Глаза Трента следовали за линией ее ног. — Может быть, я не знаю.
— Этот червь в душе был длиной более фута. Они, вероятно, расплодились по всему острову, вместе с этими желтыми клещами…
— Нора сказала, что это червячные яйца, кажется. Яйцеклетки. Я не знаю, не более твоего. Как оно бы не было это просто черви, Аннабель. Увидишь червяка наступи на него.
Аннабель скривилась при этих словах.
Теперь Трент смотрел на ее худой живот, в котором не было не капли жира, когда она наклонилась, чтобы достать что-то из своей сумки. То, как ее грудь свисала в этой позе…
Трент скрипел зубами. Её сиськи должны висеть в Национальной галерее искусства… подумал он.
Аннабель вытащила фляжку и и начала жадно пить.
Трент прихлопнул несколько комаров, а затем достал спрей из собственной сумки. — Чем займёмся?
Аннабель нахмурилась и посмотрела в сторону залива. — Не знаю, как ты, а я напьюсь.
Дело говоришь, подумал Трент. Он распылил спрей на свои руки и шею. — Звучит как план, но сначала мне нужно проверить радио на моём посту. Обычно я делал это со своего мобильника, но сигнала нет весь день.
— Мой дерьмо телефон тоже не работает.
— Как и у Норы. В наши дни нельзя доверять технологиям, но можно доверять армейскому радио. У меня в палатке есть переносная рация.
Они пошли обратно в лагерь, обмениваясь фляжкой. Беспокойство Аннабель вызванное червями, казалось, начало отступать, по мере того как бурбон впитывался в её желудок.
О, Господи, подумал Трент. Я счастливый сукин сын… она обняла его, когда они спускались по тропе, ее влажное тело натыкалось на его. Он думал, что она, как дерьмо, легко залезает в штаны. Когда они вернулись в лагерь, она одела топик.
— Черт!
Трент быстро вернулся из палатки, неся тяжелое ручное радио. Он включил служебную частоту.
Аннабель сидела сложа руки на столе для пикника, виляя ногами.
— Джей один, это район Ноябрь, требующий проверки радио, — сказал он в приёмник. — Вы меня слышите?
Когда он начал ждать ответа передачи, все, что он услышал, пульсировало статикой.
— Я собираюсь пойти вздремнуть, — сказала Аннабель и встала.
Трент был зол. — Я думал, мы собирались напиться.
— Я изменила свое решение. — Несколько мгновений спустя она забиралась в свою палатку.
Угрюмая сука, подумал Трент. Вечно дрочащая на парней. Разочарованный, он продолжил радио передачу. — Джей один, это район Ноябрь. Вы меня слышите?
Ответа не последовало.
Это действительно пиздец, — подумал он. Сотовые — это одно, но это был защищенный военный радиоприемник.
Он нахмурился и сказал — я буду проклят, если это не звучит так же, как помеха…
Лорен плавал концентрическими кругами вокруг самого большого скопления кораллов. Не было ни каких доказательств жизни деятельности алых червей, как раньше. Они все были или раздуты… или мертвы. Он остановился, когда наткнулся на колючую морскую звезду. Существо не двигалось, когда он поднял ее.
Когда Лорен перевернул её, он увидел гроздья крошечных розовых червей, выползающих из отверстия, которое было ртом морской звезды. Затем он перевернул пальцем обыкновенного морского ежа и обнаружил, что его нижняя сторона забита крошечными желтыми яйцеклетками.
Господи Иисусе! Паразиты они повсюду!
Он всплывал на воздух еще несколько раз, находя все больше и больше признаков инфекции. Черви атаковали любых беспозвоночных на своем пути…
Он плавал вокруг коралловых отложений и обнаружил, что смотрит прямо вниз по склону траншеи.
В воде это выглядело как длинная черная выемка на морском дне. Не немного посмотрю и всё, сказал он себе. Он знал, что его предыдущие предупреждения о муренах и акулах были преувеличением; оба существа редко нападали на людей. Лорен хотел посмотреть, не отважился ли их странный розовый паразит тоже попасть в траншею.
Он медленно опустился и включил фонарик.
Ему хватило одной секунды, чтобы увидеть.
Пузыри вырвались из его губ. Он рванул на поверхность и сразу же начал плыть к берегу.
То, что он увидел лежащим во рву траншеи, было человеческим трупом с кусками белой плоти, свисающих с костей.
18 Глава
Нора пыталась дозвониться до вечера, но это было безуспешно. Я никогда раньше не слышал таких помех… странно, как будто пульсирующие помехи над линией. Когда она вышла к самому концу пляжа, надеясь на более четкий сигнал…
Но здесь тоже был тот же пульсирующий гул.
Трент сказал, что это звучит как помеха, вспомнила она. Глушилки использовались военными, но ведь это место больше не имело значения для армии и поэтому чем больше она думала об этом, тем больше она понимала, насколько нелепа была эта идея.
— Никаких телефонных звонков сегодня, — пробормотала она себе и отключила телефон. Она вернулась назад. Куда все подевались? Она не видела никого уже несколько часов. Если они все еще в воде ищут червей, то это и правда длинный заплыв. Вообще, ее больше интересовало их новое открытие, когда черви…
Нора не могла отрицать своих первых впечатлений. Новорожденные детеныши из резервуаров, так и их полутораметровые особи выглядели также как трихинозные черви.
Но ведь не существовало такого трихинозного червя… если только Лорен не был права, что мы открыли совершенно новый вид…
Она задавала себе разные вопросы, когда возвращалась в лагерь.
— Что, если этот червь может заразить высших млекопитающих?
Самый известный из видов трихинелл делает именно это: Трихинелла Спиралис, печально известная своей способностью заражать всех плотоядных и всеядных. Но он практически микроскопический напомнила она себе. И он не морской паразит.
Именно тогда Нора заметила гнездо опоссумов у подножия старой сосны.
Опоссумы были распространены во Флориде, неуклюжий грызун, похожий на сумчатый, в основном известный тем, что вылазит на середину дорог с интенсивным движением, но они процветают в тропических лесах. Нора наклонилась, чтобы посмотреть на гнездо, животных.
— Они все мертвы…
Это была мать, с полдюжиной детенышей. Взрослый лежал на боку, его рот и глаза были открыты, ножки окоченели. Он, казалось, умер недавно — никаких признаков мух, личинок или других паразитов. Нора опустилась на одно колено, чтобы посмотреть поближе…
Детёныши опоссумы тоже не двигались, но они казались…
Раздутыми.
Такие маленькие, они были ещё лысыми, но у них были растянутые животы.
Нора быстро пошла за коробкой в хижину, когда она вернулась то забрала с собой взрослого опоссума и одного детёныша в свою лабораторию.
Ей не потребовалось много времени, чтобы изучить одного из детёнышей под микроскопом. О нет, подумала она в тот момент, когда разрезала безволосую брюшную стенку.
Почему-то она не удивилась.
В ярком, увеличенном круге, зрелище было почти ошеломляюще, сотни крошечных яйцеклеток вывалились наружу. Реснички на каждой желтой яйцеклетке энергично кружились. Для человека в ее области это зрелище было захватывающим.
И потенциально ужасающим.
Теперь… не отводи глаз, приказала она себе. Даже не дёргайся…
Это было не игрой ее воображения. Яйцеклетки росли поминутно.
Она едва заметила, вошедшего Трэнта.
— Готова к чему-то странному? — спросил он.
Я смотрю на что-то странное, подумала она. — Что это такое?
— Я не смог дозвониться с мобильника, и теперь даже рация не работает.
Нора увидела, что он держит в руках громоздкое зеленое радио — Ты издеваешься надо мной. У тебя что батарейки разрядились?
— Нет. Показывает полный заряд. Все, что я получаю, в ответ это тот же статический сигнал, который колеблется внутри и снаружи.
— Я слышала то же самое на своем мобильном телефоне всего несколько минут назад. Я даже пошла в дальний конец пляжа с видом на материк.
— Как я уже говорил, — сказал он ей. — Это звучит, как военный сигнал. Что ты думаешь об этом?
Трент отвлек ее. Она хотела продолжить вскрытие. — Зачем военным глушить этот остров?
— Ни одной причины, которую я могу себе представить, и это меня беспокоит. У меня просто странное чувство, что здесь что-то происходит, а чём мне не сказали.
Нора подумала об этом. — Вы знаете, это может быть просто какое-то другое вмешательство. — Она указала на дверь. — Или, может быть, есть какой-то морской корабль в заливе, проверяющий свои глушители.
— А это идея, — согласился он. — Или это может быть база ВВС в Тампе, или Национальная Гвардия где-то на маневрах.
Это были логические объяснения, так…
Почему тогда у него паранойя? Задумалась Нора.
— Что это такое? — спросил Трэнт, смотря на мертвого опоссума в коробке.
— Я нашла их гнездо, они все были мертвы. И я думаю, что должна сказать тебе это сейчас они были убиты тем же паразитом, который был в лобстере Аннабель. И это тот же вид червя, который она нашла вчера в душе.
Эта информация потрясла его. — Но ведь черви в лобстере были крошечными.
— Они быстро растут, — это все, что она могла пока что ему сказать, и когда она снова посмотрела в микроскоп, она увидела, что яйцеклетки удвоилась в размере. — У нас может возникнуть небольшая проблема. Эти черви могут инфицировать млекопитающих, и…
— Мы млекопитающие, — сухо сказал Трент. — И у нас нет никакого способа покинуть остров…
— Ни на кого — поняла Нора. — Мы не должны слишком остро реагировать. Мелкие млекопитающие это одно, но люди гораздо более сложные существа, не говоря уже о том, что у нас гораздо более эффективные иммунные системы. — Этот вывод казался уместным, но все равно от него не было большого утешения. — Но нам все равно придется защищать себя.
— Что ты имеешь в виду?
Ее глаз снова был у микроскопа. — Мы не знаем, что это такое, но если это что-то вроде того, что мы думаем, мы не должны рисковать. — Яйцеклетка продолжала расти под микроскопом, мерцающее желтое зрелище.