«В себе́ же прише́д…»[78]
Бог находится очень близко к нам, но одновременно и очень высоко. Для того чтобы человек преклонил Бога снизойти и пребывать вместе с ним, ему нужно смириться и покаяться. Тогда, видя смирение этого человека, Многомилостивый Бог возвышает его до небес и питает к нему великую любовь. Ра́дость бу́дет на небеси́ о еди́нем гре́шнице ка́ющемся[79], – говорит Евангелие.
Бог дал человеку ум для того, чтобы тот размышлял, насколько велик его грех, каялся и просил прощения. Нераскаянный человек очень очерствел и поглупел, потому что не хочет покаяться и освободиться от той малой адской муки, в которой он живёт и которая ведёт его в худшую – вечную муку. Таким образом, он лишает себя и тех земных райских радостей, которые, превращаясь в намного большие, вечные радости, продолжаются в раю рядом с Богом.
Находясь вдали от Бога, человек находится вне себя. Посмотри, в Евангелии написано, что блудный сын, в себе́ же прише́д, рече́: «Иду́ ко отцу́ моему́». То есть блудный сын решил возвратиться к отцу, придя в себя, покаявшись. Живя во грехе, он был вне себя, жил без разума и смысла, поскольку грех – вне здравого смысла.
– Геронда, авва Алоний говорит: «Если человек захочет, то от утра до вечера он может достичь божественной меры»[80]. Что он имеет в виду?
– Для духовной жизни не требуются многие годы. Покаявшись, человек за одно мгновение может перенестись из адской муки в рай[81]. Человек удобоизменчив. Он может стать ангелом, а может стать диаволом. Ах, какой же силой обладает покаяние! Оно впитывает в себя Божественную благодать. Если человек приведёт себе на ум один-единственный смиренный помысел, то он спасается. Если он приведёт себе на ум помысел гордый и при этом не покается и в таком состоянии его застигнет смерть, то всё – он погиб. Конечно, смиренный помысел должно сопровождать и внутреннее воздыхание, внутреннее сокрушение, потому что помысел есть помысел, однако у человека есть и сердце. «Все́ю душе́ю, и мы́слию, и се́рдцем»[82], – говорит песнописец. Но я думаю, что авва Алоний имеет в виду некое более твёрдое состояние.
Для того чтобы достичь доброго состояния, необходимо какое-то время. Я спотыкаюсь, каюсь – и в то же самое мгновение получаю прощение. Если у меня есть подвижнический дух, то я могу потихоньку укрепить своё состояние, однако, пока это не произойдёт, меня будет бросать из стороны в сторону.
– Геронда, а может ли духовно помочь себе человек пожилой?
– Когда человек состарится, ему даётся особая возможность покаяться, потому что его иллюзии рассеиваются. Когда человек был молодым, имел телесные силы и не испытывал трудностей, он не видел своей слабости и думал, что он в хорошем состоянии. А в старости те трудности, с которыми он сталкивается, и то хныканье, которое они влекут за собой, помогают ему понять, что он не в порядке, что он хромает, и, поняв это, – покаяться. Если такой человек извлечёт духовную пользу из тех немногих лет жизни, которые у него остаются, и если он использует опыт, который оставили ему те многие прошедшие годы жизни, то Христос не оставит его, Он помилует этого человека.
Слёзы покаяния
Покаяние – это крещение слезами. Каясь, человек проходит через новое крещение, возрождается. Апостол Пётр своим отречением, в какой-то степени, предал Христа. Однако он пла́кася го́рько[83] и поэтому получил прощение в своём падении. То есть искреннее покаяние омыло апостола Петра, снова очистило его. Посмотри: ведь Бог сначала сотворил землю, сотворил море, всё остальное, а потом взял землю и сотворил человека. Человек сначала рождается плотски, а потом, в таинстве святого крещения, он духовно возрождается от воды – творения Божия и от Святого Духа – Божественной Благодати. Водо́ю и Духом возрождается человек и становится человеком новым.
– Геронда, то есть подобно тому как Бог при творении человека взял землю и сотворил его, так и сейчас в таинстве святого крещения Он использует воду для того чтобы человека воссоздать?
– Да, вода имеет очистительный смысл, поэтому священник в таинстве святого крещения погружает человека в воду. Человек омывается от первородного греха, очищается от грехов, его осеняет благодать Божия, он облачается во Христа и становится новым, возрождённым человеком. Это результат святого крещения. Когда Никодим, придя ко Христу, спросил Его, как человек может родиться вновь, Христос ясно ответил ему: Ами́нь, ами́нь, глаго́лю тебе́, а́ще кто не роди́тся водо́ю и Ду́хом, не мо́жет вни́ти во Ца́рствие Бо́жие[84]. В таинстве святого крещения человек становится новым, совершенным творением Бога после грехопадения. Поэтому если человек не осквернит своё святое крещение, то у него будет много Божественной благодати. Но даже если он испачкает себя после таинства святого крещения, то у него есть крещение покаянием. Если человек осознает свой грех, если ему станет за него больно, то он, некоторым образом, омывается слезами покаяния и к нему снова приходит благодать Божия[85].
– Геронда, я уже много лет не могу плакать о своих грехах, у меня нет ни слезинки. Это значит, что у меня нет настоящего покаяния?
– Тебе что, не больно за грех, который ты совершаешь?
– Больно, но, наверное, эта боль неглубока.
– Не приходи к заключению на основании слёз. Конечно, слёзы – это отличительный признак покаяния, однако не единственный. Некоторые люди плачут и ещё с мокрыми от слёз глазами начинают смеяться. Сердечная боль и внутреннее воздыхание – это те внутренние слёзы, которые выше, чем слёзы внешние. Один несчастный человек говорил мне: «Какой же я жёсткий человек, отче! У меня нет ни слезинки! Моё сердце окаменело. Ах, какое же у меня жёсткое сердце!» Будучи очень чутким, этот несчастный чувствовал себя очень жестокосердным, потому что не плакал. Однако он глубоко воздыхал, стонал, и было видно, что стоны и воздыхания словно исходят из глубин сердца этого несчастного! А кто-то другой может плакать и тут же смеяться. Такой человек подобен переменчивой весенней погоде. Например, увидев обездоленного, такой человек может умилиться, немножко поплакать и тут же сказать себе: «Погляди, как я сочувствую чужой боли!» Или, пролив немного слёз в молитве, он говорит: «Раз моя молитва совершается со слезами, то Бог её слышит!» И таким образом он успокаивает свой помысел.
А бывают и безутешные слёзы. Эти слёзы – от тангалашки. В таких слезах нет покаяния, но есть задетый эгоизм. В этом случае человек эгоистично плачет о своём падении. Он бередит свою рану не потому, что огорчил Бога, а потому, что, будучи невнимательным, пал в глазах других людей. Таким образом, он страдает вдвойне. Помню одного вожака шайки мятежников на гражданской войне. Да дарует Бог покаяние этому человеку! Как-то раз в его руки попал один бедный отец семейства, у которого было девять детей. Поскольку этот человек был не согласен с коммунистической идеологией, вожак бандитской шайки повалил его наземь и начал безжалостно избивать. А когда-то этот несчастный был его слугой. «Слушай, – кричал несчастный, – неужели тебе меня не жалко! Ведь у меня девять детей! Разве ты не помнишь, как, когда ты был ребёнком, я носил тебя на закорках? Что плохого я тебе сделал?» Видя, как вожак жестоко избивает ногами этого несчастного, один из его товарищей по шайке крикнул ему: «Послушай, что плохого он тебе сделал? Неужели тебе его не жалко? Ведь он же глава семейства». И тут же произошла удивительная перемена: злодей начал горько плакать, потому что замечание товарища задело его эгоизм!
Подобные слёзы эгоистичны, они подобны раскаянию Иуды. Иуда, предав Христа, пошёл к фарисеям, чтобы сказать им «согреши́х». Но фарисеи ответили Иуде: «Ну а нам-то ты зачем говоришь о том, что согрешил?» Эти слова задели Иуду, он обозлился, швырнул фарисеям сребреники, ушёл и от эгоизма повесился[86]. Но если бы Иуда покаялся, пошёл ко Христу и сказал бы Ему: «Прости», то он бы спасся.
Бесконечное рукоделие покаяния
– Геронда, что такое радостотворный плач?
– Радостотворный плач – это радость, которая происходит оттого, что мы печалимся за какой-то сделанный нами грех. В радостотворном плаче присутствуют и боль и радость, поэтому он называется и радостной печалью. От любочестия человек печалится о том, что опечалил Христа, однако он и радуется, потому что чувствует Божественное утешение. Искренне покаявшийся грешник получает от Бога прощение, чувствует в себе Божественное утешение и может достичь духовного радования.
– Геронда, может ли человек подвизающийся жить в покаянии всю свою жизнь?
– Да, подвизаясь правильно, человек видит не своё преуспеяние, но одни лишь падения и живёт в постоянном покаянии. Он не знает, что вначале боролся с одним бесом, а сейчас, может быть, борется с целым бесовским полчищем. Ведь чем с большей силой человек старается искоренить из себя страсть и насадить в себе добродетель, тем больше врагов собирается вокруг корней этой страсти, тянут за них вниз и мешают подвижнику её искоренить. Тогда человек весьма преуспевает, несмотря на то что не видит своего преуспеяния. И так человек может жить в таком состоянии, пока он не умрёт. Он может не видеть своего преуспеяния, думать, что раз он падает, то это значит, что он духовно топчется на месте. Однако в действительности такой человек преуспевает, потому что он непрестанно приумножает борьбу и сражается всё с большим и большим числом тангалашек.
Для человека подвизающегося покаяние – бесконечное рукоделие. Когда кто-то умирает, то его оплакивают, закапывают в землю, а потом забывают… Но о наших грехах мы будем плакать постоянно – покуда не умрём. Однако будем совершать это делание с рассуждением и надеждой на Христа, Который претерпел распятие, дабы нас духовно воскресить.
Изменение жизни
Для того чтобы прекратить впадать в грех, человек должен стараться избегать всего того, что провоцирует его на этот грех. К примеру, если пьяница хочет получить помощь и бросить пить, то он не должен проходить даже близко от пивной. Необходимо малое усердие и доброе расположение, и тогда Благий Бог поможет нам преодолеть трудности. К примеру, у человека есть какая-то страсть. Он признает эту страсть, подвизается для того, чтобы её отсечь, кается, смиряется. У него есть расположение отсечь эту страсть, это расположение извещает Бога, и Бог ему помогает. Но как Бог может дать человеку Свою благодать, если тот не прилагает усердия для того, чтобы измениться, и продолжает грешить? Благодать Божия не приходит к человеку, находящемуся в состоянии неправильном, потому что такому человеку благодать Божия не помогает. Ведь если бы благодать помогала и в таких случаях, то Бог даровал бы её даже диаволу.
Человек, впавший в какой-то грех, но не лежащий в нём, то есть не остающийся в своих греховных мыслях, но кающийся в своём падении и подвизающийся с целью не повторить этого падения, приемлет благодать Божию и получает помощь. Однако если у человека нет покаяния и он считает грех модой, то его состояние демоническое.
– Геронда, а каким образом спасся один из разбойников, распятый рядом со Христом?
– Этот разбойник перелез через забор и забрался в райский сад! «Разбо́йничо покая́ние ра́й окра́де»[87]. То есть своим великим покаянием благоразумный разбойник сумел «обворовать» даже рай.
– Геронда, если изменивший свою жизнь человек не живёт по своим старым греховным привычкам, однако иногда впадает в какой-то из старых грехов, то это значит, что у него нет покаяния?
– Если он падает при том, что прилагает необходимые старания к исправлению, то у него есть некоторые смягчающие вину обстоятельства. Вначале изменить свою жизнь нелегко. Однако, действительно поняв, насколько тяжелы грехи, которые человек совершил, он перестаёт в них впадать.
В старину покаяние было искренним. Если человек каялся, то он не возвращался вспять. Помню одну каявшуюся женщину. Как же она помогла мне своим истинным покаянием! Она вела себя очень скромно, ничего не говорила. Одетая в чёрные, похожие на монашеские, одежды, эта женщина приходила в одну часовенку и наводила там порядок, зажигала лампады… Даже просто при взгляде на неё, можно было получить огромную пользу. А сейчас я вижу, как некоторые люди, едва успев изменить свою прежнюю греховную жизнь, начинают учить других, в то время как в них самих ещё живёт их ветхий человек. Конечно, если кто-то покается, прекратит жить так, как жил раньше – в блуде и разврате, – и начнёт жить духовно, это будет большой помощью и для других. Однако если, едва перейдя из одного состояния в другое, он тут же начинает изображать из себя духовного человека и проповедовать, то это прелесть.
– Может быть, геронда, такие люди ведут себя так, думая, что таким образом они помогут другим?
– Да, они ведут себя так для того, чтобы помочь другим. Однако за их действиями – особенно если они люди хоть сколько-нибудь известные – кроется гордый помысел: «Сейчас забудут о Караискакисе[88] и Колокотронисе[89] и будут говорить обо мне!» Отсюда понятно, насколько порочны их побудительные причины. Если им действительно больно за свои грехи, то в течение некоторого времени им лучше о них помнить и избегать уверенности в себе. Им нужно быть очень внимательными. И когда у них появляются различные образы или помыслы из их прежней жизни, им надо изгонять их как помыслы хульные. Такое изгнание будет доказательством того, что они уже не принимают эти помыслы, что их духовный организм реагирует на них отрицательно. То есть, для того чтобы по-настоящему измениться, человек должен, возгнушавшись своим прошлым, иметь многое смирение. Если он удержит из своей прежней жизни только немногое – то, что посчитает не очень вредным, то потом от этого «невредного» испачкается и всё остальное. С того момента как человек будет иметь хотя бы одну малую мыслишку – малое самомнение о своём ветхом человеке, Бог прекратит подавать ему Свою помощь и то, что будет делать этот человек, не будет чистым.
– Геронда, изменив свою жизнь, человек должен постараться исправить у людей тот помысел, который они имели о нём раньше?
– Не надо эгоистично стараться исправить чужой помысел. Если человек постарается исправиться сам, то и помысел у людей отпадёт сам собой. А если его прежняя греховная жизнь оставила шрам в обществе или в его окружении, то этот шрам рассосётся сам собой, когда человек будет вести себя правильно, по-христиански. Покаявшемуся человеку не нужно ничего говорить людям. Сам Бог будет говорить с людьми словами его покаяния.
«…грех мо́й пре́до мно́ю есть вы́ну»[90]
– Геронда, полезно ли записывать свои прегрешения, для того чтобы их не забыть до исповеди?
– Если мне действительно больно за совершённый мною грех, то я не могу его забыть. Меня обличает моя совесть. Моя душа болит, и я постоянно помню про совершённый грех. Всё время между совершением греха и исповедью грех продолжает «работать» во мне, он уязвляет моё сердце и обличает меня. То есть я страдаю, однако в соответствии с этим страданием получаю воздаяние от Бога. Однако если, совершив какой-то грех, я о нём совсем не думаю, то это значит, что мой грех меня совсем не уязвляет. Я забываю его и остаюсь неисправленным. Поэтому некоторые люди, услышав, как им делают замечания за какой-то проступок, смеются – как будто всё это пустяки. В этом есть бесстыдство, равнодушие. Так относиться к своему греху – это совершенно по-сатанински. Помнишь, что говорил пророк Давид? Беззако́ние мое́ аз возвещу и попеку́ся о гресе́ мое́м[91]. И ещё: Грех мо́й пре́до мно́ю есть вы́ну. Несмотря на то что Бог простил покаявшегося Давида, он от любочестия испытывал внутреннюю боль и поэтому постоянно принимал Божественное утешение.
А некоторые люди постоянно занимаются «самодиагностикой», и это дело их засасывает. Они без конца скрупулёзно записывают свои прегрешения – якобы для того, чтобы заниматься тонким духовным деланием, «раскладывают» эти прегрешения на составные части, заморочивают себе голову, но не исправляются. А если бы один за другим они замечали свои крупные недостатки и предприняли подвиг исправления себя, то недостатки малые тоже бы исчезли.
– Геронда, если человек не живёт в покаянии и при этом славословит Бога, то приемлет ли Бог его славословие?
– Нет, как же Бог может принять подобное славословие? Прежде всего необходимо покаяние. Ведь если человек пребывает во грехе, то какая ему польза от того, что он скажет: Сла́ва Тебе́, показа́вшему нам свет…? В этом есть бесстыдство. Вот единственное славословие, которое подходит такому человеку: «Благодарю Тебя, Боже мой, за то, что Ты не низвергаешь молнию, чтобы меня попалить», потому что в славословии такого рода присутствует покаяние.
Вынужденное покаяние
– Геронда, авва Исаак пишет: «Всякое покаяние, совершаемое без произволения, не содержит в себе радости, а также не считается достойным воздаяния»[92]. Каким образом человек может каяться без своего произволения?
– Речь идёт о человеке, который вынужден покаяться, потому что он пал в глазах других, однако смирения при этом не имеет. Я понимаю слова святого Исаака так.
– То есть бывает покаяние без нашего произволения?
– Да, бывает и вынужденное покаяние. Например, желая избежать неприятных для меня последствий, я прошу, чтобы ты простила меня за то зло, которое я тебе сделал, однако внутренне при этом не меняюсь. Человек, изощрившийся в лукавстве, делает вид, что покаялся, он ведёт себя с лукавством, с притворной добротой кладёт людям поклоны, просит у них прощения, для того чтобы ввести их в заблуждение. Однако и когда грешник идёт к духовнику, чтобы рассказать ему о своих грехах, потому что боится попасть в адскую муку, – это тоже не покаяние. То есть для такого человека задача не в том, как бы покаяться, а в том, как бы не попасть в адскую муку! Настоящее покаяние – осознать свои прегрешения, испытать за них боль, попросить у Бога прощения и после этого поисповедоваться. Таким образом к человеку придёт Божественное утешение. Поэтому я всегда рекомендую людям покаяние и исповедь. Одну только исповедь я не рекомендую никогда.
Смотри: ведь когда начинается землетрясение, то видно, что те, у кого есть доброе произволение, приходят в сильное волнение, каются и изменяют свою жизнь. Другие же, большинство, на какое-то мгновение приходят в чувство, однако, когда опасность минует, они снова возвращаются к своей прежней жизни. Поэтому, когда один человек рассказал мне, что в их городе произошло сильное землетрясение, я спросил его: «Так значит, вас колыхнуло крепко? Однако разбудило ли вас это землетрясение?» – «Разбудило, разбудило!» – ответил он. «Разбудить-то разбудило, – заметил я, – однако вы снова уснёте».
Покаяние приносит человеку Божественное утешение
– Геронда, что такое Божественное утешение?
– Что такое Божественное утешение? Чтобы вы лучше поняли это, приведу один пример. Скажем, ребёнок портит недорогую вещь, к примеру, ломает какой-нибудь инструмент отца, а потом расстраивается и плачет, потому что нанесённый им вред считает очень большим. Однако, чем безутешней он плачет, сознавая, что он причинил вред, и страдает, тем больше отец ласкает и утешает его: «Ничего страшного, детонька моя, не расстраивайся; невелика беда – мы купим новый инструмент». Однако ребёнок, видя нежную отцовскую любовь, от любочестия плачет ещё безутешней. «Я не могу не расстраиваться, – говорит он сквозь слёзы. – Как раз сейчас нам понадобился этот инструмент, а я его сломал». – «Детонька моя, – снова утешает его отец, – ничего страшного, этот инструмент был старым». Однако ребёнок продолжает расстраиваться. И чем больше он расстраивается, тем больше отец сжимает его в своих объятиях, целует и ласкает его. Таким же образом, чем больше страдает и печалится человек за свою греховность или за свою неблагодарность Богу, любочестно плача о том, что своими грехами он огорчил Бога – Своего Отца, тем большим божественным радованием воздаёт ему Бог и тем больше услаждает его внутренне. Хотя в печали такого человека присутствует боль, однако в ней есть надежда и утешение.
Однако тот, кто хочет получить Божественное утешение, об утешении просить не должен. Такой человек должен прочувствовать свой грех, покаяться в нём, и тогда Божественное утешение придёт само собой. Как-то на Святой Горе возник один соблазн, и некоторые монахи подмочили свою репутацию. Один из них, случайно встретив меня, стал говорить: «Ах, как же я хотел тебя увидеть, чтобы ты меня утешил». Он хотел, чтобы я утешил его, потому что ему задали хорошую трёпку! И надо признать, что тот, кто задал ему эту трёпку, правильно сделал! Я слушал этого монаха с большим удивлением: быть виноватым и при этом просить утешения! Если бы, не прося утешения, он смирялся и говорил: «Я согрешил, Боже мой», то Божественное утешение появилось бы у него внутри. Однако, будучи виноватым, он хотел, чтобы я сказал ему что-нибудь вроде: «Ничего страшного, не волнуйся, ведь твоя вина не так уж велика. К тому же виноват не ты один, виноваты и другие». Ну, скажите, пожалуйста, что это за утешение? Это не утешение, а насмешка. Божественное утешение приходит от покаяния.
– Геронда, а когда после греховного падения человек пребывает в покаянии, однако одновременно чувствует душевный и телесный надлом, это значит, что его покаяние неправильное?
– В первый день душевный и телесный надлом оправдан. Однако если у этого человека есть настоящее покаяние, то он, переживая внутреннюю скорбь и боль, при этом испытывает и Божественное утешение.
– Да, но ведь и греха своего он тоже не забывает?
– Да, греха своего он не забывает. Такой человек скорбит и утешается, скорбит и утешается… Он наносит себе удар за совершённый грех, и Бог его ласково гладит, он опять бьёт себя, и Бог опять гладит его… Это и есть покаяние, которое приносит человеку Божественное утешение.