Хрупкий, вымытый свет его бриллиантовых сфер отразился от влажных камней. Озарил сломанные обороцветы на стенах и оторванные лозы, трепыхавшихся на земле. Они извивались и дергались, словно припадочные. Ущельный демон… куда он подевался?
Шаллан ахнула, крепче схватив его за пояс. Он поднял взгляд. Там, в верхней части трещины, за ними наблюдал громадный глаз. Каладин не видел всей головы монстра, только часть морды и челюсти да жуткий блестящий зеленый глаз. Здоровенная клешня ударила по стене, пытаясь пробиться внутрь, но щель была слишком узкой.
Клешня поковыряла трещину, а потом голова исчезла. Скрежет камня и хитина огласил ущелье, но тварь недалеко ушла, прежде чем остановиться.
Тишина. Где-то капли падали в лужу. И больше никаких звуков.
– Он ждет, – прошептала Шаллан, уткнувшись головой ему в плечо.
– Вы как будто им гордитесь! – резко ответил Каладин.
– Немного. – Она помедлила. – Как долго, по-твоему, до…
Он поднял голову, но неба не увидел. Трещина не шла по всей стене ущелья, в ней было всего-то футов десять-пятнадцать высоты. Кэл подался вперед посмотреть на расщелину наверху – не высунулся из трещины, просто придвинулся ближе к краю, чтобы увидеть небо. Темнело. Еще не закат, но уже близко.
– Два часа, наверное, – буркнул он. – Я…
Грохочущая панцирная буря ринулась по ущелью. Каладин отпрыгнул назад, снова прижав Шаллан к куче мусора, а ущельный демон попытался засунуть одну из лап в трещину, но не преуспел. Лапа была слишком велика, и хотя демон смог пропихнуть внутрь самый кончик – достаточно, чтобы задеть Каладина, – но не мог причинить им серьезный вред.
Глаз вернулся, и в нем отразились беглецы, оборванные и в грязи после путешествия по дну расселин. Каладин выглядел не особо испуганным, как ему казалось, – он пялился твари в глаз, предупреждающе вскинув копье. Шаллан казалась скорее очарованной, чем напуганной.
Сумасшедшая женщина.
Монстр снова ретировался. Остановился где-то неподалеку. Каладин слышал, как тварь устраивается, чтобы караулить.
– Итак… – сказала Шаллан, – мы ждем?
По вискам Каладина текли капли пота. Ждать. Как долго? Он представил себе, как сидит в трещине, точно застрявшая в раковине перепуганная камнепочка, пока в ущелье не появляется грохочущая волна.
Однажды он пережил бурю. Но едва уцелел, и то лишь благодаря буресвету. Здесь все произойдет совсем не так. Вода понесет их из ущелья в ущелье мощным потоком, ударяя о стены и валуны, и они будут плыть вместе с мертвецами, пока не утонут или пока их не разорвет на части…
Это будет очень-очень плохая смерть.
Он крепче стиснул копье. Кэл замер, истекая потом, снедаемый тревогой. Тварь не уходила. Минуты утекали.
Наконец Каладин принял решение. Он собрался шагнуть вперед.
– Что ты делаешь! – в ужасе прошипела Шаллан и попыталась его удержать.
– Когда я выберусь, бегите в другую сторону.
– Не глупи!
– Я его отвлеку. Когда вы исчезните, я уведу его прочь от вас и сам спасусь. Мы встретимся наверху.
– Обманщик, – прошептала веденка.
Он повернулся, посмотрел ей в глаза:
– Вы можете добраться до военных лагерей самостоятельно. Я не могу. У вас есть сведения, которые должен узнать Далинар. У меня их нет. Я опытный боец. Возможно, я сумею сбежать от этой твари, как отвлеку ее. Вы не сможете. Если останемся здесь, умрем оба. Вам требуются еще какие-то логические умозаключения?
– Ненавижу логику, – буркнула она. – Всегда ненавидела.
– У нас нет времени спорить. – Каладин снова повернулся к ней спиной.
– Ты не можешь это сделать.
– Могу. – Он перевел дух и продолжил мягче: – Кто знает… может, мне повезет. – Потом протянул руку, сорвал сферы с наконечника копья и бросил на пол ущелья. Ему требовался ровный свет. – Приготовьтесь.
– Пожалуйста, – прошептала она с нотками отчаяния, – не бросай меня одну в этих ущельях.
Он криво улыбнулся:
– Неужели вам так трудно позволить мне выиграть хоть один спор?
– Да! – воскликнула она. – Нет, я… Каладин, клянусь бурей, он же убьет тебя!
Кэл стиснул копье. С учетом того, как все складывалось в последнее время, он, наверное, это заслужил.
– Извинитесь перед Адолином за меня. На самом деле он мне в каком-то смысле нравится. Хороший человек. Не хороший светлоглазый, а… по-настоящему хороший. Я никогда не отдавал ему должное.
– Каладин…
– Шаллан, так будет правильно.
– По крайней мере, – сказала она, протянув руку над его плечом куда-то ему за голову, – возьми это.
– Взять – что?
– Это, – повторила Шаллан.
И призвала осколочный клинок.
72Себялюбивые соображения
Подозреваю, ныне он в большей степени сила, чем личность, хоть ты и настаиваешь на ином. Эта сила обуздана, и равновесие достигнуто.
Каладин уставился на блестящий длинный меч, с которого капала роса после призыва. Вдоль всего лезвия шло несколько тоненьких линий, излучавших мягкое гранатовое свечение.
У Шаллан был осколочный клинок.
Он повернул голову к ней и щекой задел плоскость клинка. Никаких криков. Кэл застыл, а потом опасливо поднял палец и коснулся холодного металла.
Ничего не произошло. Пронзительный вопль, который раздался в его голове, когда он сражался вместе с Адолином, не повторился. Это показалось ему очень недобрым знаком. Хотя юноша не знал, в чем суть ужасного звука, тот, несомненно, был как-то связан с узами между Каладином и Сил.
– Откуда?.. – спросил он.
– Не важно.
– По-моему, очень даже важно.
– Не сейчас! Послушай, так ты возьмешь эту штуковину? Держать его так мне неудобно. И если я его уроню и отрежу тебе ступню, в этом будешь виноват ты сам.
Он колебался, глядя на отражение своего лица в металле. Кэл видел трупы, друзей с выжженными глазами. И всякий раз отказывался брать такое оружие, когда предлагали.
Но раньше это всегда происходило после битвы или, по крайней мере, на тренировочной площадке. Сейчас все было по-другому. Кроме того, он собирался не стать осколочником, но просто использовать это оружие, чтобы защитить чью-то жизнь.
Приняв решение, поднял руку и ухватил осколочный клинок за рукоять. По крайней мере, происходящее кое-что ему прояснило: Шаллан, скорее всего, не была связывателем потоков. Каладину казалось, что иначе девушка бы ненавидела этот клинок, как и он сам.
– Свой клинок не отдают другим, – заметил Кэл. – Согласно обычаю, такое позволено лишь королю и великим князьям.
– Отлично, – парировала Шаллан. – Можешь пожаловаться светлости Навани на то, что я веду себя до безобразия вульгарно и не соблюдаю протокол. А пока давай просто попытаемся выжить, прошу тебя!
– Звучит чудесно. – Он взвесил клинок в руке. Кэл мало что смыслил в таком оружии. Тренировка с учебным мечом не превращала его в мастера-мечника. К несчастью, от копья в сражении с такой большой и бронированной тварью вообще мало толку.
– Еще кое-что… – проговорила Шаллан. – Ты бы не мог все-таки на меня не жаловаться? Это была шутка. Не думаю, что мне вообще позволено иметь этот клинок.
– Мне все равно никто бы не поверил. Вы ведь побежите, верно? Как я и велел?
– Да. Но, если сможешь, пожалуйста, уведи монстра налево.
– Это в сторону военных лагерей, – сказал Каладин, нахмурившись. – Я собирался увлечь его глубже в ущелья, чтобы…
– Мне нужно забрать сумку.
Сумасшедшая женщина.
– Речь идет о наших жизнях. Сумка не важна.
– Нет, очень важна, – возразила веденка. – Она необходима мне, чтобы… Ну, рисунки, которые лежат внутри, демонстрируют узоры Расколотых равнин. Они понадобятся, чтобы помочь Далинару. Прошу, просто сделай так.
– Если смогу.
– Хорошо. И, э-э, не умирай, пожалуйста. Ладно?
Он вдруг осознал, как Шаллан прижимается к его спине всем телом, держится за него. Почувствовал ее теплое дыхание на своей шее. Она дрожала, и ему показалось, что в ее голосе слышатся и ужас, и восторг от той ситуации, в которую они попали.
– Буду стараться изо всех сил. Приготовьтесь.
Девушка кивнула и отпустила его.
Один.
Два.
Три.
Кэл выпрыгнул в ущелье, потом повернул и бросился налево… прямо на ущельного демона. Шквальная женщина. В той стороне чудище пряталось среди теней. Нет, оно само было тенью. Гигантской, грозной тенью, длинной и похожей на угря, зависшей над полом ущелья, вцепившись в его стены лапами.
Оно затрубило и метнулось вперед, скрежеща панцирем по камню. Крепко держа осколочный клинок, Каладин припал к земле и нырнул под чудище. Ущелье задрожало, когда демон обрушил на него клешни, но юноша остался невредим. Он яростно замахнулся осколочным клинком, прорезал в скале рядом с собой линию, однако по демону не попал.
Монстр завертелся посреди расселины, изогнулся и развернулся в противоположную сторону. Маневр удался ему куда легче, чем хотелось бы.
«Да как же мне вообще убить такое?» – спросил себя Каладин, попятившись, когда монстр опустился на дно, чтобы изучить своего противника. Если рубить такую громадную тушу, вряд ли получится убить его достаточно быстро. Есть ли у него сердце? Не каменное светсердце, но настоящее? Придется снова попробовать забраться под брюхо зверя.
Каладин продолжал отступать вдоль ущелья, пытаясь увести чудовище прочь от Шаллан. Демон двигался осторожнее, чем можно было ожидать. Каладин с облегчением увидел, как девушка выбралась из трещины и бросилась бежать.
– Иди сюда, ну, – позвал Кэл, замахнувшись осколочным клинком на злобную тварь. Та бесновалась в ущелье, но не нападала. Она следила за Каладином своими глубоко посаженными глазами на темной морде. Единственный свет шел только от полоски далеко вверху и от сфер, которые Кэл швырнул на дно ущелья, и теперь они были позади монстра.
Клинок Шаллан тоже излучал мягкое свечение – светился странный узор вдоль его лезвия. Каладин никогда раньше такого не наблюдал, но, с другой стороны, он ведь никогда не видел осколочный клинок в темноте.