Закрыв рот ладонью, наверное, чтобы челюсть не упал, Кагами ужаснулась тому, как сильно дрожали руки. Этот снимок был сделан далеко не вчера, к тому же через окно квартиры Таками — у себя девушка всегда задергивала шторы в темное время суток или уходя из дому. Кто-то уже давно наблюдал за ними? И отправил фотографии сейчас?.. Значит, это не простое совпадение, кто-то хотел добить ее?!
Страх смыло за считанные мгновение волной леденящего душу гнева. Оскалившись и сжав до боли кулак, девушка подняла телефон с земли и агрессивно принялась набирать сообщение.
«Кто ты, блять, такой? Что тебе нужно?»
Кто бы это ни был, он намеренно отправил ей послание именно сейчас, когда она не просто разбита, но и находилась абсолютно одна. Не в состоянии попросить поддержки. Способная совершить глупость под действием эмоций.
«Приходи по адресу ****, одна, герой Беркут. Иначе эту сенсацию увидит весь мир».
Сенсацию?.. Сенсацию. Сен… Сначала Кагами подумала, что это может быть Тень, но мужчина вряд ли бы действовал так гадко. Но одного лишь слова «сенсация» хватило, чтобы грудь переполнила обжигающая ненависть. Сраные журналисты!!!
— А-а-а!
Взвизгнув от злости, Кагами взмахнула крыльями и устремилась в небо. Рассекая холодный воздух, она ничуть не остужала пыл, физическая активность только сильнее горячила кровь. Кроха здравого смысла все еще удерживала девушку от того, чтобы поддаться эмоциям, она с трудом заставила себя замедлиться, обдумать дальнейший план действий. Но не получалось. В голове то и дело сидела мысль, что над ней издевались, выхаживали, как добычу, чтобы подстрелить в момент, когда у нее не останется сил к сопротивлению.
Добравшись до назначенного места в районе Сибуя между высотных домов, Кагами незаметно спикировала в темный проулок, куда едва проникал свет от неоновых вывесок. Стоял отвратительный запах сырости.
Не пришлось даже прислушиваться к окружению, темный силуэт, поджидающий у стены, моментально отреагировал на ее появление. Выждав, когда глаза привыкнут к полумраку, девушка все же надеялась, что за столь мерзким поступком стоит кто-то из злодеев, решивших шантажировать ее. Но когда она увидела худощавого сгорбившегося мужчину, прячущего руки в карманах, а взгляд — под линзами старомодных очков, Кагами едва сдержала вздох разочарования. Как этот ублюдок вообще что-то рассмотрел?
— Кто ты, блять, такой? — зашипела девушка, направившись к незнакомцу, но едва сделав шаг навстречу, заставила того отступить.
— Не нужно, стойте, где стоите, — пробормотал незнакомец. — Сделаем все быстро. Мне… мне жаль, правда, что пришлось давить на вас, но иначе вы бы не послушали. Мои требования просты — признайтесь общественности, что вы ненастоящий герой, что вы просто украли силу, иначе все узнают куда более грязную…
— О-о, да ладно, серьезно? — оборвала его Кагами. — Украла силу? Это моя сила, кусок ты дерьма. То, как ее использует комитет безопасности, не моя проблема. Вы… зачем ты вообще это делаешь? Тебе не к кому больше докопаться?
— Мы можем вместе обсудить интервью, подать его с более мягкой стороны, если…
Кагами опешила. Смотря на мужчину с открытым ртом, она просто ушам своим не верила. Ее шантажировали.
— Ради наживы, да? Кто ты? — прищурившись, оборвала на полуслове незнакомца Кагами и подступила на шаг ближе. — Журналист, у которого дела совсем плохо идут? И ты решил… что я легкая добыча… что меня можно шантажировать, дождавшись, когда я окажусь в настолько сломленном состоянии, что не буду соображать и податливо соглашусь на провокацию?
Попятившись, мужчина замешкался и достал из кармана перцовый спрей, который Кагами выбила у него моментально, выстрелив пером, а заодно и глубоко поцарапав руку незнакомца. Далеко не радушный настрой героини испугал журналиста, заставил попятиться, но девушка в два шага нагнала его и, схватив за грудки, грубо прижала к стене.
— Ты, блять, серьезно думал, что можешь так спокойно на ковер вызывать Беркута? Сфотографировал меня давно, и ждал подходящего момента? Думал, когда же я начну плакать на публике из-за погибшего друга, да? — наигранно пропела девушка, встряхнув мужчину. От нарастающей злости ей все сложнее было сдерживаться. — А тут умирает моя мать, и ты решаешь «вот оно, настал мой час, пока эта обманщица и шлюха будет плакать, я сделаю свой ход». ТАК?!
— Отпустите меня!.. Я… я… если что-то со мной будет, эти снимки опубликую мои коллеги…
— О-о, серьезно? Думаешь, я поверю? Коллеги? Чтобы они украли твою славу? — приблизившись, Кагами заглянула в глаза мужчины и увидела в них тот страх, который испытывает жертва близ хищника. — Даже если у тебя и есть запасной план, мне плевать. Такое жалкое ничтожество, как ты, не смогло бы подобраться ко мне. Кто дал тебе информацию? Откуда у тебя мой номер телефона?
Она чувствовала, как трясется под ее натиском журналист. Несмотря на то, что он был выше, Кагами осознавала свою силу, вдавливая мужчину в стену, слушая, как он судорожно вздыхал и упрямился, отказываясь говорить. Эта мелкая гнида высмеяла ее чувства. Когда она скорбела о матери, он посмел напасть. Ничтожный, отвратительный ублюдок…
Ярость все сильнее закипала на душе девушки, туманила рассудок, и понимая, что мужчина все еще сопротивлялся и был недостаточно напуган, она схватила его за шею.
— Говори. Кто рассказал тебе об этом? Комитет безопасности слишком трепетно хранит информацию. Кто это? ГОВОРИ!
Все они лгут ей, обманывают, используют. Кагами понимала, на что шла, она прямым текстом заявляла, что готова продаться комитету безопасности. Но они отворачивались от нее, как от мусора, израсходовавшего себя материала. Смотрели на нее, как на слабое звено, заранее решив, что она слабая, что смерть Куросаки и матери убила в ней и героиню Беркут. Но она сильная, она могла с этим справиться, и уж тем более никакой третьесортный журналист не посмеет высмеивать ее, ни за что на свете!
Сдавив шею незнакомца еще сильнее, Кагами ожидала, что он, испугавшись, расколется и расскажет обо всем. Но вместо мольбы и каких-либо других слов она услышала хруст.
Ее словно ледяной водой окатило. В ужасе отдернув руку и отступив, девушка увидела, как безвольно рухнуло на землю тело журналиста. Смотря на него широко распахнутыми глазами, Кагами моментально позабыла о буре эмоций, ощущая себя подвешенной над пропастью.
Нет… нет-нет-нет.
Испуганно оглядевшись по сторонам и отметив, что никого поблизости нет, она глубоко вздохнула и, задержав дыхание, склонилась над журналистом, перевернув его на спину. Маленькая надежда, что он потерял сознание, рассыпалась со звоном бьющегося стекла, когда на нее посмотрели пустые, застывшие в моменте глаза сквозь линзы очков.
— Твою мать… — жалобно запищала Кагами, схватившись за голову и попятившись, пока спина не встретилась со стеной. Она убила человека. Она… как это?.. Она ведь хотела его запугать, как вообще получилось, что он погиб?! — Дерьмо… блять… твою…
Дыхание срывалось на все более тяжелые вздохи. Воздуха не хватало, голова шла кругом, мир сжимался до крохотных размеров. В голове даже не возникало вопроса «что делать?». Кагами только держалась за мысль о невозможности сделать вдох, легкие судорожно сжимались, но не затягивали воздух. Сердце стучало где-то в горле.
«Успокойся… дыши, дыши, только дыши».
Она убила человека. Блять. Может, все обойдется?.. Как оно обойдется? Оно ни хера не обойдется! Одной из этого дерьма не выбраться, можно, конечно, уйти с места преступления, но что делать с фотографиями и ебучим историей, которую вел журналист? Взявшись за расследование, полиция найдет эти материалы, и тогда пиздец.
Позвонить Таками?
На мгновение девушка испытала облегчение от мысли, что парень мог ей помочь. Помочь… Чем он поможет? Вспомнив, как быстро он рассказал председателю о ее встрече с Тенью, Кагами едва удержалась, чтобы не рухнуть на землю от бессилия. Он просто донесет о случившемся. Да и как тут не донести? В первую очередь Таками предан государству, и даже симпатия к ней не остановит его от правосудия. Единственное, что было в ее силах, это избавиться от тела. И молиться, чтобы помимо грязного секрета не всплыл еще и труп.
— К этому всегда все и приводит. Ложь.
Шарахнувшись, как от огня, девушка испуганно обернулась на голос, раздавшийся поблизости.
— Ты… так это…
— Мне искренне жаль, что пришлось…
Оставшись глухой к словам Тени, Кагами взвизгнула от раздирающих ее эмоций и атаковала заостренными перьями, бросившись на врага следом. Снаряды будто прошли сквозь тело мужчины, а попытки ударить его не обернулись успехом. Девушка успела только помахать кулаками, прежде чем тьма, хлынувшая от противника, окутала ее руки и ноги, подняв над землей и жестко прижав к стене. Воскликнув от боли, девушка зажмурилась, тщетно пыталась освободиться. Но злости у нее хватило, чтобы зарычать и крикнуть:
— Так это ты, ублюдок! Ты блять, что ли, подослал этого журналиста?!
— В одном Стейн прогадал — алчны и грешны не только герои, но и все люди, — философски подметил Тень, пожав плечами. — Повторюсь, мне искренне жаль, что пришлось подтолкнуть этого человека и вызвать тебя сейчас.
— Хэх… — истерично засмеялась Кагами, — не удалось убить меня, так решил добить морально? В этом смысл? Теперь ты будешь меня шантажировать, да?.. Не сделаю что-то для Лиги злодеев, и мало того, что мое нижнее белье будет выставлено напоказ, так и убийство на меня повесите… хотя… чего терять-то? Я, блять, всего лишилась…
— Что ты чувствуешь?
Вопрос мужчины остался для девушки непонятным. Она бы с удовольствием проигнорировала его, уж лучше бы он скрутил ее своей тенью, превратил в комок сдавленного мяса и костей.
— Чувствую?.. — смех, прорывающийся сквозь сжатые зубы, напоминал шипение, а на глаза навернулись слезы, что вызвало приступ злости. — Мой лучший друг умер… моя мама умерла… комитет безопасности сомневается в моей профпригодности, мой парень мне не доверяет и также доносит обо мне начальству. Какой-то ублюдок решил меня шантажировать, и его явно специально подослал ты… что я чувствую?.. Я УБИТЬ ТЕБЯ ХОЧУ, БЛЯТЬ ТЫ ТАКАЯ! Я зла! Мне больно! Я хочу, чтобы меня били, чтобы боль физическая заглушила душевную, но ничего не получается! Нравится копаться в моих секр