Хэнд нахмурился:
– На вас попали брызги?
– Не, мужик, – его рельефное лицо на секунду исказилось, словно от боли. – На мою напарницу. Ей ударила в лицо струя из сонной артерии. Прямо в глаза, – он выдохнул дым вверх. – Что очень печально, поскольку она была нашим пилотом.
– А.
– Ну да. Мы влетели в стену здания, – он снова ухмыльнулся. – И вот это, мужик, была штука быстродействующая.
Маркус Сутьяди:
Красивый, черты настолько правильные, что совершенством могли бы посоревноваться с Лапине где-нибудь в сети. Глаза цвета и формы миндаля; прямая линия рта; лицо чем-то походило на перевернутый равнобедренный треугольник, затупленный по углам, образуя твердый подбородок и широкий лоб; гладко зачесанные прямые черные волосы. Поразительно неподвижная мимика, создавалось впечатление, будто ее обладатель в ступоре. Казалось, он постоянно чего-то ждал и экономил энергию. Маркус походил на топ-модель, которая слишком много времени провела за покерным столом.
– Бу! – не смог удержаться я.
Миндалевидные глаза даже не моргнули.
– Против вас выдвинуты серьезные обвинения, – сказал Хэнд, бросив укоризненный взгляд в мою сторону.
– Да.
Мы подождали несколько секунд, но Сутьяди явно полагал, что тема исчерпана. Мне он начинал нравиться.
Хэнд поднял руку, точно фокусник, и в воздухе за его растопыренными пальцами возник экран. Опять гребаная системная магия. Я вздохнул и стал рассматривать голову и плечи человека в форме, как у меня, изображение которого появилось рядом со столбцом бегущих по экрану биоданных. Лицо показалось мне знакомым.
– Вы убили этого человека, – холодно сказал Хэнд. – Не хотите объяснить почему?
– Нет.
– И не надо, – я ткнул пальцем в лицо на экране. – Пёс Вётэ́н у многих вызывает аналогичное желание. Мне вот интересно, как вам удалось его убить.
На этот раз его глаза чуть оживились, он перевел непонимающий взгляд с нашивки «Клина» на меня:
– Я выстрелил ему в затылок.
Я кивнул:
– Говорит о вашей инициативности. Он мертв по-настоящему?
– Да. Я стрелял из «санджета на полной мощности».
Щелкнув пальцами, Хэнд системно-магически убрал экран с глаз долой.
– Несмотря на то, что ваш тюремный корабль сбили, «Клин» считает, что ваш стек мог уцелеть. Нашедшего ожидает вознаграждение. Они по-прежнему хотят привести смертный приговор в исполнение. – Хэнд покосился на меня. – Насколько я понимаю, процедура казни – штука довольно неприятная.
– Так и есть.
В самом начале карьеры в «Клине» мне пару раз доводилось присутствовать на таких показательных казнях. Они занимали немало времени.
– Выдача вас «Клину» не входит в мои интересы, – сказал Хэнд. – Но я не могу подвергнуть экспедицию риску, взяв в команду человека, неповиновение которого может принять такую крайнюю форму. Мне необходимо знать, что произошло.
Сутьяди посмотрел на меня. Я едва заметно кивнул.
– Он отдал приказ о децимации моих солдат, – ответил он напряженно.
Я снова кивнул, на этот раз в подтверждение своим собственным мыслям. Децимация, безусловно, была одним из любимых Вётэном способов наладить контакт с местными войсками.
– А что послужило причиной?
– Ой, да ну в жопу, Хэнд, – я развернулся на сиденье. – Ты что, не слышал? Ему приказали казнить каждого десятого человека, находящегося под его командованием, а он не захотел. Такое нарушение субординации у меня особых возражений не вызывает.
– Определенные факторы могут…
– Мы теряем время, – оборвал я и повернулся обратно к Сутьяди. – Если бы снова пришлось оказаться в такой же ситуации, сделал бы ты что-нибудь иначе?
– Да, – его зубы блеснули (не уверен, что это можно было назвать усмешкой). – Я бы стрелял широким лучом. Тогда бы я поджарил весь его взвод, и им бы было немножко не до моего ареста.
Я бросил взгляд на Хэнда. Он качал головой, закрыв глаза ладонью.
Сунь Липин:
Темные монгольские глаза, эпикантная складка, высокие и широкие скулы. Слегка опущенные, точно в горестной усмешке, углы рта. Мелкие морщинки на загорелой коже и каскад черных волос, переброшенных на плечо и удерживаемых на месте большим серебряным генератором статического поля. Аура спокойствия, столь же непоколебимого, как прическа.
– Вы совершили самоубийство? – в моем голосе прозвучало сомнение.
– Так мне сказали, – опущенные углы рта опустились еще ниже, изогнувшись в кривую гримасу. – Помню, как нажимала на спусковой крючок. Приятно узнать, что моя меткость не страдает в стрессовых условиях.
Пуля из ее пистолета вошла в место под правой челюстью, проследовала ровно через центр мозга и оставила идеально круглое выходное отверстие на верхушке черепа.
– Трудно промазать на таком расстоянии, – сказал я с нарочитой грубостью.
Ее взгляд остался все так же безмятежно спокоен.
– Однако, как я понимаю, возможно, – сказала она серьезно.
Хэнд кашлянул:
– Не хотите рассказать, почему вы это сделали?
Она нахмурилась:
– Еще раз?
– Это, – процедил Хэнд, слегка скрипнув зубами, – был не я, а конструкт для собеседования.
– А…
Ее взгляд скользнул вбок и вверх в попытке, как предположил я, взглянуть на расположенный на сетчатке периферийный инфодисплей. Данный виртуальный формат не рендерил элементы телесного оборудования, делая исключение лишь для персонала «Мандрейк»; но, поскольку девушка не выказала никакого удивления, возможно, я ошибался, и она всего-навсего на старомодный манер напрягала память.
– На нас шел эскадрон автоматизированной брони. Танки-пауки. Я пыталась перепрограммировать их параметры, но в систему управления была заложена вирусная мина. Вариант Роулинга, я полагаю, – на ее лице снова появилась легкая гримаса. – На анализ, как вы можете понять, времени особенно не было, так что с уверенностью утверждать не могу. Так или иначе, времени выходить из системы тоже не было, первые секции вируса меня уже зацепили. Прежде чем он успел загрузиться полностью, я успела придумать только один выход из положения.
– Весьма впечатляюще, – произнес Хэнд.
Закончив, мы снова поднялись на крышу, чтобы проветрить мозги. Опершись на ограждение, я созерцал притихший из-за комендантского часа Лэндфолл, в то время как Хэнд отправился на поиски кофе. Террасы за моей спиной опустели, столы и стулья застыли в причудливом беспорядке, словно образуя собой иероглифическое послание для тех, кто будет читать его с орбиты. Пока мы были внизу, температура упала, и налетевший ветер заставил меня поежиться. В памяти всплыли слова Сунь Липин.
«Вариант Роулинга».
Именно вирус Роулинга уничтожил Инненинскую высадку. Заставил Джимми де Сото перед смертью выцарапать собственный глаз. В свое время новейшая разработка, теперь же – дешевая дрянь из армейских закромов. Единственный вирусный софт, который в своих обстоятельствах могли себе позволить войска Кемпа.
Времена меняются, но законы рынка непреходящи. История движется вперед, настоящие мертвецы остаются мертвецами.
А остальные продолжают жить.
Вернулся Хэнд с двумя банками кофе из автомата. С виноватым видом протянув мне одну из них, он облокотился о заграждение рядом со мной.
– Ну, что ты думаешь? – спросил он через какое-то время.
– Думаю, что кофе этот – полное дерьмо.
Он издал смешок:
– Что ты думаешь о нашей команде?
– Сойдут, – я отхлебнул из банки и угрюмо уставился на замерший город. – Я не в бешеном восторге от ниндзя, но у него есть кое-какие ценные навыки и, судя по всему, готовность умереть при исполнении, что всегда большой плюс для солдата. Сколько уйдет на подготовку клонов?
– Два дня. Может, чуть меньше.
– И вдвое больше на то, чтобы эти люди освоились в новых оболочках. Мы можем провести тренировку в виртуале?
– Почему бы и нет. ВИИ может со стопроцентной точностью отрендерить всех клонов по компьютерным данным из биолаборатории. Временно́е соотношение триста пятьдесят к одному позволит команде провести в новых оболочках целый месяц, причем на местности, в конструкте Дангрека, и все это за пару часов реального времени.
– Отлично, – сказал я, а сам задался вопросом, почему же мне так нехорошо.
– У меня самого остались сомнения только по поводу Сутьяди. Я не уверен, что от подобного человека можно ждать безупречного исполнения приказов.
Я пожал плечами:
– Ну так поставь его командиром.
– Ты шутишь?
– А почему нет? Квалификация у него для этого подходящая. Соответствующее звание, соответствующий опыт. Не склонен предавать своих людей.
Хэнд промолчал. Даже на полуметровой дистанции я чувствовал, как он хмурится.
– Чего?
– Ничего, – он прочистил горло. – Я просто. Полагал. Что командование захочешь принять ты.
Я снова увидел свой взвод под градом «умной» шрапнели. Вспышка, взрывы, а затем – брызжущие во все стороны жадно шипящие осколки, раздирающие сверкающую серебристую завесу дождя. И фоном – треск бластерных выстрелов, словно звук рвущейся материи.
Крики.
Я не испытывал ни малейшего желания улыбаться, однако же улыбка все-таки появилась на моем лице.
– Что смешного?
– Ты же читал мое досье, Хэнд.
– Читал.
– И тем не менее решил, что я захочу принять командование? Ты что, долбанулся?
Выпитый кофе не давал мне заснуть.
Хэнд отправился в койку – или куда он там заползал на то время, когда у «Мандрейк» отпадала в нем надобность, – и оставил меня любоваться ночной пустыней. Я поискал в небе Сол и обнаружил на востоке в верхней точке созвездие, которое местное население называло Домом Большого Пальца. В сознании всплыли слова Хэнда:
«…Так далеко от Земли, что придется изрядно потрудиться, чтобы рассмотреть Сол в ночном небе. Нас доставил сюда ветер, реющий в измерении, которое мы не можем увидеть или потрогать. Мы, точно сны, хранимся в сознании машины…»