мы лишь недавно вышли из трясины древнего невежества и многовековой борьбы за существование. Большую часть того, что мы знаем, мы открыли на протяжении последних двенадцати поколений. Многих из нас, опьяненных нашей новой властью над природой, увлекло стремление получить власть над другими людьми. Это — блуждающий огонек, манящий нас в ту же трясину, из которой мы частично выходим. Но этот ложный путь не поглотил всей нашей энергии. То, что нам удалось узнать о мире, в котором мы живем, о туманностях и атомах, о великом и малом, превосходит все, что казалось возможным до нас. Ты возразишь, что знание не есть благо, если оно не находится в руках тех, кто достаточно мудр, чтобы употреблять его во благо. Но и такая мудрость существует, хотя она и редко встречается и не столь могущественна, чтобы влиять на события. Мудрецы и пророки давно проповедовали тщету и безумие раздоров, и, если мы прислушаемся к ним, мы придем к новому счастью…»
Чтобы цивилизация уцелела, мы должны культивировать науку человеческих взаимоотношений, способность всех народов, самых разных, жить в мире на одной земле.
Мы живем в век атомной энергии. Титанические силы, вызванные к жизни дерзновенным умом ученых, должны служить счастью и процветанию всего человечества. Не допускайте, чтобы эти силы были обращены против народов.
Наука не только обеспечивает нам мир, но и дает средства для достойного его использования…
…наука и демократия по самому существу своему враждебны войне. Наука тождественна с истиной; вне истины она не существует, просто немыслима.
…мы должны выполнить еще один долг, более высокий, чем решение проблем нашей эпохи: сохранить те из наших благ, которые носят наиболее возвышенный и непреходящий характер, благ, наполняющих смыслом нашу жизнь, благ, которые мы хотим передать нашим детям в более прекрасном и чистом виде, чем получили их от наших предков.
Глава IVЛАБОРАТОРИЯ УЧЕНОГО
Наблюдать, изучать, работать.
Творчество — одно из самых непостижимых проявлений человеческого сознания. Этому понятию нет исчерпывающего объяснения, слову — нет синонима. Творчество близко созиданию, работе, изобретению, но не адекватно ни одному из них. Творчество присутствует в каждом виде человеческой деятельности и в конечном итоге определяет ее успех, ее высоту, ее новаторский, неповторимый характер. Есть целый ряд так называемых «творческих» профессий — артист, художник, поэт, ученый… но ведь каждому ясно — бывает «творчество без творчества», бывает такая работа представителя творческой профессии, которая сродни самому унылому ремесленничеству. Бывает и обратное. Присутствие творчества придает неповторимую окраску самой прозаической деятельности. Благодаря особому дару человека, благодаря творческому отношению работа приобретает поэзию и красоту подлинного творчества.
Из чего же складывается творчество, какие компоненты входят в состав этой неуловимой духовной субстанции, способной преобразовать любую работу?! Их много, этих компонентов, их невозможно все перечислить. Но даже назвав только часть из них, мы прикоснемся к таинственному, приподнимем завесу над волшебством.
Творчество складывается из самоотверженной работоспособности и из удачи, из сурового знания и из фантазии, из абсолютного владения своим мастерством и из способности подняться над этим умением или просто отойти, посмотреть на него со стороны. Творчество — это порой отклонение от нормы при полном владении нормой, это раскованность, освобождение своего внутреннего «я» от догматических представлений о том, что кажется раз навсегда установленным. Словом, творчество — это сочетание разнообразных величин.
Творчество — это сложно. Но зато и ничто в мире не дает человеку столь высокого наслаждения, как творчество. Оно делает суровую необходимость труда — радостью, оно возвышает человека в собственных глазах и оно помогает человечеству идти вперед.
В этой главе перед читателями предстает процесс научного творчества в деталях и в совокупности. Здесь — о мечте, фантазии, о роли гипотезы, о поисках, опыте, эксперименте, о фундаментальной роли факта и счастливых находках, о вдохновении ученого и его устремлениях. И все это, как и в других главах этой книги, в собственных словах творцов науки.
Первая рубрика о гипотезе — обязательном элементе каждого исследования, о том импульсе, который рождает идею и руководит ученым в его упорных поисках. В. И. Вернадский писал: «Мне кажется, я нахожусь где-то в самом начале большого темного леса, из которого надо мне выйти и найти путь для других. Я только что вошел в него, осматриваюсь, оглядываюсь, закладываю начало просеки. А работы много. И это хорошо…» Энгельс утверждал, что гипотеза является «формой развития естествознания, поскольку оно мыслит».
Гипотеза нередко определяет эмоциональные корни и эффект поиска. Поиску, опыту, эксперименту, как центральному звену научного творчества, посвящен следующий раздел.
Широко известна крылатая фраза Маркса: «В науке нет широкой столбовой дороги, и только тот может достигнуть ее сияющих вершин, кто, не страшась усталости, карабкается по ее каменистым тропам».
Большинство приведенных здесь высказываний: о повседневном упорном труде исследователя, о каменистых тропах науки, о сладкой усталости поиска, одержимости в эксперименте, о «точке опоры» науки, ее гранитном основании — об опыте, о добытом факте. Опыт, факт — центральный мотив этих суждений, ибо только опыт, как говорил Паскаль, дает истинный ответ, и, как утверждал другой величайший мастер опыта И. П. Павлов, факты — это воздух ученого.
В раздел «Эвристика», посвященный открытиям, находкам, тому, что составляет цель, итог научного поиска, мы отнесли и высказывания, подчеркивающие роль случая в научном открытии.
В науке, естественно, господствует необходимость, бескомпромиссная потребность, вытекающая из поставленных жизнью задач и внутренней логики научного поиска, но и интуиция и случай тоже важные компоненты познания, открытия. Весьма любопытные записи по этому поводу мы находим у современного физика Лоуренса: «Есть такая древняя сказка о трех принцах Серендипа. Путешествуя по свету, они случайно или благодаря своему уму находили то, что даже не искали. Ссылаясь на эту сказку, Гораций Волполь создал слово „серендипность“, что означает „дар находить ценные или приятные вещи, которые не ищешь“».
Истории науки известны яркие примеры серендипности; многие из величайших открытий были сделаны волей случая. Подъем воды в ванне дал Архимеду ключ к открытию закона плавающих тел, на принципе которого основана конструкция всех кораблей. Падающее яблоко привело Исаака Ньютона к установлению закона всеобщего тяготения — одного из величайших открытий всех времен, которое позволило ему сформулировать законы движения, управляющие вращением планет и всех небесных тел в мировом пространстве. Когда Майкл Фарадей заметил, что электрический ток индуцируется в проводе, перемещаемом поперек силовых линий магнитного поля, он пришел к чудесному выводу о возможности превращения механической энергии непосредственно в электрическую — фундаментальное открытие, которое в современный век сделало возможным получение дешевой электроэнергии.
Хотя пути, которые привели к этим и многим другим открытиям, были найдены случайно, потребовалось вдохновение гения, чтобы эти случайные находки превратить в великие открытия.
Само собой разумеется, что случай может помочь только хорошо подготовленному уму. М. Планк иллюстрирует это положение той же историей открытия И. Ньютоном закона тяготения: «Классический пример молниеносного зарождения великой научной идеи находится в прекрасном рассказе об Исааке Ньютоне: сидя под яблоней, он увидел падающее на землю яблоко и вспомнил о движении Луны вокруг Земли; таким образом, он установил связь между ускорением яблока и ускорением Луны. Тот факт, что оба эти ускорения относятся между собой как квадраты радиусов орбиты Луны и земного радиуса, навел его на мысль, что эти два радиуса имеют общую причину; так он пришел к основанию своей теории тяготения».
Значит, случай имеет свои причины: не каждому, кто сел под яблоню, удается открыть фундаментальный закон природы, надо еще быть И. Ньютоном, надо много знать и много думать. Д. И. Писарев говорил: «Открытие есть встреча между вечным явлением и вечным умом человечества». Эта встреча неизбежна и порой от случая зависит, как скоро эта встреча состоится.
Заключительный раздел главы о творческой лаборатории ученого — научный спор. Известно: в споре рождается истина. Дискуссия — необходимая составляющая научного творчества, необходимый элемент познания. В «Философских тетрадях» В. И. Ленин, касаясь метода Сократа, ставившего целью обнаружение истины путем спора, писал: «Сократ называл свой метод Hebammenkunst… (от матери-де), ((мать Сократа = акушерка)) — помочь мысли родиться». Hebammenkunst — это искусство повивальной бабки.
Научный спор здесь взят в широком аспекте: и обмен мнениями, и критика, и внимательный анализ чужого суждения, и терпимость к противоречиям, даже к заблуждению, — Н. И. Вавилов говорил: «…буду рад, если вы меня убедите» — и нетерпимость к фанатизму, к жестоким защитникам догм, и тем, кто не желает вникнуть в доводы, кто считает, что всегда «вернее держаться старого».
Поучительны цитаты об исторически знаменитых спорах между великими современниками, например, Лейбницем и Ньютоном. Может быть, краткая запись, сделанная по этому поводу Дарвиным, побудит читателя подробнее познакомиться с мотивами возражений Лейбница против закона тяготения и ответами Ньютона.