Жрецы и паладины уставились каждый в понравившийся угол комнаты, дабы случайно не взглянуть на нее. Никто из них не смог увидеть, как кровь продолжала течь из наспех перевязанной раны.
Киллиан оставил Риетту в комнате, вышел и закрыл за собой дверь. Ситуация странным образом сразу поменялась. Церий, окруженный паладинами, метался из стороны в сторону, не зная, как оправдаться. Он заявил, что хорошо знает эрцгерцога и лишь временно позаимствовал рясу священнослужителя, чтобы избежать ненужных объяснений. Но этим он лишь навлек на себя еще больший гнев.
– Ваше превосходительство!
В этот момент подошли опоздавшие рыцари эрцгерцога и с мрачными лицами встали между милордом и прислужниками храма. Они немного суетились, вероятно, потому, что им не хотелось применять силу против священнослужителей. Киллиан невольно прыснул от смеха.
– Если вам действительно нужно обыскать мою комнату, позовите жриц. Мужчинам вход туда запрещен.
От его слов Леонард стиснул зубы и злобно посмотрел на святых рыцарей.
– Обыск? Да как вы посмели?!
– Хватит. Леонард, спустись вниз и позови девушек из восточного крыла. Скажи, чтобы они принесли сменную одежду для Риетты, – приказал Киллиан, глядя на него.
Затем его взгляд обратился к Нистону.
– Я хочу дать Риетте немного времени на подготовку. Этого, я думаю, будет достаточно?
Неожиданно щедрые слова эрцгерцога приободрили Нистона, который уже был готов отказаться от поисков. Он улыбнулся и вежливо склонил голову, чтобы выразить свою благодарность.
– Конечно. Мы очень благодарны его превосходительству за заботу.
Леонард и рыцари Киллиана, напротив, скорчили недовольные лица.
– Ваше превосходительство, вам нет нужды потакать этим не соблюдающим простые правила этикета ублюдкам.
– Я переживаю за Риетту.
Киллиан равнодушно кивнул Леонарду. Тот нахмурился, но склонил голову в поклоне и, развернувшись, пошел исполнять приказ господина. Следуя указаниям Нистона, один из его паладинов тоже ушел, чтобы позвать жриц.
Первыми пришли женщины из восточной пристройки, жившие этажом ниже: Жизель, Элиза и Лана. Церий, который все это время, скорчившись, сидел в углу, снова возмутился:
– Им нельзя входить, пока не прибудут жрицы.
Паладины грозно посмотрели на Церия прежде, чем недовольный эрцгерцог вышел вперед.
– Даже если верховная жрица Остия или кто-то еще находится в моей комнате, ничего не изменится, если я впущу туда несколько женщин. Что ж ты такой нетерпеливый? – сказал Киллиан бесстрастно.
Нистон подумал, если его высочество расстроится, то перестанет им помогать. Поэтому он вмешался в разговор, чтобы уладить конфликт:
– Вы можете войти.
Церий замолчал, видя, что союзники его покинули.
– Если так важно соблюсти осторожность, пусть войдет только одна девушка. Лана.
Женщина с длинными черными волосами шагнула вперед.
– Помоги Риетте.
– Слушаюсь, – ответила она и забрала чистую одежду у Жизель.
Дверь открылась, и девушка вошла в комнату. Между Киллианом и рыцарями, стоявшими в ожидании жриц, повисло неловкое молчание. Лорд стоял с невозмутимым видом и смотрел на Церия.
– Странное, однако, дело. Уж больно он уверен в том, что в моей комнате что-то есть. Хотя я вот убежден, что там нет ничего необычного. – Окружающие посмотрели на эрцгерцога, но мужчина продолжил говорить тихо: – Ты не боишься, что понесешь ответственность за эту дерзость, когда подтвердится, что в моих покоях ничего нет? Или ты уверен, что, просто заглянув ко мне в комнату, нечто да произойдет?
Лицо Церия стало еще белее. Киллиан, повернувшись к паладинам, сказал:
– Мы выберем жрицу, которая войдет в комнату. И скажите честно, вы ведь тоже ему не верите?
В итоге все прошло так, как хотел Киллиан. Среди четырех жриц, к которым паладин в спешке обратился за помощью, оказалась и та, кого Леонард ранее подослал шпионить в храме. Поскольку она была истинной жрицей, никто ее и не заподозрил.
Проверив личности и принадлежность жриц к храму, Нистон подтвердил, что они надежны, и передал дело эрцгерцогу. Леонард указал на нужную им жрицу, которая могла войти в комнату.
Через некоторое время стало ясно, что в спальне Киллиана, которую обыскала жрица, не было ничего подозрительного.
На следующий день состоялась трехсторонняя встреча между представителем императора, ее величеством императрицей Аверсати и Киллианом Аксиаским. Эрцгерцог передал послу его величества, что добровольно участвовал в поисках, несмотря на грубое поведение паладинов. А еще поведал о том, что человек императрицы вмешался в поиски и вел себя подозрительно во время обыска его покоев.
Святые рыцари подтвердили, что с его высочества сняты все подозрения. Старший паладин Нистон заставил рыцаря Церия из охраны императрицы встать перед ними на колени и предоставить свидетельские показания о его действиях. Лицо Аверсати потемнело.
– Церий, почему ты сделал это? Где ты взял одежду жреца? Ты должен был знать, что это преступление.
Императрица выразила сожаление и немедленно вышвырнула его из своего ордена.
– Вы не могли не знать, что своими действиями пошатнете и, быть может, даже разрушите мое искреннее намерение простить эрцгерцога Аксиаса и принять его обратно в семью. Как мне теперь нести за это ответственность?
Церий даже не мог вставить и слова в свое оправдание, лишь склонил голову, и его вывели из комнаты.
– Я сожалею, ваша светлость, что не смогла тщательно проконтролировать своих подчиненных. Передай своей наложнице мои извинения. – Императрица сделала грустное лицо и улыбнулась так, будто ничего не произошло. – Передай своей наложнице, что мне очень жаль.
Небольшая черная тень, оглядевшись по сторонам, беззвучно спрыгнула с крыши. Неизвестная личность во тьме сделала пару глубоких вздохов и, собравшись с силами, поправила свою ношу, что висела на спине и на вид казалась очень тяжелой. Затем она поместила человека, которого несла, в кусты в глухом, безлюдном месте.
Фигура в капюшоне сидела в изнеможении и молча переводила дыхание, опустив фиолетовые глаза на тело покойной жрицы. Посмотрев на труп, она аккуратно уложила покосившееся тело в запачканном в крови светло-голубом парадном одеянии и, положив руку на окровавленное лицо, закрыла ей глаза.
Тело кузины императрицы Остии обнаружили в отдаленном районе Габитуса примерно в то время, когда рассеялась предрассветная тьма и начало светать. Это место находилось довольно далеко от особняка, в котором остановилась свита Киллиана. Поскольку труп женщины нашли так далеко, было сложно обвинить эрцгерцога в убийстве, когда он все время присутствовал на банкете, а после сразу же вернулся в свои покои.
Когда Аверсати услышала весть о своей родственнице, о которой долгое время даже никто не знал, что она прожила несчастную жизнь и встретила свою неожиданную кончину в храме, императрица лишь выразила свое сожаление, не проронив ни единой слезинки.
Киллиан вернулся в спальню. Риетта сидела на диване и, едва он вошел, вскочила с места. Когда дверь закрылась, она быстро подошла к нему и спросила:
– Как все прошло?
Эрцгерцог грозно посмотрел на девушку. Он легко заметил, что она старается скрыть свою травму, незаметно прихрамывая. Этому он не был благодарен. Внутри у него вскипал гнев.
– Кто просил тебя творить такое безумство?
Лицо Риетты, и без того очень бледное, стало еще белее от ледяного тона его голоса.
– У вас из-за меня возникли проблемы?
Взгляд Киллиана упал на ее ногу. Раны не было видно: она была скрыта под темно-синим домашним платьем. Он стиснул зубы и отвернулся.
– Нет, – жестко ответил владыка, снимая пальто и вешая его на стул. – Все решилось в нашу пользу.
Только тогда застывшее лицо Риетты немного смягчилось, а давление в груди отпустило. Она выдохнула от облегчения, подошла к стулу и протянула руку к его одежде. Киллиан поймал ее запястье, когда она проходила мимо него.
– Что ты сейчас делаешь?
Девушка посмотрела на него слегка удивленно.
– Я хочу помочь вам с одеждой… Кроме меня тут больше никого.
Единственной из его подчиненных, кто мог ухаживать за ним, была Риетта. Это была ее работа.
– Ха.
«Она что, пытается превратить меня в человека, который повсюду разбрасывает свою одежду для того, чтобы раненая девушка убирала за мной?» – подумал Киллиан, вздохнув от возмущения, и съязвил:
– Кто тебя просил это делать?
Глаза Риетты заметались по комнате.
– Прошу прощения. Я просто…
– Ситуация не была настолько критической, чтобы идти на подобные жертвы. Очень самонадеянно с твоей стороны делать то, что я тебе не приказывал!.. – сказал эрцгерцог сквозь зубы.
Каким-то образом их диалог ушел от обсуждения уборки. Растерянная Риетта склонила голову перед шипящим в гневе Киллианом.
– Прошу, простите меня за то, что такая глупая простолюдинка, как я, совершила такой самонадеянный поступок.
Внутри мужчины вспыхнул огонь. Он непроизвольно сильнее сжал ее запястье.
– Во что такое ты веришь, совершая столь безрассудные вещи?!
Зрачки Риетты задрожали. В конце концов, она упала на колени.
– Я была неправа. Пожалуйста, накажите меня. Я со всем соглашусь.
– Наказание? Ты сейчас шутишь, что ли?!
Киллиана переполняли эмоции. Он потянул ее за руку, чтобы помочь ей встать. Беспомощную девушку резко поставили на ноги, и она пошатнулась. Увидев, как она дрожит от слабости, он растерялся и отпустил ее руку. На тонком запястье уже расцветали синяки.
В голове сразу же прояснилось, словно на него вылили ушат ледяной воды. Эта хрупкая девушка, у которой от легкого прикосновения появляются синяки на запястьях, а от небольшого рывка она и вовсе шатается, прижала нож к своему телу, чтобы помочь ему.
– Риетта, ты… – прорычал Киллиан тихим голосом. – Это не та преданность, которую я жду от своих людей.