гладиаторские сандалии, а ее кудрявые волосы были собраны и заколоты по обе стороны от лица.
Когда она шла к двери дома, пришло голосовое сообщение от Марка: «Chere Maggie, je suis dans un taxi. Je serai le en une heure». Ровно час спустя она подошла к окну, услышав шорох покрышек по гравию и увидела автомобиль, подъезжавший к дому. Мэгги надела солнечные очки. Это было такси, и на заднем сиденье находился мужчина. Она подняла солнечные очки на лоб, но в момент суетного тщеславия решила опустить их. Сегодня был солнечный день, и она хотела произвести благоприятное первое впечатление, если не показаться моложе своего возраста.
Она спустилась по лестнице, открыла дверь и встретила гостя широким жестом и приветственной улыбкой.
Мэгги подготовила и многократно повторила свою первую фразу по-французски: «Bonjour, Marc, ravis de vous decontrer». Когда автомобиль остановился, она подошла к дверце со стороны пассажира и увидела, как Марк наклонился, чтобы открыть ее. «Bonjour, Marc, – подумала она. – Bonjour, Marc». Но когда он выбрался наружу, все слова в ее голове куда-то пропали, и она просто уставилась на него, слегка приоткрыв рот и прижимая руку к груди. Потому что мужчина, который вышел из такси перед домом Дэниэла, выглядел точно так же, как Дэниэл.
Марк улыбнулся.
– Должно быть, вы Мэгги, – сказал он. – Очень приятно познакомиться. Меня зовут Марк.
Мэгги по-прежнему молчала, глядя на человека, который называл себя Марком, но в сущности был Дэниэлом.
– Я… – начала она и беспомощно замолчала.
– С вами все порядке? – спросил он и опустил руку, протянутую для рукопожатия.
– Да. Oui. Извините, я… – Ее мозг постепенно заработал, и мысли, застрявшие в буфере обмена, начали просачиваться наружу. Этот человек не был Дэниэлом. Этот человек был Марком. Этот человек выглядел слишком здоровым. Этот человек был Марком. Значит, этот человек был не только братом Дэниэла, но и его близнецом.
– Извините, – сказала Мэгги. – Дэниэл не сказал мне, он не говорил… Простите, я не знаю, как сказать «близнец» по-французски.
Человек по имени Марк улыбнулся и ответил:
– Jumeau.
– Jumeau? – повторила Мэгги.
– Oui. Да, Jumeau. Jumelle – это женский род.
– Ох. – Она попыталась переварить другой неожиданный факт: Марк говорил по-английски. – Ваш брат говорил, что вы не умеете… что вы говорите только по-французски.
Он улыбнулся, а затем рассмеялся, и при звуках этого смеха Мэгги поняла, что лицо у него такое же, как у Дэниэла, но это совсем другой человек.
– Мы не встречались с братом тридцать лет, – сказал он, когда достал бумажник, чтобы расплатиться с таксистом. Марк пожал плечами, показывая, что в дальнейших объяснениях нет смысла.
Простившись с таксистом на уверенном разговорном английском, он с широкой улыбкой повернулся к Мэгги.
– Вы тоже не такая, как я ожидал, – сказал он.
– Ну, а чего вы ожидали? – откликнулась Мэгги. – Или лучше не спрашивать?
– Да, лучше не спрашивать. – Он снова улыбнулся широкой улыбкой с ямочками на щеках, которую его брат позволял себе лишь в редких случаях. Потом Марк взял небольшой чемодан и посмотрел на дом. – Так вот где все эти годы скрывался мой брат?
Мэгги улыбнулась в ответ.
– Да, – сказала она. – Это его дом. Пойдемте, давайте устраиваться.
Марк последовал за ней через общую прихожую, потом вверх по лестнице до входной двери.
– И как это Дэниэл не сказал мне, что вы его близнец? – сказала Мэгги, поворачивая ключ в замке.
– Ну, это было давно, – отозвался Марк. – Может быть, он забыл?
Мэгги улыбнулась.
– Может быть, – кивнула она. Толкнув дверь, она впустила Марка в квартиру.
– Ну что же, – сказал он. – У Дэниэла, оказывается, очень приятные апартаменты. Я и не знал. Я всегда немного беспокоился, что он живет в неудобстве, может быть, даже бедствует. Судя по всему, нет. – Он медленно обошел комнаты на первом этаже, остановился у окна в гостиной и посмотрел на зеленый сад с просторного балкона Дэниэла. – Приятно, очень приятно. А вы живете рядом? – спросил Марк, взглянув на Мэгги и снова ввергнув ее в смущение точным сходством с братом.
Она немного отвернулась, чтобы он не видел выражения ее лица.
– Нет, – сказала она. – Я живу в городе, недалеко от станции, вон там. – Она неопределенно указала на восток. – Проводить вас наверх?
– Разумеется, – с лучезарной улыбкой ответил Марк.
Он поднялся по мягкой ковровой дорожке на лестнице, и Мэгги показала ему маленькую спальню и ванную Дэниэла в мансарде с наклонной крышей. Марк оставил чемодан на кровати Дэниэла и снова улыбнулся Мэгги.
– Большое спасибо за помощь, – сказал Марк. – Можно мне быстро принять душ перед нашей поездкой в клинику?
Она вздрогнула.
– Да, конечно. Простите, я должна была подумать об этом заранее. У вас все есть? То есть я положила чистые полотенца и мыло. Вам нужно что-нибудь еще?
– Нет, Мэгги, спасибо. Уверен, этого будет достаточно.
Она попятилась из комнаты и на цыпочках спустилась вниз. Потом Мэгги устроилась на балконе, дожидаясь Марка и разглядывая сады и отдаленные ландшафты. Замкнутость и нежелание Дэниэла поделиться с нею подробной информацией о себе сыграли с Мэгги злую шутку. Оказалось, что у него есть брат-близнец, превосходно разговаривающий по-английски. Более того, судя по всему, не испытавший экзистенциального кризиса, который поместил Дэниэла в запертую интеллектуальную коробку.
Мэгги подергала маленькие заусенцы вокруг ногтей с французским маникюром и приготовилась к ожиданию. Внезапно она почувствовала, что переполнена вопросами, которые ей хочется задать. Но сегодняшний день не предназначался для вопросов. Это был день воссоединения, а вопросы могут подождать.
Марк появился минуту спустя, с влажными после мытья волосами, одетый в темно-синие джинсы и нарядную рубашку в крупную клетку с разными оттенками голубого. От него пахло мылом и одеколоном, и он выглядел потрясающе элегантным, как когда-то его брат.
– Ну вот, – сказал Марк и похлопал себя по выбритым щекам. – Теперь я чистый и, думаю, почти готов к следующей части.
Мэгги улыбнулась и встала.
– Сколько лет вам было, когда вы последний раз встречались друг с другом? – спросила она.
– Двадцать четыре года. – В его словах звучало тихое сожаление. – Да, – продолжал он, опустив глаза. – Знаю, это безумие. Близнецы в разлуке друг с другом. Моя мать, она… – он посмотрел на нее влажными глазами, – у нее разбитое сердце. Но, – он снова улыбнулся и хлопнул в ладоши, – у нас будет время поговорить во время поездки. Теперь, через тридцать лет, я вполне готов к встрече с братом. Поэтому давайте поедем к нему.
– Да, – сказала Мэгги. – Давайте поедем.
В автомобиле Марк несколько минут тихо смотрел в окно. Наконец он повернулся к Мэгги и спросил:
– Насколько он плох? Только честно.
Она вздохнула и посмотрела в зеркало заднего вида, перестраиваясь в другой ряд.
– Не знаю, Марк. Честно говоря, все это очень странно. Трудно судить. Но я бы сказала, что он очень плох. Давайте скажем так: я думаю, что вы приехали как раз вовремя.
Он отвернулся и снова стал рассматривать вид из окна. Мэгги дала ему немного помолчать.
– Послушайте, Марк, – осторожно начала она. – Я хочу рассказать вам еще кое-что, и, наверное, это будет сюрпризом для вас. Несколько недель назад Дэниэл рассказал мне нечто замечательное. Когда он только приехал в Англию, он жил в такой нужде, что… в общем, он стал донором. Понимаете, что я имею в виду?
– Нет, не очень…
– Ну, знаете, есть женщины, которые не могут иметь детей, вернее, их мужья не могут зачать детей, поэтому они обращаются в клинику для искусственного оплодотворения…
– А! – Марк понимающе кивнул. – Да, donneur. Я понимаю, что вы имеете в виду.
– Хорошо. Так вот, ваш брат стал донором. А потом ему сообщили из клиники, что он… что у него есть четверо детей. В смысле, они родились от него.
Густые брови Марка взлетели вверх.
– Вот как? – удивленно спросил он.
– Да, – сказала Мэгги. – И он попросил меня, – правда, я до сих пор не знаю, насколько это было связано с действием лекарств или с опухолью, которая распространяется на его мозг, – но он попросил меня разыскать их, если это возможно. Пока что я еще не нашла, но надеюсь, что смогу. Если это случится, то я предложу им приехать к Дэниэлу и встретиться с ним.
Она посмотрела на Марка, желая понять, как он воспринял это откровение. Он медленно покачивал головой и гладил подбородок.
– Ого, – наконец произнес Марк, а потом залился тихим булькающим смехом, который постепенно становился громче. Марк повернулся к Мэгги с сияющим лицом: – Ого! Это же потрясающе! Вы хотите сказать, у меня есть племянники и племянницы?
– Полагаю, да.
– Это невероятная новость! Я думал… в сущности, я думал, что с идеей о продолжении рода давно пора распроститься. У меня нет детей, и, насколько я знал, у моего брата их тоже не было. И тут вдруг появляются дети! Это же замечательно, просто замечательно. Спасибо вам, Мэгги. Теперь я понимаю, как ему повезло, когда он встретил вас. – Он благодарно улыбнулся, и Мэгги почувствовала, что с ее сердцем происходит что-то необычное. Она проигнорировала это ощущение и улыбнулась.
– Ну что вы, это не такое уж большое дело, – сказала она. – Другие поступили бы так же.
Они бок о бок прошли по коридорам хосписа. Ощущение входа в это место со здоровой версией своего умирающего друга было почти неземным, и Мэгги затаила дыхание в предвкушении встречи.
Дэниэл был таким же, как вчера: вялым, посеревшим, с помраченным сознанием. Марк судорожно вздохнул, когда увидел его; на мгновение показалось, что он готов повернуться и уйти. Мэгги положила ладонь на его руку.
– Вы в порядке? – спросила она.
Марк поднес кулак ко рту, другую руку он держал в кармане. Потом глубоко вдохнул и скованно улыбнулся.