Ее взгляд метался, полный ужаса.
– Риетта! – крикнул Киллиан, держа за плечи девушку, которая бессвязно бормотала что-то, словно в трансе. – Это не твоя вина, слышишь? Благословение не делало ее неуязвимой. Касарий тоже был освящен, но он все равно заразился!
От имени, напомнившего о ее личном аде, у нее перехватило дыхание. Что-то щелкнуло в голове Риетты. Киллиан встал и крикнул рыцарям:
– Отправляйтесь в Альфетер и приведите жрецов-целителей! Скажите им, что мы дадим им столько денег, сколько они попросят, но обязательно приведите их. Хотя бы десять человек, как можно скорее!
Жизель торопливо подбежала к Риетте.
– Угх… ух…
Риетта, сидя на земле, сглатывала вырывающиеся наружу рыдания.
– Возьми… возьми!..
Девушка что-то беспомощно шептала, и ее глаза смотрели в пустоту.
– Риетта?
Стоило Жизель прикоснуться к ней, как потерявшая разум девушка начала истошно вопить:
– Возьми! Если хочешь, возьми! Это бренное тело! Если хочешь, возьми! Я отдамся тебе столько раз, сколько ты захочешь, только возьми!
Люди удивленно повернулись к ней.
– Что это бренное тело может дать тебе? Что?! Ну же, возьми! Если хочешь, возьми! Я отдам тебе все что угодно. Будь то мое тело или что другое, только верни мне Адель! Верни мне мою Адель!
Риетта порвала на себе одежду и стала выть, словно сумасшедшая. Жизель от неожиданности сделала шаг назад.
– Адель! Моя Адель!
Боль и гнев, разрывавшие ее легкие, отразились в одном горьком имени. Небесно-голубые глаза Риетты были пустыми и остекленевшими, когда она во все горло выкрикивала имя дочери. Кровавые слезы текли из ее глаз. Истошный рев быстро перерос в отчаянные рыдания.
– Я была неправа! Я была неправа! Пожалуйста, верните мне Адель! Умоляю, я вас умоляю! – Отчаянные, леденящие душу мольбы разрывали ужасающую тишину.
– Я стану твоей наложницей. Я сделаю все, что ты попросишь. Я буду послушной. Я это умею.
Никто не осмелился открыть рот. Девушка стала говорить все быстрее и быстрее.
– Я была неправа! Я ошиблась! Я дам тебе, что ты хочешь. Я отдам тебе свое тело! Оно ничего не стоит. Я могу дать тебе столько, сколько ты захочешь. Просто, просто верните мне Адель, пожалуйста! Дайте мне хотя бы убедиться, что она жива!
Жизель плакала и пыталась удержать Риетту, смотря на то, как материнская любовь проявлялась в самой ужасной форме. Однако она не могла бороться с женщиной, которая с чудовищной силой отталкивала ее.
– Это ложь! Это ложь, что она мертва. Этого не может быть! Не пугайте меня! Умоляю, я вас умоляю! Она не может быть мертва! Пожалуйста!
Риетта продолжила рвать свою одежду. Так ли выглядят люди, что корчатся от боли в аду? От ужасных воплей все потеряли дар речи и застыли на месте. Казалось, что страшные мольбы к врагу, уже ушедшему в подземный мир, будут продолжаться вечно. Когда Жизель уже не могла с ней справиться, Киллиан наконец-то вышел вперед.
– Риетта, приди в себя! Риетта!
– Адель! Угх, моя Адель!
Риетта царапала руками землю. Ее ногти ломались и кровоточили, но она продолжала трястись, даже не осознавая, что ей больно.
Громкий звук пощечины!
В конце концов, Киллиан, который уже не мог на это смотреть, ударил Риетту по щеке.
– Возьми себя в руки!
Однако, словно удар был нанесен не им, а кем-то посторонним, Риетта тут же схватила его руку и повисла на нем.
– Она не может быть мертва. Этого не может быть. Пожалуйста, пожалуйста! Верните ее мне! Пожалуйста, верните мне Адель! Я сделаю все, что захотите!
Киллиан крепко держал Риетту за оба запястья, пока она яростно вырывалась. На ее щеке остался красный след от руки – сердце быстрее разгоняло кровь, – и лицо стало мокрым от слез. Лицо эрцгерцога исказилось, будто ему было больнее, чем человеку, которого он ударил. Он стиснул зубы и с силой обнял девушку. Обезумевшая Риетта билась в его объятиях с невероятной силой.
Девушка то выкрикивала гневные слова, то изливала мольбы, затем снова сыпала проклятьями, а потом в отчаянии снова и снова повторяла одно и то же. Рыдая, она царапала и била Киллиана куда попало. Но, так и не сумев вырваться, задыхаясь, постепенно стала успокаиваться. Риетта, наконец, внезапно обмякла и, выбившись из сил, расслабилась в его руках. Потеряв сознание, она выглядела спокойной. Взгляды стоявших в растерянности людей были прикованы к заклинательнице. Воцарилась мертвая тишина. Киллиан с каменным лицом поднял Риетту на руки.
– Всем молчать о том, что вы видели. И Жизель, – позвал он девушку спустя какое-то время.
– Да? – ответила она тихим голосом.
– Найди надежного врача и отправь его в мои покои. Кого-нибудь, кто умеет держать язык за зубами.
– Хорошо.
Киллиан положил Риетту на свою кровать и в отчаянии закрыл глаза, прижав руку ко лбу. Что сказал тогда Леонард? Кажется, он утверждал, что Риетта подчинилась графу, не сумев противостоять настойчивым требованиям? Мужчина не мог вспомнить точно.
Он считал, что такая обобщенная информация о прошлом девушки была правдой. Но сейчас ее поведение было чрезмерным. Они явно чего-то не знали. Киллиан сжал кулаки.
– Касарий…
И после такого поступка он еще попросил похоронить Риетту вместе с ним.
А между тем, будучи дворянином, он наверняка был погребен в самом солнечном месте своего поместья. Теперь Киллиан жалел, что снял шляпу на похоронах в знак уважения. Факт, что он не мог свернуть ему шею своими руками, приводил эрцгерцога в такое бешенство, что казалось, его голова вот-вот взорвется.
Бедная девушка, внутри нее все разрывается на части от мучений, и за ее умиротворенным спящим лицом скрывается сердце, обливающееся кровавыми слезами.
Лежа на его кровати, она снова проживала свою тяжелую судьбу.
В империи была признана идеология политеизма, поклонение разным богам, среди которых главенствовал Сиэль. Однако Киллиан не служил никакому богу. Мужчина не был набожным и, по слухам, вообще был проклят. В его окружении не было достаточно бесстрашного человека, кто мог бы посоветовать ему возвести храм. И в этом большом городе, построенном за тринадцать лет в отчужденной глуши, не было ни одного священного строения.
До сих пор отсутствие храмов в Аксиасе не доставляло неудобств. Здесь собиралось множество наемников. Периодически группы путешествующих священнослужителей проезжали их земли и в качестве платы за свои услуги принимали денежные пожертвования. К тому же третий по величине храм Империи, Габитус, находился на расстоянии пяти дней пути и иногда поставлял им освященные предметы и святую воду. За западной стороной замка находился большой монастырь, принимавший сирот и людей, желавших стать жрецами. Он частично брал на себя и роль храма.
Демоны редко появлялись в Аксиасе, и без того населенном чудовищными тварями, поэтому местные жители больше страдали от демонических зверей, чем от нечисти.
По этой причине жрецы и люди со священными способностями предпочитали не селиться в этих краях. Хотя подобных Риетте заклинателей было еще несколько человек, их способности не дотягивали до жрецов и оставались на уровне людей, просто владеющих священной магией. Киллиан впервые почувствовал отчаяние и сожаление от того, что у них не было своего храма.
Клирики, выросшие в монастыре, получили саны жрецов и были переведены в города со священными пантеонами. Все из-за того, что для способных ребят было лучше отправиться в большой храм, чтобы продолжить обучение и исполнить свои мечты. Киллиан признавал, что для них это означало отток одаренных клириков.
Даже в отсутствие демонов жрецы были полезны. Когда они начали размышлять о постройке храма, на континенте разразилась чума, осложнившая поиск людей с божественными способностями. Паломничество жрецов прекратилось, а одаренные священной магией люди стали опасаться за свои жизни и посещали только богатеев и аристократов. В основном они отправлялись только в более-менее безопасные районы, чтобы проводить обряды освящения. Клирики со способностями исцелять или изгонять демонов не посещали районы, где бушевала чума. Ситуация изменилась после того, как в начале эпидемии самые самоотверженные жрецы стали первыми жертвами черной смерти.
План построения храма Аксиаса, который застрял еще на стадии обсуждений, неизбежно отложили на неопределенный срок.
В небольшом храме Альфетера, где служил брат Леонарда, Киллиан мог бы найти надежных священнослужителей. Находился он не так далеко. Но добраться туда было проблематично из-за необходимости пересекать горы. Даже при спешке дорога занимала на день больше, чем до Габитуса. Однако великий храм, ближайший и самый крупный к Аксиасу, все равно не мог принять просьбу о помощи и, вероятно, уже никогда не сможет. Поэтому другого выбора у них не было.
И еще это сообщение.
«И пусть земля ваша наполнится миром…»
Поскольку неясно было, как далеко зашел план императрицы, они не могли неосторожно воспользоваться услугами жреца, которому не смогут доверять.
Единственным жрецом в монастыре, обладавшим способностью исцелять, был пожилой настоятель около восьмидесяти лет. Он всегда был занят работой и из-за преклонного возраста передвигался с трудом. Киллиан не хотел перекладывать на него этот груз, но в нынешнем положении другого выхода он не видел.
– Эрен, нужно пригласить сюда настоятеля. Можешь сходить за ним и привести его?
– Конечно, сир.
– Рассчитываю на тебя.
Дворецкий склонил голову и вышел из кабинета. Даже если он и выглядит вполне крепким, Эрену тоже уже за шестьдесят. Киллиан знал возраст каждого, кто ему служил или о ком он заботился.
Анна умерла. Киллиан с болью в сердце закрыл глаза и оплакивал смерть двенадцатилетней девочки из восточного крыла, которая часто бегала за ним. Нужно будет провести похороны. Как следует хоронить умершего от чумы? Так как с ними нет жреца, то придется кремировать?