- А разве колдовство-чародейство увидеть реально? - хитро прищурился шаман. - Я, например, не могу.
- Ну, колдовство, - Семён замялся. - Это же совсем другое дело. Да и рядом оно, то чародейство, а звёзды за миллиарды километров отсюда! Пока лучи от самого ближнего светила до нас долетят, много времени пройдёт. Я уж не говорю о совсем далёких звёздах! Их свет через тысячу лет будет здесь виден, не раньше. Или через две.
Шаман вытряхнул из трубки остывший пепел на пол, встал и сказал, снисходительно глядя на Семёна:
- Правдивы твои слова, юный чародей. Но они для обычных людей правдивы, а не для меня! Я ведь смотрю на звёзды не глазами, а внутренним оком, - Йокомбе постучал себя пальцем по лбу. - Духовным. Которому твои… э-э… километры не преграда!
- Третьим глазом, что ли? - не поверил Семён. - Да ну, байки это всё! Шарлатаны-сенсы придумали, чтобы людей дурачить.
- Я разве похож на шарлатана? - обвинительно спросил шаман, наставив на Семёна чубук трубки как ствол пистолета. - Зря, зря ты отказался пойти ко мне в ученики, несведущий чародей по имени Симеон! Так и останешься навсегда тёмным и необразованным… Ты, небось, и во Вселенский Диск веришь, да? В то, что он состоит из разных Миров, отделённых друг от друга безвоздушной преградой?
- Не очень, - ответил Семён, в душе удивляясь мудрости и прозорливости поселкового мага: надо же, тёмный-тёмный, а сам дошёл до верного понимания устройства вселенной! До начал астрономии.
- И правильно, - одобрил Йокомбе. - Потому что нету никакого Диска, а есть Великий Столп, единый и всеобъемлющий. А известная нам реальность со всеми Мирами, образно говоря, всего один-единственный кирпичный блок в том бесконечном Столпе! Мы живём как слепые мелкие твари, крохотные, суетные, привязанные к своим замкнутым Мирам-кирпичикам, которых не счесть сколько в том столповом блоке… И когда мы умираем, тогда наш дух может перейти из одного блока Великого Столпа в другой, по заслугам своим - в верхний или нижний, и так далее. Или остаться там, где он был, обречённым на бессмысленное перерождение.
- Ого, - только и вымолвил Семён, попробовал представить себе Великий Столп, но ничего не получилось. Не вписывалась такая махина в его сознание! Не умещалась.
- Кирпичный блок рассыпается, - многозначительно сказал шаман, показав взглядом на потолок. - Исчезнет он и Столп наверняка рухнет… Короче говоря, конец света близок. Месяц-другой, не более! - Йокомбе посмотрел на Семёна, на Хайка и неожиданно предложил:
- Пиво будете? У меня в погребе есть. Хорошее пиво, крепкое!
- Можно, - согласился Семён, несколько ошарашенный перспективой столь близкого апокалипсиса. - Банановое, наверное? Из бананов, я слышал, вино делают и самогон гонят. Но чтобы пиво?
- Почему же банановое, - Йокомбе разгрёб ногой мусор возле стены, поднял бамбуковую крышку и спустился по лесенке в погреб, - обычное… Держи! - из ямы наполовину высунулся деревянный бочонок, Хайк подхватил его и поставил на пол, следом взял протянутый шаманом свёрток из пальмовых листьев.
- Нормальное пиво, - заверил Йокомбе, вылезая из погреба, - Ячмень, хмель и сок цветущей лианы с дольками пьяного гриба, для улучшения вкуса и крепости. Хм, а остались ли у меня целые кружки? Надо посмотреть, - шаман побрёл по хижине, перетряхивая разбросанное по полу барахло, и вскоре вернулся с глиняной кружкой в одной руке и остро заточенным ножом-тесаком в другой: у кружки была отбита ручка.
- Всю посуду утром переколотили, - без сожаления сказал Йокомбе, - хорошо поразвлеклись, ей-ей! Будете из одной, по очереди, а у меня своя есть, небьющаяся, - шаман сунул глиняную посудину Семёну. - Эта, как тебя… Хайк, бери пиво и пошли на свежий воздух, - Йокомбе, прихватив медную кружку и сунув в загадочный свёрток нож, направился к выходу.
- Неси, - Семён похлопал Хайка по плечу, - я сейчас подойду. Стакан из сумки возьму и подойду, зря он там, что ли, валяется. - Черепаховый боец без усилий поднял бочонок, взял его под мышку и вышел из хижины.
- Семён, не забудь про наш уговор, - напомнил из-под рубашки медальон, - меня шаману не показывай! И пива поменьше пей, оно действительно крепкое.
- А ты откуда знаешь? - усмехнулся Семён, доставая железный стакан из сумки. - Пил его, что ли?
- Не пил, но некоторые последствия видел, - обрадовался Мар возможности поболтать. - Своеобразные, хе-хе… Один мой хозяин с голодухи шляпку пьяного гриба как-то слопал, и с ним такое случилось! Вообразил он себя четырёхкрылой мухой в стадии щетиночной линьки и…
- Так то ж гриб и с голодухи, - оборвал его Семён. - А это пиво, ты разницу чувствуешь? Хотя на пустой желудок оно тоже не очень… Ладно, много пить не буду, уговорил.
Возле хижины невесть откуда появились деревянный столик и три скамеечки; на столе, поверх пальмовых листьев, стояла любимая кружка шамана, рядом лежал копчёный окорок: Йокомбе деловито стругал окорок ножом, а Хайк тем временем раскупоривал бочонок. Семён поставил на листья принесённые им кружку без ручки и железный стакан, хотел было помочь Хайку, но там и одному делать было нечего: хлопнула затычка, из отверстия в крышке поползла густая пена.
- Готово, - шаман полюбовался ровно нарезанными кусками мяса. - Просто, вкусно, полезно. Хайк, наливай! - и уселся на скамеечку в ожидании.
Семён тщательно протёр стакан пучком сорванной травы, - мало ли кто из него раньше пил, ещё подцепишь какую инфекцию! - подождал, покуда Хайк нальёт пиво сначала шаману, потом себе, а уж затем подставил и свой стакан под янтарную пивную струю.
Пиво было замечательное. Ядрёное, колючее, с непривычным цветочным привкусом и вовсе не крепкое: очень малоградусное пиво, можно сказать безалкогольное. Для спортсменов.
Семён не удержался и, не смотря на предупреждение медальона, выпил пару стаканов подряд. Впрочем, стакан был раза в два меньше кружек, с которыми управлялись шаман и черепаховый боец, потому они шли почти на равных. Мясо - нежное, с неизвестными Семёну специями, вдосталь перчёное, - прекрасно подходило к пиву.
Минут пять прошло в тишине: все сосредоточенно жевали и пили, изредка мыча нечто одобрительно-нечленораздельное - говорить пока не хотелось, не до того было. Разговор начался тогда, когда голод и перечная жажда малость поутихли. Не очень хорошо начался… Семён, окончательно запарясь от жары и потеряв бдительность от съеденного-выпитого, мимоходом превратил свой коричневый костюм в более лёгкую одёжку - майку-борцовку и шорты. Отчего медальон, ранее спрятанный под рубашкой, свободно повис на его груди. Йокомбе мельком глянул на Семёна: внезапную смену одежды он никак не прокомментировал, но зато сразу зацепился взглядом за медальон. Отставив кружку в сторону и стерев с губ пену, шаман, навалившись животом на стол, подался ближе к Семёну.
- Эй, парень, откуда у тебя эта штуковина? - Йокомбе пристально разглядывал медальон, мрачнея на глазах. - Опасная это вещь, Симеон-чародей! Вредная. Хотя, может, я и ошибаюсь, но очень твоя висюлька напоминает колдовской жетон одного мерзавца, что когда-то сюда заявился… - Семён глянул вниз, увидел, что произошло и понял, что неприятного разговора о медальоне ему не избежать. Говорить всю правду он не хотел, мало ли как шаман воспримет его, Семёна, рабочую специализацию! Вряд ли Йокомбе после встречи с бывшим владельцем Мара проникся душевностью к преступному миру и к ворам в частности. Но ответить надо было сейчас, немедленно, иначе шаман мог заподозрить Семёна и Хайка невесть в чём и последствия могли произойти самые непредсказуемые, ненужные, а обижать шамана хоть чем-нибудь Семён никак не желал. Надо было выкручиваться.
- Я, честно говоря, не знаю о каком мерзавце вы говорите, - Семён отпил глоток пива из стакана, - и чего он здесь понаделал, тот мерзавец, я тоже не в курсе… Медальон я снял со скелета в одном глухом месте, куда попал абсолютно случайно. Так уж случилось, что я оказался в тех местах, причём вовсе не по своей воле! Снял и с тех пор ношу - вреда от медальона никакого, он лишь выполняет приказы того, кто его носит. Видимо, прежний его владелец использовал свой жетон не в самых благородных целях.
- Вот именно, не в самых, - всё ещё хмурясь сказал шаман, отваливаясь от стола и беря кружку. - Наделал он тут делов с этим медальоном, всю жизнь помнить буду… Так говоришь, со скелета снял? Это хорошо, - Йокомбе надолго припал к кружке. Семён, видя, что ругаться и буянить шаман не собирается, налил себе из бочонка: пива оставалось не так уж и много, бочонок заметно полегчал.
- А что произошло-то? - спросил Хайк, с завистью наблюдая как поселковый маг, осушив кружку, принялся набивать трубку ароматной курительной травой. Похоже, Хайку после выпитого тоже захотелось подымить, но попросить сделать хотя бы одну затяжку он стеснялся.
- Что произошло? - Йокомбе затянулся, пустил струйку сизого дыма. - Много чего всякого… Началось-то оно всё с малой беды, а закончилось большой. Вернее, чуть не закончилось, - шаман ещё разок затянулся, вытер чубук и протянул трубку Хайку. - На, покури. И ты, Симеон, тоже затянись, традиция у нас такая. Означает, что мы друг другу не враги.
- Прям как у американских индейцев, вроде трубку мира по кругу пустить, - усмехнулся Семён. - Плохой из меня индеец, не курю я, - но трубку у черепахового бойца всё же взял, однако не сразу: Хайк долго затягивался дымом с блаженным видом и отдавать Семёну орудие всенародного примирения не хотел. Наконец Семён отобрал у него трубку, сделал глоток дыма - тот был на удивление приятным, не сравнимым с табачным, которым Семён когда-то отравился в школьном туалете после первой же затяжки, - обтёр чубук и вернул трубку шаману.
- Разливай, - повелительно сказал Хайку шаман, - не береги. Ежели не хватит, то ещё достанем, в погребе бочек много! Пивовар из соседнего посёлка недавно у меня свою жену от бесплодия лечил, ну и расплатился чем мог. А я не против - хорошее пиво, оно в радость желудку и голове. Если в меру, конечно, - Йокомбе сыто рыгнул.