В тот же миг кудесник Подайла оказался внутри пентаграммы, среди оплывших свечей и пустых консервных банок.
— Здравствуй, пресветлый Мир! — завопил Подайла, не поняв, куда он попал. — А вот и я, твой хозяин!
— Прям цирк какой-то, — зашёлся в хохоте Мар, — главный клоун из отпуска вышел, ха-ха! Ну, Семён, ты даёшь! — Олия, хоть и не слышала реплики Мара, тоже рассмеялась, и даже Хайк улыбнулся.
— Подданные, где вы? — удивлённо вопросил у свечей пришлый хозяин. — Не прячь... А-а, это ж наглый обман! — разъярённый Подайла покрутил головой, отыскивая в полумраке Семёна с компанией, обвинительно ткнул в их сторону пальцем:
— Обманули! Заборонили демоны подлые! Мер-р-рзавцы!!!
Семён протестующе поднял руку:
— Стоп! Кончай лаяться! Никто тебя не заборонил, сам в свою ловушку угодил. Ты ж демоном стал, вот она тебя и отловила! И дальше будет отлавливать, сколько не пытайся из неё выбраться... Соображать надо, понял?
— Да? — Подайла умолк, задумавшись. — Хм, а ты ведь прав... Эх, непростое оно дело — в правители выдвигаться! Всяк норовит тебе гадость устроить, подсидеть, недопустить... И собственное творение туда же, — со злостью сказал Подайла. — Ну я ему ужо, — он вытащил из-под свитера книгу, в раздражении полистал её. — Ага! Нашёл, — поведя вокруг себя рукой, выдвиженец в правители пробубнил длинную труднопроизносимую фразу: магические стены пентаграммы, вспыхнув напоследок сине-фиолетовыми всполохами, растаяли — выход из тупика, в котором застряли спасатели мироздания, был открыт.
— Другое дело, — одобрил Семён. — Теперь можно и в короли-властители! В общем, счастливого пути, амбициозный ты наш, — Подайла не ответил, чего ему с рядовыми демонами калякать, когда уже, вот-вот, пред ним падёт главный демонский Мир Перекрёстка; маг Гиблого Места в очередной раз постучал по ржавому медальону пальцем, раздражённо повторил своё требование и пропал, уже насовсем.
— Интересно, куда его, болезного, занесло? — задумчиво спросил Мар. — Надеюсь, в более-менее приличное место. Туда, где подобных типов не сильно обижают — всё-таки старался человек, цели своей добивался! Кто ж виноват, что цель у него дурацкая была...
— Пора и нам перемещаться, — Семён нахмурился. — Опять скакать по незнакомым Мирам... Когда же мы, в конце концов, на Перекрёсток попадём? Леший его знает!
— Я хоть и не леший, но знаю, — важно сказал медальон. — Прямо сейчас и попадём, не сомневайся.
— Как? — изумился Семён. — Ты серьёзно?
— Абсолютно, — заверил его Мар. — Среди заклинаний, что я вытянул из того драндулета, есть одно особое, розыскное! Типа специальное, археологическое, как раз для отыскания древних Миров с неустойчивой адресацией... Крепкое заклинание, надёжное — нынче таких не делают, ювелирная работа, да-с! Не то, что продукция Комплексного Мира, не в обиду Настройщику будь сказано. И уверен, оно нам поможет... Запускать? — деловито спросил медальон.
— Разумеется, — дозволил Семён, — какие вопросы!
— Уже. Но придётся малость подождать, — предупредил Мар. — Пока оно раскочегарится, пока с Мирами проверочную связь установит, пока убедится, что найденный Мир и есть Перекрёсток... а после я включу транспортное заклинание, не раньше.
— Давай-давай, — подбодрил Семён Мара, — действуй, — он оглядел себя. — М-м, надо бы переодеться, всё ж в центр направляемся, — Семён превратил свой маскировочный комбинезон в хорошего покроя белый костюм с серой рубашкой и белым узким галстуком; белые узконосые туфли выглядели пижонски, но на Перекрёстке были в моде. Олия, глядя на Семёна, тоже приоделась — в её длинном чёрном платье и чёрных туфельках можно было смело идти куда угодно: хоть на вечерний приём, хоть на похороны; Хайк просто отряхнул грязь со штанов и куртки.
— Прям жених и невеста, — съязвил Мар. — Вместе с дежурным свидетелем... Только вы в расцветке одёжки малость ошиблись, с точностью до наоборот. Э, для Перекрёстка сойдёт! Для свадьбы, между прочим, тоже.
— Олия, Хайк, возьмите-ка меня за руки на всякий случай, — потребовал Семён, не обращая внимания на происки медальона, — чтобы вновь не потеряться: мы отбываем и, надеюсь, туда, куда надо! Мар обещает, что попадём в Мир Перекрёстка. Верится с трудом, но... — в этот момент и мрачный подвал, и пентаграмма со свечами растаяли, исчезли, сменившись дневным светом и ровным городским шумом.
— Битте-дритте, — радостно завопил Мар, — получилось! Что и говорить, были ж мастера в своё время, золотые головы! Семён, с тебя бутылка, хотя я и не пью. С прибытьецем, стало быть... Как говорил великий Подайла в минуты умственной скорби: «Трепещите, несчастные!» Нехай трепещут: мы прибыли, и кое-кому это даром не пройдёт, — Семён огляделся. Мар был прав: несомненно, они оказались в Мире Перекрёстка, на одной из его широких многолюдных улиц. На бульваре.
Синее небо, жаркое послеполуденное солнце и чистый воздух, пахнущий цветами; высокие дома за кронами ухоженных деревьев — дома-дворцы совершенно разной архитектуры и стиля... пара дирижаблей, плывущих в небе по своим дирижаблевым делам... да, это был Перекрёсток!
Никто из прохожих — в странных, разнообразных до нелепости одеждах, — не обратил особого внимания на возникших посреди бульвара усталых путешественников: здесь и не такое видали! Ну, покосились мимоходом, прошли да тут же и забыли о них, мало ли кого на улицах столичного Мира встретишь, всех не упомнишь...
Лишь башка канализационного дракона, урной торчавшая из брусчатки, с любопытством поглядела на трёх замерших возле неё человек, но, ничего от них не получив, потеряла к троице всякий интерес: раскрыв пасть, дракон продолжил сонно глядеть в безоблачное небо, в ожидании вкусного мусора от прохожих.
— Здравствуй, стольный Мир! — воодушевился Мар. — Как ты узнаваем! Ты безразличен ко всему, кроме денег и скандалов! Первого тебе не обещаю, но второго скоро будет с преизбытком... Семён, мы куда, в гостиницу или сразу Кардинала-Императора свергать пойдём?
— В гостиницу, — решил Семён. — Экстремальные развлечения оставим на завтра... Народ, вы нормально поесть хотите? Лично я тушёнкой не наелся. Как насчёт ресторана? — народ от ресторана отказываться не стал, проголодался народ, успел; Мар, прикинув их месторасположение, порадовал Семёна тем, что сравнительно недалеко отсюда должно находиться славное ресторанное заведение «Чемодан для пузатого разведчика». Семён, подивившись столь диковинному названию, отправился вместе с друзьями на поиски того ресторана.
Ресторан оказался под стать своему названию, странный, но забавный. В витринах, у входа, были выставлены муляжи удивительных существ, в знакомой для Семёна реальности никак не встречающихся — похожие на людей, только ростом пониже; многорукие, многоногие, зубастые, поголовно все в парадной военной форме, при эполетах и вооруженные до зубов кто чем. Когда Семён проходил мимо, один из муляжей чихнул и вытер нос рукавом — Семён сделал вид, что ничего не заметил.
— Рекламные нежити, — со знанием дела сказал Мар. — Надо же, сохранились... Я думал, их давным-давно в утиль сдали, они ж недолговечные! А эти, глянь-ка, крепенькие и неплохо держатся... Наверное, с ними водкой за работу расплачиваются, водка для нежити что эликсир долголетия... формалин тоже годится, но он дороже, — Семён толкнул дверь и вошёл в ресторан. Конечно, если по-джентльменски, то первой надо было пропустить Олию, а если по правилам безопасности, то Хайка — но Семён так устал, что не задумывался сейчас ни о правилах хорошего тона, ни о безопасности: хотелось лишь поесть, найти гостиницу и завалиться спать.
Внутри ресторан выглядел не менее живописно, чем его витрины — с потолка, раскорячив в полёте когтистые лапы и растопырив пластиковые крылья, неподвижно пикировало что-то драконообразное в обязательной парадной форме, с нацеленным на входящих посетителей то ли копьём, то ли берданкой; Семён невольно остановился и пригляделся. К счастью, это действительно был муляж. Вроде бы.
В глубине зала возвышалась тёмная от времени деревянная стойка с торчащими из неё хромированными пивными кранами; посетителей в ресторане было немного, большинство столиков пустовало.
В дальнем углу, возле стойки, на небольшом возвышении красовалась открытая машина, чёрная, блестящая, здорово похожая на гангстерскую таратайку тридцатых годов прошлого века. Семён хотел было удивиться — откуда на Перекрёстке такая машина? Но вспомнил, что на Перекрёстке есть всё, да и ездят здесь не только в каретах... И не стал удивляться. В машине имелся столик, между кожаными сиденьями, повёрнутыми друг к дружке: столик был не занят.
— Симеон, давай там сядем, а? — Олия показала на машину. — Прелесть какое местечко!
— Хе, вы на втором этаже не были, — сказал довольный произведённым впечатлением Мар. — Вот где сплошное безобразие: аж четыре зала и все в стиле четырёх самых безумных, раздолбайных Миров! Старым девам и впечатлительным отставникам подниматься туда не советую, нервный срыв гарантирован. Там даже сидений нормальных нету — где качели, где гамаки, а где унитазы... В общем, на любителя.
— Наверх мы не пойдём, — решил Семён. — В машине, думаю, нам поуютнее будет, чем на качелях, не говоря уж... — Семён пренебрежительно махнул рукой. — Тут кроме пива что-нибудь подают?
— А как же! — обрадовался Мар. — Меню на столике, выбирай и заказывай. Там же, на столе, кнопочка для вызова официанта. Выбрал и звони, мигом примчатся! Тем более к машине.
— А чем же она так примечательна? — Семён осмотрел машину, ничего подозрительного в ней не нашёл и спокойно уселся за столик; Хайк сел рядом, Олия — напротив.
— Это ж машина самого Ити Б. Р. В. — охотно пояснил медальон. — Он на ней за чудищами-умертвиями по всему Бетонному Миру гонялся, когда тамошние колдуны-самоучки из нереальности всякую гадость выпустили... Типа начальником карательной экспедиции был, которая чудищ повсеместно отстреливала. Ну и всех колдунов заодно положили, чтобы неповадно было... Кстати, именно в этой машине он два раза и погиб. Или три. Точно не помню.