И, наверное, неправильно вот так пользоваться парнем, но, как заставить себя перестать, Соня не знала.
Она медленно поднялась с кровати и посмотрела в зеркало. Лицо было опухшим от слёз, но в целом — терпимо. Умыться только надо.
А может, вообще найти в шкафчике косметику и накраситься? Соня так давно не красилась. Она и раньше не баловалась, но всё же порой пользовалась тушью, тенями и немного помадой. И тональным кремом, конечно. Теперь всё это лежало в шкафчике в ванной, и наверняка даже срок годности истёк…
Ну и ладно. Хоть ресницы-то можно накрасить, они же от просроченной туши не отвалятся!
Решив сделать это, Соня вышла из комнаты — и сразу наткнулась на Юру, который почему-то сидел не на диване, а на полу, прислонившись спиной к сиденью, а на его коленях лежала и размахивала хвостом довольная Мася. Соне, когда она увидела эту картину, даже захотелось улыбнуться — настолько трогательно выглядела эта парочка: длинноногий и худой Юра и пухленькая пушистая Мася.
— А почему ты на полу сидишь? — спросила Соня, и парень вздрогнул, подняв голову. И что-то было в его взгляде… настолько мучительно-понимающее, что Соня сразу поняла: видимо, Юра нашёл в интернете информацию о случившемся с Андреем и Алисой.
— Да так… задумался, — вздохнул он, ссадил с колен Масю, которая от подобного самоуправства недовольно мяукнула, и встал. — Слушай… Пойдём, может, погуляем? Заодно пообедаем. А то я уже есть хочу, а готовить лень.
— Хорошо, — кивнула Соня. — Я сама хотела предложить. Только я немного освежусь и переоденусь.
— Ты же так и не переоделась с тех пор, как пришла из поликлиники, — удивился Юра, оглядывая девушку. — А я и забыл…
— Я тоже забыла. Да, это уличная одежда, но всё равно её надо поменять. Я же в ней спала.
— Конечно, меняй, я подожду. Только не слишком долго, а то я съем Маськин корм.
Невозмутимое лицо Юры в сочетании с абсолютно серьёзным голосом всё же вызвали у Сони улыбку. Его жизнелюбию было невозможно не улыбаться.
57
Юра
О Сонином прошлом они в тот день больше не говорили, да Юра и не собирался. Ему казалось, что плакать и расстраиваться Соне уже хватит — пора отвлекаться, радоваться чему-либо, в общем, идти вперёд. Хотя он отлично понимал, что она всегда временами будет оглядываться назад, особенно в дни рождения Андрея и Алисы, и это нужно принять, если он хочет оставаться рядом с Соней.
О том, как их отношения воспримет его семья, Юра не думал. Мамино мнение его давно не волновало, а отец… Характер Алмазова-старшего был Юре прекрасно известен. Он знал, что доволен Михаил Борисович не будет, но и портить отношения с сыном, отговаривать его, лезть в личную жизнь — не станет. Что же касается Маши… Вот её реакцию Юра предсказать не мог. Сестра была способна на безумства и лезть в чужие дела обожала. В чём Юра был уверен — так это в том, что Маша, как и отец, не захочет портить с ним отношения из-за девушки. И если уж сестра приняла Настю, со скрипом, но приняла, то Соню тоже должна.
Они отправились гулять на набережную. Прошли по мосту, на котором встретились, заглянули в кафе, а потом Соня неожиданно предложила:
— Давай зайдём в торговый центр?
— В торговый центр? — не понял Юра. — Ты хочешь в кинотеатр?
— Нет. Хотя кино посмотреть тоже можно. Я хочу зайти в магазин с косметикой. А то у меня, как выяснилось, за два года даже тушь склеилась.
Юра воспрял духом, услышав подобное от Сони. Она сказала это с неловкостью, будто ей было немного стыдно признаваться в том, что она собирается красить ресницы, но весьма решительно.
— Конечно, давай зайдём, я не против. Только, чур, делаем так — будем заходить в магазины по очереди. Сначала в тот, который хочешь ты, потом — куда хочу я.
Соня удивлённо уставилась на Юру. Кажется, она не понимала, в чём смысл подобного предложения. Зато он отлично понимал, что шопинг — одно из лучших средств для того, чтобы приободрить девушку. Настя, Маша, Оксана и его мама — все это доказывали. Да Юра и сам, по правде говоря, любил шопиться, особенно в хорошей компании.
— Ладно, договорились…
.
В парфюмерном — или как называются эти магазины с кучей косметики? — Юра едва не задохнулся от устойчивого аромата различных духов, что наполняли воздух, словно выхлопные газы машин. Аж глаза заслезились и срочно захотелось высморкаться. Хорошо, что Соня не стала задерживаться — быстро взяла тушь, тени, помаду и тональный крем, расплатилась и вышла наружу, посмеиваясь над Юрой, который старательно дышал через рот.
— Как они там работают… — пробормотал он, стремясь отойти от магазина подальше.
— Кто?
— Да все. Девушки ещё ладно, вы любите всякие запахи. Но охранники? Здоровенные мужики в форме? Представляешь, приходит такой мужик домой, а от него вот этим всем несёт, как будто он тусил в баре с кучей надушенных шлюх.
Соня фыркнула. Она здорово повеселела после покупки, и Юра убедился, что волшебное слово «шопинг» действует и на неё тоже.
— Зато удобно тусить с ними на самом деле. Жена не догадается.
— Да ну, не верю я в это.
— Во что?
— Что жена не догадается. Если человек любит, то заметит обязательно. Может, не сразу, поначалу будет оправдывать партнёра в собственных глазах, но потом дойдёт всё же.
— С твоим отцом так и было, да?
— Примерно. Мама морочила ему голову до рождения Маши, но после было уже невозможно морочить. Хотя папа ещё сопротивлялся, верить не хотел.
— Почему именно до рождения Маши? — не поняла Соня, и Юра решил не быть голословным — достал телефон и показал старую семейную фотографию, на которой они стояли вчетвером — Алмазов-старший, Татьяна, Юра и Маша. И сестра выделялась на их фоне, как выделялась бы армянка на одной фотографии с норвежцами.
— Ох… — только и сказала Соня, тяжело вздохнув. — Вот это страсти… Как в сериале каком-нибудь.
— Жизнь похлеще сериалов может быть, — хмыкнул Юра и на мгновение напрягся, думая, что Соня может вспомнить про свою погибшую семью — но нет, она не подумала о них. Только кивнула и поинтересовалась:
— А в какой магазин ты хочешь пойти теперь?
58
Юра
По итогу дня они с Соней возвращались домой уставшие, но безумно довольные. Юра купил себе кроссовки, как сказала Соня, «инфернально-оранжевые», а сама она приобрела несколько новых кофточек, джинсы, которые так сидели на её бёдрах, что Юра в магазине едва слюнями не захлебнулся, и кучу разноцветных заколок для волос. Причём настолько ярких, со смешными рисунками, что Юра даже не представлял, как Соня собирается их носить со своими обычными спортивными костюмами. Но это было и неважно. Главное, что она сделала эту покупку и, судя по её лицу, была этому очень рада.
Поужинали Юра и Соня тоже в торговом центре — наелись гамбургеров и картошки фри, — а потом отправились домой. Уставшие и наговорившиеся за день о какой-то ерунде, они в основном молчали… пока Соня — они с Юрой как раз подходили к подъезду её дома — вдруг не сказала:
— Знаешь, а ведь он мне письмо написал.
Сначала Юра хотел спросить кто, но не успел даже рот открыть — сразу понял. Как, почему — сам бы не смог объяснить.
Просто понял. Почувствовал.
— Его мать передала, — продолжала говорить Соня. Спокойно, с какой-то отстранённостью, будто ей было всё равно, хотя так быть не могло. — Нашла меня как-то и передала. Очень просила прочитать. Но я не стала.
— Выбросила? — уточнил Юра, и Соня покачала головой:
— Нет. Не знаю даже почему, но не смогла выбросить. Хотела, но не смогла. Наверное, из-за его мамы — она сильно плакала. Я это письмо положила… точно не помню куда. Где-то в гостиной лежит, в книжном шкафу вроде бы. Надо найти.
— Хочешь прочитать?
— Не хочу. Надо.
— Зачем?
Юра специально задал этот вопрос — хотел, чтобы Соня ответила на него самой себе.
Она задумалась на несколько секунд, а потом ответила очень тихо:
— Чтобы больше не ненавидеть.
59
Юра
За пятницу Юра так устал, причём не столько от шопинга, сколько от откровений о Сонином прошлом, поэтому уснул сразу, как голова коснулась подушки. Даже и не подумал о том, чтобы воспользоваться Сониным настроением и попытаться пробраться к ней в спальню — сил не было на соблазнение. Да и Юра не был уверен, что сейчас подходящее время для подобных попыток. Да, Соня стала оттаивать, приходить в себя и улыбаться, и Юра чувствовал, что она настроена выбираться из уныния. Но одно дело — ходить по магазинам и в кафе, и совсем другое — заниматься сексом.
А утром, во время завтрака, Соня неожиданно спросила:
— А можно я пойду на собеседование вместе с тобой? Не хочется дома сидеть.
То, что эта квартира вызывает у Сони приступы душевной боли, Юра уже понял, поэтому кивнул и ответил:
— Да, конечно, пошли.
— А как ты… без гитары? Ты ведь её не привёз сюда.
— У них наверняка свой инструмент есть. Будет странно, если нет.
— А-а-а…
Когда Соня, переодевшись перед выходом в своей комнате, вышла к Юре, он почти онемел, уставившись на неё вытаращенными глазами — настолько девушка вдруг преобразилась, надев новые джинсы, гораздо более светлые, чем её обычные брюки, и купленную накануне кофточку кораллового оттенка и чуть приподняв по бокам волосы при помощи вчерашних ярких заколок. На лице у Соне был мягкий, ненавязчивый макияж — он сделал её черты гораздо более чёткими и свежими. Она будто даже помолодела…
— Ух, — выдохнул Юра и восхищённо улыбнулся. — Здорово выглядишь!
— Я вчера маску делала, — произнесла Соня с такой серьёзностью, будто отчитывалась. — Когда ты уже уснул, намешала на кухне и сделала. По маминому рецепту, старому советскому. Мёд и лимончик…
— Да-а-а? — засмеялся Юра и, шагнув вперёд, приобнял девушку, наклоняясь над её лицом. — Тогда ты должна вкусно пахнуть. Сейчас проверим!
Он ткнулся носом в Сонину щёку, втянул в себя воздух — и улыбнулся, услышав негромкий смешок и почти кокетливый комментарий: