— Почему ты… почему ты… — Я никак не могла сформулировать вопрос. — Почему ты сбежала?
— Я не хочу отвечать. — Ритка спрятала глаза. — Ладно?
— Конечно. — Теперь настала моя очередь задуматься. — Не знаю, что и делать. Вот, собиралась на время спрятаться у тебя, а теперь…
Я развела руками.
— А поехали со мной в Таиланд! — внезапно предложила Ритка.
У меня от такой перспективы даже голова закружилась.
— Но что я буду там делать? Я же не врач, даже не медсестра, я, конечно, смогу поставить укол, смогу перебинтовать ногу, но не больше. Да, я еще окончила курсы поваров, но, правда, никогда не готовила ни для кого, кроме себя. — Я виновато улыбнулась.
— Будешь работать официанткой, там полно ресторанов, Кевин поможет тебе устроиться. — Ритка потянула меня за собой. — Хочешь?
— Хочу, наверное, — неуверенно ответила я, — но как же билет? Документы…
— А вот это как раз и не вопрос. — Ритка улыбнулась. — Со мной должна была лететь… — тут она осеклась, словно сболтнула что-то лишнее, — ну одна девушка. Она не летит. — Ритка едва сдержала иронию. — Впрочем, как обычно, когда мне нужна ее помощь, ее нет. Ладно, это личное. Итак, есть билет, который я собиралась сдать, но если ты полетишь со мной, то мы просто переоформим его. Паспорт у тебя с собой?
— Конечно. — Я хлопнула по карману брюк. Все произошло так быстро и неожиданно, что я до сих пор не верила в происходящее.
Мы с Риткой бросились к администратору переоформлять билет на мое имя. А еще через час мы с Риткой уже сидели в самолете и пили коньяк, купленный в дьюти-фри.
— Ты знаешь, — Ритка быстро захмелела и теперь украдкой смахивала предательские слезы, катящиеся по щекам, — я все думаю про Марека. Мне так хотелось верить в сказку! Всем хочется верить в сказку. Всем. Но особенно женщинам. Ведь уже с самого раннего детства нам вбивают в голову россказни о «принцах на белых конях», которых некоторые особенно впечатлительные девушки готовы ждать до глубокой старости. Например, как я. Другие, менее впечатлительные, но более реальные дамы, примером которых может служить наша Алена, выходят замуж, порой два, а то и три раза, в надежде сорвать куш под названием «мой принц». Но проходит время, и принц превращается в мужа, белый конь — в стандартный «жигуленок», ну а в лучшем случае в иномарку, а выстраданная сказка — в унылый быт с борщом. Но душа, будь она неладна, все равно просит романтики, как голодный — хлеба. Как ты думаешь, наша семья с Мареком была бы такой же?
Я удивленно взглянула на подругу:
— Аленка не варит борщ, да и скука ей не грозит, особенно с мужем. Ты-то должна знать, что у нее всегда про запас есть любовник. Да и у Марека была иномарка, а не «жигуленок». Ты чего?
— Не знаю. — Ритка снова смахнула слезу. — Не знаю. Я думаю, что мы с Мареком все равно расстались бы. Надоели бы друг другу, начались бы скандалы, он не приходил бы ночевать, а я бы варила борщ…
— Да сдался тебе этот борщ! — воскликнула я и вдруг поняла, что таким образом Ритка пытается себя успокоить. По принципу «расстаться сейчас, пока не так больно, потому что потом будет хуже»… — Конечно, в этом есть смысл. Я думаю, что Марек — не твоя судьба. Вот и все. Скорее я в этом даже уверена.
— И мы все равно с ним бы расстались? — Ритка смотрела на меня как на бога.
— Конечно! — легко соврала я, пряча глаза.
— Ну и черт с ним. — Ритка немного успокоилась и задремала. Я тоже начала клевать носом. Лайнер слегка покачивало, наверное, причиной тому были воздушные ямы. Я согрелась, успокоилась и расслабилась, впервые за последний безумный месяц.
«Все будет хорошо!» — прошептала я и провалилась в глубокий, крепкий сон.
— Боже мой, какая жара! — Я вытерла лоб тыльной стороной ладони. — Это ужасно!
— В Бангкоке сейчас самое жаркое время. Наверное, около сорока градусов, — вздохнула Ритка, вытаращив глаза. — Я здесь в первый раз…
— Я тоже. — Мне катастрофически не хватало воды. Ледяной воды, чтобы попить, и ледяной воды, чтобы умыться.
Из международного аэропорта «Дон Муанг» мы с ехали в «тук-туке» — открытой трехколесной штуковине с навесом и сиденьем на двоих. Молодой китаец-возница с восхищением причмокнул, когда мы с Риткой попросили его довезти нас до гостиницы. Теперь парень то и дело оборачивался и что-то быстро лопотал на непонятном мне языке.
— Чего он хочет? — наконец не выдержала я и толкнула Ритку локтем.
— Тебя, — пошутила подруга, и я прыснула в кулак.
Я в полуобморочном состоянии разглядывала огромнейший мегаполис, плывущий мимо. Ультрасовременные величественные здания из стекла и бетона, и совсем рядом с ними — лачуги из бамбука и как будто картона. А народу! Мама моя! Пропасть людей, такое ощущение, словно кто-то потревожил гигантский муравейник. Утренний Бангкок не шел ни в какое сравнение с любым городом, где мне доводилось побывать раньше. Современные скоростные эстакады на уровне 15–30 метров над землей вообще повергли меня в священный трепет. Я даже почувствовала себя героиней одного из фильмов ужасов, случайно попавшей в далекое будущее. А когда разглядела среди сигналящих машин и полицейских в марлевых повязках, прямо посреди дороги, большого слона с монахом в оранжевой одежде, мне по-настоящему стало плохо.
— Ритка, к этому можно привыкнуть? — прошептала я, указывая на слона.
— Конечно, тем более что мы пробудем здесь целых три месяца. — Подруга тоже была ошарашена увиденным. — Красиво, да? Как в сказке?
— Да…
В трехстах метрах от нас, на фоне чистого ультрамаринового неба, возвышалось огромное здание, своей макушкой уходившее, казалось, в космос. Словно гигантская лестница из стекла и бетона, с белым глянцевым фасадом и каким-то нарочито рваным торцом, оно поднималось до головокружительных высот. Мы двигались прямо на него.
— Это наш отель? — Я снова обратилась к Ритке.
— Да. — Девушка радостно кивнула. — Добрались!
«Тук-тук» остановился около мощного черного металлического забора, возница напоследок послал нам с Риткой воздушный поцелуй и скрылся в скопище машин. А мы с Ритой переглянулись и двинулись по направлению к главному входу, над которым красовалась неоновая надпись Eastin Bangkok.
— Отель, — облегченно вздохнула я и почти бегом кинулась вперед. Слева от нас пролегала оживленная автомагистраль, и несущиеся на бешеной скорости машины, казалось, прямо норовили сбить нас с маленького тротуара.
— Здравствуйте! — Мы вошли в прохладный холл и приблизились к охране.
— Пожалуйста, номер, — на прекрасном английском заговорила Ритка, а я от неожиданности чуть слышно присвистнула. — На мое имя у вас зарезервирован номер.
Нам без проблем выдали ключи.
— А господин Кевин Кастолоки уже прибыл? — напоследок поинтересовалась Ритка и, получив отрицательный ответ, только вздохнула. — Ну значит, он прилетит завтра.
— Ритка, а он кто? — Мы вошли в огромный лифт, состоящий из сплошных зеркал. — Кто он, твой Кевин?
— Наполовину русский, наполовину грек, — ответила подруга, — мать русская. Но жил он в основном с отцом… Недалеко от Рима, потом приехал к матери в Россию… Окончил медицинский институт, потом… А… — Ритка махнула рукой. — Если захочет, он сам тебе все расскажет!
Мы вышли на семнадцатом этаже и двинулись вдоль по коридору искать свой номер.
Он состоял из двух спален и одной общей комнаты. Вполне приличная мебель, диковинные цветы в вазах…
Мы распаковали чемоданы и вышли на балкон. Высота была такая, что у меня закружилась голова.
— Ритка, — я старалась не смотреть вниз, — расскажи мне, что мы будем здесь делать, — попросила я подругу.
— Завтра приедет Кевин, я вас с ним познакомлю. — Ритка без страха разглядывала букашек-людей внизу. — Мы с ним будем работать в китайском квартале, там есть российский передвижной госпиталь, там мы и будем жить.
— А я? — Меня немного пугала перспектива остаться в этом муравейнике одной.
— А ты будешь работать где-нибудь рядом… — Ритка совсем не волновалась. — Кевин обязательно что-нибудь придумает. Официанткой, поварихой — сможешь?
— Попробую, — ответила я, тяжело вздохнув. — Ты так уверена в этом Кевине…
— Потому что я его знаю, — кивнула Ритка. — Это самый лучший мужчина, которого я знала.
— Даже лучше Марека? — задала я провокационный вопрос.
— Однозначно, — кивнула она. — Вот только мы с Кевином просто друзья. Ничего больше.
— Почему? — Мне стало действительно интересно.
— Не знаю, — Ритка пожала плечами, — наверное, мы не хотим друг друга. А теперь, может, ты мне расскажешь, куда пропала? Ты поехала забирать сотовый… ну, в доме Толи. — Ритка намеренно не сказала «у трупа», и я была ей за это благодарна. — И пропала. Мы тебя везде искали. А потом Аленка мне сказала, что видела тебя в «Иллюзии»… Я успокоилась, что ты жива, и не стала тебя искать. Ты пойми, в тот момент Марек сбежал и даже ничего мне не объяснил. Просто не вернулся вечером домой, а потом сбросил эсэмэску: «Прости — прощай»… Да еще и ты пропала…
Я пораженно вскинула на Ритку глаза:
— Ты уверена, что Аленка сказала тебе, что видела меня в казино?
Я очень удивилась, если не сказать больше. Алена и словом не обмолвилась о том, что видела меня в «Иллюзии»! А если видела, то почему не подошла? На душе стало муторно, я чего-то не понимала, не могла связать факты воедино…
— Конечно. — Ритка вернулась в номер, я последовала за ней. — Я уже хотела объявить розыск своими силами или искать твою мать, чтобы она подала заявление на официальный розыск, но пришла Аленка и все мне рассказала. Что ты, живая-здоровая, каждый вечер бываешь в казино. Я подумала, что ты просто пока не хочешь нас видеть, после всего пережитого.
— А сотовый? Почему ты мне не позвонила? — спросила я и тут же мысленно ударила себя кулаком по лбу. Мой сотовый пропал в неизвестном направлении еще в ту пору, когда Толя был жив. Я совсем забыла.
— Мне было не до тебя, — честно ответила Ритка, — я собрала вещи и укатила к родителям. Я больше не могу жить в одном городе… — Она запнулась. — Я больше не могу жить с ним в одном городе.