– Что с тобой?– Васькино лицо застыло в нескольких сантиметрах от него. Огромные глаза в обрамлении пушистых ресниц смотрели на него с беспокойством. Дома девушка не носила ни очки, ни линзы и это были единственные моменты, когда Ник видел настоящий цвет глаз Васьки. Люди очень странно реагировали на это, называли и странным, и экзотическим, и пугающим. Тем самым заставляя девушку стесняться своей особенности и не выделяться из толпы. Но если честно, Никита никогда так не думал и не поддерживал насмешек. Наверно, потому что вырос рядом с ней рядом и уже не представлял ее иначе. Но сейчас, с этим благородным каштановым цветом волос да еще и с такими глазищами, в своих шортиках и ямочками на щечках, Васька стала похожа на какую-то героиню мультфильма. Очень взрослого мультфильма, твою ж мать!
– Скай, что случилось?
– Ничего, – откашлялся парень, – просто закружилась голова.
– Давление упало?
– Если бы, – Ник сглотнул, – кажется, оно наоборот поднялось. Душно у тебя очень, пойду я, пожалуй.
– Уверен? Может таблетку?
Нет, топор бы. Чтоб голову с дурными мыслями отрубить. Но этого он вслух так и не произнес и лишь отрицательно качнул головой.
– О, Никит, а я уже хотела звать тебя. – Лидия вышла в прихожую. – Едем за провиантом?
– Да, едем. Теть Ань, спасибо за чай. Лиса, до встречи.
И Никита быстро вылетел за дверь, а Лида лишь пожала плечами в недоумении, но расцеловав девочек на прощание, заспешила к машине. Вопросов она не задавала, чтобы не нарушать тишину в машине. Так же она тактично промолчала и сделала вид, будто совсем не замечает бугрящихся брюк сына. Такое после посещения семьи Астаховых было впервые и, всегда уверенная в себе Лидия вдруг почувствовала себя неловко.
– Сын, все в порядке? – Все-таки спросила она.
– В полном, – отстраненно отозвался Ник, продолжая смотреть в окно. Но так ли это было?
Вечеринку Ская не обсуждал только ленивый. Громкая, масштабная, где играла музыка до неприлично позднего времени, где было много закусок, людей и море слабоалкогольных напитков. Снимки с зачетной тусовки начали наполнять все социальные сети фактически с самого ее начала. Так что Василиса была там, даже не выходя из дома. Она смотрела на веселые и пьяные лица знакомых, на кривляющихся парней из лицея Ника и самого виновника торжества в окружении каких-то девушек. Внутри немного больно что-то царапнуло, но Васька постаралась быстро подавить это чувство. Он имеет на это право, правда. Она могла присоединиться в любую минуту, но не хотела. Потому что там праздник и все веселятся, ни для кого отъезд Ская не станет трагедией. А вот для Васьки это было сродни маленькому апокалипсису, который придется пережить и ей абсолютно не хотелось видеть чьи-то улыбки.
А потом все закружилось и завертелось, что не успели они опомниться, как экзамены были сданы и выпускной вечер плавно перешел в новое утро с рассветом. Васька стояла на площади чуть дальше своих уже бывших одноклассников и всматривалась в первые лучи восходящего солнца. Было очень красиво и как-то пусто на душе. С одной стороны, она была рада окончить эту ненавистную школу и помахать ей ручкой. Но с другой, было немного печально. Ведь школа – это как отдельная микро жизнь в самой жизни. Сложно вот так взять и как ни в чем не бывало выкинуть и позабыть этот отрезок пути. Девушка достала телефон и сфотографировала озаренное розовым цветом небо. Чуть позже она распечатает это фото и вложит в альбом к остальным снимкам с выпускного. Потому что у каждого воспоминания должен быть некий маячок, который напомнит о самых ярких моментах. Это может быть засушенный цветок, позабытая записка в книге или как в данном случае фото неба. Где запечатлен рассвет их первого дня абсолютно другой жизни и где в воздухе витает ожидание чего-то нового и неизведанного.
Как бы Васька не старалась, но дни после этого начали лететь с еще более бешеной скоростью. И вскоре, она стояла уже не на площади, а в зале аэропорта. Мама и Лида оживленно обговаривали работу ателье и магазина в период отъезда Лидии и сына. Она улетала ненадолго, на месяц, чтобы помочь Нику обустроится на новом месте. И Василиса понимала, что завидует крестной как никогда, ведь она еще побудет с ним рядом, а ей приходится прощаться.
– Эй, снова грустишь? – Никита остановился рядом.
– Прости, танцев с бубнами не приготовила, – нервно отшутилась девушка в ответ и тяжело вздохнула. Затем поправила лямку рюкзака на его плече и на мгновение задержала на его груди руку. – Но плакать не буду, не переживай. Я буду ждать твоих историй, путешественник.
– Ты же знаешь, я в этом спец. Так что жди полных отчетов. – В тон ей попытался ответить Никита и замолчал.
Диалог между ними явно не складывался, обоим было тяжело. Только Васька это чувство испытывала уже давно, а вот Ник только сейчас начал ощущать его в полной мере. Он чувствовал, что улетать ему все же тяжело. И причиной тому была вот эта миниатюрная девушка, которая отчаянно храбрилась и старалась не заплакать в его присутствии. Да и он сам неловко отводил свой взгляд от ее лица, борясь с нахлынувшими ощущениями.
– Я тут тебе подарок приготовил, – Ник прочистил горло и протянул ей увесистую коробку. – Прости, что отдаю в последний момент.
Васька дрожащими руками развязала бант и приоткрыла крышку. В ее глазах промелькнул шок, неверие и дикий восторг.
– Скай, это же… это же последняя модель! – Запищала она, прыгая на месте.
– Это чтобы ты не упускала времени и чтоб к моему приезду сделала себе классное портфолио.
– Ты… ты… самый лучший, – с благодарностью в глазах произнесла она. – Мам, иди сюда! Пожалуйста, нажми вот на эту кнопку.
Аня неумело взяла новенький зеркальный фотоаппарат в руки и под руководством Лиды сделала несколько пробных снимков дочки и Никиты. И на них они были очень счастливы, стоя в обнимку друг с другом. Но раздавшийся голос из динамиков вмиг разрушил эту сказку.
– Наш рейс Ник, пойдем. Девчонки не скучайте тут без нас! – И Лида первая пошла на регистрацию билетов.
– Теть Ань, счастливо! – Парень обнял женщину и, кивнув на Василису, продолжил, – следите за ней и глаз не спускайте.
– Это кто еще кого учить надумал, а? – Рассмеялась Анна. – Иди, давай, грызи гранит науки. Потом приедешь и Ваську уму-разуму учить будешь.
– Обязательно, теть Ань. – Ник обернулся к девушке.– Фух, ну вот и все, Лиса. Держи за меня кулачки и пожелай мне удачи.
– Желаю и верю, что у тебя все получится. – Васька передала маме коробку и сцепила руки в замок, при этом больно впиваясь ногтями в свою же кожу. Но эта боль была несравнима с тем, что сейчас творилось у нее в душе. – Ты же не забыл о своем обещании?
– Нет.
– Никита, время! – окликнула его мама.
– Ладно, я пошел.
– Давай, – кивнула Васька.
И вот она стоит и смотрит, как широкоплечий парень с задорной улыбкой протягивает свой билет и паспорт. Смотрит и не верит, что этот день настал и что она видит его в последний раз. Когда процедура пройдена и Ник в последний раз оборачивается в ее сторону, Васька срывается с места.
– Скай, постой! – Кричит она и буквально падает в его объятия. Девушка утыкается носом в его шею и шумно вздыхает. В то время как парень крепко прижимает ее к себе, зарывшись одной рукой в ее волосы. – Прошу, не говори ничего и просто послушай. Я люблю тебя, Скай, сильно! Пожалуйста, помни об том и знай, что я тебя всегда буду ждать.
А затем Василиса резко поднимается на носочках и целует опешившего парня в губы. Кто бы мог подумать, что их первый поцелуй окажется настолько горьким. И пока он ничего не сказал в ответ, она разворачивается и быстро шагает обратно. Но при этом, борясь с желанием обернуться, потому что она все же не сдержала своего обещания и вот-вот была готова разреветься, а ему не стоило этого видеть. То, что его больше нет в терминале, Васька почувствовала на подсознательном уровне. И только тогда, проделав еще пару шагов, она стала оседать на пол. Горючие слезы мешали ей видеть, но она чувствовала мамины руки, которые заботливо подхватили ее и помогли сесть в кресло. Теплые объятия давали ей призрачное укрытие, а тихий шепот обещал, что все наладиться. Только стоит немного подождать…
Глава 6. Три года назад.
– Ваня, сколько можно тебя просить, чтобы ты не пил эту дрянь по утрам да еще и с сигаретой в прикуску? – Анна хмуро уставилась на мужа, которого обнаружила на балконе. – Я тебе нормальный завтрак приготовила, выходи быстрее и выбрось эту гадость!
– Анютка, солнце мое, – мужчина чуть закашлялся.
– Вот, – перебила она его, – вот к чему доводит твое курение!
– Да я поперхнулся от одной мысли о твоей овсянке. – Усмехнулся Иван. – Не кричи на меня, женщина. Ты же знаешь, что курю я, чуть ли не с первого класса. Даже букварь скурил, честно слово!
– Все шутишь да?– жена прижалась к его груди.– Ванька, хоть раз послушай меня. Ну не доводит это курение до хорошего.
– Кто тебе это сказал? Малахов или Малышева? – Не преминул подшутить над ней муж.
– Между прочим, они иногда дают дельные советы.
– Угу. Особенно полезным мне кажется метод лечения геморроя огурцами с грядки.
– Нет, ну это совсем перебор. – Стушевалась Аня. – И вообще, я не всегда смотрю эти передачи, а только когда готовлю. Знаешь, чтоб фоном что-то играло.
– Да-да, – Иван подтолкнул ее на выход и затушил бычок в пепельнице, – вот и я покуриваю для фона, чтоб не скучно было в окошко смотреть.
– Вы с Васькой бываете такими невыносимыми. Никогда меня не слушаете!
– Кстати о нашей дочери, – он понизил голос, когда они походили мимо ее комнаты, – еще спит?
– Конечно, вчера же как всегда полуночничала. Я в туалет вставала и слышала ее переговоры с Никитой. Ваня, я так за нее переживаю! Ведь не видит ничего в жизни. Учеба – дом и наоборот. Ночами не спит, себя изводит, скоро совсем на тень станет похожей. – Сокрушалась Аня на кухне за закрытой дверью.