– Кратко изложи суть первого собрания за завтраком. И удачи! Мне нужно бежать, – сказала она, а затем ушла, оставив меня с тарелкой неотравленной еды в руках и стопкой заметок с собрания на прошлой неделе.
Пройдя через оживленную кухню, я подошла к дверям, и официант открыл их для меня. В руках он держал поднос, почти идентичный моему.
Райф сидел во главе до нелепости огромного стола в глубине комнаты. Один.
Я подозрительно покосилась на официанта.
– У меня еда для короля, – произнесла я громко и решительно. Почему у него была такая же тарелка с едой? Неужели он поменяет их местами в последнее мгновение? Неужели мне удастся предотвратить покушение на короля в свой самый первый день?
Официант кивнул.
– А у меня – для вас.
Жар залил мои щеки, и я, пробормотав извинения, вошла в комнату.
– Доброе утро, милорд, – поприветствовала я короля, просматривавшего какие-то пергаменты.
Он пристально посмотрел на меня, его взгляд медленно заскользил по моему платью, да так, что мои щеки запылали еще сильнее.
Официант поставил поднос для меня перед креслом рядом с королем и ушел.
Я поставила поднос, который держала, перед Райфом.
– Ни горечи, ни дурноты меня не постигло, – сообщила я королю, прежде чем сесть подле него.
Он кивнул, наклонившись вперед, чтобы медленно понюхать еду. Я знала, что, будучи самым могущественным целителем королевства, он может уловить запах большинства ядов, но я также знала, что есть несколько ядов без запаха.
– Ты подумала, что официант хотел меня отравить? – внезапно спросил он, и я с трудом сглотнула, зная, что не смогу солгать ему.
Отлично, он подслушал меня.
– Да. Мне жаль, если я обидела его. Я просто…
– Никогда не извиняйся за то, что пытаешься защитить меня. Мне все равно, чьи чувства ты заденешь в процессе.
Ох, что ж, это меня несколько успокоило.
Я кивнула, и он взял вилку, уставившись в свою тарелку.
Я тоже схватила свою, у меня было достаточно хороших манер, чтобы понимать, что мне нужно подождать, пока король начнет трапезу первым. Он выглядел… нервным.
Сомневался ли он, что еда безопасна?
– Милорд, с вами все в порядке?
Может быть, с моей стороны было нетактично задавать такой личный вопрос, но сейчас он, казалось, был погружен в свои мысли, застыв с вилкой над тарелкой, как громом пораженный.
Он вздохнул, слегка встряхнувшись. Проткнув кусочек фрукта, он отправил его в рот и прожевал. Я немного расслабилась и тоже принялась за еду.
– Уверен, ты знаешь, что королева Найтфолла убила всю мою семью? – его вопрос был настолько резким и откровенным, что я даже ахнула, не готовая к нему.
Почему он заговорил об этом сейчас? За завтраком. Я отложила вилку и встретилась с ним взглядом.
– Да, милорд. Все знают.
Он кивнул.
– Ты знаешь, как именно она это сделала?
Я поморщилась. Разумеется, нет. Никому и в голову бы не пришло интересоваться такими подробностями, зная, что была безжалостно перебита целая королевская семья. Все, что я слышала, – это то, что королева вывела их всех из игры и оставила только одного. Его.
Он глубоко вздохнул и еще раз посмотрел на свою еду.
– Яд. Она отравила их всех у меня на глазах.
Мое тело застыло. Я не могла пошевелиться, не могла вздохнуть.
Король проткнул кусочек фрукта, положил его в рот и принялся механически пережевывать.
– Мне не приносят удовольствия приемы пищи. Это кое-что, что ты должна знать обо мне.
Я почувствовала, как на глаза навернулись слезы, но не думала, что он оценит мое сочувствие, поэтому сморгнула их и кивнула. Он наблюдал, как они все умирали от яда? Хватались за горло, когда у них пылали желудки? Я слышала, что его младшему брату в то время было шесть лет. Меня от этого замутило. Несколько слезинок скатились по моим щекам, как сильно я ни старалась их сдержать.
Король наблюдал за мной, ничего не говоря, пока я переживала его боль, как свою собственную.
Он слегка склонил голову набок.
– Тебя так легко растрогать?
Меня охватило смущение. Я бы так не сказала, я была немного черствой, но… иногда, если кому-то было больно, я не могла не посочувствовать.
– Мне жаль, милорд. – Я вытерла щеки.
Он встал, сделал два шага, пока не навис надо мной, а затем наклонился, пока не оказался прямо у моего лица. Волна печали обрушилась на мое сердце, чуть не раздавив меня, и я ахнула. Он резко втянул воздух и отшатнулся назад. Я повернулась к нему лицом. Его глаза были широко раскрыты, и он хватался за грудь.
– Что такое? – спросила я. Этот непринужденный деловой завтрак принял неожиданный оборот.
– Ты… эмпат, – заявил он, отходя от меня все дальше, и моя печаль и отчаяние отступали с каждым его шагом.
– Ч-что? – Моя голова наконец прояснилась, и я смогла сосредоточиться на настоящем моменте и не думать о преследующих воспоминаниях о его умирающей семье.
Он нахмурил брови и снова подошел, на этот раз оказавшись прямо напротив меня, а его правая рука коснулась моей левой.
Мой резкий вдох совпал с его. Вина, печаль, агония, гнев, месть – так много эмоций боролись во мне, угрожая поглотить меня заживо. Но когда я посмотрела на короля, я увидела… покой. Он выглядел так, словно впервые задышал полной грудью. Из его уст вырвался удовлетворенный вздох, тогда как мой желудок скрутился в узел от всех этих внезапных эмоций.
– Я забыл, каково это, – задумчиво и с тоской произнес он.
Я была настолько сбита с толку, что могла только дышать, несмотря на то, что происходило.
Затем двери в столовую открылись, и король, спотыкаясь, попятился от меня, сделав четыре огромных шага, чтобы создать дистанцию.
– Союз фермеров собрался в зале заседаний, – сказал молодой лучник.
Райф откашлялся.
– Благодарю, Кагал.
Король сел за стол и снова принялся за еду, прерывисто дыша между укусами.
– Введи меня в курс дела по этому собранию, – сказал он, будто это не он только что подошел и выгрузил на меня всю свою печаль.
Мне хотелось рассмеяться, спросить его, что, ради Гадеса, такое эмпат, но я также не совсем была уверена, что готова к этой информации. Теперь у меня в голове завертелись все шестеренки. В моменты, когда у моей тети начинались приступы и я просто знала об этом за мгновение до того, как они случатся, я могла встать у нее за спиной. Когда я проходила мимо городских пьяниц, мой разум затуманивался. Я испытывала ярость, оказываясь рядом с боксерскими поединками.
Я…
– Кайлани? – Король строго посмотрел на меня.
Я вырвалась из круговорота своих мыслей и взяла в руки записи о собраниях за прошлую неделю.
– Прошу прощения, милорд. Союз фермеров требует, чтобы вы отводили больше воды из Великой реки, что противоречит Эльфийскому совету по землеустройству. Они заявляют, что это скажется на рыбе и других регионах, и рекомендуют вместо этого пробурить скважину и построить колодец.
Он кивнул.
– Стоимость и продолжительность бурения скважины?
Я просмотрела записи.
– Десять золотых монет и… три месяца.
Три месяца работы вручную. Можно было бы пробурить скважину за один день с помощью механизма в Найтфолле, но я ничего не сказала. Десять золотых монет показались мне чересчур большой суммой, но я сдержала рот на замке и насчет этого.
Его глаза сузились.
– Десять золотых монет за трехмесячную работу?
Я наклонила голову.
– Я также считаю, что это чересчур, милорд. – Я держала в мыслях тот факт, что зарабатываю одну золотую монету в год, будучи помощником короля.
– Добудь больше информации о копателе колодцев. Я не стану опорожнять королевскую казну ради фермеров независимо от того, насколько яро они угрожают низкой урожайностью, – отрезал он.
– Да, мой господин. Я набросала перечень дел.
Узнать что-нибудь о копателе колодцев.
Получить больше данных?
Он отправил в рот последний кусочек еды и затем встал.
– Очень хорошо, пошли.
Я прожевала дынный кубик и, собрав свои вещи, последовала за королем к выходу из комнаты.
На протяжении всего собрания фермеров мои мысли занимало только одно.
Эмпат. Эмпат. Эмпат.
Упомянул ли он об этом как бы между прочим или же это значило нечто важное? Считались ли эмпаты кем-то особенным? Кем-то эльфийским? Кем-то магическим?
– Кайлани? – Король Райф посмотрел на меня, и я покраснела. Я никогда так не отключалась, и мне стало неловко.
– Простите, милорд. Да? – Я старалась, чтобы в моем голосе слышались приветливость и обходительность, а перо застыло на пергаменте.
Ведущий фермер, мистер Уилко, кивнул мне.
– Я просто сказал, как приятно было с вами познакомиться.
Я слегка наклонила голову.
– И мне, сэр. Я с нетерпением жду нашей следующей встречи.
Он встал, и остальные полдюжины фермеров встали вместе с ним и последовали к выходу.
Я немедленно повернулась к королю.
– Мне очень жаль, сэр. Надеюсь, я не поставила вас в неловкое положение. Этого больше не повторится.
Я не хотела, чтобы меня уволили в первый же рабочий день, а потом быть вынужденной мыть посуду в течение пяти лет. Или, возможно, десяти, поскольку за ту работу, скорее всего, платили гораздо меньше.
Он кивнул.
– Желательно, чтобы не повторялось, потому что далее заседание моего совета, и есть коечто, что ты должна знать.
Я слегка вздрогнула от устного выговора, но опустила подбородок.
– Что же это?
Он наклонился ближе, понизив голос.
– Они уже два года угрожают свергнуть меня, если я не женюсь и не заведу семью.
Во мне поднялась волна смятения, возмущения и шока одновременно.
– Это государственное преступление, – прогремела я.
Он с интересом оценил мою резкую эмоциональную реакцию, и я поймала себя на том, что изучаю его лицо с такого близкого расстояния. Я знала этого человека всего двадцать четыре часа, и все же мне казалось, что я знала его дольше. Это было трудно объяснить. В его присутствии чувствовалась непринужденность, что-то комфортное и знакомое.