Сердце замедлило свой ход. Время растянулось. Охотник с ухмылкой на лице запрыгнул на стол перед графом, выхватил нож, который не нашли стражники при обыске и приставил его к горлу человека, которого когда-то считал дядюшкой.
Время ускорилось.
Маркиз отшатнулся, сглотнул слюну.
— Так что, вы не верите в наше существование или желаете не верить?
— Стража! — заверещала виконтесса Холас, не отпуская руки своего мужа. — Нападение!
Двери распахнулись, впуская с десяток мужчин, бряцающих железом.
Гилиам спрыгнул со стола и откинул в сторону нож:
— Это было показательное выступление специально для многоуважаемого Главного Совета.
Илис опередил стражников и обратился к королю, согнув колени:
— Ваше Величество, позвольте принять их в отряд «Щитовых мечей» мне необходимы такие люди. Я видел их в деле и терять такие экземпляры непростительно.
— Стоп! — Мураз вскочил на ноги и хлопнул обеим ладонями об столешницу. — О чём ты сейчас просишь, маршал, о помиловании преступников? Они убийцы! А по сведеньям что предоставила нам Фецилла Дехасти можно сказать, что эти люди планировали государственный переворот. Как можно позволить им гулять по свободе и держать в руках оружие! Они опасны!
— Помолчи, — Йосфрин даже не пошевелился. — Это очень странное предложение, Илис. Но я не могу его принять. Но и отказать тебе не могу, — продолжал свои рассуждения король Айвории. Я знаю это выражение на твоём лице, я уже видел его, когда ты просил меня о создании элитного отряда воинов. И «Щитовые мечи» ещё ни разу меня не подвели. Потому я и не знаю, что предпринять. Мне интересно мнение Совета. Господа, кто что думает. — Маркиз?
Первому по правилам этикета слово принадлежало мужчине.
— Я уже выразил свою позицию, Ваше Величество, — скривился Мураз Шониэл.
— Маркиза?
Поправив ярко-рыжие волосы, она взглянула на маршала:
— Я доверяю ваши словам, маршал Конберт.
— Благодарю, — шпион поклонился Лиоле Садри.
— Граф и графиня?
Эдвас Солт долго подбирал слова, крутил в руках очки и, наконец, заговорил:
— Все вы знаете, что я интересуюсь разными науками. По моему мнению, мифы тоже наука. Я бы хотел стать свидетелем возрождения легендарных охотников. Наблюдать за ними и с их помощью познавать мир. Ведь именно об этом говорят легенды. Охотники побеждали опасных монстров и приносили сведения о них простому люду. Я, пожалуй, за то, чтобы эти люди остались в живых. Но не могу не согласиться с маркизом. Они действительно опасны в том ключе, в котором о них говорят. Потому присоединение к отряду «Щитовых мечей» и клятва королю и Совету должна принести свои плоды.
Графиня Аусен Бурхе долго молчала, после того, как слово перешло к ней. Она поглаживала косы, которые толстыми чёрными змеями лежали на её плечах. Потом сдув с глаз прямую чёлку, произнесла:
— Эти люди опасны. Все мы видели и слышали на что они способны. Я за казнь.
— Мафелт и мафелтесса?
Мэнбур Вэна улыбнулся:
— Они сильны и ловки, именно об этом мы слышали от свидетелей. Я не вижу их ни чёрными, ни белыми. Они серы, как и положено человеку. В них есть и ненависть, и любовь. И злость, и радость. Они живые. Если «Щитовые мечи» примут на себя такое бремя, то я за помилование. Не хочу добавлять черноты в свою душу, приговорив сих странных людей на смерть.
Корнея Идаш кивнула головой, уложенные на одну сторону светлые волнистые волосы покачнулись:
— Я поддержу решение мафелта. Он рассудил разумно, сложно не согласиться с его мыслями.
— Виконт и виконтесса?
Она сжала руку мужу, а Лиамунд Холас вынес свой вердикт:
— Смерть. Ничего более.
— Я поддерживаю своего мужа во всём, — Лизаб Холас кивнула головой. Но только она знала, что это не поддержка, а влияние.
— Барон и баронесса?
Рудольф Домин пожал плечами:
— Мне интересно, что из этого выйдет. За провал будет отвечать маршал своей головой.
Маргер Анфлес выдернула из высокой причёски киелу, покрутила в длинных пальцах, а потом сжала в кулак:
— Именно так вы поступили с людьми, которых убили. Их нельзя вернуть к жизни, нельзя больше обнять, поцеловать и уложить в постель. Это то, что простить нельзя. Вы назвались охотниками, последователями бога-предателя, бога-убийцы, бога-изменника. Почему мы должны вам доверять? За вами тянется дорога из крови и трупов, вы шли по ним к своей цели, которая до сих пор неизвестна нам. Я надеюсь, что все вы сдохните в самых ужасных муках, которые только может придумать человек. Я не желаю ходить по земле, где единожды прошёл охотник. Он замарал её своим присутствием. Смерть.
Йосфрин пожал плечами:
— Пять на пять голосов. К согласию так и не пришли, а за окнами уже ночь. В такое время сложно принимать верное решение, я прав, господа? Тогда слушайте меня! Я приказываю снять с них наручники и отпустить, как вольных. Но в ближайшее время они должны вступить в отряд маршала Конберта, иначе будут оглашены королевскими изменниками. Они обязаны принести клятву верности королю и Совету. А потом мы обдумаем дальнейшую судьбу этих семерых. Всё же обвинения существенны и так просто закрыть на них глаза не выйдет.
— Ваше Величество, из всего уважения, — перебил его маркиз, — вы это говорите только потому, что среди них королевич!
— Среди них мой сын, — согласно кивнул головой король. — Но он не королевич. Мой сын отказался от титула и права на трон. Потому это не имеет никакого значения, я не смотрю на лица подсудимых, когда выношу вердикт. А вердикт таков: у вас есть несколько дней для вступления в отряд маршала. Иначе смерть. О вашей дальнейшей судьбе мы поговорим многим позднее, когда поймём кто вы и чего стоите.
Охотники шли по опустевшим дорогам, наручники больше не натирали и не сдирали кожу с запястий. Им не верилось. Илис безустанно о чём-то говорил, так быстро меняя темы, что за ним никто не поспевал. Небо, усыпанное звёздами, казалось таким высоким и недоступным.
— Это был хороший ход, — признался Осванд. — Теперь надо как можно быстрее собрать вещи и валить отсюда.
— Нет, — Гилиам мечтательно смотрел на звёзды. — Мы не можем отказаться от столь щедрого предложения и подставить человека, который спас нас от повешенья, четвертования или колесования. Кто знает, что было заготовлено нам?
Илис затих, слушая охотников.
— Но нам предложили стать рыцарями, — Лилиит прикрыла глаза, — а какой из меня рыцарь?
— Всё не так. Рыцарский обет соблюдают меньше половины моих ребят, — ответил маршал. — Большинство из них простые наёмники, которые устали от той жизни и искали стабильности.
— Нам придётся поклясться в верности тем, кто хотел нашей смерти, — прошипел Мартон.
Леоф согласно закивал головой. Его не прельщала идея быть верным тому, кто был готов воткнуть ему нож в спину.
— Все клятвы можно обойти, — Гилиам всё так же смотрел в небо. — К примеру, если на вас нападёт член Совета, вы можете взять в руки меч и защищать свою жизнь. А если это сделают по его наводке, даже ни о какой клятве речи и не идёт.
Драдер молча пинал камешки, лежащие на дороге. Ему было настолько всё равно, что охотник сам боялся своей реакции. Он слушал доводы спутников и ни с одним не был полностью согласен.
— Вот и пришли. Это моё скромное жилище.
Охотники замерли. Перед ними возвышался двухэтажный дом из белого камня с широким фасадом и покатой черепичной крышей. Широкий балкон выступал над входной дверью, создавая тень. Илис первый поднялся по ступеням на крыльцо и открыл перед гостями дверь.
— Скоромно, ничего не скажешь, — рассмеялся Гилиам переступая высокий порог.
Овальный коридор был уставлен вазонами с живыми цветами, в воздухе сплелись сладкие мягкие ароматы с резкими кислыми и свежими лёгкими.
— Марей, у нас гости. Как я и обещал.
Распахнулась дверь, слегка задев вазон с ярко-синими цветами. С тихим шелестом в коридор вышла женщина среднего роста. При виде гостей она приветливо улыбнулась, отчего на щеках появилось две ямочки. Затем перевела взгляд больших зелёных глаз на мужа:
— Это хорошо, что я не зря сегодня лавку не открыла и весь день на кухне пробыла.
— Ты забываешь, что у нас есть прислуга, — смутился маршал.
— С таким я и сама справлюсь, — отмахнулась Марей. — Ты почто людей на пороге держишь, они же с ног валятся. Покажи им комнаты, а я пока на стол накрою.
Илису ничего не оставалось, как послушаться. Охотники проследовали за ним на второй этаж. Дом изнутри казался в несколько раз больше, чем снаружи. Этой мыслью Томас и поделился с хозяином жилища.
— Архитектор, поговаривают, был волшебником, — развёл руками маршал.
Комнатки для гостей оказались небольшими, вмещающими лишь кровать и небольшой платяной шкаф, но донельзя уютными. Марей украсила их живыми цветами и оставила на каждой из постелей комплект свежего накрахмаленного белья. Илис пообещал позвать охотников к ужину и оставил одних.
Лилиит с удивлением отметила, что её вещи и оружие, изъятые перед судом, были тут. Понадеявшись, что и Огонёк где-то неподалёку, охотница отряхнула пыль с дорожной одежды и расшнуровала мешок с одеждой. С недовольством отметила, что запасные штаны, покрытые заплатками, разлезлись по шву. Сменив только рубаху, она упала на кровать, чувствуя, как запах свежести щекочет ей нос. В углу комнатки стояла высокая покрытая золотым орнаментом ваза с водой и цветами: белыми кеилеми, жёлтыми адролинами и серебристыми дильванками. До последних приключений, Лилиит не подозревала, что серебристые цветы носят чьё-то имя, теперь в этом сомневаться не приходилось.
Прошло, казалось, не больше пяти минут, когда в дверь постучал Илис и сообщил, что стол накрыт. Охотница потёрла слипающиеся глаза и, потянувшись, села. Медленно, словно никуда не спешила, она зашнуровала сапоги и, оставляя пыльные следы на мягком белом ковре, вышла в узкий длинный коридор. Там столкнулась нос к носу с Леофом, который выходил из комнаты напротив.