– А Золотова не промах, не зря на свидания с Хардингом ходила, – усмехается кто-то из моих парней, и я начинаю прислушиваться к их разговору в раздевалке внимательнее.
– Серьезно? Она спит с кем-то из совета?
– Я точно не знаю, но думаю не просто так этой попке достаются лучшие контракты.
– Рот закрой! – вырывается у меня прежде, чем я успеваю обдумать.
– Ты чего, кэп?
– Ничего – я хлопаю шкафчиком – У них могла быть деловая встреча.
– Конечно, а Хардинг просто так на нее слюни пускал, ручки целовал. – ржет Стивенс.
– И сразу после этого совет предлагает подписать Соколова – ржет где-то Слоун подтверждая догадки моих парней.
Я не отвечаю, просто выхожу из раздевалки и несусь наверх, если Элли была на игре, то наверняка сейчас в кабинете Джона. Какого хрена она это делает? Что за извращенная игра? Спит с бывшим, ходит на свидания с Хардингом, а потом целует меня? Ей вообще не много мужиков на одну неделю?
Я прохожу мимо ресепшена и вижу выходящего из кабинета Джона.
– Картер, поздравляю! – он на лету жмет мне руку – У тебя что-то срочное? А то мне нужно проводить делегацию, а потом я вернусь.
– Я ищу Элли – я даже не пытаюсь придумать причину зачем она мне.
– Э…, она у меня в кабинете, но я не думаю…
– Все в порядке, Джон, я все знаю, зайду ее поздравить – я проношусь мимо него заверяя, что иду с миром.
– Картер, ты не понимаешь…
– Джон, делегация – я показываю ему на воображаемые ручные часы.
– Черт! – он сдается и убегает к лифтам, а я со всей дури распахиваю кабинет и влетаю как разъярённый буйвол.
– Ну, здравствуй, тебя можно поздравить?
– Картер? – она удивленной оборачивается – Ты что здесь…
– Говорю же, пришел поздравить! А ты молодец, используешь свою дырку по назначению.
– Какую дырку? – она сводит брови, явно не понимая моей метафоры.
– Знаешь, могла бы и мне дать, я бы быстрее решил вопрос с Соколовым, а он вообще знает, какой ценой ты достала ему место?
– Адамс, ты пьян? Я не понимаю ни слова с твоего монолога.
– Извини, я не знаю русского. Хотя подожди, кажется одно слово я помню, сразу извини, если произнесу его неправильно, насколько знаю у вас таких как ты называют Sh… Shluha?
– Ты что несешь?
– А что? Я недостаточно влиятелен, да? Согласен, зачем тебе какой-то хоккеист, ведь деньги это еще не все, хочется власти. Вот так, покувыркалась с Хардингом одну ночь и пожа…
Сочная, звонкая пощечина заставляет меня заткнуться. Щека горит пламенем, то ли от собственной желчи, то ли от ее злости. Меня разрывает спросить ее, но тогда я вскрою все свои мотивы, покажу, что меня, с ума сойти как, интересует, с кем она спит и почему все эти мужчины не я.
В секунду хватаю ее за затылок и начинаю грубо целовать. Б*ять, тону в ней. Мой язык исследует ее губы, пальцы жадно мнут волосы и щеки, мне не нужен воздух, только она, такая непослушная, яростная, красивая. Сжимаю ее бедро, чтобы прижать еще ближе, кусаю губу и вновь набрасывают с животным энтузиазмом. Три, два…
– Это все чего ты заслуживаешь – бросаю ей, резко отстранившись – Грязный поцелуй, от которого меня тошнит.
Она ошарашено смотрит на меня, медленно поднося пальцы к своим истерзанным губам.
– Зачем тогда целовал? – она пытается вернуть прежнюю броню, но у нее плохо получается, чувствую разочарование в ее голосе, наконец-то я выйду победителем из этой игры.
– Решил проверить – усмехаюсь ей в лицо – Оказалась и правда, на вкус как шлюха.
Слова слетают с моих губ и громко разбиваются между нами. В ту же секунду я понимаю, что сломал что-то важное. Я вижу это в ее сверкающих от слез глаз, слышу, как осколки этих слов врезаются в мое сердце. Со стороны кажется, что мы просто стоим и смотрим друг на друга, но на самом деле истекаем кровью и каждый из нас хочет ринуться и помочь другому, но никому не позволяет гребанная гордость.
Я назвал ее шлюхой… Она такое не простит, даже если скажу, что был пьян и ничего не соображал. А я ведь и правда пьян от ревности, от жгучего чудовищного желания обладать ею, единолично, без права бросить меня.
– Вы еще не убили здесь друг друга? – в кабинет залетает Джон – Картер, Элли тебе уже наверно все сказала.
– Что? – технически я ей не дал ничего сказать, потому что собирался вылить на нее все свое дерьмо и выйти победителем, но сейчас, мне кажется, я буду очень-очень сильно жалеть о том, что сделал только что.
– Элли больше не агент Соколова, она передала его Champion`s way и вышла из сделки.
– Что значит вышла?
Джон смотрит на Элли, ожидая что она объяснит, и мы прекратим говорить о ней в третьем лице, но она игнорирует наш разговор, прячет какую-то папку в сумку и закидывает ее на плечо.
– Джон, увидимся позже, мне нужно бежать – она кидает на меня последний взгляд, который буквально пронзает мое тело острой болью и выходит из кабинета.
– Что значит вышла? – повторяю я свой вопрос, гипнотизируя дверь, в которую только что ушла возможно единственная девушка в мире, которая мне не безразлична.
Джон молчит, он понимает, что мы здесь не о погоде разговаривали.
– Джон! – рявкаю я.
– Антону предложили контракт при условии, что она не будет его агентом. – вздыхает Джон, которые тоже совсем не рад такому исходу дел.
– И Соколов на это пошел? – сукин индюк, я его закопаю.
– Иначе бы контракта не было. – отвечает Джон, разведя руками.
– И не будет. – с этими словами я вылетаю из кабинета, чтобы сделать то, что нужно было сделать еще пару лет назад. Размазать эту смазливую русскую рожу по отельному паркету.
Вечеринка по случаю разбитого сердца
Элли.
– Ни секунды не хочу оставаться в этом проклятом городе! – я швыряю вещи в чемодан, даже не пытаясь их сложить как-то рационально.
Мэган сидит в позе лотоса на кровати и ест какие-то чипсы.
– Элли, может все образуется? Не руби с плеча.
– Даже если Джонни придет и скажет, что они передумали, без обид, но я пошлю его к черту!
– Я Швейцария – поднимает руки к верху Мэг – Но я не хочу, чтобы ты уезжала, у нас же было столько планов, мы ведь не сходили в индийский квартал, консерваторию Гарденса и ты ведь никогда не видела Ниагарский водопад!
Я останавливаюсь и перевожу дыхание, пытаясь подобрать правильные слова, чтобы не обидеть.
– Прости, просто этот город на меня давит, столько всего произошло, что хочется побыстрее уехать и забыть. Отмыться от всего этого, понимаешь?
– Я самолично прибью Соколова! – кидает угрозу моя бойкая американская подруга.
– Мэг, дело не в нем. – вздыхаю я, чтобы остудить ее запал.
– Подожди, ты что не из-за контракта такая кислая?
– Из-за контракта! Но причем здесь Соколов, не он же меня уволил. – я начинаю искать оправдания своей двусмысленной фразе, хотя по большие счету, мне уже так плевать на этот контракт.
– Подожди… – Мэган встает на колени удерживая на мне пристальный взгляд – Не двигайся! – черт, мне конец, она все поняла.
– Если дело не в Соколове, то в ком? – ее бровь «улетает» в неизвестном направлении куда-то под спадающую челку.
– Ни в ком, а в чем! Мэг, мне не нравится, когда со мной играют как с собачонкой: то подпишем, то не подпишем. Вот и всё! Так профессионалы не работают. Я зла исключительно на клуб твоего мужа! – выдаю максимум своих актерских способностей, демонстрируя, что дело вовсе не…
– Это все Адамс. Да?
Небеса, как она это делает? У меня что бегущей строкой на лбу написано, что я снова влюбилась в самого неподходящего парня.
– Что Адамс?
– То! Вы с ним… – она складывает параллельно два указательных пальца намекая на какую-то романтику между нами.
– Боже упаси, Мэг!
– Но не упас, да? Вы все же переспали?
– Нет – я вздыхаю – и дело не в нем.
– Врешь.
– Нет, с чего мне загоняться по парню, с которым я не могу иметь по определению ничего серьезного?
– Почему не можешь?
– Мэг, это же просто невозможно! Он хоккеист, живет на другом конце земли, не говоря уже о том, что не чувствует ко мне ничего, кроме ненависти!
Можно больше не притворятся, то с какой эмоциональностью я приводила аргументы почему он мне не пара полностью раскрыло мои чувства. Я чуть сдерживаю слезы, вспоминая какими глазами он на меня смотрел последний раз и что наговорил.
– Планы меняются, сначала я убью Картера. – комментирует моя подруга.
– Ты собираешься убить одного из лучших нападающих Канады, страна тебе этого не простит. -усмехаюсь я.
– Ничего страшного, нового вырастят- она закидывает очередной ломтик какой-то хрустящей гадости и пересаживается ко мне на диван.
– Ладно, давай на чистоту, с чего ты взяла, что безразлична ему?
– Я не безразлична – поправляю – Я ему противна.
– Это он тебе сказал?
– Да, прямым грубым текстом. И я не хочу проживать это снова, не заставляй меня вспоминать или произносить это вслух.
– Тогда все понятно, клиент готов. – она подскакивает и стряхивает крошки с рук.
– Не поняла?
– Элли, это же Адамс! Он сначала делает, потом думает – Мэг начинает расхаживать по номеру – Поговори с ним, уверена он уже жалеет о том, что сказал тебе. Вот, как обычно повелся на какие-то слухи, влетел, вылил на тебя все свое дерьмо и сейчас сидит в каком-нибудь баре и заливает чувство вины.
– Его проблемы, Мэг! Даже если это так, я не хочу его ни слышать, ни видеть его. И тебя прошу не вмешиваться! – я тычу в нее указательным пальцем и жду, чтобы она покопалась на крови, что не будет ничего предпринимать.
Мэг какое-то время напряжено молчит, уверена у нее в голове уже зародился план по нашему воссоединению.
– Мэг? – давлю я.
– Л-ладно! – она снисходительно вздыхает, – Я и здесь Швейцария, как скажешь. – Когда у тебя самолет?
– Через два дня.
– Будешь на финале?
– Думаю да, посмотрю игру и сразу поеду в аэропорт.