложится на спину.
— Одна неделя? – Я дразню его. – Не думаю, что это случится.
Его глаза блуждают по моему телу.
— С той мотивацией, на которую я сейчас смотрю, дай мне семьдесят два часа.
— В твоих мечтах, любовничек, – насмехаюсь я над ним, надевая леггинсы и футболку. Я заползаю на кровать и, подняв руку к лицу Алексея, провожу пальцами по его подбородку.
Он поворачивает голову, и мы пристально смотрим друг на друга.
— Соня мертва, – шепчет он, как будто только сейчас осознает это.
— Одна убита, впереди еще много, – говорю я с тяжелым вздохом.
Алексей хмуро смотрит на меня.
— Много еще? Сколько у тебя врагов?
Я разражаюсь смехом.
— Оооо… просто каждый торговец плотью в мире.
В его глазах светится восхищение.
— Ты собираешься продолжать освобождать девушек?
Я киваю.
— Такое чувство, что я действительно что-то меняю. Делаю что-то хорошее, чтобы уравновесить плохое.
— Поцелуй меня, – приказывает Алексей.
Я наклоняюсь к нему и быстро целую в губы.
— Также не повредит, что у меня есть крутой жених, который спасет мою задницу, когда я попаду в беду.
— Твой крутой жених будет рядом с тобой всякий раз, когда ты найдешь людей, которых нужно освободить.
На моем лице расплывается улыбка.
— Ты хочешь помочь?
Алексей кивает.
— Я всегда прикрою твою спину, Изабелла. Мы – команда.
Глава 31
АЛЕКСЕЙ
Как только мы возвращаемся домой, я направляюсь в комнату охраны.
Я не мог перестать думать о мадам Келлер и Академии Святого Монарха.
Заняв место за системой безопасности, я делаю пару звонков правительственным чиновникам в Швейцарии, которые находятся на моем содержании. Мне требуется три часа и солидная сумма денег, чтобы замести все следы.
Дмитрий смотрит на меня, когда я вздыхаю.
— Это не могло подождать?
Я качаю головой, набирая номер мадам Келлер.
‘Мистер Козлов’.
— Спасибо, что покинули помещение, – говорю я, желая покончить с этим.
‘Вы не оставили мне особого выбора в этом вопросе’, – отвечает она напряженным голосом.
— Я звоню, чтобы заключить сделку, – перехожу я к сути.
Мадам Келлер разражается смехом.
‘Ради развлечения я готова выслушать’.
— Я уже все уладил в Швейцарии. Я восстановлю Академию Святого Монарха и возмещу ваши убытки, пока она будет закрыта.
На этой планете есть только одна вещь, которая интересует мадам Келлер, и это деньги.
В моем ухе раздается смешок.
‘Добавьте стопроцентный штраф, и мы договорились.’
Я делаю страдальческое лицо.
— На какую сумму мы рассчитываем?
‘Сколько времени вам потребуется, чтобы восстановить Академию Святого Монарха?’
Господи, самое большее, наверное, год.
— Год?
‘Что-то в вашем голосе нет уверенности’.
— Год, мадам Келлер, – повторяю я.
‘Я ожидаю выплату в сто миллионов за потерю дохода и еще сто в качестве штрафа.’
Я делаю глубокий вдох, от которого у меня ноют ребра, и медленно выдыхаю. Это чертовски сильный удар по моему банковскому счету.
— Договорились. – Я бросаю взгляд на Дмитрия. – Переведи двести в Академию Святого Монарха.
— Тысяч? – спрашивает Дмитрий.
— Миллионов. Евро.
Дмитрий бросает на меня взгляд, безмолвно спрашивая, не сошел ли я с ума.
— Сделай это.
Он пожимает плечами, затем поворачивается к системе и, произведя платеж, кивает мне.
— Сделано. Я могу еще что-нибудь сделать, чтобы извиниться? – Я спрашиваю.
‘Хм... партнерство, чтобы подобное никогда не повторилось. Вы только что купили десять процентов акций Святого Монарха, мистер Козлов. Поздравляю.’
Я издаю тихий смешок.
— Когда дело касается вас, всегда есть какой-то поворот сюжета.
‘Конечно, в моем возрасте я должна получать удовольствие, где только можно.’
— Значит, война закончилась? – Я спрашиваю, чтобы убедиться.
‘Все кончено. Я верю, что вы приложите все усилия, чтобы восстановить Святого Монарха в его былом великолепии.’
— Конечно.
‘Будет что-нибудь еще, мистер Козлов?’ – спрашивает мадам Келлер.
— Нет. Спасибо вам за ваше время и снисходительность, – отвечаю я, и затем она заканчивает разговор.
— Не хочешь объяснить? – спрашивает Дмитрий, откидываясь на спинку стула.
Я положил телефон на стол.
— Я только что купил десять процентов акций Святого Монарха, и мы должны восстановить замок.
— Это ни хрена не объясняет, – бормочет он.
Я встречаюсь с ним взглядом.
— Мадам Келлер стара, Дмитрий. Она хочет убедиться, что найдется кто-то, кто возглавит Академию Святого Монарха, как только она уйдет.
Дмитрий начинает смеяться.
— И этот кто-то – ты? Христос. Да поможет нам всем Бог.
Я качаю головой, и это заставляет его сказать:
— Я, блять, не собираюсь возглавлять Святого Монарха.
— Только не ты. Карсон. Он ненавидит быть ассасином, и ему нравится Швейцария.
Бровь Дмитрия взлетает вверх.
— На самом деле это хорошая идея.
Я бросаю на него сердитый взгляд.
— У меня когда-нибудь бывают плохие идеи?
Дмитрий начинает смеяться.
— У тебя? Никогда.
— Ублюдок.
Поднимаясь на ноги, я чувствую, как боль разливается по моей груди.
— Куда ты идешь? – спрашивает Дмитрий.
— Искать сочувствия у своей невесты, – бормочу я, выходя из комнаты охраны и отправляюсь на поиски Изабеллы.
Я нахожу ее в нашей спальне, где она достает одежду из встроенного шкафа.
— Что ты делаешь? – спрашиваю я, осторожно присаживаясь на край кровати.
— Мне это не нужно, – говорит она, указывая на кучу платьев. – Я надевала их только для того, чтобы одурачить свою мать.
Наклонив голову, я спрашиваю:
— Почему ты называешь Соню своей матерью?
Изабелла бросает на меня взгляд.
— Потому что она... была ею.
— Она сделала что-нибудь, чтобы заслужить этот титул?
Изабелла бросает платье в стопку.
— В чем-то ты прав.
— Конечно, – ухмыляюсь я.
Она подходит ко мне и, прижав ладонь к моему подбородку, наклоняется и целует меня, затем спрашивает:
— Как ты себя чувствуешь?
— Как будто я нуждаюсь в нежной, любящей заботе, – говорю я, забираясь обратно на кровать. Лежа, я наблюдаю, как Изабель начинает стаскивать с меня ботинки.
Можно подумать, что это унизительно, когда она ухаживает за мной, но это не так. Мне чертовски нравится, что она души во мне не чает.
Изабелла подходит и садится на край кровати.
— Я могу тебе что-нибудь предложить?
Я качаю головой.
— Иди приляг рядом со мной.
Она встает и обходит кровать, затем ложится лицом ко мне.
Мгновение мы пристально смотрим друг на друга, а потом она спрашивает:
— Когда ты успел в меня влюбиться?
На моем лице расплывается улыбка.
— В тот момент, когда я узнал, что моя незваная гостья была богиней озорства и хаоса.
Ее губы приподнимаются.
— Ты действительно умеешь обращаться со словами.
— Так вот почему ты влюбилась в меня? – Я спрашиваю.
— Нет. – Изабелла придвигается немного ближе, стараясь не задеть меня. – Я влюбилась в тебя, потому что ты был моим спасением.
Я бросаю на нее вопросительный взгляд, и это заставляет ее объясниться.
— Сама по себе я бы долго не протянула. Может быть, вначале ты и взял меня, но взамен ты дал мне свободу быть самой собой.
— Говорит крутая женщина, которая меня не слушает, – бормочу я.
Изабелла раздраженно фыркает.
— Ты снова возвращаешься к этому? Уинтер нуждалась в моей помощи.
— Я знаю, но как только я смогу двигаться, не чувствуя, что умираю, я все равно отшлепаю тебя за то, что ты довела меня до сердечного приступа.
Ухмыляясь, она наклоняется ближе, запечатлевая поцелуй на моих губах.
— Это если ты действительно сможешь прижать меня к себе достаточно надолго, чтобы отшлепать.
— Это что, вызов? – Я спрашиваю.
— Нет, я просто даю тебе некоторую мотивацию, чтобы ты быстрее поправился.
_______________________________
ИЗАБЕЛЛА
Три месяца спустя.
— Куда мы направляемся? – снова спрашиваю я, пока Алексей управляет скоростным катером по водам Верхнего озера.