Молитва за мир с осознанием собственной греховности
Геронда, иногда, видя, как страдают люди, я не могу молиться о себе.
– Мы ведь молимся о себе не только ради самих себя. Молитва о себе необходима как подготовка, чтобы предстать перед Богом в подобающем одеянии. Чтобы почувствовать боль других людей, нужно себя привести в порядок. И когда ты молишься о себе с глубоким осознанием собственной греховности, то даже простое «Господи, помилуй» о других будет иметь великую силу, потому что эта молитовка будет сказана с великим смирением, которое привлекает великую милость Божию.
– Геронда, я чувствую потребность много молиться о себе и забываю молиться о других.
– Гляди: чтобы произошло совлечение ветхого человека, нужно молиться о себе. Но когда разгорится божественное рачение, тогда человек забывает себя и молится о других. После того как ты немного помолишься о себе, вспоминай о бедствующем мире в целом и о тех, кто удалился от Бога. Молись и о тех, кто упустил дарованное Господом время и остался без Бога – теперь эти люди раскаиваются, но уже без пользы. Твори обо всех молитву: «Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй нас». Поступая так, ты молишься и о себе, и о тех, кто просил твоих молитв, и обо всём мире.
– Геронда, я сострадаю людям, но не чувствую в себе столько дерзновения, чтобы просить у Бога им помощи. Помысел говорит мне: «Разве Бог услышит тебя, такую маловерную?»
– А ты не слушай тангалашку, который заходит к тебе «справа» и через твоё «смиренничанье» ввергает тебя в отчаяние. Говори: «Боже мой, я маловерна, но услышь меня, потому что будет несправедливо, если из-за меня пострадают другие». Как-то во время сильной засухи один монах[97] на Афоне молился так: «Боже мой, прошу Тебя, дай людям немного дождя. Не ради нас: мы монахи и дали обет жить в подвиге. Пожалей бедных людей в миру, которые страдают, и тем не менее от лише́ния своего́[98] уделяют что-то и нам. Если бы я был в добром духовном устроении, Ты бы меня услышал и люди бы не страдали. Я знаю, что я великий грешник, но разве справедливо, чтобы из-за меня страдали другие? Так помоги же им! У них не остаётся времени на молитву – вот я и молюсь за них, сколько могу». Часа через полтора пошёл дождь: над всей Македонией, Фессалией и Афоном!
– Геронда, когда молюсь о мире, помысел говорит мне, что Бог гнушается мной, потому что я оставляю «своего мертвеца» и иду погребать чужих[99].
– Разве ты при своём постриге не похоронила «своего мертвеца»? Молись так: «Боже мой, я, раба Твоя, недостойна того, чтобы Ты меня слышал. Но разве Тебе не жаль людей в миру, которые так мучаются и страдают? Прошу Тебя, помоги им». Когда человек молится о ближнем с любовью и смирением и подвизается с сознанием собственной греховности, тогда Бог не отвращается от него, но, наоборот, помогает и ему самому, и другим. Но вот если человек считает себя святым, а о других молится, считая их грешниками, то он Богу действительно противен.
Чужая боль должна стать своей
– Геронда, Вы как-то пообещали нам, что мы организуем «молитвенную артель». Когда это произойдёт?
– Зависит от вас самих… Когда я приеду сюда в следующий раз, посмотрим, в каком вы будете состоянии… Если молитва будет совершаться с болью, знаете, какой она станет обладать силой? Когда вы будете молиться о нуждах мира, то те из людей, кто в этот момент просят у Бога помощи и находятся с вами на одной частоте, будут получать от Него помощь. Я чувствую души, которые молятся, ощущаю их молитву как сильные радиоволны. Часто я понимаю и то, в какой именно день и час молился конкретный больной человек, который получил помощь от Бога.
– Геронда, а люди, о которых вы молитесь, это чувствуют?
– Да, чувствуют, словно земля у них начинает ходить под ногами, и они приходят в трепет. Когда молитва творится с состраданием, то даже незнакомые люди понимают, что за них кто-то молится.
– Геронда, когда наша молитва о других наиболее благоприятна Богу?
– Когда мы чувствуем, насколько она необходима другому. Это происходит, когда ставим себя на место тех, за кого молимся. Если мы поставим себя на место больных или усопших, это поможет нам молиться с состраданием; сострадание сходит в сердце, и молитва наша становится сердечной.
– Геронда, когда я утопаю в помыслах, то не могу молиться.
– Отчего же, моё доброе дитя, ты так зациклена на себе самой? Отчего ты не подумаешь хотя бы чуть-чуть о людях, которые страждут? Знаешь, сколько распадается семей, скольких неблагополучных детей «воспитывает» улица, сколько живут в сиротских приютах без материнской ласки? Подумай, сколько людей в этот самый момент кричат: «На помощь!» – а рядом нет никого, кто бы мог им помочь? Сколько людей тонут в море, сколько кончают жизнь самоубийством, сколько страдают? На свете столько людей, нуждающихся в молитвах монахов, а мы тратим драгоценное время на пустые помыслы или детское нытьё и даже монашеское правило как следует не исполняем. Будь же внимательна: выйди из пределов своего «я», пусть чужая боль станет для тебя своей. Поступая так, ты и сама мир обретёшь, и воздаяние получишь от Бога, и другим людям поможешь.
Когда я жил в монастыре Филофей, который в то время был особножительным[100], как-то раз ночью я молился в келье и почувствовал, что какой-то человек, имеющий нужду, пришёл к монастырю. Это был один бедолага, одержимый бесом. Ворота монастыря закрывались с заходом солнца и открывались на другой день утром. «Что теперь делать? – подумал я. – Дать бы ему хоть что-нибудь поесть, а то как он будет там сидеть голодным до утра?» Тут мне пришла мысль. Я пошёл в келарню, взял кое-какие продукты[101], положил их в корзинку привязал верёвку и спустил корзинку из своего окна, которое выходило наружу. Я был в таком состоянии, что потом не мог успокоиться. Всю ночь я с состраданием молился: «Боже мой, я сделал, что мог; я недостоин просить Тебя, чтобы Ты помог Своему созданию. Но разве это справедливо, чтобы он из-за меня страдал?» Утром, когда открылись монастырские ворота и человек вошёл внутрь, он был здоров. Он зашёл в храм и прославил Бога. Благой Бог сжалился над ним и освободил от беса.
– Геронда, когда молишься о каком-нибудь страждущем человеке, то ум молящегося идёт ко Христу или к страданиям ближнего?
– А не у Христа ли ты просишь помощи для ближнего? Молитва начинается с мысли о человеческих страданиях, а идёт ко Христу.
– Геронда, когда моё сердце ожесточается, я вспоминаю разные трудности, которые довелось пережить, и прошу у Бога, чтобы Он помог тем, кто переживает похожие трудности.
– Это правильно. Делай так, если это тебе помогает лучше понимать другого человека и ему сопереживать. «Боже мой, – говори, – как Ты меня много облагодетельствовал, так помоги и брату моему, который лучше меня».
– Геронда, когда я молюсь о спасении какого-нибудь человека и одновременно прошу Бога, чтобы Он не попустил ему страданий, может, это неправильно?
– Нет, благословенная душа, в этом тоже сострадание. Богу нравится, когда у человека, который молится, есть любовь к ближнему. Но сделает Бог в конечном итоге то, что полезно душе.
Молитва о конкретных нуждах и обо всём мире
– Геронда, я расстраиваюсь, когда служба заканчивается, а я так и не смогла помолиться, потому что меня всё время клонило в сон.
– Чтобы прогонять сон, размышляй о том, что тебя может духовно растормошить.
– Геронда, да разве может что-то растормошить сильнее, чем страдания людей?
– Ты права. Но если думать о людских страданиях «в общем и целом», то пользы от этого немного. Вспоминай лучше о конкретных людях, которым очень тяжело. Поступая так, ты начнёшь сострадать им, и молитва твоя станет сердечной. Оттолкнись от какого-нибудь случая, который больше всего беспокоит твоё сердце, а потом думай и о других страдальцах. Скажем, на любой войне много бывает раненых. Если ты можешь сопереживать всем пострадавшим, даже не видя их, – это большое дело. Но если тебе трудно сопереживать им заочно, то можно поступать так: увидев, как человек, скажем, порезал палец, ты начинаешь размышлять: «Смотри, как ему больно! А если бы он не палец порезал, а стал инвалидом, остался без руки или без ноги?! А сколько уже живёт на свете таких несчастных, у которых нет рук или ног!..» Согласись, ведь одно дело просто услышать в новостях, что поезд сошёл с рельсов, и другое – увидеть своими глазами сошедший под откос состав и множество погибших и изуродованных людей. Так, с болью молясь о конкретных страданиях, ты и сама получаешь помощь, и ближнему помогаешь.
– Геронда, когда звонит колокольчик на проскомидии[102], я поминаю не конкретные имена, а в общем, например: вдов, сирот, одиноких людей… Это правильно?
– И я поступаю так же. Однако поминай их с болью. И священник на проскомидии должен не просто формально читать имена и вынимать частицы. Нет: о каждом человеке он должен молиться с болью. Если будет так молиться, то начнут происходить чудеса. Как-то раз к одному священнику привели бесноватого и попросили отслужить литургию. Священник, поминая его на проскомидии, прежде чем вынуть частицу, с глубоким состраданием сказал: «Господи, Ты видишь, как страдает Твоё создание!.. Освободи его от власти беса. Помяни, Господи, раба Твоего…» Бес не выдержал и вышел из несчастного.
– Геронда, лучше долго молиться о чём-то одном – или, переходя от одного прошения к другому, так сострадать всему миру?
– Зачем же ограничиваться одним предметом? Лучше просить о разном: об одном, другом, третьем – пусть одно прошение сменяет другое… А после этих разнообразных прошений можно размышлять об общей боли всего мира и молиться. Такая молитва приводит Бога в умиление, потому что в ней есть благородство.
– Геронда, чего нам просить в молитве обо всех людях?
– Давайте будем просить для всех «доброго рая»[103]. Ведь Христос принёс Себя в жертву для того, чтобы спаслись все люди: и те, кто близки к Нему, и те, кто от Него далеки. Будем же просить, чтобы все познали Бога, возлюбили Его, угодили Ему и спаслись, то есть вошли в рай. Один человек[104] молился так: «Боже мой, я уже пожил в раю – здесь на земле. Поэтому после смерти отправь меня в ад вместо моего брата, а его посели в рай». Хотя если такой человек попадёт в ад, то, думаю, от его великой любви тот небольшой кусочек ада, где он окажется, превратится в рай. Ведь там, где есть любовь, присутствует Сам Христос, а где Христос – там и рай.
Молитва о тех, кто просит наших молитв
– Геронда, когда нас просят, например: «Помолитесь о моём ребёнке, который сдаёт экзамены», или: «Помолитесь о таком-то человеке – ему предстоит операция», нужно потом спрашивать, как всё прошло?
– Зачем об этом спрашивать? Чтобы потом потщеславиться: «Слава Тебе, Боже, что моя молитва подействовала»? Помолился? Сделал своё дело? Ничего другого от тебя не требуется.
– Геронда, как вы молитесь о людях, о которых вас просят молиться?
– До операции[105] записки, которые мне давали, я читал стоя, делая время от времени земные поклоны. Когда же я вернулся из больницы, то стал читать лёжа. Когда мне стало полегче, я опять начал читать записки стоя.
– Геронда, когда некоторые паломники оставляют нам записки для поминовения, а мы не знаем их нужд, то как нам за них молиться?
– Говорите: «Господи, помилуй рабов Твоих, нужды которых Ты Сам ведаешь».
– А когда, геронда, мы молимся о людях и не знаем, живы ли они или умерли?
– Говорите: «Господи Иисусе Христе, помилуй рабов Твоих».
– Геронда, иногда я забываю помолиться о тех, кто просил помолиться о каком-то конкретном деле в определённый день и час.
– Начинай свою молитву с них и говори: «Помяни, Господи, рабов Твоих, заповедавших нам, недостойным, молитися о них»[106]. Помяни имена их два-три раза, а потом молись обо всём мире, говоря: «Господи Иисусе Христе, помилуй рабов Твоих».
– Иногда, геронда, я забываю имена людей, которые просят меня молиться о них.
– Если ты забываешь имена, то молись о людях в сходных нуждах, например, о больных, о молодых, которые сбились с правильного пути, и о тому подобных случаях. В начале молитвы говори: «Боже мой, помоги прежде всего тем, кто больше других нуждается в помощи, – а потом продолжай: – Помилуй рабов Твоих».
– Геронда, я разделяю имена людей, которые просят моих молитв, согласно их нуждам: о здравии, о просвещении и так далее. Но имён становится всё больше и больше. Сколько времени продолжать поминать эти имена?
– Сначала поминай новые имена, а потом прибавляй: «Господи Иисусе Христе, помилуй рабов Твоих и весь мир Твой», чтобы твой молитвенный поезд не отправлялся в путь всего с несколькими пассажирами.
– Геронда, когда меня просят помолиться о какой-то нужде, сколько времени нужно молиться?
– Смотря какая нужда и смотря насколько ты человеку сострадаешь. У кого-то может быть и нужда не слишком велика, но тебе больно за него, и поэтому ты можешь молиться о нём годы. А бывает, что и одной чётки достаточно.
– Так какой же, геронда, всё-таки признак того, что я достаточно помолилась о чьей-то просьбе?
– Пока у тебя мирное душевное состояние – молись, не должно быть в твоей молитве надрыва. А продолжительность твоей молитвы зависит от того, каким временем ты располагаешь. Однако знай: значение имеет не то, сколько человек молится, а то, как он молится. Кто-то может считать, что он хорошо молится, потому что уделяет этому много времени, но его молитва, совершаемая без боли, – это не молитва. А другой молится не так долго, но молитва у него настоящая, потому что совершается с сокрушением и смирением. Ну а уж если есть и количество, и качество, то любочестная душа получает двойную благодать и благословение от Бога.
– Геронда, когда в монастырь приходят люди со многими бедами и оставляют мне записки с просьбой помолиться, я им с болью сопереживаю. Но потом мне не хватает времени, чтобы помолиться о них так, как требуют того их беды, и меня это смущает.
– Человек делится с тобой своей болью, ты выслушиваешь его, и сердце твоё невидимо обливается за него кровью. Даже если тебе не хватит времени помолиться о нём, то эта пролитая кровь стоит многих часов молитвы. Это сострадание и есть сердечная молитва, и Бог на неё откликается. Или, например, ты читаешь записки, которые тебе дают, и при этом переживаешь, что не хватает времени сделать для этих людей что-то большее. Но пойми: имя, прочитанное с сердечной болью, записано не на бумажке, а прямо на Небе, оно восходит к самому престолу Божию!
Молитва о болящих
– Геронда, я сейчас болею. Какое мне на время болезни соблюдать правило?
– Если можешь, пой тихонечко церковные песнопения или твори молитву Иисусову, прося у Бога здравия себе и другим людям, которых ты, как человек немощный, можешь чувствовать лучше других. В болезни тебе даются все предпосылки для молитвы. Даже твоя твоя собственная боль – это очень важная предпосылка к тому, чтобы ты с болью молилась о страдающих, чтобы твоя молитва стала сердечной. Собственно, такая молитва и есть главное дело монаха. Если ты поймёшь это, то не станешь расстраиваться, но будешь молиться непрестанно, благодаря Бога.
– Геронда, некоторые люди пишут записки с именами болящих и рассылают их по разным монастырям для поминовения.
– Это хорошо, но недостаточно. Люди и сами должны молиться о болящих и больным тоже советовать не забывать о молитве. Не нужно успокаивать себя тем, что по разным монастырям разосланы имена для поминовения.
– Геронда, в последнее время мне приходят мысли просить Бога, чтобы Он забрал моего брата, который стал инвалидом и сильно мучается.
– Не надо подсказывать Богу, как Ему поступить. Доверься Ему и предоставь Ему самому разрешить проблему. Бог знает, что лучше для Его чада. Бог – нежно любящий Отец, и Он поступит как лучше.
– Геронда, а как вы мо́литесь, когда над больным человеком висит угроза смерти?
– Я по силам молюсь, к молитве могу присоединить пост, поклоны, что-то ещё – а потом предаю всё в руки Бога, Который благ по природе.
– Геронда, но если Бог и без наших молитв знает, что полезней каждому больному, тогда зачем нам молиться?
– Мы должны просить Бога, и если выздоровление и продление жизни будут во спасение душе, тогда Благой Бог тут же поможет. Но если за больного не молиться, то болезнь будет протекать по законам природы.
За молитвой с болью следует Божественное утешение
– Геронда, когда я слышу о человеческих скорбях, я изнемогаю. Может быть, это признак маловерия?
– Гляди: маловерие – это тревога о себе. Тревога о другом называется состраданием. Правильное сострадание сопровождается молитвой, за ним следует Божественное утешение. Поэтому молись сколько сможешь, а потом предавай всё в руки Божии и успокаивайся. Подумай: разве Бог переживает о Своём создании меньше тебя? Так зачем же тебе изнемогать?
Человеку, которому духовно больно, который страдает за других, Бог подаёт большое утешение, потому что иначе такому человеку не выдержать. Знаете, как мне горько читать горы писем от людей с таким количеством бед и проблем? От этой горечи я потом не могу ничего есть. Однако из этой боли рождается настоящая радость. Бог вознаграждает тебя утешением, соразмерным страданию; Он утешает настолько сильно, что ты не можешь это вынести. И хотя только что ты страдал и плакал, молясь за ближнего, теперь ты веселишься. Благий Бог словно говорит тебе: «Не волнуйся ты так, дитя Моё!.. Я уже услышал твою просьбу».