Фыркнув и отвернувшись, девушка всплеснула руками. Мол, черт с вами, разве вы оставите мне другой выход? Она ненавидела такие моменты, это напоминало о работе в комитете, когда приходилось браться за… хотя, нет. Не похоже. Ни разу. Тогда Кагами добровольно пошла на жертву, отдавала себе отчет, что придется делать и то, что ей не нравилось. Здесь же ей придется выполнять чужую работу.
«Я, блять, тебе это припомню, Даби».
Положение до невозможного обидное. Кохэй спас ей жизнь, подарил причуду, которая внушала страх в первую очередь ей самой. Но благодарности Кагами не испытывала, как и желания отплатить мужчине. Она затруднялась сказать, что у нее было на душе, как относиться к ситуации, и поскольку дорога к геройской — да и нормальной — жизни отрезана, оставалось плыть по течению. К тому же Кохэй не по доброте душевной снизошел до нее.
Он определенно рассказал ей не все, но за словом в карман Кагами не лезла. До сих пор помнила, как ужасно себя чувствовала по пробуждении после спасения. Голова разрывалась на протяжении нескольких дней, крыльями не пошевелить из-за раздробленных суставов. В таком положении, даже пожелав, у нее не осталось бы возможности пребывать в неизвестности, мужчина заставил ее выслушать объяснения.
Он работал на Все-за-Одного больше двадцати лет, со временем войдя в тесный круг доверия, став одним из серых кардиналов, получавших приказы напрямую. Кохэй не рассказывал, что именно заставило его ступить на тропу такой дружбы, лишь обмолвился о нужде и бессилии. Все-за-Одного предложил поддержку, а взамен пожелал причуду Кохэя — когда придет время, тот отдаст долг.
Рассказывая это, мужчина не выглядел огорченным, сожалеющим о принятом решении, он хоть сейчас был готов исполнить условия сделки. Однако… нет, сожаления все же имелись, но не того характера, которые переполняли Кагами от мысли, что ее поимел комитет безопасности, например. Кохэй воспринимал обязательство отдать причуду, как потерю. Что босс не видел ее ценности, а как капризный ребенок желал получить интересную игрушку. Для того, кто обладал огромным количеством причуд, это неудивительно. Романтический настрой Кохэя, как для любителя дорам, тоже был понятен. Ему хотелось по-своему определить судьбу причуды.
Долго не пришлось гадать о том, что Кохэй испытывал глубокое чувство одиночества. Он собирал вокруг себя людей, давал им надежду, особенно покинутым героям, тем, кто разочаровался в обществе или хотел получить второй шанс. Из списка, который они обнаружили с Ястребом в Сайтама, Кагами познакомилась с некоторыми героями. Особенно ей запомнила парень с причудой создания горячих потоков ветра — Вихря. Не первоклассный про-герой, однако девушка никак не ожидала увидеть его в рядах злодеев. Его образ и поведение на публике ничем не выдавали в нем… сломанную личность.
Кагами не хотела получать второй шанс, она хотела сдохнуть. Наверное, Кохэй бы не преследовал ее так навязчиво, если бы не ее причуда копирования. Он увидел в ней возможность для жизни своей силы. И Кагами приняла эту возможность. Наверное, потому что состояние не позволяло мыслить здраво, а переломанные крылья с разбитым лбом стали последней каплей.
Знала бы она, на что подписывалась… Управление тьмой. Ни черта подобного. Правда лишь наполовину. Потому что основная сила заключалась не в манипуляциях тенями, а в том, что жило внутри тела. Это не назвать тьмой, энергией или субстанцией. Нечто, разливающееся по венам, смешавшееся с кровью, способное растворяться во тьме, охватывая хозяина. Будто паразит, боящийся света, реагирующий на всплески ярости — концентрацию норадреналина в крови. Демоническая сущность в чистом виде, выражаясь литературным языком.
На то, чтобы привыкнуть к причуде, потребовалось два месяца, тренировать девушку Кохэй начал лишь на третий месяц. Сейчас она научилась базовым приемам, а также поняла поведение причуды в зависимости от определенных условий. Но контролировать ее было сложно. Точнее, сложно не польститься на силу. Словно соленая вода — чем больше пьешь, тем сильнее жажда.
Поэтому выходить на операции, особенно незапланированные, да чтобы прибирать за другими, Кагами не хотела от слова совсем. Остаток дня она провела, как на иголках, а когда получила, наконец, адрес от Даби, чуть на стену не лезла от нервозности.
По словам Ястреба, тело ному отвезли на хранение в морг полицейского участка района, в котором происходил бой. Он подслушал разговор начальника полиции, и по его словам комитет безопасности должен забрать обожженный труп утром.
С наступлением вечера город будто вымер. Битва Старателя и химеры заставила людей либо бежать из района, либо прятаться по домам с наступлением тьмы, что заставляло Кагами почувствовать себя полноценным злодеем. Последние полгода она чувствовала себя комфортно и безопасно только в тени.
Полгода… жуть, неужели так много времени прошло?
— Не время думать об этом, — отмахнулась от навязчивых мыслей девушка.
Полицейское управление оказалось довольно большим зданием, однако морг всегда находился на нижних этажах. Для успокоения души осмотрев пустующую улицу, Кагами зашла подальше в проулок и, прибегнув к силе, растворилась в темноте.
Перемещение по теням оказалось наиболее сложной техникой, потому что требовалась невероятная концентрация. По ощущениям ни с чем не сравнимо, поскольку Кагами попросту не чувствовала тела, оставались лишь тактильные ощущения. Напоминало жуткое похмелье, при котором требовалось идти по тонкому канату. Одно неверное движение, расслабишься на секунду, и тебя выбросить из техники — повезет, если не застрянешь в стене. Чем гуще тьма, тем легче давалось миновать препятствия. В абсолютной тьме можно легко — довольно относительно «легко» — проходить сквозь стены, например. С присутствием тусклого света это становилось делать сложнее. В полумраке Кагами могла лишь прятаться.
Выкрасть тело, избавиться от тела… Лучше было сделать вид, что у нее лапки, и позволить Даби творить бесчинства. Но нет, гордость Кохэя была задета, и поскольку «у него очень важные дела», говно приходилось разгребать ей.
Проникнуть на подземные этажи Кагами не составило чересчур огромной проблемы. Материализовав себя в темном углу коридора, она скривилась от болезненного покалывания в теле. Неприятная способность.
Пахло пылью и сыростью. Вдалеке коридор освещали настенные лампы, одна из которых назойливо помигивала. Стояла мертвая тишина. Кагами попыталась сосредоточиться на ощущениях, прощупывая окружавшую ее тьму. Никаких перемещений и движений, пришлось искать морг по разнице температур, что далось труднее еще и потому, что везде горел дежурный тусклый свет. Полумрак — не полная тьма.
Холод исходил с правой стороны, куда Кагами направилась уверенным шагом. Внизу камер видеонаблюдения не было, поэтому девушка уверенно двинулась в направлении, откуда веяло холодом. Характерная табличка «морг» нашлась на четвертой по счету двери, надавив на которую, девушка оказалась в темном помещении. Верный пункт назначения подчеркивал и стойкий запах формалина и спирта.
Звонкий щелчок выключателем, и помещение залил стерильный свет помигивающих ламп, который, к счастью, выровнялся, а не ознаменовал пребывание в морге началом фильма ужасов.
Стеллаж с металлическими дверцами, ряды коек и, к счастью, лишь одно тело, упакованное в мешок. Неприятное место, и чем быстрее девушка расправится с делами, тем лучше. Она прихватила с собой пару пакетов сухого спирта и зажигалку, чтобы не разбираться, как избавиться от тела ному. А Кагами собиралась избавиться от него, сжечь останки, а не ломать голову, как вынести из полицейского участка. Не ее проблема.
Какой бы простой на первый взгляд не казалась задача, действовать стоило быстро. Первым делом девушка проверила содержимое черного мешка, и как только открыла молнию, скривилась и застыла в растерянности. Тело женщины.
В последний раз Кагами доводилось бывать в морге, чтобы попрощаться с матерью. Взглянуть на ее умиротворенное выражение лица, неестественно бледную кожу, обтягивающую худые плечи. Неприятные воспоминания напомнили о себе невовремя.
Мэй бы точно не обрадовалась, узнай, чем в итоге кончила ее дочь. Стала падшим ангелом… а ведь действительно, бог выгнал ее из рая, и она оказалась в аду, где ее приютил дьявол.
Отмахнувшись от невовремя нахлынувших чувств, Кагами застегнула молнию и обратилась к стеллажу с металлическими дверьми. Значит, тело ному в одном из ящиков. Открывая один за другим, девушка надеялась, что металлический лязг выдвижных поддонов лишь казался неимоверно громким. Большая часть пустовала, а замечая босые бледные ступни с биркой, Кагами тут же закрывала дверцу. А когда черед дошел до последнего ряда у стены, проснулась нервозность, переросшая в откровенное недоумение, когда в последнем ящике ничего не оказалось.
Пусто. Никакого намека на тело ному. Может, она что-то не поняла?
Осмотревшись и убедившись, что больше здесь нет мест для хранения тел, Кагами напряглась. Потянулась к телефону и, отыскав сообщение Даби, проверила адрес полицейского участка. Но к счастью, или сожалению, она оказалась не настолько тупа, чтобы перепутать здания.
— Что за шутки?
Стараясь не поддаваться панике раньше времени, Кагами постаралась рассуждать логически. Возможно, это не единственное помещение морга, двенадцать ячеек для хранения тел — это… много или мало? Но если не в морге, где полиция стала бы держать ному? В камере хранения? На полке с вещественными доказательствами? Нет, это тупо. Он же бы начал разлагаться, а комитету нужно максимально сохранившаяся плоть.
Варианта только три. Точнее, три основных. Либо тело лежало в другом месте участка, например, здесь было еще одно помещение морга. Либо Даби решил столь ужасным образом подставить ее. Либо от Ястреба поступила дезинформация. И что-то подсказывало, последний вариант наиболее вероятен. В этом девушка убедилась, когда услышала далекий топот ног. Не одного, и далеко не двух человек.