ородой и трубно высморкался в полу грязного халата, - а я любил их. Всех! Ну, не сразу, конечно, откуда столько сил, а по очереди и в разные дни, - джинн с презрением посмотрел в сторону далёкой кровати. - Горе мне, горе! Как я мог? Нет чтобы отдаваться таинствам звёзд, изучать движение светил, преумножать свою мудрость…
- Тебе, Мафусаил, здорово повезло, что ты на предсказании погорел, а не на тайных свиданиях, - поспешил утешить джинна Семён. - Представляешь, что было бы, если б шах-государь тебя в таком месте да со своими наложницами застукал?!
- Не представляю, - мрачно ответил джинн. - Шах большой выдумщик насчёт пыток и медленного умерщвления неугодных. Всё! Никогда больше такого не повторится. Никогда! Наука и звёзды - вот мой удел, вот занятие, достойное пылкой любви. А не плотские утехи.
- Это он сейчас так говорит, - шепнул Мар. - Посмотрим, что он запоёт, когда помолодеет, - и мелко затрясся на цепочке в приступе беззвучного смеха.
- Кстати о предсказаниях, - Семён присел на кушетку. - Дай посмотреть твой свиток. Может, чего интересного прочитаю. А ты пока сообрази насчёт еды как обещал, хорошо? Прямо мутит от голода, надо же.
- С радостью, о великий знаток грамоты, - Мафусаил достал из-за пазухи пергаментную трубку и с полупоклоном вручил её Семёну Владимировичу. - Я искренне надеюсь, что мои слабые попытки приподнять незримую завесу далёкого будущего стоят тех усилий, кои…
- Жрать давай! - рявкнул Семён и стукнул кулаком по столику.
- Есть! - по-военному коротко отчеканил джинн и спешно умчался в глубь зала, лишь занавески колыхнулись от ветра.
- С ним только так, - сердито проворчал Семён, разворачивая свиток. - Ну-ка, что тут про нас говорится? - и углубился в чтение.
Пока Мафусаил сервировал стол вяленым мясом, сухими лепёшками и невесть откуда взятыми свежими фруктами и кувшином холодной воды, Семён изучал предсказания.
Предсказаний было много. Лет на триста вперёд, а то и больше: чёткой хронологии, естественно, не было никакой. Где-то в самом конце свитка Семён нашёл и телеграфно короткое сообщение о нём самом, о Семёне Владимировиче: ничего нового, о чём бы им тогда не рассказал джинн, в том предсказании не имелось. Все остальные пророчества были настолько туманны и насыщены столь непонятными намёками и ссылками, что читать их было просто бессмысленно. Всё равно ничего не было понятно.
Семён отложил пергамент и вплотную занялся мясом и лепёшками, запивая их холодной водой. Пока он ел, джинн успел где-то выкупаться, коротко подстричь бороду и переодеться во всё новое. В таком виде он выглядел куда как благообразнее, хотя одежда ему была заметно великовата; отмытый и подстриженный джинн здорово смахивал на постаревшего Шонна Конери. Как брат-близнец.
- Скажи, Мафусаил, а звёзды тебе случаем не намекнули, как мы сможем пробраться в шахскую сокровищницу? - Семён с аппетитом захрустел яблоком. - Или, может, ты у них сегодня ночью поспрашиваешь? Я вижу, ты с небесными светилами накоротке - вон сколько пророчеств наклепал! И что, все-все сбудутся?
- Сомневаюсь, - джинн отщипнул кусочек лепёшки. - Сомневаюсь, что звёзды помогут мне в столь пустяковом для них деле, как проникновение во всякие там сокровищницы. Нет им до людских сокровищ никакого дела! А насчёт долгосрочных предсказаний… Насчёт них я тоже сомневаюсь. В их правдивости. Звёзды порой бывают весьма лживы… Но долг астролога заставил меня записать всё, что я узрел в небесах, дополнив предсказания обязательными в таком случае туманными намёками и расплывчатыми предположениями.
- А зачем они нужны, эти намёки и предположения? Туманные. - Семён с удовольствием запил яблоко холодной водой и вытер рот салфеткой.
- Как же иначе? - удивился джинн. - Предсказания вещь деликатная. Нельзя в них ничего говорить откровенно и в лоб! Тем более с указанием конкретных дат. Опасно это. Что далеко ходить, три недели тому назад… А, ладно. Что случилось, то случилось. Так вот, о любознательный повелитель карманов, знай же - чем больше тумана и непонятностей в пророчестве, тем больше шансов, что такое долгосрочное предсказание окажется верным, даже если оно изначально ошибочно или попросту выдумано. Когда-нибудь, но верным! Пусть даже и через сотни лет. Когда случайно, хоть немного, хоть чуть-чуть, оно совпадёт с каким-нибудь важным событием, о котором астролог, по правде говоря, и понятия не имел - потомки обязательно растолкуют его расплывчатое пророчество так, как этого не смог бы сделать и сам предсказатель. Достаточно одного такого совпадения и всё: имя твоё обессмертится на века. Как гения и провидца. А у меня таких предсказаний сотни! Хоть одно, но сработает… Я так думаю.
- Так он в гении метит, - догадался медальон, - в веках наш дедушка прославиться хочет! Вот это размах, вот это амбиции, - позавидовал Мар. - Молодец. А я-то думал, что он недотёпа. А он ух какой оказывается! Всё, я тебя уважаю. Хочешь ты того или нет.
- Я не против, - скромно ответил джинн. - Уважай.
- Ну вылитый Нострадамус, - зевая сказал Семён. - Тотальный провидец. Теперь я понимаю, как делаются великие предсказания. Жулики вы, господа астрологи. Никому верить нельзя, - зевнул ещё раз и растянулся на кушетке. - Устал я что-то. Пожалуй, посплю немного.
- Отдыхай, о непревзойдённый специалист по замкам, - согласно покивал Мафусаил. - Сегодня ночью нам предстоит нелёгкая работа! А я пока схожу к шахской башне, посмотрю, что да как. Думаю, в таком обличии меня никто в тех краях не признает, - поклонился и ушёл, тихонько заперев входную дверь снаружи. И Семён немедленно уснул.
Проснулся Семён оттого, что ему кое-куда приспичило. Так как джинн забыл объяснить Семёну Владимировичу где именно находятся столь важные удобства, пришлось Семёну искать их самому. Заодно он полностью ознакомился с безразмерной пристройкой и убедился, что она, в общем-то, действительно невелика, а дополнительное пространство в ней было создано всё той же магией: комната попросту была повторена много раз, о чём ясно говорили видимые только Семёну дымчатые перегородки пространственных состыковок.
Кроме удобств обнаружился и небольшой комнатный садик с карликовыми фруктовыми деревьями и журчащим между ними ручьём - джинн, судя по ухоженности садика, был ещё и эстетом-садоводом; Семён с трудом удержался от того, чтобы вырезать на стволе ветвистой яблоньки какую-нибудь необычную памятную надпись. Матерную.
- Что за школьные дела! - отругал он самого себя и пошёл к выходу. - А куда это наш знатный мичуринец запропастился? - раздражённо спросил он у закрытой входной двери. - Что-то слишком долго его нету. Уж не опознал ли кто его? Шахские наложницы, например. И мучают сейчас беднягу, по старой памяти, - развеселившись от такого предположения, Семён пропустил момент, когда дверной замок мелодично тренькнул.
Дверь распахнулась и вошёл джинн. Вид у Мафусаила был растрёпанный и крайне озадаченный. Словно он только что отстоял длинную скандальную очередь в пивнухе, а долгожданное пиво взяло и закончилось у него прямо перед носом. Совсем.
- Что случилось? - встревожился Семён, напуганный горестным выражением лица джинна. - Опознали? Всё пропало?
- Золото, - дребезжащим голосом произнёс Мафусаил, протягивая Семёну Владимировичу очень знакомую монету. И трагически замолчал, как будто этим словом было сказано всё.
- Действительно, золото, - согласился Семён, взял тяжёлый кругляш и недоумённо повертел его в руках. - Ну и что?
- Это неправильное золото, - убеждённо сказал джинн. - И делают его в неправильном мире. В шайтанском.
- Чего это он нашими деньгами недоволен? - возмутился Мар. - Семён, я понял - это местный заговор против нашего богатства. Нас третируют!
- Попрошу внятных объяснений, - потребовал Семён, не обращая внимания на опрометчивое заявление медальона. - Почему неправильное? Как это понимать?
- Его не существует, - понизив голос и зачем-то оглядываясь по сторонам, произнёс джинн. - Оно как бы есть, но его как бы и нету. Я только что заходил к Абдулле-меняле, есть тут один… меняет туда-сюда… Так он через золотомерное стекло стал монету проверять, как положено. На предмет наведённой порчи, сглаза и прочего колдовства. Бывает, знаете, камушек в дорогую монету превратят или кусок свинца заклинанием облагородят… Глянул он в стёклышко - и всё, сразу отказался от размена. Шайтанское, кричит, у тебя золото. Нету его! Потому что стекло ни монеты, ни чего другого вместо неё не увидело. Вообще. Стражников хотел позвать!
- Позвал? - встрепенулся Мар.
- Не успел, - огорчённо ответил Мафусаил. - Я его тем стеклом по голове стукнул. Тяжёлое стекло, на подставке… Хороший человек был Абдулла, всегда мне денег занимал. А так - сволочь сволочью. Ростовщик.
- Интересное кино получается, - Семён раздражённо швырнул на столик злополучную монету, - золото, которого у меня навалом, элементарной проверки не выдерживает. Специальное стекло его не видит! Чёрте что, а не богатство. Хлам. Фальшивка.
- Не скажи, - запротестовал медальон. - Мало ли чего там ихнее стекло не углядело… Разобраться сначала надо, а уж после ругаться. Не зря же Хранилища существуют, не зря же их столько лет ищут! Не будут в таких местах всякую фальшивку держать. Смысла нету. Может, оно особое, то золото. Хитрое. С секретом.
- Хитрое оно там, или не хитрое, а хлеба на него не купишь, - пожал плечами Семён. - Во всяком случае там, где есть золотомерные стёклышки.
- Но не у всех же они имеются, - резонно заметил Мар. - В крайнем случае будем покупать хлеб у слепых продавцов. Или у косоглазых. Выкрутимся как-нибудь.
- Слепой продавец, - с сомнением покачал головой джинн, - это как безногий скороход, о хитромудрая железяка. Не бывает таких! Во всяком случае я не встречал ни тех, ни других.
- На концентратах проживём, - буркнул Семён. - На пищевых заклинаниях. По-походному, стало быть.
- Кстати о походных условиях, - спохватился Мар. - Ничего не получится. У меня полный пробел на эту тему! Заклинания еды тоже закончились, понимаешь. Я ведь тебе говорил…