Он на секунду растерялся, но быстро собрался и выдал вполне приемлемую ложь.
– Ты постоянно нападаешь на меня, вот я и решил.
– Нападаю? Вообще-то, это ты сорвал мне крупную сделку, за такое, скажи спасибо, что я тебя не убила.
– Тем не менее, что тебе сделали хоккеисты?
– Ничего, они мои клиенты или товарищи по команде моих клиентов и в том и другом случае, это выглядит не очень профессионально и может повлечь за собой много ненужных проблем.
– Но ведь необязательно встречаться, чтобы насладиться друг другом?
Не унимался Картер, и я решила пресечь его поползновения еще на корню.
– Ты доказательства привез?
– Да, доедем до точки покажу.
Оставшуюся дорогу до неизвестной мне точки мы провели в молчании, я злилась из-за того, что он меня привлекает как мужчина, он злился из-за того, что я скрываю это под маской истерички и нападаю на него по любому поводу и без.
– Приехали, чемпионка! – говорит Картер, отстегивая ремень.
– Собираешься убить меня, а труп сбросить в озеро? – комментирую я место, которое больше подходит для свидания.
На безлюдном высоком берегу озера Онтарио открывается потрясающий вид, и если бы я не была в том настроении в котором была, то искренне бы насладилась пейзажем. Заходящее солнце заливает воду оранжевыми красками и мне в голову приходит мотив пени Total Eclipse of the Heart Бонни Тайлер. У меня был номер под эту песню для какого-то телевизионного шоу, для него создавался подобный свет, и получалось будто я танцую не на арене, а на безграничном озере во время заката.
– Здесь красиво – говорю задумчиво, опираясь на капот машины и складывая руки в защитной позе.
– Есть песня на этот момент? – тихо спрашивает Картер, присоединяясь ко мне.
– Нет – вру я, потому что любая тема, не связанная с делом, может перелиться во флирт, а он в никому не нужный секс.
– А у меня есть – Картер открывает приложение на телефоне и из колонок автомобиля начинает играть Бонни Тайлер.
Меня парализует, мы же не можем с ним мыслить одинаково? Есть только одно объяснение, он видел мои выступления и знает, кем я была в прошлом.
– Элли… – его дыхание обжигает мне шею, я чувствую, как его заведенная рука за мою спину, еле касается меня.
– Анализы, Адамс, где они? – холодно спрашиваю, чтобы остудить его пыл.
– В машине – шепчет, ближе приближаясь к шее.
Небеса, ну почему он так опьянительно хорош? Как бы я хотела поддаться искушению и хотя бы ненадолго забыться в объятиях этого засранца.
– Отлично! – я резко встаю и обхожу его автомобиль. – Где?
– На заднем сидении – отвечает он разочаровано вздыхая, так и оставаясь сидеть на капоте.
Я возвращаюсь к нему с серой папкой, раскрываю ее и раскладываю листы прямо на машине. Внимательно изучаю содержимое. Я не специалист, чтобы точно сказать, что документы не подделаны. Но выглядят вполне реально, живые подписи и печати клиники, о которой я даже слышала.
– Почему везде скрыто имя пациента?
– Потому что это тебе знать необязательно.
– Серьезно? А как я пойму, что эти анализы принадлежат именно той девушке, которую, по твоим словам, изнасиловал Антон?
– Никак, просто поверь мне на слово.
– Да, ты издеваешься! Зачем тогда вообще предлагал доказательства, если тебе плевать поверю я или нет? – я снова начинаю закипать, у этого парня талант.
– По доброте душевной.
– Как ее зовут?
– Это неважно.
– Ладно, я сама все выясню. – я захлопываю папку, с целью забрать с собой, но Картер быстро выхватывает ее у меня из рук.
– И документы я тебе тоже не отдам.
Он точно больной.
– Ну, ты и придурок! – я пытаюсь выхватить папку, но эта громила в пять раз больше меня. – Да, пошел ты! – кричу, слегка толкая его в грудь.
Резко развернувшись, я достаю телефон из сумки и двигаюсь к дороге, чтобы вызвать такси в эту глушь.
– Ты что задумала?
– Вызываю такси, я с тобой больше никуда не поеду! – кричу ему не останавливаясь.
– Вернись в машину, это опасно! Ночь на дворе…
– Отъебись! – кричу я по-русски, показывая ему фак через плечо.
– Это так сексуально, знаешь?
Я еле сдерживаю улыбку, мы сремся где-то на окраине Торонто, я его жестко послала, а он мне говорит, что его это заводит. Извращенец.
– Никуда ты не поедешь – Картер резко выхватывает телефон и пятится обратно к своей машине.
– Верни немедленно! – я пытаюсь забрать, но он лишь забавляется со мной как с собачонкой. – Адмас, я и так награни, клянусь я сброшу тебя с этого обрыва!
– Сядь в машину, Элли, и никто не пострадает.
– Отдай. Чертов. Телефон!
Я набрасываюсь на него. Это апогей моего терпения. Он довел меня до точки кипения, я уже за себя не отвечаю, выцарапаю глаза этому пижону, чтобы больше не бесил меня своими похотливыми взглядами. Я его убью, клянусь, мне бы только…
Я. Ее. Уничтожу.
Картер
– Отдай. Чертов. Телефон!
Орет она и эта бушующая злость в ее глазах еще больше распаляет мое тело. Какая же она, сука, сексуальная. Отдаю ли я себе отчет, что все мои действия направлены не на то, чтобы окончательно отвадить ее от сделки с клубом? Понимаю ли я, что с момента как я ляпнул про доказательства я действовал исключительно в интересах своего члена, а не мозга?
Я пересмотрел все ее выступления, притащил на закат в свое секретное место и сейчас делаю все, чтобы она ко мне прикоснулась. И пусть ненавидит меня, лупит своими кулачками, да пусть хоть всего исцарапает. Я, кажется, получу о этого только удовольствие.
Она набрасывается на меня в ярости, и я окончательно теряю голову, подхватываю ее за талию и грубо падаю с ней на капот, крепко фиксирую одной ладонью ее руки над головой, а второй хватаю подбородок.
– Ведьма – успеваю вымолвить и обрушиваюсь на ее губы. Жестко, грязно, жадно. Я целую ее так, будто поедаю самый вкусный мире торт, широко открывая рот, не стесняясь смешивать нашу влагу. Мне так хочется ее облизать полностью, дико, извращенно, по-зверски.
Она дергается, пытается вырваться, но я сильнее надавливаю на ее промежность своим каменным стояком, и усиливаю хватку в руках.
– А… Адамс – она пытается достучаться до моего здравого смысла или произнести какое-то проклятие, но я не даю, снова целую, проталкиваюсь сквозь ее губы языком.
И тут… она отвечает.
Я слегка ослабеваю хватку, отпускаю ее подбородок и перемещаю руку на выгнутую талию. Это тело создано для меня, клянусь. Она высвобождает руки и обхватывает мою куртку, притягивая ближе к себе.
Да, чемпионка, бери свое, не отпускай.
Она обхватывает меня ногами и садится на капот. Я начинаю зарываться ей в шею, мять грудь, расстёгивать ремень на ее талии. Хочу всего и сразу, и раздевать, и целовать, и шептать на ушко пошлости. Я теряюсь в ней на пару секунд, увлеченно выписывая мокрыми поцелуями на ее плоском животике китайские иероглифы.
– Заднее сидение – тихо произносит она, когда я вновь добираюсь до ее шеи и губ.
– Да – шепчу я.
Она толкает меня на заднее сиденье и садится верхом, в таком положении сложно избавиться от одежды, но я не жалуюсь, с ней даже прелюдия – это целый фейерверк эмоций. Она стягивает с меня штаны вместе с трусами, и обхватывает мой член губами. Б*ять. За что? Этого не может быть! Я же так кончу прямо…
– Я сейчас – вдруг прерывается она, слазит с меня и вытаскивает свое тело наружу.
С ума сойти, не хочу загадывать, но похоже меня ждет одна из горячих ночей в моей жизни. Я знаю, у нас все неправильно началось, но зачем тратить ее время в Канаде на эти ссоры, лучше заменить их на такие же громкие оргазмы. Я уже прокручиваю в голове, как мы завалимся ко мне и не вылезем из постели до утра, предварительно осквернив каждую поверхность моего дома.
– Элли? – я зову ее, потому что пуза затянулась. – Элли!
Что за… Я резко подрываюсь и открываю дверь. Сука!
Я гребаный идиот! Она меня развела! Я подскакиваю, но вовремя вспоминаю, что без штанов, поэтому остаюсь в машине и пытаюсь рассмотреть в темноте, бегущий к стоящему у дороги такси, силуэт.
– Элли! – ору – Ты пожалеешь!
– Уже жалею! – крикнула она в ответ и скрылась в машине, предательски подъехавшей слишком не вовремя.
Я. Ее. Уничтожу.
Фантомные боли
Элли.
У вас когда-нибудь было похмелье?
Не отвечайте, конечно, было. То самое чувство, когда кажется, что голову пытаются распилить на миллион мелких частиц, во рту будто бездомные ночевали, а глаза объявляют тебе бойкот и шипят, как кошки, при виде света. Но это всё ничего по сравнению с осознанием того, что ты мог творить под воздействием алкоголя, когда ты со страхом открываешь социальные сети или сообщения в группе с друзьями, где все твои выходки строго задокументированы и зафиксированы на видео.
Знакомое чувство?
А было ли у вас когда-нибудь похмелье просто от себя, от собственного яда? Что-то новенькое? Так вот у меня сегодня похмелье на собственное поведение. Меня тошнит от того, насколько я филигранно могу обманывать себя и собственное тело, как искусно нахожу самые изощренные методы унижения тех, кого на самом деле не хочу побеждать.
Картер Адамс не мало сделал для того, чтобы я возненавидела его, но вместо этого я его захотела. Как мужчину в постели, как парня на семейном ужине, как моего персонального чемпиона. Я до сих пор не понимаю, что меня в нем зацепило, если отбросить тот факт, что он очень хорош собой и знает, как пользоваться своим обаянием и телом. Он не дал мне ни единого шанса поверить, что его романтичные жесты имеют более глубокий подтекст. Да, нас влечет друг к другу, но не страсть ли эта на почве ненависти? Не закончится ли это всё, как только мы поладим? Я уже знаю ответ на этот вопрос – закончится! Он переключится на другую на ближайшей выездной игре, в то время как я по кусочкам буду собирать свое сердце.
Я кое-как сползаю голая с постели и тащу свою задницу в душ. Жду, что горячая вода приведется меня в чувства и я снова буду в форме осаживать