— Я прошу остановить испытание! — громко воскликнула она. — Это обман!
Опять пауза, а потом ректор спросил:
— Какой обман? Вивирона, вы о чём?
— Да чего же тут неясного! — Новый вопль прозвучал совсем уж истерично. — Это он! — Тычок пальцем в мою сторону. — Это он ей помогает. Элия не могла сама. Я точно видела, что милорд Рэйтран применял магию вместо неё!
И уже едко, с кривлянием:
— Она ведь сокровище их клана. Они не позволят ей опозориться, как позорилась все эти пять лет.
Я опешил, а глаза Элии недобро сощурились.
Дэйлира открыла рот, чтобы ответить, но я оказался быстрей:
— Стоп. — Слово упало как камень. — Хотите сказать, что я, принц Драконьей Империи, единственный сын Владыки драконов, занимаюсь… мошенничеством?
Вивирона всё-таки поняла, что ляпнула, и резко побледнела.
— Хм… Эм-м… О, нет, ваше высочество, — тут же переменилась она. — Не вы. Вы не виноваты и не могли! Это всё она, Элия. Она вас заставила. Затуманила разум своими…
Пышнозадая запнулась. Чем именно «своими» затуманила мой разум Элия так и не прозвучало. Хотя, как по мне, вариантов было предостаточно!
— А меня можно заставить? — Я разозлился ещё больше, даже чешуя на лице и шее проступила. Подобные заявление были совсем уж за гранью.
Окажись рядом отец, он бы сейчас залился нервным смехом — отца моя «излишняя самостоятельность» всегда бесила. По убеждению его величества, я уже в утробе был непримиримым, закрытым от любого влияния. А матушка как-то пошутила после бокала вина: да что там в утробе? Ещё на стадии семени!
Но это так… Лирика.
— Эм… Ам… — вновь заблеяла Вивирона, став похожей на жалобную овцу.
Зато в ней, наконец, проснулся инстинкт самосохранения. Спустя минуту я уже выслушивал россыпь извинений, но моя шкура оказалась слишком толстой.
— Как насчёт извинений в адрес леди Элии? — перебил Вивиронин фонтан я.
Адептка снова запнулась и в этот раз позеленела. Сжала губы, повернулась к Элии и всё-таки начала давить из себя:
— П… п… п…
— Нет, — я мотнул головой. — Так не пойдёт.
Глубокий вдох, и мой оскал стал более зловещим. Мне категорически не нравилось то, что происходило. На мотивы, которые заставляли белобрысую стерву испытывать столь сильную неприязнь к Элии, было плевать.
— Оскорбляя леди Элию, вы оскорбляете не только меня, но и весь клан Даор. Весь правящий дом Империи Драконов.
Глаза Вивироны стали большими, как блюдца. Впрочем, опять-таки не важно.
— Но сейчас мне интересно другое, — продолжил я. — Вы обвинили меня и леди Элию в мошенничестве. Но вы судите по себе, верно, леди тэс Грайм?
Лицо Вивироны в очередной раз поменяло цвет — по неприятной зелени пошли красные пятна. При этом девушка не забыла надуть щёки, явно собираясь возмутиться несправедливости обвинения.
Только мне надоели эти игры. Я желал разобраться во всём от и до.
— Изначально вы представились той, кто активировала хрустальный артефакт, — процедил я. — Но вы лгали. Намеренно лгали принцу правящего дома!
Виви вздрогнула, а я… Это было не заклинание и не совсем магия. Приказ доминантной особи, наполненный той особой энергией, которой невозможно противостоять.
Молчаливое требование говорить правду и только правду! Подобное воздействие в крайних случаях применялось к драконам, но я точно знал, что на людей тоже подействует. Не может не подействовать. Здесь и сейчас никто из существ, находящихся в аудитории, не смог бы солгать.
— Я хочу знать, как всё было на самом деле, — припечатал я. — Откуда вам стал известен принцип активации артефакта? Зачем вы лгали, что артефакт активировали именно вы?
Вивирона качнулась. Её глаза на мгновение закатились, но обморок не состоялся. Зато все присутствующие, включая меня, Элию и Хорина, услышали наконец правду:
— Да оттуда, — выдохнула Виви. — Ночью, совершенно случайно, заметила как Элия и эти две, — пренебрежительный кивок в сторону Ксанны и Ририан, — куда-то уходят. Я быстро одела и проследила. Оказалось, они шли в оранжерею, к Хрустальному Персту.
— И? — подтолкнул я сурово.
— Я была там. Слышала их разговор и видела, что случилось. А когда вдруг появились драконы, поняла, что не имею права упускать такой шанс. Элии всегда везёт. Всегда! Её даже из академии до сих пор не выгнали, а ведь она полная бездарность! Бастрючка, которой всё преподносится на блюдечке, а я-то законнорожденная! Почему у меня нет и половины того, что есть у неё?
Последний вопль заставил поморщиться. Эта зацикленность на законности рождения была мне по-прежнему не слишком понятна.
— Она отброс! Мусор! — продолжала изливаться пышнозадая. — Пусть даже королевский, но выродок! Она не имеет права претендовать на то, на что претендуют настоящие леди. Это несправедливо! Ей нельзя, а мне можно. Если кто-то из нас и достоин стать невестой дракона, то только я!
В аудитории повисло тишина. Она была потрясённой, но потрясение людей было связано скорее с тем, что Виви произнесла всё это вслух. Сама логика явно никого не удивляла.
Мне же стало интересно вот что:
— Зачем вам быть невестой дракона, Вивирона? Для чего?
— Ну как это! — яростно воскликнула та.
И принялась объяснять про престиж. Мол, ни у кого нет дранокьего жениха, а у неё будет. Затем напомнила про нашу легендарную страсть к накоплению богатств и заявила, что такой «мужик» как я, быть бедным точно не может.
Она хотела золота, красивых подарков и внимания. И жгучей зависти со стороны других леди, особенно «отбросов вроде Элии»:
— Такие как Элия вообще должны попередохнуть, узнав, насколько я успешна. Ведь они безродные и им такого даже во сне не светит!
Невольно вспомнился сегодняшний «сон», где мы с дэйлирой летали над столицей. А ещё возникло острое желание промыть мозги Виви смесью песка и соды — чтобы вытряхнуть оттуда всю грязь.
— Вот же овца, — не выдержав, произнёс кто-то. Кто-то из адепток.
Сместив взгляд, я заметил Ририан, которая упёрла руки в бока и, слегка загородив собой Элию, собралась ринуться в бой.
Но драка была не нужна. Бесполезна. Разве что пар выпустить.
— Благодарю за ответы, — повысив голос, произнёс я. Холод моего голоса отрезвил и взбешённую Ририан, и остальных, кто вспыхнул от сомнительных откровений. — Мы выяснили достаточно. Выводы я сделал.
Вивирона встрепенулась. Выпрямилась, полностью уверенная в своей правоте, и лишь в этот миг начала сознавать, что именно наговорила.
Адепты смотрели на сокурсницу по-разному. Кто-то с неприязнью, кто-то с брезгливостью, а в ком-то пробудилось и сочувствие. Видимо в таких же «родовитых» и «достойных» как она?
А ректор был бледен. Пытался держаться, но я видел и дрожащие руки и капельки испарины на лбу. Кажется, глава академии — единственный, кто понял, насколько нежелательно злить драконов. Особенно сильных, вроде меня.
— Леди тэс Грайм, — в итоге произнёс он, — будьте добры, покиньте аудиторию. Мы побеседуем с вами позже, в моём кабинете. Можете сразу направляться туда.
Пышнозадая не возражала. Её голова всё больше втягивалась в плечи, Вивирона явно хотела сбежать.
Но…
— Извинения, Вивирона, — напомнил я.
Девица споткнулась, застыла и очень медленно повернулась к Элии.
— П… п… прости, — всё-таки произнесла она. — И…звини, Элия. Я…
А вот продолжить она не сумела. Не хватило такта, ума, выдержки, и что там ещё необходимо для признания своей вины и публичного раскаяния?
Не выдержав, Виви бросилась прочь.
Когда «сторонница справедливости» покинула помещение, дышать стало заметно легче. Но дэйлира по-прежнему недобро щурила глаза — разозлилась не меньше меня.
Слово опять взял ректор:
— Хм. Я прошу прощения, милорд Рэйтран. Леди Элия, прошу и вас принять мои извинения, я поговорю с Вивироной и приму меры. Подобного больше не повторится.
Пауза, и…
— Но согласитесь, леди тэс Грайм можно понять. Ваша, Элия, магия всегда была такой слабой… и вдруг, во время ключевого практикума… Я снова прошу прощения, но вынужден уточнить — вы точно применяли магию сами?
Моя кровь вскипела, злость пошла на новый виток, а Элия сжала зубы — отвратительная ситуация. Сейчас эти люди пытались отнять её победу. Первую магическую победу за всё время обучения. Одно хорошо — столь сильные эмоции подпитывали и раскачивали драконий источник. В данный момент магии Элии было достаточно, чтобы разнести по камешку весь этот якобы укреплённый зал.
Голос моей дэйлиры тоже прозвучал взбешённо:
— Да, сама. А чтобы развеять сомнения, прошу разрешить мне применить ещё одно заклинание — любое, на мой выбор. Чтобы милорд Рэйтран и понятия не имел, чем можно «помочь».
Ректор заколебался. Почуял недоброе, как и все остальные. Но он сам загнал себя в ловушку, озвучив мысль, что Вивирона может быть права.
В итоге мы услышали нервное:
— Если вы сами этого хотите, Элия…
— Хочу! — почти рявкнула дэйлира.
Толпа адептов инстинктивно отпрянула, освобождая пространство, а Элия… Нет, уничтожения аудитории не случилось, а применённая магия и в этот раз была гораздо слабее истинного потенциала.
В воздухе появилась огромная ладонь, сплетённая из мерцающих силовых потоков. Она сжалась в кулак и резко ударила по полу. Пол задрожал, стены тоже, а ректор стал белее свадебного полотна.
Сокурсники Элии тоже перепугались — лишь Ксанна с Ририан остались горды и спокойны. Ксанна даже показала кому-то неприличный жест — мол, видели как моя подруга умеет? То-то!
Я немного подобрел, даже расплылся в хищной улыбке.
— Э… — протянул ректор. — Замечательно, Элия, вопросов больше не имею.
В этот миг пол всё-таки треснул, и главе академии явно стало нехорошо. Может ему сердечных капель предложить?
Но милосердия не проявил никто. Элия, задрав подбородок, отошла в сторону, остальные просто растерялись. А Хорин не выдержал — придвинулся ко мне и шепнул весело: