ву Маркес, я покинул дом на Аракан-Тизис.
Из-за рассказов о злодеяниях страшного Ренегата улицы Блистательного и Проклятого ночь от ночи делались все более пустынными и тихими. Город выглядел так, будто по нему прокатилось моровое поветрие. Мне, впрочем, еще повезло — случайно подвернулся экипаж, возница которого спешил поставить лошадь в конюшню, да, на свою беду, наткнулся на Выродка.
Несколько серебряных флоринов не улучшили настроения извозчика. Он гнал всю дорогу, спеша отделаться от щедрого, но неудобного клиента и убраться с улиц. Я не протестовал, а посему меньше чем через полчаса оказался у дверей «Шелковой девочки». Тихоня Реджис нашелся там же, где всегда, и в той же позе, что всегда: темный угол, вытянутые вдоль скамьи ноги, скрещенные на груди руки и внимательный взгляд исподлобья.
— Доброй ночи, Реджис, — не стал я нарушать наш ритуал.
— Все ночи одинаковы, Сет, — без особого энтузиазма откликнулся Тихоня.
— Кажется, тебе пора менять реплику. Последние ночи несколько… нетипичны для Ура. Добираясь сюда, я не увидел на улицах ни одной шлюхи. Представляешь?
Шутка ему едва ли понравилась, но Реджис вежливо улыбнулся. Как всегда.
— О. Это серьезный симптом, Сет.
— Я хочу увидеть Ли-Ши.
Тихоня слегка пожал плечами:
— Едва ли получится сегодня. Она занедужила. Сказала, что никого не хочет видеть.
О причине недуга прекрасной анчинки я вполне мог догадаться. Покидая ее после истории с пророком-унитарианцем, я, невзирая на протесты и попытки помешать, перерыл комнату Ли-Ши и забрал с собой все пузырьки с некрой, какие нашел. На хозяйку «Шелковой девочки» это произвело жуткое впечатление и вызвало не менее жуткую реакцию. Яростно крича и ругаясь, путая анчинские слова с уранийскими, она кидалась на меня точно дикая кошка, всерьез норовя выцарапать глаза. Пришлось завернуть ее в одеяло и прикрутить простынями к кровати.
Если с тех пор моя оюнэ не успела раздобыть новую порцию вампирского елея, то сейчас должна жестоко страдать от его отсутствия. Все наркоманы страдают, не получив порцию своей дряни в срок. Судя по тому, что я услышал от Реджиса, не успела.
Некру и раньше-то было непросто сыскать — уж больно «горячий» товар! — а после «подвигов» Ренегата тем более. Из-за охоты, открытой на безумного носферату всеми подряд — городской стражей, Кварталом Склепов, Древней кровью, братством экзекуторов, — любая незаконная деятельность, связанная с вампирами, приостановлена от греха подальше. На дно должны были лечь все: продавцы, производители, доноры. Кому хочется попасть под горячую руку?
— Хочешь сказать, ее «никого» распространяется и на меня?
Я вперил в Реджиса угрюмый взгляд, давящий, словно гранитный валун.
— Я всего лишь передаю ее слова, Сет. Дословно они звучали так: «Никого не хочу видеть», — нарочито медленно, разделяя слова паузами, произнес вышибала «Шелковой девочки».
Я устал за день. И в первую очередь как раз оттого, что с начала охоты за Ренегатом все — решительно все! — норовят сказать мне слово поперек. Приняв вызывающую позу — ноги расставлены, руки уперты в бока, — я брякнул напрямик:
— Надеюсь, это не значит, что ты намерен помешать мне подняться к хозяйке?
— Мне казалось, мы друзья, Сет, — помолчав, проговорил Тихоня, — Друзья не ведут разговоры в таком тоне.
— Значит, это момент испытания нашей дружбы, Реджис ап Бейкон.
Лицо вампира приняло напряженное и мрачное выражение.
Затем черты его разгладились, как у человека, который принял тяжелое, но единственно верное решение. Поза носферату изменилась, он расправил плечи и положил руки на стол так, чтобы иметь возможность в любое мгновение оттолкнуться и прыгнуть.
— Тогда попробуй, Сет.
Я понял, что перегибаю палку, рискуя устроить драку с другом не на жизнь, но насмерть, и отступил:
— Извини. Извини, старина. Я просто немного раздражен. Ты же знаешь, я никогда не причиню ей вреда. И не хотел бы причинять его тебе.
Реджис настороженно кивнул.
— Но я должен задать ей несколько вопросов.
— Сет, я не понимаю. Эта твоя охота. Кровь мессии!.. Ли-Ши не может иметь отношения к Ренегату. Поверь, я бы почувствовал!
— Не к нему, Реджис. — Я положил на стол пузырек из-под некры и катнул его в сторону вышибалы: — К этому.
Тихоня не притронулся к стекляшке, но ноздри его раздулись. Я слышал, будто вампиры тоже используют некру — только на свой лад. Для них она что-то вроде сильного афродизиака.
— Давно она сидит на елее?
Тихоня молчал.
— Реджис!
— Не меньше полугода, — неохотно произнес он, — Это, сколько знаю я. Возможно дольше.
— Ты имеешь к этому отношение?
— Нет. Я даже пытался заставить ее отказаться от крови, но Ли-Ши упряма.
— Ли-Ши — наркоманка! — резко сказал я, — К упрямству это не имеет никакого отношения. Ты знаешь, кто поставлял ей некру?
Вампир покачал головой:
— Нет.
— Подумай еще. Для меня это важно, Реджис. И для Ши. И для Квартала Склепов. И для всего города, черт возьми!
— Нет. Прекрати давить на меня, Сет! — раздраженно огрызнулся вампир. — Ты знаешь, как я отношусь к Ли-Ши. Если бы мне только стало известно, кто поставляет ей некру, я уже нашел бы мерзавца и сломал ему шею. Для ее блага. Но прежде узнал бы, кто делает эту дрянь. И сломал шею уже ему. Для блага гетто.
Поддавшись всплеску ярости, вышибала «Шелковой девочки» даже выпустил и снова убрал когти, точно огромный кот, крепко напугав пару посетителей, и без того напряженно косившихся в нашу сторону.
— Ты сам знаешь, насколько серьезным преступлением является производство и распространение елея, Сет, — слегка успокоившись, продолжал Реджис. — Знаешь, какие проблемы он доставляет всему гетто. Пока среди подобных мне находятся идиоты, отворяющие свои жилы для изготовления некры, смертные будут подозревать всех носферату в злоумышлениях. А это лишний повод шнырять среди наших гробов днем с кольями наперевес.
— Я верю тебе.
— Откровенность за откровенность, Сет. Какое отношение твоя охота имеет к некре?
Я подобрал пузырек из-под некры и спрятал в карман.
— Пока я ни в чем не уверен, Реджис. До недавнего времени у меня были лишь некие смутные догадки насчет возможной связи между производством некры и появлением Ренегата. А теперь мне кажется, что некто пытается убедить меня, будто такая связь существует на самом деле.
— Не понимаю.
— Я тоже не все понимаю, друг мой. У меня много вопросов и мало ответов. Но часть из них я намерен получить именно здесь. Поэтому я поднимусь к Ли-Ши и поговорю с ней. А потом спущусь, чтобы задать пару вопросов тебе.
— Если они про гетто, то я…
Ни разу не слышал, чтобы Реджис назвал Квартал Склепов Кварталом. Или, на худой конец, «Домом отсроченной смерти». Всегда только «гетто». Он из тех, кто искренне ненавидит свой дом, но не в силах с ним расстаться.
— Да, они про дела, которые творятся у вас в Квартале Склепов. И ты ответишь мне, Реджис. Не потому, что я страшный Сет Слотер, способный выбить ответы из кого угодно. А потому что ты не меньше моего заинтересован, чтобы все это закончилось как можно скорее. Поверь, так будет лучше для всех, включая носферату. Помнится, не кто иной, как ты, пару ночей назад рассказывал мне, что про резню, устроенную Ренегатом, пронюхали экзекуторы. Так вот, они уже в городе. Сегодня их предводитель, некий лейтенант ди Тулл, встречался с дя… с вице-канцлером Дортмундом. Я присутствовал на этой встрече. Рыцари требуют исполнения условий Нееловского пакта и предоставления им свободы.
— Ублюдки, — прошипел Реджис, оскалив алебастрово-белые клыки, — Ох, извини, Сет…
— Ничего, я привык. А теперь ты меня извини, я поднимаюсь к Ли-Ши. Дождись меня, это важно…
Вампир только вздохнул и отодвинулся назад, скрываясь в тени.
Едва переступив порог комнаты прекрасной анчинки, я тут же присел, поспешно уворачиваясь от бронзового блюда, пущенного в мою голову с завидной меткостью. Успел. Всегда успеваю в последний мо…
За блюдом полетел, разбрызгивая капли вина, бокал на тонкой резной ножке.
Звон битого хрусталя за спиной.
— Убирайся!
— Ши…
— Убирайся, грязный ичче! — крикнула Ли-Ши, шаря вокруг себя в поисках новых метательных снарядов. — Ублюдок!
О да, она страдала.
Ковер возле ложа был заставлен сосудами с напитками, а в большом тазу мокла в собственной крови белая курица — остатки неудачного жертвоприношения. От густого, почти ощутимого на ощупь запаха курящихся благовоний могла закружиться голова.
Выглядела южная красавица плохо. Прошло всего пара дней, а чудесная бронзовая кожа Ли-Ши приобрела сероватый оттенок, гладкие шелковые волосы спутались из-за метаний по подушкам, глаза блестели, точно стеклянные. Некротические эманации покидали ее тело и уносили с собой частицы жизни.
Но это может пройти. Должно пройти.
— Скотина! Ненавижу тебя, мерзкий ичче!
— Ши, поверь, через несколько дней тебе станет лучше. Когда снова начнешь радоваться солнцу, ты и сама это поймешь.
— Носатый, примитивный варвар! Это ты должен радоваться. Прямо сейчас! — Ее голос перешел во всхлипывания. — Ты!.. Это ты должен… должен радоваться…
— Чему?
— Тому, что я не смогла зарядить этот проклятый пистолет!
Упомянутый пистолет появился из-под подушки и тоже полетел в мою сторону, но швырнувшая его рука уже не имела силы. Оружие с грохотом шмякнулось на пол, подскочило пару раз, тяжело переворачиваясь с бока на бок, и подкатилось к моим ногам.
Я нагнулся и поднял его.
Надо же, это оказался не какой-нибудь изящный дамский пистоль со всевозможными накладками из слоновой кости, каменьями и золотыми финтифлюшками. Как же! Здоровенный армейский пистолет с почерневшим от пороха стволом и старым, покореженным колесцовым замком. Немудрено, что Ли-Ши не сумела его зарядить — к такому замку нужен специальный ключ, чтобы взвести боевую пружину. Освобожденная нажатием спускового крючка, она начинает вращать зубчатое колесико, царапая кусочек пирита и высекая из него искру, воспламеняющую порох. С одной стороны, надежно, а с другой — больно долго заряжать. Поэтому я и считаю, что кремневые замки не только намного дешевле, но и удобнее.