Роман долго и путано рассказывал про Яценко, про предложение Серегина и про то, что он приехал посоветоваться с Нестором, потому что поддержки и совета ждать ему не от кого.
— Рома, честно скажу, я предполагал твои настроения. — Собеседник был осторожен. — Я не так близок с людьми, что принимают решение о назначении руководителя «Орбитальной группировки», но попробовать можно. Мне самому выгодно, чтобы там стоял знакомый мне человек, да не просто знакомый, а друг юности, который мне тоже при случае руку протянет.
— Я в долгу не останусь.
— Там еще ФСБ коршуном кружит, без их согласования назначение не состоится.
— Так я вроде секреты родины не выбалтывал, за рубежом убежища не просил.
— Этого недостаточно, чтобы возглавить легендарное предприятие. — Павел Анатольевич пристально посмотрел собеседнику в глаза. — Надо поделиться.
— Чем? — спросил Роман, хотя сразу понял, что речь пойдет о деньгах.
— Тем, чем надо делиться, — лаконично ответил Несторов.
Неужели Ромочка действительно думает, что Павел по старой дружбе сделает все, что он захочет? Это один из физических законов космической отрасли — закон сохранения энергии. Он работает и в космосе, и на земле, хотим мы этого или нет, поэтому и не прижилась у нас бесплатная медицина и бесплатное образование. У всего есть своя цена.
— Платить? — Роман растерялся. Оправдывались его самые худшие предположения. — Если я плачу, то должен быть уверен в результате. А сколько?
— Понимаешь, Ромочка, дорогой мой провинциал. Это Москва, дружок, и здесь московские законы и правила. Если бы я один тебе мог помочь — это одно, но я буду просить других людей, а они потребуют компенсировать их труд, так что я ничего обещать не стану. Они пока соберут информацию о конкурсе, о тех, кто влияет на результат. У них будет несколько вариантов решения проблемы, эти результаты они сообщат. Сообщат также о возможных результатах, оценят шансы кандидатов, ты ведь не один будешь. Люди работают в системе, и называется это аналитическим подходом. Но принимать решение тебе.
— Послушай, Нестор, мне нужен результат. Какой смысл просто так тратить деньги?
— Мне тоже нужен и важен твой результат, но пока мы ходим по замкнутому кругу и с закрытыми глазами. Для начала принимай решение по предварительной аналитике.
— А без нее никак?
— Ты не изменился, Рома, тупишь при принятии решений, экономишь «на спичках». Вспомни, это называется «узкая рамка», когда многообразие возможных решений сводится только к двум вариантам: «да» или «нет».
— Сколько?
Павел взял салфетку и написал цифру.
— Это очень много! — Роме стало плохо от одной мысли, что деньги придется отдавать.
— На долгие размышления времени нет. Неделя, не больше. Вот-вот активизируются другие кандидаты. Кстати, почему у тебя до сих пор нет ученой степени?
— Не думал над этим.
— А ты подумай. Срочно надо ставить защиту твоей кандидатской на ученый совет.
— Ты меня так взял в оборот и все увеличиваешь скорость! При чем здесь кандидатская?
— Ну а ты как хотел — назвался груздем, полезай в кузовок. Кстати, надо посмотреть условия конкурса, чтобы вычеркнули наличие ученой степени. В общем, думай, Ромочка, ты ищешь хомут на свою шею и сам решай. Кстати, думаю, что ваш Яценко замешан в финансовых махинациях отрасли, у нас в России так просто не стреляют. А мясо здесь лучшее, согласен?
— Лучшее, — кивнул Шарулев, но ему было не до мяса.
Он видел, что Павел лукавит, имеет он влияние на тех, кто принимает главные решения, к нему прислушаются. Сколько денег он отдаст соратникам, а сколько заберет себе, неизвестно. Отдавать свои кровные, просто так, за одни посулы? Шарулев никогда не любил транжирить: не менял телефоны, не пил вина, не курил. У него и мечты по большому счету не было. Должность? А если все сорвется? Гарантий Несторов не дает. Какое решение будет правильным?
В гостинице было холодно.
— Экономят, черти, уже отопление выключили!
Роман спустился в бар и, немного посомневавшись, решил нарушить свои принципы и выпить, слишком напряженный и необычный сегодня был день. Бармен, молодой парень, делал что-то невероятное, жонглировал стаканами, разрезал в воздухе фрукты, и все это действо заканчивалось яркими красками коктейля в тонком изящном стакане.
— Шоумен! — смеялась девушка в красных колготках с ярким макияжем и огромными ресницами. Она сидела на стуле совсем рядом, декольте подчеркивало ее красивую грудь.
— Угостите девушку коктейлем! — обернулась она вдруг к Шарулеву.
Он напрягся, девушка была с претензиями и, похоже, «дорогая». Роман, удивляясь сам себе, заказал ей коктейль с вишенкой. Он обычно сторонился таких девиц, но состояние стресса, в котором он находился нынче, позволяло ему делать то, что раньше казалось неуместным и неприличным. Глаз привычно «зацепился» за прейскурант. Дорого!
— Спасибо, мужчина! Вы мне понравились. — Девушка взяла его ладонь. — Давайте я посмотрю ваши линии судьбы. Я вижу, что вы сейчас должны принять очень важное решение. Очень важное, от этого зависят все ваши дальнейшие поступки.
— Так на ладони написано? — У него появилось чувство тревоги. Что могут знать эти примитивные «красные колготки»? Неужели и вправду можно что-то читать по руке? Роман не верил в эти дамские глупости, но девушка не отставала.
— Не верите? Хотите, еще что-то скажу? У вас много разрывов на линии жизни, все сходится в треугольник, вы закрытый человек. Странно, но у вас нет линии родителей, первый раз такое встречаю. Вам часто не хватает своей энергетики и надо подпитываться чужой. И еще, вы очень любите делать подарки!
Он слушал и кивал, понимая, что все сказанное о нем вымысел, подозревая, что такая история рассказывается всем и каждому.
— Хотите, я вам передам часть своей энергии?
Роман молча кивнул. Девушка в красных колготках обратилась к бармену:
— Принеси заказ в номер, как обычно. — Спросила у Романа: — У тебя какой номер? — И, услышав ответ, просто сказала: — Ну пошли.
— Как тебя зовут?
— А как тебе нравится? Выбирай: Маша, Лора, Таня.
Она почувствовала, как он нервно напрягся, и усмехнулась:
— Маша. Меня зовут Маша. Просто Мария.
Утром Роман проснулся рано, красные колготки валялись на стуле, а девушка спала на животе, раскинув руки.
— Вставай, мне скоро уезжать.
Она открыла глаза и улыбнулась:
— Какой ты классный мальчик, мне было хорошо.
Он наблюдал, как девица одевалась и красные колготки снова плотно облегали ноги.
— Тебе понравилось? — продолжала мурлыкать она. — Я работаю в этой гостинице, но, если захочешь, буду приезжать в другую.
Роман положил деньги на столик, ему впервые не было жалко с ними расставаться. Он чувствовал себя Джеймсом Бондом, не меньше, словно напитался женской энергетикой. Потоки энергии будто закручивались в его теле, накапливались, устремлялись в самые отдаленные уголки, накладываясь друг на друга, и это пространство невозможно было поколебать.
— Думаю, что этого достаточно, мне тоже было хорошо. Давай свой номер телефона, мало ли, вдруг пригодится.
В аэропорт он ехал с готовым решением принять участие в конкурсе на место генерального директора. Он заплатит сейчас эту нереально астрономическую сумму. Он должен занять кресло генерального, потому что потом он сможет вернуть и потраченные деньги, и заработать еще. У него нет вариантов — кто не рискует, тот может вылететь из обоймы. Или, может, лучше вылететь, чем лежать с простреленной головой, как Яценко?
Глава 17
Руководитель Космического управления Дмитрий Бразгин участвовал в закрытом совещании Следственного комитета. Докладывал начальник СК Анатолий Маслов. Его лицо выражало усталость, как будто он последнюю неделю провел в засаде и совсем не спал.
— По факту убийства Владимира Яценко отрабатывается несколько версий: рассматривается хозяйственная деятельность предприятия, личные связи убитого, версия с провокацией. Есть еще версия зарубежных контактов.
— О провокации можно подробней. — Бразгин напрягся. — Управлению только провокаций не хватало! — И отметил, что Маслову его реакция не понравилась.
— Я могу сформулировать это по-другому: передел сфер влияния.
— Мы что, похожи на криминальные группировки? Предприятие работает стабильно, на Совете Главных все проголосовали, чтобы оно стало головным в своей сфере.
— Я не знаю, на кого вы похожи. — Бразгин сразу понял, на что так прозрачно намекает Маслов. Недавно научно-производственное объединение «Разбег» обвиняли в создании преступного сообщества и в хищении трехсот миллионов рублей, на предприятии проходили обыски, задержали двух заместителей генерального директора.
Бразгин опустил глаза, а Маслов, почувствовав, что нащупал «больное» место, продолжал, повышая голос:
— Мы расследуем убийство. Генеральный директор «Орбитальной группировки» был застрелен с чердака соседнего дома. Пуля попала через небольшое окно прямо в голову, и Яценко умер на месте. Создана специальная следственная группа, которую возглавил местный прокурор Иван Кочетов. На работу его группы я очень надеюсь.
Совещание быстро закончилось, и ничего, кроме общих постановочных фраз, Бразгин не услышал. За что убили Владимира Николаевича, так и осталось непонятно. А что говорить журналистам на пресс-конференции — неясно вдвойне. Придется сделать бесстрастное лицо и тоже произносить ничего не значащие тексты, потому что ничего конкретного он сказать не может. «Следственные действия проводятся», — разве этим журналисты удовлетворятся?
Дмитрий Бразгин давно знал Яценко, который был человеком на язык острым и мог просто так, походя, обидеть любого. Он крепко «сидел на своем месте», имел негласную защиту на уровне правительства. Только все же помешал он кому-то, помешал! Иногда он доводил своих коллег подколками и придирками до белого каления, и Бразгину доставалось тоже. Яценко мог нахамить и оскорбить, это тоже было в его неуемном характере. Он позволял себе очень многое, и все-таки кто-то его остановил. Кому-то он перешел дорогу? Знать бы кому! Или лучше не знать?