ше не от самой игры на синтезаторе, а от общения с публикой, от внимания, аплодисментов и восторженных охов-вздохов симпатичных девчонок, которые липли к Пашке как мухи к варенью. Юра тоже не был святым, и ему нравилось иметь поклонников, но всё-таки гораздо сильнее он наслаждался самим выступлением. Юра любил музыку и даже думал пойти в консерваторию после окончания школы, но всё-таки рассудил, что нужна ещё какая-нибудь профессия, а то мало ли, что может случиться. Да и вдруг ему надоест играть на гитаре, захочется попробовать что-то новое, совсем иное? Поэтому Юра пошёл на журфак. Закончил год назад, но по профессии так и не устроился, продолжая играть в группе Пашки Гурова. Неплохие деньги они зарабатывали, не было нужды дёргаться… А теперь вот появилась.
Насте Пашка всегда нравился, и Юра об этом знал. Но сам Гуров на Настю внимания не обращал и даже порой пошло шутил, что она для него слишком костлявая — он любил девчонок попышнее. Да и не хотел Пашка встречаться с девушкой из своей же группы — по крайней мере, говорил так остальным участникам, объясняя, отчего не отвечает на Настины призывные взгляды и кривляния. Видимо, передумал… Измором она его взяла, что ли?
— Ну привет, Алмаз, — хмыкнул Пашка, сняв трубку после третьего гудка. Юру так называл он один — из-за фамилии Алмазов, у остальных как-то не прижилось. — Как жизнь молодая?
— Нормально, — буркнул Юра, поражаясь, как Пашке хватает совести разговаривать с подобной бравадой. Если бы Юра увёл у кого-нибудь девушку, он бы точно не смог вести себя так, будто ничего не случилось. — Я хотел тебе сообщить заранее, что продлевать контракт не буду. Доиграю этот месяц, а потом всё.
— А потом уже и не надо, я группу распускаю, — хмыкнул Гуров. — Надоело что-то. Батя предлагает в его фирму устроиться, посмотреть, что там и как. Хочу попробовать. А ты чего, из-за Настюхи, что ли? Зря.
— В каком смысле — зря? — не понял Юра, и Пашка неприятно хохотнул.
— Да радоваться надо, что окольцеваться не успели! Она же, знаешь, все эти годы другой вариант искала. Ты для неё был запасным аэродромом, за неимением, так сказать, лучшего. Натура у неё такая бл**ская, понимаешь?
— Паш… не надо оскорблять.
— Да я и не оскорбляю, а констатирую факт. Кто такие бл**и? Женщины, которые продают себя за деньги, верно? Ну и чем Настюха отличается от них? Ей на всё плевать, чуйства-х*юйства — это не про неё. Выгода — вот что главное. Я её поманил: предложил к себе переехать — она и обрадовалась.
— Погоди, — пробормотал Юра и схватился свободной рукой за волосы. — То есть ты как бы… пошутил над ней, что ли?
— Не, не пошутил, — вновь хохотнул Пашка. — Поживу с ней чуток, погремлю костями. Она же не трахается, а стукается, трындец! А как надоест — выставлю. Так что ты, Алмаз, не злись. Смотрел я на тебя и диву давался, как ты не видишь, что Настя из себя представляет. У тебя ведь мать такая же, сам рассказывал! Ищи себе, короче, девку нормальную, а не ту, которая за квартиру готова Родину продать.
— Это я тебя типа поблагодарить должен? — процедил Юра, испытывая дикое желание проломить Пашке голову. Благодетель нашёлся, причинитель насильного добра. Да кто его просил-то?!
— Не должен, но поблагодаришь. Не сейчас, конечно, а потом, позже, когда остынешь. А на репетицию сегодняшнюю не приходи, я её проводить не планирую. Наоборот, сообщу всем, что закрываемся, неустойку за этот месяц я выплачу, а там хоть трава не расти. Всё, Алмаз, адьёс. Будь здоров, не кашляй.
И Пашка положил трубку прежде, чем Юра успел его обматерить.
10
Юра
Минут пятнадцать он просто сидел и злился. На Пашку за самоуправство, на Настю, что так глупо повелась на обыкновенный развод, и на себя, что закрывал глаза на характер своей бывшей девушки. А ведь знал, всегда знал, что Настя во многом напоминает маму… Но ведь и мама не была ужасным человеком. Просто эгоистичная до мозга костей, любящая деньги намного сильнее, чем собственных детей, но в целом — не самая плохая в мире женщина. Таких людей навалом. Да тот же Пашка! Какое право он имел судить Настю, если и сам от неё недалеко ушёл? Разве он не готов ради денег на многое? Разве не хочет, чтобы его любили за душу и сердце, но сам вряд ли останется с девушкой, которая не будет соответствовать его представлениям об идеальности? Она должна быть и красивой, и обеспеченной, и уверенной в себе, и при этом не стервой — да где же такие водятся? Вот потому Пашка и менял партнёрш как перчатки, не мог сосредоточиться ни на одной — не устраивали они его. То одно, то другое было не так. Но у Пашки хотя бы семья богатая, а Настя-то из другой социальной прослойки. Отец у неё всю жизнь пил горькую, порой и мать с ним за компанию, младший брат тоже не брезговал, да ещё и наркоту домой таскал. Очень просто рассуждать, имея за плечом кучу бабла, обеспеченных родителей и отличную квартиру. Весь мир под ногами, любые дороги открыты. А у Насти никаких дорог не было. И то, что она музыкалку с отличием закончила, а потом и институт с красным дипломом и сама везде пробивалась, а не пошла по стопам родителей и брата, — это только её заслуга. И ничего удивительного, что она хотела для себя красивой жизни. Кто бы на её месте не хотел? Но телом она не торговала, зря Пашка так…
Впрочем, в чём-то Гуров был прав — это Юра отлично понимал. Нет, не в характеристике Насти — ей, как говорится, Бог судья. В конце концов, она никаких преступлений не совершала, не грабила и не убивала. А вот в том, что Юре Настя не очень подходит, — однозначно прав. И рано или поздно у него открылись бы глаза. Просто Пашка с какого-то рожна решил поспособствовать «открыванию». Сделал доброе дело, да. Только почему у Юры ощущение, будто его дерьмом накормили?..
Зазвонил телефон, и парень встрепенулся — кто там ещё?.. Опять Пашка или, может, Настя?
Но звонила Маша, младшая сестра.
— Привет, Юрик, — раздался её тонкий и звонкий голос в трубке, как только он ответил на звонок. — А я сессию закрыла!
— Как закрыла? — удивился Юра. — Ещё вроде по срокам один экзамен.
— А у меня по нему автомат!
— Ах, точно, ты же отличница… — протянул парень, чувствуя, как потихоньку повышается настроение. — Что, отличница, отмечать будешь?
— Ага. В субботу хотим все вместе в кафе сходить. Придёшь?
— Спрашиваешь! Конечно, приду.
— С Настей? — поинтересовалась с опаской Маша, и Юре стало смешно. Да, вот ещё одна причина, по которой ему давно стоило насторожиться, — Настя никому из его семьи не нравилась. Нет, конфликтов не было, но все относились к ней с каким-то напряжением, будто постоянно ждали подвоха.
— Нет, без неё. Мы с ней расстались.
В трубке на пару мгновений повисло удивлённое молчание, а затем Маша радостно взвизгнула:
— Что, правда?! Ты не шутишь?
Юра даже улыбнулся, правда, с грустью.
— Угу, не шучу. Она сказала, что я скучный, и ушла к другому. Который веселее.
— Настя — дура, — фыркнула Маша с презрением. — Юрик, не переживай! Лучше уж сейчас расстаться, чем, как папа, жить потом с ней из-за детей. Ты себе другую найдёшь! Ты самый классный!
— Спасибо, Маш, — Юра улыбнулся шире. От искреннего голоса сестры и вправду стало намного легче, и даже показалось, что мир вокруг словно посветлел. — Не буду переживать. По крайней мере, сильно.
— Это правильно. Привет тебе от Оксаны и Юли с Володей! Мы сейчас вместе в парке гуляем!
— И им всем привет передавай…
Юра положил трубку и откинулся на спинку кресла, обвёл глазами комнату. На самом деле, если бы не эта странная авантюра с Соней, пришлось бы что-нибудь срочно изобретать, что позволило бы ему жить не в одиночестве. Юра жил один только раз, и ему не понравилось — было тоскливо, если не сказать тошно. В то время он ещё не представлял, как вести домашнее хозяйство, да и ленился, поэтому с радостью вернулся под крыло к отцу и Оксане. Позже, когда начал встречаться с Настей, снова захотелось отдельное жильё, и вдвоём с девушкой жилось уже веселее. Но теперь…
Жалко, конечно, тратить лишние деньги, но всё-таки отказываться от съёма этой квартиры Юра пока не собирался. Мало ли, что и как получится с Соней…
«А что ты вообще от неё хочешь, приятель?» — подумал он и даже плечами пожал — ответить самому себе было нечего.
11
Юра
В квартиру Сони он вернулся около пяти часов вечера, но девушки дома не оказалось. Впрочем, она предупреждала. Зато оказалась жутко голодная Мася, и Юра обыскал всю кухню в попытке найти еду для кошки, но не преуспел. В итоге, понадеявшись, что Соня за подобное самоуправство его не казнит, сварил Маське курицу из числа продуктов, принесённых им самим. Нарезал мясо, положил в блюдечко, поставил на пол и с удовлетворением наблюдал за тем, как кошка от удовольствия аж мурчит, поедая курицу.
Самому тоже очень хотелось поужинать, точнее, пообедать — на съёмной квартире Юра просто перекусил чипсами и парой бутербродов, но теперь, как говорил отец, «растущий организм требовал своё». Хозяйничать на Сониной идеально чистой кухне не ради кошки, а ради себя было боязно, поэтому Юра пока терпел. Пожевал только немного отварной курицы, но этого оказалось преступно мало — желудок лишь сильнее начал бунтовать. Тогда Юра всё-таки решил рискнуть и приготовить нормальный ужин для себя и Сони. Она ведь поздно придёт, наверняка сил не будет кашеварить на двоих…
Заглянув в холодильник в очередной раз за вечер, Юра задумчиво потёр подбородок. Продукты были, не сказать чтобы много, но были. А вот что из этого можно приготовить, могла бы придумать Маша, но отнюдь не он. Значит… надо делать то, что точно умеешь. И что едят все люди почти без исключения. А именно — яичницу.
Юра нашёл на столе бутылку с оливковым маслом, пожарил на нём помидоры и болгарский перец, добавив ещё и немного сухого базилика — он тоже обнаружился на столе возле плиты, на деревянной подставке, где в металлических баночках стояли разные приправы. Юра помнил, как Маша говорила, что базилик и помидоры — идеальное сочетание, и решил рискнуть. Когда помидоры стали мягкими, разбил в сковороду пять яиц — три из них растеклись сразу — и попытался сохранить желтки, чтобы оставались жидкими, но не вышло. Они застыли, затянувшись белёсой плёнкой, как обычно и получалось у Юры, невзирая на все старания. Он знал, что вкус от этого не испортится, но всё же немного расстроился — хотелось произвести на Соню впечатление. А то он пока, похоже, в ауте — мало того, что Соня считает его неудавшимся самоубийцей из-за несчастной любви и беднотой, неспособной снять квартиру, так ещё и готовить не умеет. Позорище! И это она пока не знает, что с работой у Юры тоже теперь швах. Нужно искать новую. Но какую — вопрос. Несмотря на образование, журналистом Юра никогда не работал, стоит ли пробовать? Или искать новый музыкальный коллектив?