– Встреться с Шаллан Давар, – приказал Далинар. – Опиши ей маршрут и добудь нам карту. Телеб, можешь отпустить пленника – он отпускается под опеку Четвертого моста.
Осколочник кивнул. Когда солдаты вышли, впустив в шатер порыв насыщенного дождевой сыростью ветра, Далинар вздохнул и сел подле Навани.
– Ты веришь ему?
– Не знаю, – признался он. – Навани, что-то и впрямь потрясло этого человека. И очень сильно.
– Он паршенди, – поправила она. – Возможно, ты неверно толкуешь язык его тела.
Мужчина наклонился вперед, сцепив руки перед собой.
– Сколько осталось? – спросил он.
– Три дня, – ответила Навани. – И наступит Светлодень.
Так мало времени…
– Надо спешить, – пробормотал Далинар.
Вперед. К центру.
И к своей судьбе.
80Сразиться с дождем
Ты должен стать королем. Всего.
Шаллан сражалась с ветром, кутаясь в дождевик – украденный у солдата – и продолжая нелегкий путь вверх по скользкому склону.
– Светлость? – позвал Газ и схватился за шапку, которую чуть не сдуло. – Вы уверены, что хотите это сделать?
– Разумеется, хочу, – бросила Шаллан. – А вот насколько это мудрый поступок… совсем другой вопрос.
Такие ветра необычны для Плача, которому полагалось быть временем спокойных дождей, предназначенным для размышлений о Всемогущем, отдыхом от Великих бурь.
Возможно, в буревых землях все по-другому. Девушка с трудом продвигалась все выше по склону. По мере того как армия углублялась в Расколотые равнины – шел уже восьмой день похода, согласно карте, созданной Шаллан с помощью бывшего мостовика Рлайна, – местность становилась все более неровной.
Девушка достигла гребня скалы и увидела то, что ей описывали разведчики. Ватах и Газ догнали госпожу, бормоча что-то по поводу холода. Перед Шаллан раскинулось сердце Расколотых равнин. Внутренние плато, на которые никогда не ступала нога человека.
– Вот они, – выдохнула она.
Газ почесал пустую глазницу под повязкой.
– Камни?
– Да, стражник Газ, – бросила Шаллан. – Камни. Чудесные, прекрасные камни.
Вдалеке она обнаружила тени, окутанные вуалью из моросящего дождя. Увидев их так, всех вместе, она не могла ошибиться. Это и впрямь город. Город, покрытый вековыми отложениями крема, точно детские кубики, которые залили расплавленным воском в несколько слоев. Для неискушенного взгляда, вне всяких сомнений, этот пейзаж не отличался от остальных Расколотых равнин. Но его значение куда более велико. Зрелище доказывало ее правоту. Даже каменная гряда, на которой замерла Шаллан, скорее всего, когда-то была зданием. С восточной стороны оно выгрызалось бурями, а с подветренной – покрывалось потеками крема, пока не получился бугорчатый, неровный склон, по которому они сюда забрались.
– Светлость!
Шаллан, не обращая внимания на голоса внизу, нетерпеливо махнула рукой, повелев дать ей подзорную трубу. Газ вручил инструмент, и веденка принялась рассматривать расположенные впереди плато. К несчастью, линза на конце трубы запотела. Шаллан, продолжая мокнуть под дождем, попыталась ее протереть, но влага затекла внутрь. Шквальная штуковина.
– Светлость? – окликнул Газ. – Не стоит ли нам, э-э, прислушаться к тому, что кричат снизу?
– Там опять заметили этих неправильных паршенди, – проворчала Шаллан, снова поднимая трубу. Разве тот, кто придумал эту штуку, не должен был тщательно запечатать ее, чтобы внутрь не попадала вода?
Газ и Ватах отошли, давая место нескольким солдатам из Четвертого моста, которые добрались до вершины склона.
– Светлость! – окликнул высокий симпатичный мостовик с непропорционально длинными руками. – Великий князь Далинар отозвал авангард и приказал установить безопасный периметр на плато позади нас.
Шаллан с неудовольствием посмотрела на внутренние плато.
– Светлость, – поколебавшись, продолжил мостовик, – еще он велел передать, что, если вы не придете сами, он пошлет Адолина, чтобы принц… э-э… закинул вас на плечо и притащил назад.
– Я бы хотела поглядеть, как он это сделает, – бросила Шаллан. Подобное и впрямь звучало романтично, почти как сцена из какого-нибудь романа. – Он так переживает из-за паршенди?
– Шен… то есть Рлайн… говорит, что мы почти добрались до их родного плато, светлость. Тут слишком много разведчиков. Прошу вас.
– Нам надо туда попасть, – проворчала Шаллан, указывая вперед. – Там все секреты.
– Светлость…
– Ладно, – сдалась девушка и, повернувшись, направилась вниз по склону. Поскользнулась, что не прибавило ей достоинства, но Ватах успел поймать ее за руку, не дав упасть лицом вниз.
Они быстро пересекли небольшое плато и присоединились к разведчикам, которые стремительным шагом направлялись к основному корпусу армии. Рлайн утверждал, что ничего не знает о Клятвенных вратах – или о городе, который он называл Нараком, а не Буревым Престолом. Он говорил, что паршенди поселились здесь лишь после вторжения алети.
Продвигаясь к центру равнин, солдаты Далинара все чаще встречали отряды паршенди, и уже произошло несколько коротких стычек. Генерал Хал считал, что набеги предназначены для того, чтобы сбить армию с пути; Шаллан не понимала, как это должно сработать. Да и вечная сырость ее стала тяготить. Войско провело в походе уже почти две недели, и некоторые солдаты начали ворчать, что вскоре придется возвращаться в военные лагеря, чтобы не оказаться посреди равнин, когда вернутся Великие бури.
Шаллан прошла по мосту и миновала несколько рядов копейщиков, которые устраивались за невысокими волнистыми возвышениями в камне – скорее всего, остатками древних стен. Она обнаружила Далинара и других великих князей в шатре, установленном в центре лагеря. Это был один из шести совершенно одинаковых шатров, и по их виду невозможно было определить, в котором находились шестеро военачальников. Мера предосторожности, как предположила Шаллан. Войдя в шатер, она застала их за обсуждением.
– На этом плато весьма благоприятные условия для обороны, – говорил Аладар, указывая на карту, расстеленную на походном столе. – Я бы предпочел столкнуться с противником здесь, а не двигаться дальше.
– Да, если мы пойдем дальше, – согласился Далинар с тяжелым вздохом, – над нами нависнет угроза разделения во время атаки, и тогда половина войска окажется на одном плато, половина – на другом.
– У них вообще есть необходимость атаковать? – размышлял Ройон. – На их месте я бы просто занял позицию вон там, как будто готовясь к атаке, но нападать бы не стал. Тянул бы время, убеждаясь, что враг все глубже увязает в ожидании битвы, и так до самого возобновления Великих бурь!
– Это веский довод, – признал Аладар.
– Доверьтесь трусу, – бросил Себариаль, – он знает самый хитрый способ не ввязываться в битву. – Великий князь сидел с Палоной за столом, поедал фрукты и мило улыбался.
– Я не трус, – возмутился Ройон, сжимая кулаки.
– Я не хотел тебя оскорбить, – пояснил Себариаль. – Мои оскорбления куда более выразительны. Это был комплимент! Ройон, если бы я мог решать, ты бы руководил всеми войнами. Подозреваю, жертв было бы куда меньше, а цены на нижнее белье удвоились, узнай солдаты про то, что ты теперь главнокомандующий. Я бы заработал целое состояние.
Шаллан вручила слуге дождевик, с которого ручьями текла вода, потом сняла шапку и начала сушить волосы полотенцем.
– Мы должны продвинуться дальше, к центру равнин, – вмешалась она. – Ройон прав. Я отказываюсь от идеи разбить здесь лагерь. Паршенди будут просто тянуть время.
Князья уставились на нее.
– Я был не в курсе, – проворчал Далинар, – что теперь вы принимаете решение о нашей тактике, светлость Шаллан.
– Ты сам виноват, – заметил Себариаль. – Дал ей слишком большую свободу действий. Наверное, стоило скинуть ее с Пика еще несколько недель назад, когда она заявилась на собрание в королевской ставке.
Шаллан почти сочинила ответную колкость, когда полог шатра откинулся и вошел усталый Адолин. Он поднял забрало. Вот буря!.. Принц был так хорош, даже когда виднелась лишь половина лица. Девушка улыбнулась.
– Вне всяких сомнений, они всполошились, – доложил Адолин. Заметил ее и одарил быстрой усмешкой, а потом двинулся к столу, бряцая доспехом. – Там по меньшей мере десять тысяч неправильных паршенди, они передвигаются по плато группами.
– Десять тысяч, – повторил Аладар и хмыкнул. – С десятью тысячами мы справимся. Даже если у них лучшая позиция, даже если нам придется нападать, а не защищаться, мы должны легко одолеть такое количество. У нас больше тридцати тысяч солдат.
– Мы за этим сюда и явились, – напомнил Далинар и покосился на Шаллан, покрасневшую от собственной дерзости. – Этот твой портал, который вроде бы находится здесь. Где конкретно он может быть?
– Ближе к городу, – ответила Шаллан.
– Как быть с красными глазами? – волновался Ройон. Было видно, что он очень нервничает. – И вспышками, которые они производят во время сражения? Клянусь бурей, когда я сказал то, что сказал, вовсе не имел в виду, что хочу двигаться дальше. Просто беспокоился из-за того, что могут сделать паршенди. Я… у нас ведь не осталось легких путей?
– Если верить Рлайну, – произнесла Навани, сидевшая в кресле в дальней части помещения, – раньше только солдаты-паршенди могли прыгать через ущелья, но можно предположить, что новая форма дает такую способность всем. Если мы двинемся вперед, паршенди могут сбежать.
Далинар покачал головой.
– Много лет назад они разбили лагерь на равнинах, а не сбежали, потому что знали: это лучший шанс выжить. На открытых каменных просторах буревых земель их можно выследить и уничтожить. А здесь у них есть преимущество. И сейчас они от него не откажутся. Особенно если планируют с нами сразиться.
– Что ж, если мы хотим этой битвы, – подвел итог Аладар, – нам следует пригрозить их жилищам. Думаю, действительно стоит двинуться дальше, на город.