Глядя на это, Ри закатила глаза и попыталась сказать, что до весеннего бала, который предшествует сессии, ещё куча времени, но… Ри запнулась, сообразив, что времени-то до бала осталось всего ничего.
После этого Ри, пыхтя, вытащила из-под кровати коробку с собственным платьем, и я искренне загрустила. Просто мой наряд до сих пор не доставили! Я имела все шансы явиться на бал в повседневном платье и поношенных туфлях.
— Элия, не расстраивайся! — воскликнула Ри. — Платье обязательно будет.
Я буркнула неразборчивое «угу», и тут обнаружилось, что одна из оборок на наряде Ксанны пришита до ужаса криво.
Нам пришлось достать ножницы и нитки, и тут завертелось. То, сё, пятое, десятое… а потом раздался стук в окно.
Солнце как раз клонилось к закату, с севера надвигались неприятного вида тучи. Но снаружи было ещё светло, и моё сердце подпрыгнуло в надежде, что это Рэйтран решил нанести внеплановый визит.
Но… нет. Причиной стука оказалась записка. Листок бумаги, подвергнутый одному из почтовых заклинаний, нагло ломился в комнату. Пришлось открыть.
А распечатав само послание, мы с некоторым удивлением узнали, что оно от Салиса.
При одном только упоминании имени сокурсника меня обуяла злость.
А писал Салис мне. Записка была длинной, витиеватой, а суть проста — Сал предлагал встретиться. Вернее, умолял о разговоре наедине.
Девчонки после прочтения в один голос заявили, что встретиться нужно! Тем более в послании были намёки на некие секретные и очень важные сведения о драконах, которые могут повлиять на мою жизнь.
— Элия, нужно сходить, — сказала Ри напряжённо.
— Мне это не нравится, — кивнула Ксанна, — но вдруг там что-то важное?
Салис даже придумал, как мне улизнуть от бдительного охранника! Через четверть часа в нашем окне замаячил конец верёвки, сброшенной с верхнего этажа.
Но хвататься за верёвку, подниматься по ней, я, конечно, не стала. Моё нет было настолько категоричным, что хоть алмазы им руби.
— Никуда не пойду, — припечатала я. — Плевать, что он скажет.
— Но вдруг действительно вопрос жизни и смерти? Причём твоей? — продолжила сомневаться Ри. Ксанна это сомнение поддержала.
— Если есть нечто важное связанное с драконами, Рэй сам об этом скажет. А остальное мне не интересно.
Девчонкам, в которых разгорелись любопытство и тревога, оставалось только вздыхать.
На ужин мы вышли несколько надутые и усталые. Хорин отреагировал на такое настроение поднятой бровью, но я лишь махнула рукой.
Зато не постеснялась спросить про «сменщика», про Таона. В ответ услышала:
— Таон летал по поручению его высочества. Уже вернулся.
И правда — шатен обнаружился в столовой, за преподавательским столом, вместе с Шорэмом и Рэйем. К моменту нашего появления эти трое уже переговаривались и ели. Но меня заметили сразу. Каждый из драконов очень вежливо кивнул.
Ну а получасом позже…
Получасом позже произошло вопиющее событие. Снаружи уже стемнело, в окна смотрела обычная чернота, и ничто не предвещало беды.
Вдруг на пороге столовой возник запыхавшийся адепт — кто-то с младших курсов. Он ввалился так, что многие перестали жевать и повернулись. Быстро отдышался и выпалил:
— Хрустальный Перст… Хрустальный Перст горит.
Сначала в столовой повисла гробовая тишина, а потом драконы вскочили. Хорина тоже подбросило, объект охраны в моём лице был забыт.
Ящеры ринулись к выходу. Побежали все, дружно, и лица при этом были такие, что сделалось дурно.
— Неужели случилось? — побелевшими губами прошептала Ксанна. — Неужели Непроявленный?
Слова были сказаны тихо, но услышали все.
Ещё секунда на осознание, и зал взорвался гомоном. Народ повскакивал. Самые резвые уже бежали к дверям, чтобы переместиться в другое крыло. Собственно туда, откуда видно и оранжерею, и весь двор, и откуда можно будет рассмотреть драконов, которые помчались к своему артефакту.
— Всем сохранять спокойствие! — прозвучало громогласное, но бесполезное.
А следом другое, уже истеричное:
— Все в сторону! Пропустите ректора!
В общем, наши преподаватели тоже сорвались с мест.
Я заколебалась — а мне точно нужно со всеми? Не лучше ли вернуться в комнату? Спрятаться, от греха подальше?
Но смысла в побеге я не видела. Если это действительно Непроявленный, то всё равно найдёт. Общий ажиотаж тоже сказался — я и опомниться не успела, как оказалась в толпе. Не бежала, но торопилась. Ри и Ксанна были рядом, это придавало сил.
Один коридор, второй, лестница… Потом впереди показались окна, которые выходили на оранжерею, и мы увидели странное. Луч света, который бил в небо, стал другим — мерцающим. Он то расходился множеством тонких нитей, то вновь превращался в столб, а вокруг оранжереи кружились огромные, высотой в два человеческих роста, магические вихри.
Столько проявленной магии за раз — это было невероятно. Внешне вихри напоминали танцующую огненную атаку высшего порядка, описание которой встречалось в книгах, но я не знала мага, способного вызвать столько вихрей одновременно. Среди людей таких точно нет.
Это не маг, и даже не дракон. Либо Непроявленный, либо реакция самого артефакта.
— Элия, — тихо позвала Ри. — А ты, случайно, больше не ходила к Персту? Не прикасалась к нему в третий раз?
Предположение было как бы логичным, но всё-таки возмутительным. Я что, совсем безголовая? Ходить и без конца трогать Перст?
— А что ещё я должна была подумать? — поймав мой негодующий взгляд, объяснила Ририан.
Я надулась.
А в следующую секунду на моё плечо легла чья-то ладонь, и я вздрогнула. Повернулась, чтобы обнаружить Салиса.
Сокурсник шумно вздохнул, вскинул подбородок и вдруг заявил:
— Элия-Мия тэр Линидас, ты мне очень нравишься!
Очень своевременное признание! — хотела огрызнуться я, но не успела. Мой разум заволокла тьма.
Возникло ощущение, будто это не в первый раз, и что сейчас всё как-то иначе.
Вместо падения в глухой колодец беспамятства, я осталась в сознании — только видела происходящее через плотную чёрную пелену.
Это была не я! То есть я, но… я сама точно не могла такое сделать. Не могла сладко улыбнуться и вытащить из рукава платья лишённый ножен кинжал.
Образ Салиса дрогнул, пошёл рябью и снова стал чётким. А я сделала плавный шаг вперёд, замахнулась и вонзила лезвие в его живот.
Лицо Салиса исказилось, превратившись в гримасу нестерпимой боли. Прямо над ухом завизжали — кто-то из девчонок, может Ксанна, может Ри. А я… сделала ещё полшага, прижимаясь к тэс Малею вплотную, и провернула кинжал.
Последнее было лишним. Учитывая пропитавший саму сталь яд, шансов у Салиса не было никаких.
Он завыл, начал падать, и я выдернула кинжал. Стояла и с улыбкой наблюдала за смертью того, кого ненавидела.
Ненавидела всем сердцем! До дрожи! До зубного скрежета!
Вот только… Стоп. Разве я ненавижу Салиса? Я?!
Девичий визг стал громче. Сквозь ту же пелену я увидела Томса тэс Края — он стоял рядом с Малеем, бледный, но как будто счастливый.
Это счастье быстро прошло, его словно стёрли, но ужас на лице Томса всё равно получился неестественным. Интересно, увидел это кто-нибудь кроме меня?
А моя собственная рука вдруг извернулась, и раньше, чем я успела опомниться, попробовала нанести новый удар.
Он был нацелен в горло. Причём в моё собственное! У меня кровь похолодела, а тьма, застилавшая разум, дрогнула, ослабила свой захват.
Видимо в дело вступили инстинкты. Тело не желало умирать, сознание сопротивлялось отчаянно. Но спасло другое — моё запястье вдруг перехватили, а оружие выбили. Кинжал звонко упал на каменный пол.
Спину опалило внезапным жаром — ко мне прижался кто-то сильный и горячий. Миг, и над головой прогремел голос Рэйтрана:
— Никому не двигаться! Всем оставаться на местах!
Рэй. Он пришёл, он здесь. Значит у меня есть шанс?
Глава 24
Рэйтран
Медлить было нельзя, заклинание, вложенное в энергетическое тело Элии, требовало разрядки. У меня даже сложился план действий, но был в нём один изъян.
Я перехитрил сам себя. Не оставил сопляку Малею никаких шансов приблизиться к Элии, а без этого заклинание не активируешь.
Пришлось устроить небольшую заварушку. Представление, которое позволило, не вызывая подозрений, «убрать охрану». Ведь «непонятные» магические явления вокруг хрустального артефакта — отличный повод для драконов «бросить все дела».
Вот мы и бросили. Сначала разместили рядом с оранжереей несколько магических сюрпризов с отложенным действием, а потом, когда световое шоу началось и его заметили, притворились удивлёнными.
Ринулись прочь из столовой, а оказавшись вне поля зрения людей, применили маскирующие заклинания.
Дальше оставалось лишь ждать.
Из приятного — в Малее я не ошибся. Адепт воспользовался тем, что Элия осталась «без присмотра» и применил формулу.
Его расчёт был прост: в прошлый раз формула не сработала. Но в магии всякое бывает, иногда действительно возможны сбои. Он должен был проверить — это во-первых. А во-вторых, в случае успеха, подверженная внушению Элия, сама бы бросилась к нему на шею. Учитывая количество свидетелей, это был бы публичный выбор и идеальный компромат.
После такого Элия бы точно никуда не делась. Но тэс Малей не знал, что внушение «на страсть» уничтожено, и что кроме первого есть второе. То, после активации которого, его ждёт смерть.
А Элия была готова… Заклинание давно находилось в полуактивной фазе, частично влияя на её поступки. Днём, когда леди споткнулась, а потом поправляла голенище высокого ботинка, я заметил рукоять кинжала — меня этот момент не удивил.
«Ты выберешь способ и убьёшь тэс Малея, затем убьёшь себя,» — так звучал приказ. Этому скрытому наставлению Элия и следовала. Нет ничего особенного в том, что она заранее приготовила оружие — события развивались именно так, как и должны.
Причём, сопоставив состояние дэйлиры, фазу активности внушения и разговор между Малеем и его дружком тэс Краем, я понял, что всё несколько хуже.