Но я не злился.
Честно, я думаю, что она сделала нечто очень самоотверженное ради Розы, хотя и не хотела. Она сделала это для моей мамы, которую я нежно любил. Кроме того, не имеет значения, что принесло сюда Дикси. Она не ушла при первых признаках моего дерьмового отношения с ней. Нет. Она осталась .
Осталась, хотя я был несносен с ней.
Осталась, несмотря на мою зависимость. Неотвеченные звонки. Срывы. Слезы. Смерть.
Она осталась даже после того, как отец сказал ей отвалить, а я успокоился, приехав сюда и увидевшись с ней.
Кем бы ни была эта женщина, родившая меня, она не была эгоистичной сукой, как я привык думать.
Я поднял письмо с земли и отдал ей, подыскивая нужные слова, хотя знаю, что их не существует.
– Хорошо, – в конце концов, сказал я. М-да. Совсем далеко от нужных слов.
– Хорошо? – Она опустила голову к груди, внимательно изучая мое лицо.
– Ты правда хочешь остаться? – вздохнул я, стараясь показаться равнодушным.
Мое сердце бешено стучит у меня в груди. Черт подери, мама. Посмотри на нас, даже из могилы. Я откуда-то знаю, что она приготовила намного больше сюрпризов, которые поджидают меня в будущем. Что у нас никогда не будет финала.
Догадываюсь, что мама во многом похожа на Луну. Мы всегда будем чем-то неоконченным. Она дала это понять.
– Да, – воскликнула Дикси. – У меня есть хорошая работа дома. У моей семьи есть деньги. Но я хочу остаться здесь, с тобой. Я хочу узнать тебя лучше. Роза не преувеличивала. Ты прекрасный, и ты мой. Я хочу познакомиться со всем кланом Коулов.
Я покосился на нее. Она покачала головой, вздохнула и кулаком вытерла слезы.
– Не в этом смысле. О господи. Никогда. Я никогда… никогда…
Она покраснела как огонь. Она девственница? Я имею в виду, очевидно, что нет, она же родила меня, но была ли она с кем-то еще после той ночи, когда я был зачат?
– У меня никогда не было партнера, – ответила она на мой незаданный вопрос. – И я не планировала заводить кого-то. Просто хочу отплатить Розе. Она доверилась мне, она оплатила гостиницу здесь. Она дала мне разрешение на вход в ваш район. Но с эгоистичной точки зрения, я получила сына. Если ты примешь меня, конечно.
Если я приму ее.
Стоит ли принять ее?
Это вопрос на миллион долларов. Потому что, если я собираюсь позволить ей войти, бросить все, что она знала, и переехать сюда, то мне надо быть чертовски уверенным, что мне не придется спасать ее задницу, когда все станет плохо.
– У меня есть тест для тебя. – Я встал и скрестил руки на груди.
Она последовала моему примеру и подскочила на ноги. Я выбросил пустые стаканчики из-под смузи в мусорку, даже не смотря в ту сторону, не сводя глаз с Дикси.
Она сглотнула.
– Я слушаю.
– Это насчет Луны.
– Твоей девушки? – прервала она.
Да, она уже неплохо вжилась в роль надоедливой мамаши. Я решил прогуляться по набережной, она последовала за мной.
– Нет, она больше не моя девушка. Она бросила меня.
– Почему? – спросила Дикси.
– Потому что я был жестоким, пьяным идиотом. На самом деле я ужасно относился ко многим людям. Я причинил боль другой девушке, пытаясь вернуть Луну.
– Что ты имеешь в виду под «причинил боль»? – Ее голос стал тише.
Я сразу же понял, почему она волнуется. Я остановился и положил руку ей на плечо. Удивительно, но она растаяла под моим прикосновением, беспокойство испарилось с ее лица.
– Нет, Дикси. Ничего такого. Я просто играл с чувствами Поппи, но она и так была слишком настойчивой в том, чтобы быть со мной. Я не хотел даже спать с ней, хотя она очень хотела. Так что да, я причинил ей боль, но не физическую.
– Хорошо, – кивнула она. – Продолжай.
– В любом случае, Луна бросила меня. Она сказала, что мы вернемся к этому разговору, когда я буду трезвым некоторое время. Но насколько долго? Я только что потерял маму. Я не могу потерять и ее. Она единственный человек, который важен для меня, кроме папы и Льва.
Затянувшаяся пауза в воздухе намекала на то, что мне стоит добавить и ее имя. Но я пока был не готов даже рассматривать такую идею. Дикси только что переступила черту между врагом и просто знакомой. Ей предстоит долгий путь к моей территории, сквозь горы и реки, чтобы пересечь то, что называется семьей.
– И в чем вопрос?
Я остановился. Она тоже.
Я повернулся лицом к ней.
– Как мне вернуть ее?
– Ты хочешь моей помощи? – Ее глаза заблестели.
Хочу я? Да, блин. Луна пообещала мне быть рядом, и она рядом, но только как друг. Она знает, что я трезвый, но все равно не позволяет мне касаться ее. Целовать. Чувствовать.
Я понял. Я облажался. И ей нужно дать мне стимул держаться подальше от алкоголя и всего прочего. Особенно сейчас, когда ушла мама. Но разве она не слышала своих собственных слов на похоронах? Если вы любите кого-то, то не отпускайте его. Придушите его, черт побери, пока он не осознает, что у него нет шансов сбежать. Ага. Это как раз то чувство, тот метод, который я хочу попробовать.
– Да. – Я запустил пальцы в волосы. – Да, я хочу твоей помощи, Дикси. Это и есть проверка, – добавил я. – Если ты поможешь мне, то ты в деле.
– А если она не ответит на твои попытки?
Я знаю, что она спросила в основном, чтобы понимать, каково ее положение, что это не имеет ничего общего со мной и Луной, но мысль о неудаче заставила меня подумать о том, чтобы отказаться от этой идеи.
– Если это случится, то мы обсудим это позже.
– Нет, – сказала она. – Я не согласна на это. Я готова подать в отставку. Я хочу, чтобы ты пообещал, что мы будем видеться дважды в неделю, независимо от того, что случится, по обоюдному согласию, – добавила она, от чего я чуть не рассмеялся.
Больше никаких преследований.
– Если ты хочешь встречаться, то я выбираю место, – прояснил я.
– Хорошо, – кивнула она.
– И я говорю, когда и сколько по времени. Мы будем делать так, как я скажу. – Я ткнул пальцем в грудь. – Потому что ты облажаешься, Дикс. Без обид.
– Я и не обижаюсь.
– Итак, каков твой план насчет Луны? – спросил я, возвращаясь к делу.
Со всем уважением к моей новой матери, но я должен не потерять Луну для начала.
– Дай мне немного времени, чтобы составить идеальный план. Встретимся у меня в отеле в восемь? Я могу заказать китайскую еду.
– Ненавижу китайскую, – сказал я.
– Суши?
– Суши были нашей с мамой традицией. Так что, нет.
– Извини. – На ее лице отразилось сожаление, как будто она ответственна за то, что мамы больше нет. – Что насчет пончиков?
– Пончиков?
– Пончики будут нашей фишкой. Ты их любишь.
Я ничего не ответил.
– Ты не спросишь меня, откуда я знаю? – Она улыбнулась.
– Хм, нет. Я живой, а значит, люблю пончики. Это не высшая математика. Углеводы и сахар все равно, что оргазм.
За последнее время, пока она преследовала меня, я не съел ни одного пончика. Так что, она не могла выяснить это таким образом.
– Да. Тогда позволь мне уточнить. Твой любимый вкус с фисташками и ванилью, ну и частично обычные.
– А теперь конкретнее. Так точно. Немного жутко. Откуда ты знаешь?
Хотя я люблю пончики, я обожаю брать их по шесть штук в упаковке, а эти два вкуса никогда не идут вместе. На самом деле, я пока слишком молодой и активный, чтобы становиться толстым, но папа с друзьями говорят что-то о формировании хороших привычек, так что ты никогда не будешь выглядеть на шестьдесят, когда тебе сорок.
В любом случае этот разговор не отстойный, что уже неплохо.
– Потому что когда ты был в моем животике, то просто с ума сходил от пончиков с фисташками. – Она покраснела.
Я продолжил смотреть на нее, в ожидании большего.
– И молока. Ох, как же ты любил молоко с пончиками.
– Я выпиваю около литра в день.
Пошли в жопу, хейтеры. У меня хорошие, крепкие кости только благодаря этому дерьму. Все-таки, Дикси более сносная, чем я рассчитывал.
– Я потакала тебе, конечно. Я брала один каждый день для нас. Первый раз я купила все пончики в пекарне и откусила по кусочку от каждого. Ты чуть не выбил дух из меня, когда я откусила фисташковый. Так что они были у нас каждый день. Фисташковый пончик с большим стаканом молока.
– Это… прикольно.
– Так что, пончики и наш план? – Она улыбнулась.
– Пончики и план. – Я кивнул.
Глава 27
– Вот она.
Послышался шепот за моей спиной, пока я рассеянно перебирала одежду. Голос женский. Пронзительный.
– Ходят слухи, что она рассталась с Найтом в ту же неделю, когда умерла его мама. Бессердечно, да? После стольких лет заботы с его стороны. У него буквально не было жизни без нее.
– Сумасшедший, – вздохнула другая девушка.
Иногда – намного чаще, чем я сама задумывалась об этом – люди считали, что если я не могу разговаривать, то я ничего не слышу. Ну или, может, я слышу, но это не имеет никакого значения. Я не собиралась ни с кем спорить. И никогда не спорила. Только вот сегодня, пока я тусовалась с Дарьей, ее матерью Мелоди, Эмилией и Эди в попытках найти идеальное платье для помолвки, эти девушка ждали ответной реакции.
– Луна, – позвала Эди, сидя на кремовом кресле перед примерочной с остальными женщинами, сжимая бокал с шампанским в руке. Дарья внутри, примеряет уже пятое платье в бутике. Все старались сосредоточиться на одежде, а не на том факте, что мы все делали вид, что игнорируем ощутимое присутствие Розы в комнате. Мне даже пришлось сделать шаг назад, притворяясь, что я что-то ищу, чтобы никто не увидел, что я плачу. Я ужасно скучаю по Розе. И с каждым днем все больше.
– …и теперь она тусуется с Дарьей Фоллоуил? Очень удобно. Все, что ей надо было сделать, это стать такой же стервой, как она, чтобы попасть в клуб крутых девиц.
Разговоры позади меня стали громче.
– Надеюсь, что Найт вернется к Поппи. По крайней мере, она не играет в тупые детские игры.