Теперь, по прошествии времени, я понимаю, что по-настоящему нас научили одному – видеть за кажущейся обыденностью мира нечто другое. То, чего не видят большинство людей. Но каждый из лекторов давал свое объяснение этому другому, и трудно было сразу разобрать, что из этого истинно, а что – нет. Видимо, человек должен сам понять нечто, исходя из своего личного опыта. Я брал от них всех то, что казалось мне наиболее интересным и убедительным, в надежде на то, что когда-нибудь эти крупицы сложатся в единую картину, объясняющую мир. Это как с пазлами – ты берешь куски и раскладываешь их так, чтобы они сложились в целое.
К концу месяца нам выдали первые деньги. Вполне приличные, кстати сказать. Чтобы заработать ту же сумму, мне пришлось бы написать уйму всяких дурацких интервью в течение нескольких месяцев. Я купил родителям плазменный телевизор, лично завез его к ним и заодно изложил вполне правдоподобную историю, объясняющую, почему я редко бываю дома и еще реже звоню им. Потом поехал в редакцию своего интернет-издания. Теперь я мог со спокойной совестью написать заявление об уходе. К моему удивлению, меня не хотели отпускать. Оказывается, я числился среди ценных сотрудников, что было странно, учитывая мое отношение к журналистике. Пришлось обещать, что время от времени я буду навещать редакцию и подкидывать материалы, причем мне дали полную свободу выбирать их тематику. В принципе это было не плохо. Я мог бы разнести в пух и прах контору Параманиcа в случае чего, к тому же мог вернуться назад, если бы что-то пошло не так в нашей группе. Предпочитаю всегда сохранять за собой пути отступления. Оставшиеся деньги я решил потратить на Маргариту. Их хватило бы на что-то вполне приличное, но когда я осторожно поинтересовался, что бы ей хотелось, то оказалось, что в этой жизни ей не хватает котенка. Породистого, умного, игривого и пушистого. Такой стоил всего сто баксов. Так что в скором времени наша команда пополнилась еще одним членом. Правда, оказалось, что вместо парня мне всучили девочку. Но Маргарита была все равно рада. И назвала ее Багирой. Видимо, в честь приятельницы Маугли…
14
– Ну что ж… Пора переходить от теории к практике, – сказал Параманис третьего числа следующего месяца.
Было утро. Как всегда, мы собрались в гостиной. Но не ровно в девять. Как ни старались Галина, Никанор и Вера, у них никогда не получалось поспеть к девяти. Я и Маргарита, за редким исключением, ночевали здесь, но к приходу коллег я всегда выходил, потом возвращался и делал вид, что только что прибыл. Так что Маргарита приобрела репутацию самого дисциплинированного работника нашей группы. Она бывала готова к новому рабочему дню всегда вовремя, и Галина или Никанор заставали именно ее, когда приходили вторыми. А потом заявлялся я. И к девяти тридцати – Параманис. Мне казалось, в группе пока что никто не подозревает о нашем романе с Маргаритой. Как выяснилось потом, я ошибался.
– И в чем будет эта практика? – Я постарался придать голосу как можно больше энтузиазма.
– Кто из вас смотрит новости? – поинтересовался Параманис, вместо ответа.
Никто не отозвался. Оказалось, что все мы – достаточно отстраненные от реальной жизни люди.
– Нехорошо. Ну да ладно. Позавчера в Москве ограбили инкассаторскую машину. Сюжет прошел по всем новостным программам. Я думал, вы знаете. Так вот… Вашей группе в качестве пробного задания надо будет раскрыть преступление и вычислить тех, кто напал на машину.
– Это как это? – удивился бывший бухгалтер.
– Очень просто. Один инкассатор погиб, второй ранен и лежит в больнице. Вы трое, – Параманис обвел взглядом Веру, Галину и Никанора, – поедете в больницу, познакомитесь с выжившим инкассатором. Побываете на месте преступления. Вам передадут фотографию убитого инкассатора. А затем вы попытаетесь теми способами, которые вам доступны, воссоздать картину преступления. А Максим и Маргарита побеседуют с теми, кого подозревает следствие. Как говорится, помогут сузить круг подозреваемых.
– А как же с теми, кто влияет на наши верхи? – полюбопытствовал я.
Параманис неодобрительно взглянул на меня. Маргарита – тоже.
– Сначала вашей группе надо справиться с более простыми заданиями, – буркнул он. – Когда мы увидим, что вы готовы к выполнению основного задания, тогда я вам все объясню.
Мне стало интересно, кого он имеет в виду, произнося «мы», ведь Полковник умер от инфаркта, но решил не лезть на рожон и не задавать глупых вопросов. Все равно он не ответит. Багира, потершись о мои ноги, зацепилась за джинсы и полезла вверх. Уютно устроившись на моих коленях, она довольно мяукнула, видимо вполне одобряя мою тактику поведения. Присутствующие заулыбались. Котенок за короткое время стал всеобщим любимцем и нахально пользовался этим. Параманису Маргарита сказала, что подобрала его в подъезде и что кошка вполне вписывается в нашу компанию, учитывая, чем мы занимаемся. Ведь кошки мистические животные. Параманис не возражал. Впрочем, он бы не возразил, если бы она подобрала и щенка. Он редко ей возражал, но дальше этого дело не шло, и пока у меня не было никаких причин беспокоиться.
– Значит, мы поедем в прокуратуру? – спросил я.
– Нет. Я дам вам с Маргаритой список тех, кого подозревает прокуратура. И угрозыск. И вы под разными предлогами навестите их на работе или дома. Это как вам будет удобно. Маргарита постарается настроить их на открытость и честность, и тогда вы, Максим, постараетесь просканировать. И выяснить, причастны они к этому преступлению или нет. Если причастны, предпринимать ничего не надо. Просто сообщите мне.
– А если непричастны? – уточнил я.
– Тоже сообщайте. Но тогда срочности не будет, – пожал плечами Параманис.
– Большой список? – Маргарита решила, что ей пора вмешаться.
– Нет. Шесть человек. Двое из самого банка, водитель и трое из окружения инкассаторов. – Параманис полез в карман пиджака, достал обычный белый канцелярский конверт и положил на стол перед Маргаритой. – Там домашний и рабочие адреса, телефоны, психологические характеристики.
– А кем нам представляться? – Она взяла конверт и, не открывая, повертела его в руках.
– Обмозгуйте с Максимом. Из страховой фирмы, из поликлиники или ЖЭУ. Вы ведь можете внушить все, что угодно. Можете ведь?
– Могу, – уверенно кивнула моя симпатичная сожительница.
Параманис довольно улыбнулся.
– А нам что делать? – Галина грустно взглянула на шефа. Ей явно не нравилось, что он так ласково разговаривает с Маргаритой.
Наш руководитель взглянул на часы:
– Минут через двадцать придет машина. И отвезет вас троих на место преступления, а оттуда – в больницу. А пока посмотрите на фотографию убитого. Может, она вам что-то подскажет.
Параманис вынул второй конверт и положил ее перед Галиной. В отличие от Маргариты она сразу надорвала его и вытащила из него фотографию. Я сидел довольно далеко от нее, и мне не было видно лица убитого инкассатора. А потом к ней придвинулись Вера и Никанор и вообще заслонили от меня Галину. Я повернулся к Маргарите. Она сидела рядом со мной.
– Может, откроешь этот конверт? – предложил я. Она покосилась на меня, потом – на конверт.
Я уже знал ее достаточно для того, чтобы понять: она дрейфила. Не знаю уж почему. Тогда я придвинул его к себе и, аккуратно срезав верхнюю часть кусачками для ногтей, извлек два листа, набранные на компьютере. Имена, фамилии, адреса и характеристики. Все, как говорил Параманис.
– Задание понятно? – Наш куратор стоял уже у порога.
Группа поисковиков дружно кивнула. Мы с Маргаритой последовали их примеру.
Правда, менее энергично.
– Тогда до вечера. Водитель скоро придет, Галина. Он будет сопровождать вашу группу. С больницей договоренность есть. А вы, Максим, можете пользоваться такси. Потом представите мне счет, я оплачу. У меня дела, но часам к пяти я зайду сюда, и каждая из групп отчитается.
Параманис кивнул всем и вышел. Хлопнула наружная дверь. Впервые за все это время мы остались одни. Предоставленные самим себе. У меня появилось ощущение, будто из класса вышел учитель и можно прогулять урок. Но потом на глаза попал наш листок, и ощущение мгновенно пропало. Предстояла контрольная. Никогда не любил контрольных.
– Есть идеи? – поинтересовался я у Марга риты.
Она отрицательно помотала головой. Я нежно погладил ее бедро под столом и ободряюще улыбнулся. В знак протеста Багира тут же спрыгнула с моих колен, обиженно мяукнув. Но я не обратил на это никакого внимания.
– Пойдем на кухню… Выпьем кофе, покурим и обмозгуем, – бодро предложил я.
– А вдруг у нас ничего не получится?
Люблю, когда женщины в таком состоянии. Чувствуешь себя более мужественным.
– Все у нас получится. Вот увидишь, – заверил я ее.
Она послушно встала и даже взяла меня за руку. Как маленькая девочка. Мне захотелось подарить ей куклу и утешить от житейских невзгод и трудностей. Но впереди нас ждала работа.
15
Конечно, мы нашли способ, как представляться людям из списка прокуратуры. Хотя я и не был уверен, что прокуратура в курсе того, что мы знаем об этом списке и собираемся им помочь. Придумали мы самый естественный способ, по крайней мере с учетом ситуации. У меня сохранились журналистские корочки. И многие люди читали мои статьи и интервью в Интернете. Чего же проще, как не представиться именно журналистом, интересующимся ходом расследования? И опрашивающим свидетелей, а также людей, которые так или иначе замешаны в этом деле? Правда, прокуратура могла заинтересоваться нашей самодеятельностью. Если Параманис не договорился с ней заранее. Но это были не наши проблемы. Пусть с ними разбирается невидимое руководство. Вместе с видимым Параманисом.
Через час после того, как три наших слиппера ушли на задание, приехало заказанное мною такси.
Было довольно промозгло, когда мы сошли вниз. Скоро должна была наступить зима. Терпеть не могу зиму вообще. И московскую зиму в частности. Все эти неубранные сугробы, снег по щиколотку или слякоть, пробирающую до костей, тяжелую зимнюю одежду, запахи зимы, вкус зимы, холодные улыбки и зимнее настроение. В осени есть меланхолия и тихая грусть, в зиме же нет ничего, кроме депрессии.