– Надо спуститься и попросить другой караван о помощи, – предложила Шаллан.
– Нет! – Твлакв выхватил у нее подзорную трубу. – Надо бежать! Бандиты увидят перед собой эту богатую, но ослабевшую компанию и нападут на них, а не на нас!
– И ты считаешь, после этого они за нами не погонятся? – спросила Шаллан. – Не заметят наши совершенно явные следы? Думаешь, им не хватит пары дней, чтобы нас догнать?
– Сегодня ночью должна быть Великая буря. Она может скрыть наши следы, сдувая раковины растений, которые мы давим.
– Маловероятно, – возразила Шаллан. – Если мы останемся с этим караваном, то сможем присоединить наши невеликие силы к их силам. Мы сможем выстоять. Это…
Блат внезапно вскинул руку и завертел головой.
– Шум, – предупредил он, потянувшись к своей дубине.
Из ближайших теней поднялся человек. Очевидно, у каравана, расположившегося внизу, был собственный разведчик.
– Вы вывели их прямо на нас, верно? – спросил женский голос. – Кто они такие? Еще одни бандиты?
Твлакв поднял свою сферу, и оказалось, что разведчица – светлоглазая женщина среднего роста, худощавая и мускулистая. Она была в штанах и длинном плаще, который застегивался пряжкой на талии и казался похожим на платье. На ее защищенной руке была желтовато-коричневая перчатка, и на языке алети она говорила без акцента.
– Я… – начал Твлакв. – Я просто скромный торговец, и…
– Те люди, что преследуют нас, точно бандиты, – перебила Шаллан. – Они не отставали весь день.
Женщина выругалась и подняла собственную подзорную трубу.
– Хорошее снаряжение, – пробормотала она. – Видимо, дезертиры. Как будто у нас было мало проблем. Йикс!
Поблизости поднялся второй человек, одетый в желтовато-коричневый наряд, сливавшийся с камнем. Шаллан вздрогнула. Как же она его не заметила? Разведчик был так близко. У него оказался меч на поясе. Светлоглазый? Нет, чужестранец, судя по золотым волосам. Девушка не была уверена в том, какое значение имел цвет глаз для их положения в обществе. В тех краях, где жили макабаки, не встречались люди со светлыми глазами, но у них были короли, а в Ири почти у всех были светло-желтые глаза.
Он подбежал, держа руку на мече, враждебно наблюдая за Блатом и Тэгом. Женщина что-то ему сказала на языке, который Шаллан был незнаком, и он кивнул, а потом поспешил вниз по склону, к каравану. Светлоглазая последовала за ним.
– Постой, – окликнула ее Шаллан.
– Нет времени на разговоры, – резко ответила та. – Нам предстоит сражение с двумя отрядами бандитов.
– С двумя? – переспросила Шаллан. – Вы не разбили тех, кто напал на вас раньше?
– Отогнали, но они скоро вернутся. – Женщина приостановилась на склоне холма. – Думаю, пожар был случайностью. Они размахивали факелами, чтобы испугать нас, а отступили, чтобы мы смогли потушить огонь. Им не с руки терять товар.
Выходит, у них два врага. Бандиты впереди и позади. Хотя было холодно и солнце наконец-то исчезло за западным горизонтом, Шаллан вспотела.
Женщина смотрела на север – туда, должно быть, отступил первый из бандитских отрядов.
– Да, они вернутся, – проговорила она. – Они захотят расправиться с нами до того, как ночью начнется Великая буря.
– Я предлагаю вам свою защиту, – сказала Шаллан неожиданно для самой себя.
– Защиту? – растерянно переспросила женщина, поворачиваясь к Шаллан.
– Вы можете принять меня и моих людей в свой лагерь, – пояснила Шаллан. – Я позабочусь о вашей безопасности этим вечером. Потом мне понадобится, чтобы вы сопроводили меня к Расколотым равнинам.
Женщина рассмеялась:
– А ты отчаянная, кем бы ты ни была. Можешь присоединиться к нашему лагерю, но там ты умрешь вместе с нами!
Со стороны каравана раздались встревоженные возгласы. Миг спустя из темноты на фургоны и караванщиков обрушился ливень стрел.
Люди завопили.
Потом из ночной тьмы появились бандиты. Они и близко не были так хорошо экипированы, как дезертиры, но им это и не требовалось. В караване осталось меньше десятка охранников. Женщина выругалась и побежала вниз по склону.
Шаллан задрожала, уставившись на внезапную бойню внизу широко распахнутыми глазами. Потом повернулась и направилась к фургонам Твлаква. Этот внезапный озноб был ей знаком. Он означал холодную ясность. Девушка знала, что делать. Она понятия не имела, сработает ли это, но видела решение, словно оно было рисунком, который складывался из случайных штрихов, превращаясь в полноценную картину.
– Твлакв, вы с Тэгом отправитесь вниз и попытаетесь помочь тем людям сражаться, – приказала она.
– Что? – переспросил торговец. – Нет. Нет, я не расстанусь с жизнью из-за вашей глупости.
В полумраке их взгляды встретились, и он осекся. Шаллан знала, что слегка светится; она чувствовала бурю внутри.
– Выполняй. – Девушка повернулась к нему спиной и пошла к своему фургону. – Блат, поворачивай.
Он стоял возле фургона со сферой и смотрел на что-то в своей руке. Лист бумаги? Нет, Блат точно не знал глифов.
– Блат! – резко окликнула Шаллан, взбираясь на свое место. – Нам надо двигаться. Быстро!
Он встряхнулся, спрятал бумагу и забрался на сиденье рядом с ней. Хлестнул чулла, разворачивая его, потом спросил:
– Что мы делаем?
– Направляемся на юг.
– К дезертирам?
– Да.
В кои-то веки он подчинился ей без возражений и хлестнул чулла, чтобы тот двигался быстрей, – как если бы Блату не терпелось поскорее со всем этим покончить. Фургон дребезжал и трясся, пока они спускались по склону одного холма и взбирались к вершине другого.
Достигнув ее, они увидели идущий навстречу отряд. Дезертиры несли факелы и сферные фонари, так что Шаллан видела их лица – мрачные лица суровых людей с оружием наготове. Нагрудники или кожаные колеты когда-то носили знаки, обозначавшие принадлежность к тому или иному войску, но теперь их соскребли или срезали.
Мужчины глядели на нее с явным потрясением. Они не ожидали, что добыча выйдет навстречу. Ее появление на мгновение огорошило их – и это было важное мгновение.
«Должен быть офицер, – подумала Шаллан, вставая. – Они солдаты или были солдатами. Они должны кому-то подчиняться».
Она набрала воздух. Блат поднял сферу, взглянул на нее и охнул в удивлении.
– Слава Буреотцу, вы здесь! – вскричала Шаллан, обращаясь к мужчинам. – Я отчаянно нуждаюсь в вашей помощи.
Отряд дезертиров в молчании уставился на нее.
– Бандиты, – пояснила Шаллан. – Они атакуют наших друзей-караванщиков всего-то в двух холмах отсюда. Там резня! Я сказала, что видела здесь солдат, которые направлялись к Расколотым равнинам. Никто мне не поверил. Пожалуйста. Вы должны помочь.
Они продолжали таращиться на нее. «Я почти как норка, которая забрела в берлогу белоспинника и поинтересовалась, когда будет ужин…» – подумала Шаллан. Наконец дезертиры начали встревоженно переглядываться и повернулись к человеку, который стоял почти в центре отряда. Он был высокий, бородатый и с непомерно длинными руками.
– Бандиты, значит, – проговорил мужчина голосом, лишенным эмоций.
Шаллан спрыгнула с фургона и подошла к нему, а Блат остался сидеть, немой как холм. Дезертиры расступались перед нею; оборванные и грязные, седые и косматые, с лицами, которые не знали бритвы – или мочалки – целую вечность. И все-таки в свете факелов их оружие блестело, на нем не было ни пятнышка ржавчины, а нагрудники оказались отполированы до зеркального блеска.
Женщина, которую Шаллан увидела в одном из этих «зеркал», выглядела слишком высокой и властной. Спутанная шевелюра веденки превратилась в струящиеся рыжие локоны. Она была не в лохмотьях бродяжки, а в платье с золотой вышивкой, с ожерельем на шее. Протянув руку к главарю банды, Шаллан увидела аккуратный маникюр вместо обломанных ногтей.
– Светлость, – сказал мужчина, когда она приблизилась, – мы не те, за кого вы нас принимаете.
– Нет, – ответила Шаллан. – Это вы не те, за кого сами себя принимаете.
В свете факелов веденка увидела, как дезертиры устремили на нее внимательные взгляды, и каждый волосок на ее теле встал дыбом. Она и впрямь в логове хищника. Но буря внутри побуждала к действию и требовала непоколебимой уверенности в себе.
Главарь открыл рот, словно собираясь отдать приказ. Шаллан перебила его:
– Как твое имя?
– Меня зовут Ватах, – произнес мужчина, поворачиваясь к своим соратникам. Воринское имя, как и ее собственное. – И я позже решу, что с тобой делать. Газ, бери ее и…
– Ватах, что бы ты сделал, – громко продолжила Шаллан, – чтобы стереть прошлое?
Главарь снова обернулся к ней; одну сторону его лица озарял резкий свет факела.
– Ты бы защищал, а не убивал, если бы мог выбирать? – уточнила Шаллан. – Ты бы спасал, а не грабил, если бы смог все начать заново? Хорошие люди умирают, пока мы тут беседуем. Ты можешь это остановить.
Его темные глаза казались мертвыми.
– Прошлое нельзя изменить.
– Я могу изменить ваше будущее.
– Нас разыскивают.
– Да, я пришла сюда, потому что искала вас. Надеялась, что найду настоящих мужчин. Вам выпал шанс снова сделаться солдатами. Идите со мной. Я позабочусь о том, чтобы для вас началась новая жизнь. И вы сами приблизите ее, спасая, а не убивая.
Ватах насмешливо фыркнул. Его лицо во тьме казалось незаконченным, грубым, словно набросок.
– Светлорды нас уже подводили в прошлом.
– Послушай, – взмолилась Шаллан. – Послушай, как они кричат!
Жалобные звуки долетали к ним с той стороны, откуда она пришла. Крики о помощи. Караванщики, мужчины и женщины, умирали. Эти звуки не давали никому покоя. Хоть Шаллан намеренно обратила на них внимание дезертиров, она сама удивилась тому, как хорошо были слышны звуки. Как отчетливо в них звучала мольба о помощи.
– Дайте себе еще один шанс, – негромко предложила девушка. – Если вы вернетесь со мной, я позабочусь о том, чтобы ваши преступления были забыты. Я вам это обещаю – клянусь всем, что у меня есть, клянусь Всемогущим. Вы можете все начать сначала. Вы можете стать героями.