Vibe в 2010 году – время, когда ее известность достигла национального масштаба. – Женщины-рэперы только и говорили что о сексе… Я думала, что и меня ждет то же самое, если я добьюсь такого же успеха. Хотя мне не нужно было этим заниматься»[186].
Вместо этого она создала целый сонм персоналий, в которые воплощалась на протяжении своего творческого пути: здесь и Роман Золански, молодой англичанин-гей с акцентом кокни и неизрасходованным запасом ярости, и утрированно женственная Харадзюку Барби с девичьим голоском, и еще добрая дюжина других личностей: Ники Ниндзя, Пойнт Декстер, Фемейл Уизи, Ники-Босс, Ники Левински.
Эти персоналии, как объясняла Минаж, позволяли ей творить вещи, обычно неприемлемые для женщин: они агрессивные, грубые, похабные, неотесанные, жестокие и конфликтные. Например, в клипе «Монстр» два альтер эго Минаж ссорятся, пока одна героиня связывает и истязает другую. В то же время эти воплощения олицетворяют свойственную женщинам переменчивость: как объясняет сама Минаж, «каждая женщина многолика. Она может быть заботливой и жестокой; вести себя как парень; доказывать, что она умная или умнее других. Женщины часто подавляют в себе эту многогранность»[187]. Это своеобразное «переключение кодов» – термин, обозначающий умение приспосабливать манеру речи к определенной аудитории. Это защитный механизм, призванный демонстрировать, что ты «свой», ты принадлежишь к этому кругу.
Альте эго помогли Минаж сохранить свою идентичность, когда роль «женщины-рэпера» стала перегружена смыслами. «Не знаю, могу ли я все еще считаться рэпером», – сказала она в интервью Fader в 2010 году.
Думаю, теперь я на пути становления, но прежде люди во мне видели только секс-символ, которым я сама быть не хотела. Теперь все и сами в этом убеждаются. Вот почему я гримасничаю. Пусть не думают, будто я хочу кому-нибудь понравиться. Я тружусь в развлекательном бизнесе, а это больше, чем просто излучать сексапильность. Я отнюдь не нахожу это забавным. Что веселого в том, что кто-то старается выглядеть сексуально? Это же печально. Я хочу раскрыть свою истинную сущность, а это важнее, чем что-нибудь другое. Когда на первый план выходит личность, тут важно уже не то, какого она пола, а то, кто вообще этот человек [188].
Историк культуры Ури Макмиллан пишет о творчестве Минаж как о «бесконечной веренице париков, нарядов, голосов и всевозможных образов» – то есть дает понять, что в глаза бросается скорее внешний облик, чем сущность всех этих альтер эго. «Посредством такой агрессивной эстетики, – поясняет Макмиллан, – Минаж не только разрушает сложившийся в хип-хопе «мужской клуб», но и бросает вызов его основополагающей черте – уличной реалистичности, противопоставляя ей девичьи ужимки и приемчики». Макмиллан так воспринимает «Ники-эстетику»: «Чернокожая феминистка играет со своим образом и смеется над ним, воспринимает его как конструкцию, дистанцируется от него и получает от него удовольствие»[189]. То есть Минаж постоянно играет со своей аудиторией, сбивая ее с толку. В данном случае непокорность героини выражается в ее несчитываемости, неоднозначности.
Одним из проявлений этого стал отказ от ярлыков и привычных рамок. Так, например, с бисексуальностью: на заре своей карьеры Минаж не признавалась в ней, а просто ее не отрицала. Как пишет Маркита Р. Смит, предположения о гомосексуальности были навеяны неоднозначными текстами песен: «Покажи мне свою грудь, дай потрогать свою грудь»; содержащийся в них гомосексуальный посыл должен был подстегнуть сексуальные фантазии мужчин; то же самое происходит в клипе для Ушера «Лил Фрик», где героиня ищет партнершу для отношений втроем [190].
В июне 2010 года в интервью для журнала Black Men Минаж упоминает о своей ориентации, не проясняя при этом положения дел: «Я не встречаюсь с женщинами и не занимаюсь с ними сексом, – заявляет она. – Но и с мужчинами я тоже не встречаюсь». По крайней мере на публике: впоследствии Минаж признается, что у нее были длительные отношения с Сафари Сэмюэлсом, которые она не афишировала, не потому что в этой индустрии женщины должны восприниматься как доступные для любого мужчины, а просто потому, что не хотела позволить стереотипам влиять на свою личность. «Те, кому я нравлюсь, будут слушать мои песни и поймут, кто я такая, – скажет она позднее в интервью для Out. – Просто я не люблю, когда люди требуют, чтобы перед ними раскрывались. Я – это я. И делаю то, что хочу»[191].
Смит считает, что Минаж не назовешь «идеальной защитницей гомосексуальных цветных женщин»[192]. И все-таки ее имидж раскрывает особенности восприятия геев в хип-хопе: будто бы утонченная женщина или брутальный мужчина должны автоматически восприниматься как гетеросексуалы [193]. Это не только размывает границы, но и ставит под вопрос саму необходимость их существования.
Это уводит разговор от любовных отношений Минаж к ее искусству. У женщин-знаменитостей мало выбора, когда дело доходит до их личной жизни: романтические связи и слухи, которые их немедленно окружают, могут, с одной стороны, быстро прославить, а с другой обесценить творчество. Оставаясь свободной, артистка кажется открытой для сексуальных отношений, и это привлекает к ней фанатов. С другой стороны, это провоцирует разговоры: слишком она занята карьерой, да она асексуалка, или, может, лесбиянка. Минаж благополучно минует такое развитие событий: оно слишком скучное. «Все знают, что я могу в любой момент выбрать парня и начать с ним встречаться, – говорит она в интервью Out. – Но я хочу добиться того, что, как многие думают, мне не удастся: чтобы мой альбом был лучшим в стране и чтобы я стала первой женщиной-рэпером, на которую спрос не меньше, чем на любого парня»[194].
Также Минаж не желает считаться феминисткой; в интервью Rolling Stone она говорит: «Не хочу навешивать на себя никаких ярлыков, для людей это как красная тряпка»[195]. И она права: СМИ часто обрушиваются на тех, кто провозглашает себя феминисткой, припоминая им все неудачи, но игнорируя успехи. Вместо этого Минаж делает упор на своей карьере, чтобы показать, как «чернокожая девушка из Куинса может действовать в деловой Америке»: это более эффективно, чем играть на чужих условиях и выслушивать упреки, что она, дескать, не оправдывает ожиданий [196].
Отказ становиться под знамена феминизма некоторых просто взбесил. Но ее нежелание поклоняться священной корове хип-хопа возмутило гораздо большее число людей. Карьеру Минаж можно разделить на два периода: «эра микстейпов», с ранними экспериментами и гостевыми появлениями более чем в трех десятках песен, и «эра альбомов», начиная с Pink Friday (2010) до настоящего времени. «Микстейп-Ники» больше соответствует традициям хип-хопа (глубинный, резкий голос), тогда как голос «альбомной Ники» становится более чистым, ясным, соответствующим поп-музыке. Ее первый масштабный сингл Your Love постоянно звучал на радио, Super Bass, пятый сингл альбома, после ролика Тейлор Свифт и Селены Гомес стал вирусным. Ее второй альбом, Pink Friday: Roman Reloaded, делится на две части: поп и хип-хоп.
В результате приверженцы чистого хип-хопа обвинили Минаж в том, что она «продалась». В 2012 году Питер Розенберг, представитель радиостанции Hot 97, спонсора фестиваля Summer Jam, назвал Starships, поп-сингл из альбома Pink Friday: Roman Reloaded, «полным дерьмом» и заявил, что он не имеет никакого отношения к хип-хопу. Минаж ушла, хлопнув дверью, что вызвало бурную дискуссию относительно функций хип-хопа, если тут вообще можно говорить о каких-либо функциях. Впоследствии Минаж сказала Розенбергу: «Я хотела экспериментировать. Вся моя карьера строится на возможности пробовать что-нибудь новое. И я не люблю, когда женщинам, особенно чернокожим, пытаются ограничивать возможности»[197].
Действительно, все борцы за чистоту хип-хопа, выступившие против Минаж, были мужчинами. Как поясняет музыкальный критик Энн Пауэрс, игра между полами, как и игра между альтер эго Барби и Романом Золански, содержит в себе послание: «Хотя критики часто обвиняли Минаж в том, что она выпускает «девичьи» треки из коммерческих соображений, в этом можно проследить и отношение к феминизму. Подразумевается, что это может выглядеть столь же нелепо, как и показной мачизм Романа»[198]. Отказываясь от ярлыков, Минаж делает куда более смелые заявления: о том, что значит быть женщиной, артисткой, личностью, обладающей властью. «У нее всего должно быть в избытке, – говорит критик Джоди Розен. – Больше кича, больше фишек, безумства, смены масок, когнитивного диссонанса, удовольствия»[199].
Минаж намерена держать это изобилие под контролем, точно так же, как она держит все: свое тело, голос, социальные связи, деловые контакты, имидж в целом. Эта стратегия вырабатывалась годами. Бывает, ее спрашивают в интервью о перемене имени. Это событие стало для нее отправной точкой, после которой Минаж уже никому не позволяла решать что-либо за нее. В период микстейпа ходили слухи, будто тексты за нее пишет кто-то другой: отчасти из-за сексистского убеждения, будто женщина писать хорошие стихи не способна, но еще и из-за того, что многие женщины-рэперы вроде Лил Ким выступали под патронажем мужчин, которые и были авторами текстов. Но в вопросах авторства Минаж бескомпромиссна: «Я очень ревниво отношусь к своим границам, и если я что-то задумала, то напишу это сама, – говорит она в интервью для