>> [200:2], с. 142–143.
Рис. 164. Автографы М. Ю. Лермонтова, сделанные в то время, когда он еще не поменял свою родовую фамилию «Лермантов» на «Лермонтов», в книге Gessner Salomon. Mort d’Abel, poeme de Gessner, traduit par Hubert (Paris, 1793). Взято из статьи «Личная библиотека. М. Ю. Лермонтова» lermontov-lit.ru/lermontov/dictionary/lermontov-dictionary/biografiya-lermontova/lichnaya-biblioteka.htm.
Рис. 165. Автографы М. Ю. Лермонтова – тогда еще ЛЕРМАНТОВА – на одной из его книг в 1824 году. В 1841 году эта книга была подарена Е. А. Арсеньевой Акиму Павловичу Шан-Гирей, о чем гласит «дарственная надпись слева вверху. Взято из статьи Л. Модзалевского «Письма Е. А. Арсеньевой к П. А. Крюковой» lermontov-lit.ru/lermontov/pisma-o-lermontove/letter-1.htm.
Рис. 166. Автограф «Изъ книгъ Лермантова и Арсеньевой» в одной из книг из библиотеки М. Ю. Лермонтова. Взято из статьи «Личная библиотека М. Ю. Лермонтова» на сайте lermontov-lit.ru.
Глава 4Вероятный переезд Бориса Годунова, родственников, соратников и огромной царской казны в Англию во время Великой Смуты в Руси-Орде. Соловецкий монастырь как хранилище и перевалочный пункт русско-ордынской казны в эпоху Бориса Годунова перед ее секретным вывозом в Англию. Известно, что «Иван Грозный» (на самом деле хан Симеон-Иван Бекбулатович) и Борис Годунов собирались переехать в Англию и вели переговоры об этом
Старинные источники сообщают, что Борис Годунов договаривался с английской королевой Елизаветой I Тюдор о переезде в Англии вместе с казной. Сразу скажем, что мы не можем пока однозначно утверждать, что Борис Годунов и его родственники остались живы в Великую Смуту и действительно переехали в Англию, вывезя из Руси имперскую казну. Однако мы приведем разнообразные косвенные свидетельства, делающие такую гипотезу достаточно вероятной.
4.1. Джером Горсей, он же Еремей Ульянов, оставил нам важные свидетельства об эпохе Ивана Грозного и Бориса Годунова
Ранее мы уже обращались к известным «Запискам о России» Джерома Горсея (XVI – начало XVII века) [186]. Напомним сюжет из нашей книги «Семь чудес света», гл. 1:15. Начнем с вопроса: как звали известного английского дипломата XVI–XVII веков, много раз приезжавшего из Англии в Москву? Более того: как звали других английских дипломатов, торговцев и деловых людей, о которых сохранились упоминания и в русских документах? Сегодня нам говорят, что звали их «типично по-английски». Скажем, Горсей и т. п. Однако внимательное знакомство с документами неожиданно вскрывает важный факт. Обычно замалчиваемый сегодня историками. И объясняемый нами. Оказывается, многих англичан называли РУССКИМИ ИМЕНАМИ. Джером Горсей именовался в документах ЕРЕМЕЕМ УЛЬЯНОВЫМ [186], с. 11. Имя Джером явно получилось из имени Еремей. А почему Ульянов? – спросим мы. Да потому, что отца его, оказывается, звали УЛЬЯНОМ. Или в более позднем, «изящном» западноевропейском, произношении – ВИЛЬЯМОМ. В далекие XIV–XVI века русское имя УЛЬЯН, принесенное на туманные берега Альбиона завоевателями «монголами», превратилось в местном островном произношении в ВИЛЬЯМ – WILLIAM. Кстати, до сих пор произносится англичанами как УИЛЬЯМ. То есть – все тот же русский УЛЬЯН. Напомним, что звуки М и Н легко переходили друг в друга.
Таким образом, Джерома Горсея на самом деле звали «всадник Еремей Ульянов». Ведь слово Горсей – Horsey, видимо, означало ВСАДНИК, от слова horse = лошадь. Вспомним здесь русское слово ГАРЦЕ-вать – на лошади. Вспомним также, что в «древнем Риме», то есть в Руси-Орде XIV–XVI веков, было сословие всадников. То есть Горсеев. Одним из ярких представителей которых, по-видимому, и был английский дипломат Еремей Ульянов. Чье имя дошло до нас в слегка сокращенной форме: ВСАДНИК ЕРЕМЕЙ, то есть ГОРСЕЙ ДЖЕРОМ. Потомок «монгольских» ордынских завоевателей Англии.
4.2. Свидетельства Джерома Горсея о желании Бориса Годунова перебраться в Англию. Посол передает эту просьбу королеве Елизавете I Тюдор
Борис Годунов, рис. 167, как считается, в 1587–1598 годы был фактическим правителем государства при царе Федоре Ивановиче, а затем, после смерти Федора, правил уже как единовластный царь с февраля 1598 года по апрель 1605 года. Согласно романовской версии, царь Федор был слабым правителем, не был способен управлять страной и нуждался в умном советнике. Каковым в итоге и стал Борис Годунов, не имевшим, мол, наследственного права на престол. Согласно нашим результатам, на самом деле Годунов был СЫНОМ ФЕДОРА, а ИРИНА, жена Федора, была ему двоюродной сестрой по материнской линии. Романовы же лукаво объявили Ирину кровной сестрой Бориса Федоровича, и ложно заявили, будто Годунов не был сыном царя Федора, а потому был, дескать, «посторонним человеком на троне», не имевшим законного права. Подробности мы опишем в следующей нашей книге.
Рис. 167. Борис Федорович Годунов. Изображение XVII века. Автор неизвестен. ГИМ, Москва.
Таким образом, повторим, при якобы слабом царе Федоре Ивановиче фактическим соправителем был ЕГО СЫН Борис Федорович Годунов (1587–1598 годы), ставший потом, после смерти Федора Ивановича, полновластным правителем Руси-Орды (1598–1605 годы).
Считается, что в конце правления Бориса в начале Великой Смуты, его положение стало неустойчивым и царь готовился к тому, чтобы покинуть Русь-Орду и перебраться в Англию. В связи с этим тайно готовился вывоз имперской казны. Следы этого сохранились в различных документах, хотя и прошедших романовскую цензуру. Вот что сообщает историк Р. Г. Скрынников, подробно изучавший события той эпохи.
«Положение Бориса казалось безнадежным. Сам он готовился к худшему… Как и многие другие люди того времени, он поверял свои тревоги не дневнику, а монахам… В росписях монастырских доходов людские переживания получали денежное выражение. Порою прозаические цифры оказывались ценнее красноречивых записей дневника. 30 ноября 1585 г. Троице-Сергиев монастырь получил от Годунова ФАНТАСТИЧЕСКУЮ СУММУ – тысячу рублей. Даже коронованные особы прибегали к таким пожертвованиям лишь в редких и исключительных случаях. Вклад денег в монастырь служил верным способом обеспечить будущее семьи. Опала влекла за собой конфискацию имущества. НО ЭТО ПРАВИЛО НЕ РАСПРОСТРАНЯЛОСЬ НА ИМУЩЕСТВО И ДЕНЬГИ, ВЛОЖЕННЫЕ В МОНАСТЫРЬ. Как видно, Борис заботился о том, чтобы обеспечить своей семье приличное содержание в случае опалы.
За месяц до обращения в монастырь Годунов направил в Лондон своего агента Джерома Горсея с тайной миссией. Англичанин помчался к границе с такой поспешностью, будто за ним гнались, и в пути забил насмерть двух русских ямщиков. В Лондоне не поверили своим ушам, когда Горсей изложил королевскому совету просьбу Годунова. ГОДУНОВ ПРОСИЛ В СЛУЧАЕ БЕДЫ ПРЕДОСТАВИТЬ ЕМУ И ЕГО СЕМЬЕ УБЕЖИЩЕ В АНГЛИИ. Разъяснения эмиссара рассеяли все сомнения в серьезности его намерений. Горсей уведомил королеву, ЧТО СОКРОВИЩА ГОДУНОВА УЖЕ В СОЛОВЕЦКОМ МОНАСТЫРЕ. ОТТУДА ПРИ ПЕРВОМ УДОБНОМ СЛУЧАЕ ИХ ЛЕГКО ПЕРЕПРАВИТЬ В ЛОНДОН. Королева Елизавета не скрыла своего удивления и долго расспрашивала Горсея о причинах, по которым ГОДУНОВ НАМЕРЕВАЛСЯ ВЫВЕЗТИ ИЗ РОССИИ СВОИ БОГАТСТВА» [777], с. 29–30. См. также [780:2], с. 188.
Современные комментаторы к изданию «Записок о России» Джерома Горсея отмечают: «Положение Годунова оказалось столь непрочным, что он вынужден был (по примеру царя Ивана) вести тайные переговоры с английским двором о предоставлении его семье убежища в Англии». Идея убежища в Англии (известная только по Горсею), если и отражает кризис правления Годунова…» [186], с. 26.
Известно, что идея переезда Годунова в Англию послужила главной темой «отъезда Горсея в июне 1587 г. с поручением (от Бориса – Авт.) об убежище для Годуновых», с. 26.
Перемещение русской казны в потайное место делалось скрытно. Горсей сообщает, что «те сокровища, которые были спрятаны старым царем Иваном Васильевичем и царем Борисом Федоровичем в самых секретных местах, без сомнения, остаются там необнаруженными по той причине, что участников их захоронения никогда не оставляли в живых» [186], с. 137.
Приведем свидетельство самого Джерома Горсея о поручении, данном ему Борисом Годуновым. «ПРАВИТЕЛЬ ОТОСЛАЛ СВОИ БОГАТСТВА В СОЛОВЕЦКИЙ МОНАСТЫРЬ, который стоит на северном берегу моря, близ границ с Данией и Швецией. Он хотел, чтобы в случае необходимости ОНИ БЫЛИ ТАМ ГОТОВЫ К ОТПРАВКЕ В АНГЛИЮ, считая это самым надежным убежищем и хранилищем в случае необходимости, если бы его туда выжили (he should be inforced therunto). Все эти сокровища были его собственностью, не принадлежали казне, и, если бы было суждено, АНГЛИЯ ПОЛУЧИЛА БЫ БОЛЬШУЮ ВЫГОДУ ОТ ОГРОМНОЙ ЦЕННОСТИ ЭТОГО БОГАТСТВА.
Но он колебался, так как намеревался вступить в союз с Данией, чтобы иметь опору в дружбе и ее могуществе. Он и его приближенные не смогли ни сохранить, ни устроить этот план в тайне, а возможно, их кто-то предал, и старинная знать стала подозревать меня… Поэтому я ускорил, насколько мог, мои дела… в назначенное время я получил письма царя, почетный отпуск и отбыл (из Москвы в Англию в 1587 году – Авт.)…
Мне были поручены богатые подарки от царя и особенно от Бориса Федоровича королеве; кроме того… также некоторые секретные поручения» [186], с. 109.
Когда Горсей прибыл в Англию, он имел длительную беседу с королевой Елизаветой I Тюдор и, в частности, передал ей желание Бориса Годунова. Далее Горсей сообщает: <<[Она расспрашивала о том], какие пути убеждения и удачной политики можно найти, чтобы ЭТОТ КНЯЗЬ НЕ ОСТАВЛЯЛ НАМЕРЕНИЯ ДОВЕРИТЬ ЕЕ ВЕЛИЧЕСТВУ СОХРАННОСТЬ СВОЕГО БОГАТСТВА и проч. Я отвечал и просил, чтобы все это хранилось в глубокой тайне… «Если ваше величество (заявил Горсей – Авт.) желает, чтобы мое будущее поручение было успешно выполнено, пусть об этом нигде больше не упоминают»>> [186], с. 115.
Р. Г. Скрынников добавляет: «Ему (Борису Годунову – Авт.) не удалось сохранить в тайне обращение к лондонскому и венскому дворам. С весны 1586 г. по Москве поползли зловещие слухи, будто Годуновы хотят возвести на трон австрийского католика и при живом муже (Федоре Иоанновиче – Авт.) сватают за него царицу Ирину, А В СЛУЧАЕ НЕУДАЧИ ГОТОВЫ БЕЖАТЬ К АНГЛИЙСКИМ ПРОТЕСТАНТАМ» [777], с. 31.