Киллиан может постоять за себя. В его распоряжении были и другие люди, чья работа заключалась в его защите. Это задача не для слабой женщины. Все его подчиненные были сильными, преданными и готовыми в любой момент броситься в огонь, если нужно.
Он никогда не думал, что получит помощь от беззащитной девушки, которая пожертвует своим здоровьем ради его спасения. Ему казалось, что его злость на непрошеное самопожертвование и ее ответные слова о своей ошибке заставляли его чувствовать себя еще более жалким.
Киллиан сжал кулаки и крепко зажмурил глаза. Он не знал, почему так злился на нее.
– Не делай из меня недобросовестного владыку, – тихо пробормотал эрцгерцог, подавляя нарастающий гнев.
Когда он, закусив губу, открыл глаза, их взгляды встретились.
– И не нужно больше приносить жертвы, о которых не просили.
Риетта смутилась. Только через некоторое время она догадалась, что милорд злится из-за того, что она пострадала.
– Твой ответ?
– Я буду иметь это в виду, – ответила она, кивнув.
Лицо Киллиана немного смягчилось, хотя все еще было слегка недовольным. Он посмотрел на ее покрасневшее запястье, затем снова на нее.
– Как твоя рана?..
– Все нормально.
Ее однообразные ответы начинали его раздражать. Чтобы не повторить ту же ошибку, он, едва подавив свои чувства, сказал:
– Как только завтра выйдем отсюда, я позову тебе лекаря или жреца-целителя.
– Благодарю, милорд.
Несмотря на свои усилия, Киллиан все же разозлился.
– Да за что ты, в конце концов, меня благодаришь?! Ты ведь пострадала!
Риетта не нашла слов, чтобы ответить, и замолчала. Киллиан подумал, что, если он еще раз откроет рот, его внутренности просто вскипят. Поэтому он лишь пробормотал тихое ругательство и глубоко задышал. Через некоторое время он утихомирил свой гнев и продолжил говорить:
– Я не могу сразу вызвать лекаря для тебя.
– Да, я понимаю.
Эрцгерцог пристально посмотрел на нее, не в силах скрыть бушующие эмоции. Спустя некоторое время он опустился на диван, развалившись.
Риетта сменила окровавленное белое платье на темно-синий домашний наряд, в котором было трудно разглядеть повязку и пятна крови. На кровати была разложена ночная рубашка, чтобы мужчина мог переодеться в любой момент. На диване, где она сидела, было расстелено полотенце. Киллиан сразу понял, что оно там на случай, если из раны потечет кровь.
Лорд, сжав челюсть, подозвал Риетту:
– Подойди.
– Что?
– Мне нужно увидеть порез. Мы не смогли толком остановить кровотечение. Наверняка ты его и Лане не показала, так?
Глаза Риетты широко распахнулись.
– Нет, что вы, ваше высо… то есть милорд, вы крепко ее перевязали.
– Я не смог как следует закрепить повязку. Покажи мне.
Киллиан поманил ее к себе. Девушке было неудобно перед ним, и она смущенно замахала руками.
– Я в порядке. Все хорошо, правда.
– Хотя я своими глазами видел, как оттуда текла кровь?
– Се-сейчас уже все в порядке.
Эрцгерцог нахмурил брови.
– Ты заставляешь меня повторять одно и то же…
Риетта тут же бросила свою тщетную попытку отказаться от помощи и подошла к нему. Киллиан на мгновение потерял дар речи из-за быстрой смены позиции, но, придя в себя, закончил фразу:
– Это единственный раз, когда я прощаю тебя.
Он протянул руку, придвинул к себе небольшой табурет, стоявший у дивана, и похлопал по нему рукой. Так он попросил ее поднять ногу. Ресницы девушки затрепетали, словно ей было ужасно больно двигать раненой ногой, и она осторожно поставила ее на табурет.
На ноге у нее красовалась глубокая резаная рана. Хотя кровотечение уже замедлилось, кровь все еще проступала. Кожа вокруг пореза была красной и выглядела очень болезненной.
– Не было необходимости делать такой глубокий порез.
– Простите меня.
Ох, уж эти «прошу прощения» и «все в порядке». Мужчина подумал, что хотел бы вырезать эти фразы из имперского словаря. Он сощурился и пристально посмотрел на страдающую женщину, затем выдохнул.
– Нужно промыть ее.
Киллиан осторожно взял Риетту на руки, чтобы рана случайно не открылась, и направился в сторону ванной комнаты. Хотя девушка сохраняла спокойствие, от стыда она не могла смотреть ему в лицо.
– Я… я…
– Убери руки.
К счастью, она подчинилась приказу, и Киллиан сам аккуратно промыл рану чистой водой. Когда вода коснулась ее ноги, она неосознанно вздрогнула от боли.
– Если станет невыносимо, скажи, – сухо произнес мужчина.
В отличие от черствого голоса, движения его рук были осторожными.
– Что ты собиралась делать, если бы они попытались осмотреть твое тело? – пробормотал Киллиан под шум льющейся воды.
К счастью, их план сработал, так как мужчины, будучи паладинами или жрецами, не решились бы заглянуть ей под юбку. Однако, будь с ними жрицы, те могли бы заподозрить что-то неладное.
Честно говоря, из-за этого рыцаря, Церия, ситуация чуть не приняла опасный оборот, но благодаря его авторитету и ее отговорке у них получилось все переиграть, а благодаря жрице, которую они заранее внедрили в храм, инцидент закончился более-менее хорошо, но…
В этот момент его мысли были прерваны ответом Риетты.
– Вы бы это предотвратили.
Рука Киллиана остановилась. Мужчина уставился на лицо Риетты.
– Ведь я… наложница его высочества. Милорда… – стушевавшись, тихонько поправила себя Риетта, заметив его странный взгляд.
Киллиан опустил глаза на рану.
«Я уж подумал, что она опять скажет что-то наподобие “мне жаль” или “извините меня”».
– Хотя да, я бы даже не позволил им обыскать тебя.
«Ну, вот и что с этой ногой теперь делать? Слегка порезала бы», – причитал про себя Киллиан, а затем встал, чтобы принести полотенце.
Закончив промывать рану холодной водой, он заменил в спешке оторванный кусок одежды на чистую ткань и снова туго замотал порез. Поначалу Риетта не знала, куда деться от смущения. Но под чуткими руками Киллиана, привыкшего иметь дело с ранами, она неожиданно почувствовала себя легко и доверилась ему, словно он был лекарем.
Ей отчего-то показалось, что он сейчас чувствует то же, что и она, когда говорит о возвращении долга и платы за доброту. Хотя нет, конечно, это разные вещи.
– Вот теперь все отлично.
– Спасибо.
Обработка раны была завершена. Киллиан оставил Риетту сидеть на диване, а сам закончил убирать за собой, затем равнодушно повернулся к кровати и сказал:
– А теперь – спать.
Смысл был ясен. Глаза Риетты полезли на лоб. Эрцгерцог же направился к креслу вместо кровати. Сколько бы раз она ни исполняла его приказы, это уже было чересчур. В этой комнате была только одна кровать.
– Но… милорд, вам тоже нужно спать. Разве сегодня вечером не состоится торжественная церемония освящения?
– Все нормально. Я думаю, что буду более спокоен, наблюдая за тем, как ты спишь.
Киллиан небрежно пододвинул стул к кровати и сел. Затем он взглянул на Риетту, которая не знала, что ей делать.
– Мне обнять тебя и самому уложить спать?
Девушка рефлекторно подскочила. Мужчина указал на кровать глазами.
– Ложись. Это приказ.
Риетта торопливо заползла в постель.
Несмотря на задернутые шторы, комната наполнилась утренним солнечным светом, струившимся через окно. Из-за вчерашнего инцидента она не могла уснуть, а ослепительные лучи только усиливали беспокойство. К тому же если он так и будет на нее смотреть, то как ей вообще спать?
– Я не имею в виду ничего такого, но кровать довольно широкая, так что господин тоже может прилечь, – с трудом сказала Риетта мужчине, сидевшему прислонившись к спинке стула. Он пристально смотрел на девушку, подперев подбородок, словно желая узнать, когда же она заснет.
Скорее всего, он поймет ее правильно и никакого недопонимания не будет. Киллиан усмехнулся, наблюдая за тем, как Риетта все тише и тише что-то бормотала. В этот раз он знал, что она не пытается его соблазнить. Но причиной, по которой он так странно себя чувствовал, было ее смущенное выражение лица.
Покрасневшая Риетта набралась немного храбрости и сказала прямо:
– Я не могу спать, пока милорд сидит.
Выбранные ею смелые слова каким-то образом сработали. Киллиан закатил глаза и рассмеялся.
– Вот значит, как?
Ему нравилось, когда люди говорили откровенно и прямо, и он был снисходителен к такого рода предложениям. Переодевшись в ночную рубашку, Киллиан быстро подошел к другой стороне кровати и лег спиной к девушке. Действительно, кровать была настолько широка, что, даже если бы он перевернулся во сне пару раз, он бы ее не коснулся.
Риетта обрадовалась, что не видит его лица, и вздохнула с облегчением. Она размышляла о том, что в ее памяти останется много воспоминаний, связанных с кроватью и господином. Хотя между ними ничего такого никогда не происходило, почему-то ей показалось это смешным, и она улыбнулась.
Тень, что падала на кровать от его тела, до нее даже не дотягивалась. Спокойная приятная темнота опустилась на Риетту, и она вскоре уснула.
Услышав тихое сопение за спиной, Киллиан развернулся и посмотрел на девушку. Спящая Риетта лишь изредка тяжело вздыхала, видимо, от того, что рана причиняла дискомфорт. Прекрасное лицо покрылось холодным потом, и ее лихорадило, скорее всего, из-за пережитого напряжения.
Мужчина, у которого на душе скребли кошки, еще какое-то время смотрел на ее спокойное лицо. Он был смущен и расстроен тем, что она посмела оставить в его душе такое чувство долга. Желая охладить жар на этих щеках, он осторожно приложил тыльную сторону ладони к ее лицу и, чуть наклонившись к ней, услышал, как тихо бьется сердце девушки.
Преступника, убившего Остию, так и не поймали. Несмотря на продолжающееся расследование, ее дело стало конфиденциальным, поскольку этот трагичный инцидент произошел в храме, что считался священным.