Древние о науке
Как хорошо, когда благоденствие человека основано на законах разума…
Много земли перерывают золотоискатели и находят немного [золота].
Точное логическое определение понятий — главнейшее условие истинного знания.
Не сведущий в математике да не входит в этот дом.
…зрение служит на мой взгляд источником величайшей пользы для нас, потому что, например, если бы люди не могли видеть ни звезд, ни солнца, ни неба, то никакое рассуждение, подобное тем, которые мы ведем ныне о природе вселенной, не было бы возможно. Но после того, как день и ночь, месячные и годовые обращения подпали созерцанию, они произвели число, дали идею времени и возбудили потребность исследовать природу вселенной. Благодаря же всему этому, мы достигли… философии — (науки) такого блага, лучше которого еще ничего не было, да и никогда не может быть ниспослано в дар роду смертных от богов.
В системе мира нам дан короткий срок пребывания — жизнь; дар этот прекрасен и высок. Бодрствование, чувствование, мышление — высшие блага, исполненные наслаждения… мышление — верх блаженства и радость в жизни, доблестнейшее занятие человека.
Нет царского [привилегированного] пути к геометрии.
Наш разум по природе своей наделен неутомимой жаждой познавать истину.
Недостаточно овладеть премудростью, нужно также уметь пользоваться ею.
…вещи невиданые, скрытые и непознанные порождают в нас и больше веры и больше страха.
Истина может порой быть затемненной, но никогда не гаснет.
Нелегок путь от земли к звездам.
Новизна восхищает часто больше, чем величие.
Дело разумного человека — в том, чтобы приложить свои мысли к делу сообразно с законами природы… держаться истины, отстранять заблуждение и не рассуждать о том, что неизвестно…
Мое имя — Христофор Колумб, я — бедный генуэзец, недавно прибывший в Лиссабон. Живу здесь тем, что черчу морские карты и продаю книги. Но если вам придется когда-нибудь услышать о человеке, открывшем новые пути в неведомые земли, знайте, что это сделал ваш покорный слуга.
…преследуемый, забытый, я не могу вспомнить об Эспаньоле и Жемчужном береге без того, чтобы слезы не увлажнили моих глаз… После того, что мне удалось отдать под ваш скипетр обширные земли, я надеялся предстать перед вами, как победитель, с удовлетворением в душе. Вместо этого я со своими братьями был закован в цепи. Меня лишили пристойной одежды. Со мной обращались жестоко. Мне причиняли мученья без того, чтобы раньше судить меня или уличить, как преступника.
…Двадцать лет моей службы, в течение которых я вынес столько трудов и опасностей, не принесли мне ровно ничего и по сей день у меня нет крова в Испании, который я мог бы назвать своим…
…До сих пор я плакал о других, а теперь, о, пусть сжалится надо мною небо, пусть плачет обо мне земля…
Истинные науки — те, которые опыт заставил пройти сквозь ощущения и наложил молчание на языки спорщиков. Истинная наука не питает сновидениями своих исследователей, но всегда от первых истинных и доступных познанию начал постепенно продвигается к цели при помощи истинных заключений, как это явствует из первых математических наук, называемых арифметикой и геометрией, т. е. числа и меры.
Наукой называется такое разумное рассуждение, которое берет исток от своих последних начал; после этих начал уже не может найтись ничего в природе, что входило бы в состав той же науки.
…люди, считавшие в течение столетий твердо установленным, будто Земля покоится недвижно среди неба и в центре его, неизбежно признают бессмысленным мои утверждения о движении Земли… страх перед издевательствами и насмешками, ожидающими меня за мои новые и кажущиеся бессмысленными воззрения, едва не принудил меня прекратить начатое сочинение.
…и был Аристарх судим за то, что сдвинул с места святой центр мира.
Среди многочисленных и разнообразных занятий науками и искусствами, которые питают человеческие умы, я полагаю, в первую очередь нужно отдаваться и наивысшее старание посвящать тем, которые касаются наипрекраснейших и наиболее достойных для познавания предметов. Такими являются науки, которые изучают божественные вращения мира, течения светил, их величины, расстояния, восход и заход, а также причины остальных небесных явлений и, наконец, объясняют всю форму Вселенной. А что может быть прекраснее небесного свода, содержащего все прекрасное! Это говорят и самые имена: Caelum (небо) и Mundus (мир); последнее включает понятие чистоты и украшения, а первое — понятие чеканного (Caelatus).
Я дал себе труд прочесть сочинения всех философов, какие только смог раздобыть. Я хотел установить, не было ли среди них хоть одного, который высказал бы мнение, что движение небесных тел вовсе не таково, как учат математики в школах. Я нашел искомое мною прежде всего у Цицерона. Он рассказывает, что Никет допускал движение Земли. После этого я прочел у Плутарха, что и другие придерживались того же мнения… Отправляясь отсюда, я стал и сам размышлять о возможности движения Земли. Хотя такое допущение казалось мне самому противным здравому смыслу.
Если уж издавать трактат — надо в предисловии сказать все, что я думаю о праве ученого искать истину! И о праве невежд судить ученого!..
Если же появятся в будущем пустые зубоскалы, которые, хоть и не смысля ничего в математике, позволят себе все же, на, основании какого-нибудь места из священного писания, по злой своей воле хулить мое учение или нападать на него, — я вовсе не буду этим огорчен, а к их суждениям отнесусь с презрением.
…наука о строении человеческого тела является самой достойной для человека областью познания и заслуживает чрезвычайного одобрения; наиболее выдающимся и в деяниях своих и в занятиях философскими дисциплинами мужам Рима было угодно посвящать ей все свои силы.
…мой Учитель (Коперник) никогда не побоится суда достойных и ученых людей! Он готов предстать перед этим судом!
Наш разум — это подвижный, опасный и отважный инструмент…
Поистине человеческий ум — большой мастер творить чудеса…
Наука — дело очень нелегкое. Наука пригодна лишь для сильных умов.
…наука — великое украшение и весьма полезное орудие…
Я люблю и почитаю науку, равно как и тех, кто ею владеет. И когда наукой пользуются, как должно, это самое благородное и мощное из приобретений рода человеческого.
Там обо мне будут верно судить, где научное исследование не есть безумие, где не в жадном захвате — честь, не в обжорстве — роскошь, не в богатстве — величие, не в диковинке — истина, не в злобе — благоразумие, не в предательстве — любезность, не в обмане — осторожность, не в притворстве — умение жить, не в тирании — справедливость, не в насилии — суд.
…время есть величайший из новаторов.
Цена истины, как бы она дорога ни была, может быть сравнена разве с ценой жемчужины, освещенной дневным светом, а не с ценой брильянта или карбункула, сильнее играющих при свечах.
В истории черпаем мы мудрость; в поэзии — остроумие; в математике — проницательность; в естественных науках — глубину; в нравственной философии — серьезность; в логике и риторике — умение спорить.
Если бы наука сама по себе не приносила никакой практической пользы, то и тогда нельзя было бы назвать ее бесполезной, лишь бы только она изощряла ум и заводила в нем порядок.
Нет ничего нового под солнцем, — сказал Соломон. И как Платон считает, что «всякое знание есть лишь воспоминание», так Соломон говорит, что «все новое есть лишь забвенное…»
…наука совершенствует природу, но сама совершенствуется опытом.
Невежды презирают науку, необразованные люди восхищаются ею, тогда как мудрецы пользуются ею…