А во время Франко-прусской войны ему разворотило правое бедро, после чего он не показывался на светских мероприятиях типа балов и торжественных собраний. Но прелестной юной дочери боевого товарища, уговарившей его посетить бал республиканского правительства, пятидесятилетний генерал отказать не смог. Вот к этому-то балу Огюст де Галифе и сшил себе брюки невиданного фасона – свободные в бедрах, они резко сужались у колен и легко заправлялись в сапоги.
Общество было фраппировано, а барышня – восхищена. Настолько, что скоро сделалась законной супругой генерала, а сочиненные им штаны стали узаконенной формой кавалеристов: они спасали от натирания в паху, позволяли и вольтижировать в манеже и вальсировать на танцполе.
В царской России галифе не прижились, зато в сталинскую эпоху в них щеголяло всё высшее партийное руководство. Такой прозрачный посыл – мол, всегда готовы прямо из кремлёвских кабинетов в седло – защищать пролетарское государство.
Стразы
До этой имитации бриллиантов додумался в восемнадцатом веке эльзасский ювелир Георг Штрасс (по-русски – Страз). С целью неправедного обогащения, в чем и преуспел. Естественно, его товар приобретали лишь простаки и те, кто пытался скрывать свою финансовую несостоятельность. Век спустя стразы от Даниэля Сваровски пользовались уже широким спросом.
Почему?
1. Он не скрывал их происхождения
2. Его подделки были совершенней
3. Фальшь стала трендом
Однажды, в начале двухтысячных, одна великосветская барышня, давая интервью глянцевому журналу, поведала миру о том, что во вторую неделю Великого поста «съездила на поклон к Серафиму Сваровскому». Народ долго охал и ехидничал по поводу гламуризации церкви и воцерковления гламура. Но, положа руку на сердце, глянцевая паломница не заслуживала обрушившихся на неё упреков.
Во-первых, в многотысячных ссылках в Яндексе преподобного старца без малейших колебаний по разным поводам и сегодня величают «Сваровским» и журналисты, и торговцы иконами, и население православных форумов, и блогеры.
Во-вторых, ещё совсем недавно, выступая на государственном радио в Пасхальное воскресенье, диктор мог твердо поздравить слушателей с Рождеством Христовым, а каких-нибудь лет тридцать назад мало кто вообще заметил бы ляп, так как большинство граждан СССР имели одинаково смутные представления как о Даниэле Сваровски, так и о Серафиме Саровском.
Напротив, гламурная паломница, наверняка, воспитанная родителями из числа несведущих граждан, то есть, православная в первом поколении, скорее заслуживает похвалы, чем укора. Могла бы кататься себе на лыжах по горным склонам на родине короля стразов, а не пробиваться сквозь распутицу и гаишников к малознакомым мощам. Между прочим, от раки святого в Троицком соборе Дивеева до Музея хрусталя в Георгиевском соборе Гусь-Хрустального рукой подать, в туристических маршрутах они и идут, как бурлаки по Волге, в одной общей связке.
Игра третьяРеставратор, или Как пришить кобыле хвост
Пословицы, подобно ящерицам, порой теряют свои хвосты. Новорождённую пословицу произносят сначала целиком, потом укорачивают до первой осмысленной фразы, потому что финал и так всем известен, а потом вырастает поколение, знакомое только с усечённой версией. В некоторых случаях это никак не отражается на смысле, а в некоторых – очень даже. Настолько, что правильный вариант и не угадаешь. Или угадаешь?
Дорого яичко к Христову дню
1. А хлеб и вода дороги всегда
2. Не бывает лишним и после
3. А сыр-масло ко Петрову дню
День апостолов Петра и Павла, или просто Петров день отмечается 12 июля. Принято в этот день умываться из трёх ключей, встречать восход и щедро потчевать гостей сыром. Почему? За шесть недель предпраздничного поста всё молоко шло на сыр и масло, так как ни пить, ни каши варить на нём было нельзя. Реставрированная поговорка обзаводится дополнительным смыслом: у каждого праздника – свой ритуал, и свои ценности.
Мозги набекрень
1. Глаза вразбежку
2. Как шапку не поправишь
3. Ногам покоя не дают
Мозги набекрень случаются и у трезвого человека, а вот глаза вразбежку – это уже народный диагноз неслабой стадии опьянения. И тогда пословица о том, что у пьяного мутнеет и разъезжается, как конечности новорождённого телёнка, не только взгляд, но и ум.
Кстати, «набекрень» – нечто наклонённое. Когда-то существовал и глагол «бекренить» – гнуть, то есть сворачивать набок, делать кособоким. Сейчас он исчез. Зато никуда не делись «крен», «крениться» и тверская деревня Бекрень, растянутая вдоль правой стороны одной-единственной улицы. Тамошние жители настаивают, что деревня названа в честь барина, Ивана Дмитриевича Башмакова, контуженного в 1758 году в сражении под Кюстрином во время Семилетней войны. Его шапка всегда была сдвинута на одно, видимо, оглохшее ухо, чтобы лучше слышать здоровым. То есть, набекрень.
Лясы точат
1. Людей морочат
2. Из них и кашу варят
3. А серпы ржавеют
Помните? Лясы – столбики перил. Они же балясины, деревенская родня благородной балюстрады. Их выстругивание – незатейливая, но не быстрая работа. Чем себя во время неё занимали? Шутки шутили да разговоры разговаривали.
А ещё крыльцу простой крестьянской избы ни перила, ни тем более фигурные узорчатые лясы-балясины ни к чему. Их делали для теремов, купеческих домов, помещичьих усадеб, чтоб хозяевам было красиво, а соседям завидно. И коллеги по цеху (столяры, плотники, ложкари), создающие действительно нужные в хозяйстве вещи, на балясников смотрели свысока и с прищуром – типа баловством кормятся, тешат чью-то праздность и тщеславие, «морочат» головы заказчиков.
Ни рыба ни мясо
1. Ни рыба ни мясо, ни для дела, ни для пляса
2. Ни рыба ни мясо, ни кафтан ни ряса
3. Ни рыба ни мясо, ни уху не сваришь, ни котлет не сжаришь
Пословица забрела к нам из средневековой Европы, где за души прихожан сражались католики и протестанты. Первые не ели в пост мясо, а их священники строго соблюдали дресс-код: ряса везде и всегда. Протестанты не постились, а их пастыри носили светское платье. Но были и такие, кто колебался с выбором конфессии. Поговорка – про них. На религиозно-монолитной Руси финал про кафтан и рясу был неактуален.
Дорога ложка к обеду
1. Дорога ложка к обеду, а свеча к обедне
2. Дорога ложка к обеду и внучку и деду
3. Дорога ложка к обеду, а там – хоть под лавку
В крестьянских семьях горшки-тарелки хранили в посудной лавке, прообразе современных кухонных гарнитуров. Под ними были полки для ложек, «подлавочье», место совершенно непрестижное. И это уже не прямой упрек недобросовестному исполнителю, а философское сетование на переменчивость судьбы.
Два сапога – пара
1. А две бабы – свара
2. Да оба левые
3. Один идёт налево, другой идёт направо
Когда-то обувь шилась одинаковой на обе ноги, и правый сапог не отличался от левого. Потом стали использовать разные колодки. Но, само собой, не все сапожники, кто-то по лени, кто-то по нищете, разом обзавелись такими колодками. Народ же оценил удобство новой обуви и одинаковость прежней стал воспринимать как дефект. И поговорка о чем-то со скрытым изъяном.
Живем, хлеб жуём
1. Квасом запиваем, бога прославляем.
2. Еда по достатку – и жизнь по порядку.
3. А иногда и подсаливаем.
Восстановленный смысл поговорки куда оптимистичней. То есть, «всё не так уж плохо, кое-что можем себе позволить». Соль когда-то была недёшева. Блюда не солили при готовке, а подсаливали во время еды. Потому, например, желанных гостей сажали возле солонки, а нежеланных – подальше от неё, чтобы уходили «несолоно хлебавши».