– Да я вообще фотографом буду, – Василиса резко встала со стула и теперь они возвышались над Иваном вдвоем. – Но ты же об этом даже не догадывалась, а знаешь почему? Потому что все за меня решаешь и даже выбора не даешь.
– Потому что я твоя мама и я знаю, как будет лучше! Знаешь ли, моя дорогая, у меня опыта в этой жизни побольше будет, и я знаю, о чем говорю.
– А я говорю, что я пойду на курсы в фотостудию!
– Аня! Василиса! – Иван повысил тон и на кухне мигом воцарилась тишина. Потому что так он говорил только на работе и только с оштрафованными сотрудниками. И уж лучше в такие моменты помалкивать.– Сели обе! Значит так, взяли себя в руки и послушали меня внимательно. Ты, Василиса, имеешь право самостоятельно определять свой путь. Но только по достижению своего совершеннолетия. И пока ты под нашей опекой, будь добра, выполняй наши условия. И первое из них – поднять оценки и поступить в один из предложенных вузов. После него или во время учебы, можешь ходить на другие курсы. Потому что образование должно быть нормальным и в нормальном институте, а не в шарашкиной конторе. Где тебе выдадут бумажку, с которой ты сможешь пойти только в туалет. Будешь учиться – будем помогать и оплачивать. Если нет…
– Это шантаж! – Не сдерживается Василиса.
– Если нет, – с нажимом продолжает Иван, – бросаешь учебу и идешь куда хочешь, но обеспечиваешь себя сама. И это не шантаж, а суровая правда жизни. Ты стремишься быть самостоятельной? Так вот это будет твой шанс. А ты Аня, пойми одну вещь – Василиса твоя дочь, но жизнь у нее своя. И то, что ты пережила, у нее не повторится. Не бей себя в грудь, не возвышайся над ней. Даже если чем-то ради нее пожертвовала. Она все равно не поймет, пока не повзрослеет и не станет матерью. Будь лучше ей другом, чтобы она, наступив раз сто на собственные грабли, пришла плакать именно в твои объятия. А не думала, что ты ее загнобишь еще больше. Все всё уяснили? Я не слышу ответа.
– Да, – хором ответили дочь с женой, но каждая все же осталась при своем мнении.
– Я наказана? – Васька поднялась с места и гордо вскинула голову.
– С чего бы это? – Иван перевел взгляд на жену, но та уже отвернулась к окну.– Будь как всегда дома до двенадцати.
Благо у Василисы хватило ума не отвесить ему поклон, хотя так хотелось. А еще она хотела успокоиться и выплеснуть всю обиду со злостью на родителей. И ей срочно нужен был друг!
Но друг был занят. Василиса поняла это не сразу. Пока ехала в такси к дому Небесных, набрала Лиду и узнала, что та загородом на мероприятии. Но Никита должен был быть дома. Что ж, это даже к лучшему. Руки потряхивало и сердце билось быстро лишь от одной мысли, что сегодня все свершится. Она расскажет все Никите и если хватит храбрости, то даже поцелует. Для девушки это был крайне важный шаг настолько, что его планирование вытеснило собой все мысли о семейном совете и неприятном осадке после него. Код калитки она знала наизусть, как и то, где хранится запасные ключи. Лида показала ей все на всякий случай, чтобы они смогли попасть спокойно в дом. Но Василиса была воспитана и никогда ими не пользовалась и предпочитала приходить официально, а не прокрадываясь, как сейчас. Но ей так хотелось сделать сюрприз Нику… Оказавшись в холле, девушка краем уха уловила знакомые звуки музыки с верхнего этажа. Она тут же узнала песни из диска, которые так долго подбирала для Никиты. Чувственные баллады о любви, которыми она говорила ему о том, что сама чувствует. Пусть не своим голосом, но теми же словами, которые сейчас раздавались из динамиков музыкального центра. Мечтательно улыбнувшись, поднялась по лестнице да так и застыла с глупой улыбкой на губах прямо перед приоткрытой дверью. А там… а там был Никита, но не один. На нем медленно и в такт музыки раскачивалась какая-то блондинка. Стоны, его руки на ее спине, сминающие кожу… все это резануло Василису очень глубоко и больно. Не стоит сильно напрягаться, чтобы понять, чем эти двое заняты в той полутьме. Но Васька словно зачарованная, стояла на пороге и не могла отвести своего взгляда от переплетенных тел. И очнулась лишь тогда, когда блондинка заверещала при виде нее.
– Ник, кто это? Ты же сказал, что никого не будет!
– Лиса? Какого черта… выйди вон! – Впервые Никита был очень зол и, обернувшись пледом, захлопнул дверь прямо перед ее носом.
Для Василисы это было словно удар прямо в центр живота, который выбил весь воздух из легких. Не отдавая себе отчета, она спряталась в своей бывшей комнате и отсиживалась там до тех пор, пока не услышала, как громко хлопает входная дверь. А затем на пороге появился парень. В одних спортивных штанах и прожигающий ее своим взглядом.
– Что ты здесь делаешь? – хрипло и с расстановкой спрашивает. И Васька знает, он сейчас едва себя сдерживает.
– Приехала поговорить.
– А позвонить не пробовала?!
– А был в этом смысл? Ты бы все равно не услышал, – девушка поднялась на ноги со стула, – ты же кувыркался с … этой!
– Я не собираюсь отчитываться перед тобой за свою личную жизнь, ясно? – Заходили желваки на его лице.
– Яснее некуда. – В таком же тоне отозвалась и она.
– Отлично! Я вызову тебе такси обратно.
– Да уж не утруждайся, – Васька быстро зашагала на выход, – уже вызвала.
И побежала вниз, чтобы он не видел ее слез. А ведь она держалась до последнего…
Глава 5.2
– Кажется, наши дети поругались, – Лида элегантным движением подняла чашку и сделала глоток обжигающего кофе. – Ты заметила это?
Аня до этого вяло ковырявшаяся в заказанном салате, отложила приборы и кивнула. Еще бы не заметить этот факт! Василиса в последнее время напоминала ей какую-то тень. Она больше не огрызалась и не спорила, безмолвно выполняла всю работу по дому. Но делала это все с каким-то отрешенным видом. Все разговоры не приводили ни к какому результату, дочь упорно отмалчивалась.
– Ты не знаешь, что у них произошло? – Перевела она взгляд на подругу.
– Нет, – Лида вздохнула, – я пробовала узнать, но Никита сразу замкнулся в себе. Понимаешь, у матерей с мальчиками не такое отношение, как если бы была дочь. Пацаны с детства впитывают в себя определенные нормы: не плакать, не делиться, не жаловаться. Он растет мужчиной, а мужчинам такое поведение не свойственно. Я думала, что ты смогла поговорить с Васькой.
– С Лисой, – на автомате поправляет ее Аня, – и ты же сама прекрасно знаешь, какие у нас отношения. Мне иногда кажется, что я ее не рожала или мне подменили ребенка в роддоме.
– Брось, переходный возраст рано или поздно заканчивается. Скоро Лиса все переосмыслит, подожди немного.
– Это трудно, особенно, когда ты сам не чудил такого и тебе это не свойственно. – Аня откинулась на свое плетеное кресло.
– У нас было совершенно другое воспитание, – Лида улыбнулась, – жестче что ли.
В конце она немного переменилась в лице, видимо, вспомнила строгого отца. Лидия редко когда говорила о своих родителях. Аня только знала, что они живут где-то в Италии и редко созваниваются, так как отец до сих пор не одобрял ее брака с Александром. Кажется, он в свое время даже поставил дочери ультиматум. Что было на чашах весов и так понятно, как и выбор Лиды.
– Мы своих детей все же разбаловали, – констатирует она и достает сигарету. – Теперь вот пожинаем плоды.
– Смотря на Никиту, ничего подобного не подумаешь. На удивление, очень скромный парень.
– Да-да, – выдохнула подруга кольцо белого дымка, – красиво играет на публику, как и его мать. И вырос искусным манипулятором, наверно, это тоже повлияли мои гены. Но мальчик вырос и настолько, что позволяет приводить домой своих подружек. И это явно уже не от скромности.
– Что? – Аня чуть не поперхнулась своим чаем. – В смысле…
– Да, в том самом. Одно радует, что, судя по уменьшающимся запасам презервативов, я еще не скоро стану бабушкой.
– И ты так спокойно об этом говоришь? Да я бы на твоем месте… я не знаю… я бы…
– Ты не моем месте и растишь девочку. – Ответила Лида. – Я же говорю, что существует множество нюансов в воспитании разнополых детей.
– Постой, мы сейчас говорим о сексе? – зашептала Аня, близко наклонившись над столом.
– О нем родимом.
– Но возраст, Лида! Я не представляю, чтобы моя Васька вот так… в шестнадцать лет и такое. Я даже не представляю, как говорить с ней об этом, а ты снабжаешь своего сына презервативами!
– Боже, Аня, вылези из своей скорлупы и оглянись, – чуть раздраженно произнесла Лидия, – им идет уже семнадцатый год и живут они в эру того, что вся информация в свободном доступе. Если ты не расскажешь, они найдут место, где можно все узнать. Рано или поздно это случится и уж лучше мой ребенок будет проинформирован и снабжен всем необходимым лично мной, чем потом будет ныкаться по съемным квартирам и надеяться, что незащищенный секс не сможет привести к беременности.
– Это ты сейчас плюнула в мою сторону? – Мгновенно отреагировала Аня.
– А где во всем сказанном мелькнуло твое имя?
– Но если проводить параллели, то все сойдется. Я тоже залетела рано и тоже в свое время очень надеялась, что обойдется. Но все вышло иначе. И это не из-за незнания, а из-за обстоятельств.
– Так вот чтоб такого не происходило, надо общаться со своими детьми и обсуждать с ними все на свете. Потому что обстоятельства, как ни крути, случаются из-за наплевательского отношения ко всем факторам и не взвешенного принятия решений. А решения эти они не научатся принимать без нас, понимаешь?
– Конечно, тебе ли не знать об этом. Ты же у нас… сейчас, как там Василиса говорила? Ах, да, трендовая мамочка, которая всегда на одной волне с ними.
– Батюшки, что это? – Лида притворно ахнула и даже хлопнула в ладоши.– Неужели я слышу сарказм? Неужели Ефремова под старость лет научилась язвить?
– Я давно уже не Ефремова, – буркнула Аня.
– Пф, родная, не рассказывай мне. Хоть десять фамилий смени, все равно останешься такой же. А я вот сейчас даже возгордилась собой. Сколько лет потратила, чтоб ты тряпкой не была и вот он, прогресс. Хоть отпор начинаешь давать, а то вечно сидишь и отмалчиваешься, а люди тебе свою политику навязывают. Но я не в счет. Запомни, я никогда не поставлю себя выше тебя в глазах твоего ребенка, поняла? Так что сдуй щеки хомяк и ешь свой десерт. Я же знаю, что Ванька тебя гоняет за сладкое, а сам паршивец с кофеина и сигарет не слезает. И где справедливость в этом мире?