Но в основе всего лежала по сути дела человеческая совесть, убеждения, которые внушили ему давно умершие родители и учителя, имена которых он забыл. Если он хочет оставаться верным своей профессии, он не должен изменять ее основам, которые сводились к короткой фразе: говорить правду и не думать о последствиях. Пламер поднял телефонную трубку.
— Хольцман слушает, — отозвался репортер, потому что это была служебная линия в его доме в Джорджтауне.
— Это Пламер. Я проверил кое-что. Похоже, ты прав.
— И что дальше, Джон?
— Я должен сделать это сам. Ты получишь эксклюзивные права на публикацию в печати.
— Это щедро с твоей стороны, Джон. Спасибо, — поблагодарил Боб.
— Но я по-прежнему считаю, что Райану недостает активности как президенту, — добавил Пламер. Создается впечатление, будто он оправдывается, подумал Хольцман. Впрочем, в этом есть смысл. Пламер не мог позволить себе, чтобы создалось впечатление, будто он делает это с целью втереться в доверие к президенту.
— Ты ведь знаешь, что речь идет не об этом. Вот почему я и решил тогда поговорить с тобой. Когда ты сделаешь это? — спросил Боб Хольцман.
— Завтра вечером, в прямом эфире.
— Может быть, нам с тобой стоит посидеть и вместе набросать черновик статьи? Для «Вашингтон пост» это будет сенсацией. Ты не хочешь стать соавтором?
— Боюсь, что завтра вечером мне скорее всего придется искать себе другую работу, — грустно усмехнулся Пламер. — Ну хорошо, договорились.
— Так что же это значит? — спросил Джек.
— Они согласны со всеми нашими действиями. У меня создалось впечатление, что они едва ли не приветствуют появление авианосца в их регионе. Они попросили, чтобы я занялся челночной дипломатией между Пекином и Тайбэем...
— Они не возражают, чтобы ты вылетал в Тайбэй непосредственно из Пекина? — изумился президент. Ведь подобные прямые рейсы придадут легитимность правительству Китайской Республики. В соответствии с дипломатическим протоколом, государственный чиновник в ранге министра может поступать таким образом лишь в том случае, если речь идет о столицах суверенных государств. Менее значительные разногласия улаживались «послами по особым поручениям», которые могли обладать такими же полномочиями, но по статусу никак не соответствовали чиновникам министерского ранга.
— Да, меня это тоже удивило. — Адлер говорил с президентом по кодированному каналу. — Далее, они не подняли шума по поводу твоей оплошности, когда на пресс-конференции ты упомянул о существовании двух Китаев. Со стороны министра иностранных дел последовало формальное возражение, но этим все и ограничилось. Для людей, представляющих страну, самолеты которой только что сбили авиалайнер с двумя сотнями пассажиров на борту, они вели себя на удивление спокойно.
— Как относительно морских учений?
— Учения будут продолжены, и они практически пригласили нас наблюдать за их ходом.
Адмирал Джексон слышал разговор, так как голос Адлера звучал из динамика.
— Господин государственный секретарь? Это Робби Джексон.
— Слушаю вас, адмирал.
— Они вызвали кризис в регионе, мы перевели туда авианосец, а теперь они заявляют, что рады нашему присутствию. Я правильно понял вас?
— Совершенно верно. Они не знают, что нам все известно — по крайней мере я так считаю, — но у меня создалось впечатление, что для них это не имеет особого значения.
— Здесь что-то не так, — тут же отозвался начальник оперативного управления. — За этим скрывается нечто исключительно важное.
— Адмирал, мне кажется, вы правы.
— Что ты собираешься предпринять дальше? — спросил Джек.
— Думаю, мне придется лететь в Тайбэй. Могу ли я уклониться, раз они предложили это?
— Согласен. Держи меня в курсе событий, Скотт.
— Понял, господин президент. — Связь отключилась.
— Джек... Нет, господин президент, я вижу, как перед нами зажегся красный предупредительный фонарь и что-то подозрительно яркий, его вспышки вызывают у меня самые мрачные опасения.
Райан поморщился.
— А мне завтра придется заняться политическими проблемами, Робби. Вылетаю... — он посмотрел на расписание, — из Белого дома в шесть пятьдесят, выступление в Нашвилле в восемь тридцать. Нам нужно как можно быстрее сделать оценку создавшейся ситуации. Проклятье. Адлер на Дальнем Востоке, я в поездке по стране, а Бену Гудли пока недостает опыта. Прошу тебя, займись этим ты, Робби. Если возникнут оперативные проблемы, это все равно сфера твоей компетенции. Привлеки обоих Фоули. Арни займется политическими проблемами. Нам понадобится хороший эксперт по Китаю из Госдепа...
Адлер, которого разместили в аппартаментах для особо важных гостей в посольстве США, укладывался спать. Он еще раз прочитал свои записи, пытаясь разобраться в загадочных высказываниях китайского министра иностранных дел. Всем свойственно ошибаться — независимо от положения в обществе. Широко распространенное убеждение, что высокопоставленные чиновники отличаются особой мудростью и никогда не совершают ошибок, далеко не соответствует истине. Они допускают промахи, оговариваются, им нравится казаться умнее, чем это на самом деле.
«Продолжительные перелеты весьма утомительны, не правда ли?» — сказал Чанг. Это были его единственные слова. Почему он произнес именно их и именно в тот момент? Смысл фразы Чанга был настолько очевиден, что он тогда сразу не понял его.
— Бедфорд Форрест[104], а? — Диггз намазал горчицей свой «хот дог».
— Лучший кавалерийский офицер, служивший в нашей армии, — подтвердил Эддингтон.
— Извините меня, профессор, что я не разделяю вашего энтузиазма по отношению к этому джентльмену, — заметил генерал. — В конце концов именно этот сукин сын основал ку-клукс-клан.
— Я никогда не утверждал, что он обладал широким политическим кругозором, сэр, и не собираюсь защищать его личные взгляды, но если у нас был офицер, командовавший кавалерией лучше его, имя такового мне неизвестно, — ответил Эддингтон.
— Он прав, — был вынужден признать Хэмм.
— Стюарта[105] переоценивали, он часто не проявлял должного терпения, но ему чертовски везло. Нейтан знал, как принимать решения на ходу, и черт меня побери, если он допускал много серьезных ошибок. Боюсь, это перевешивает его недостатки.
Обсуждение проблем военной истории среди старших армейских офицеров могло продолжаться часами, подобно вот этому разговору, и проходило со знанием дела, на уровне, не уступающем университетским семинарам. Диггз пришел, чтобы поговорить с Хэммом, и оказался втянутым в очередную дискуссию о Гражданской войне. Очередную? — подумал Диггз. Нет, Гражданская война обсуждалась уже несчетное число раз.
— А как относительно Грирсона? — спросил Диггз.
— Его глубокий рейд был проведен просто идеально, однако вспомните, это ведь не он задумал его. Вообще-то, на мой взгляд, лучше всего он проявил себя в качестве командира Десятого полка.
— Вот теперь я согласен с вами, доктор Эддингтон.
— Видите, как зажглись глаза у босса. Вы ведь...
— Ну конечно! Ведь еще до недавнего времени вы командовали этим полком. Готовьсь — и вперед! — добавил полковник Национальной гвардии Каролины.
— Вы даже знаете наш полковой клич? — удивился Диггз. Может быть, этот профессор действительно серьезный историк, хотя и восхищается этим расистским убийцей, подумал генерал.
— Грирсон создал этот полк с нуля, главным образом из неграмотных солдат. Ему пришлось едва ли не самому готовить своих сержантов, на них взваливали самую неблагодарную службу на Юго-западе, но именно они победили апачей, однако о них сняли всего лишь один-единственный кинофильм. Прежде чем уйти на покой, я собираюсь написать о них книгу. Грирсон был нашим первым настоящим бойцом, способным воевать в пустыне, и он умел принимать решения, когда положение казалось безвыходным. Он разбирался в тактике глубоких рейдов, знал, как выбрать место для сражения, и если занимал позицию, то никогда уже не отступал с нее. Я рад, что это славное полковое знамя снова вернулось в армию.
— Полковник Эддингтон, прошу извинить меня за все, что я думал о вас. — Диггз торжественно, словно бокал, поднял банку пива. — Такова задача кавалерии в прошлом и механизированных частей сегодня.
Глава 46Вспышка эпидемии
Было бы проще вернуться обратно утром в понедельник, но в этом случае пришлось бы слишком рано поднимать детей. К тому же Джеку младшему и Салли нужно было готовиться к контрольным, да и жизнь Кэтлин нуждалась в переменах. Пребывание в Кэмп-Дэвиде настолько отличалось от жизни в Белом доме, что возвращение в Вашингтон походило на конец каникул, и детям пришлось заново приспосабливаться к прежнему образу жизни. Как только в иллюминаторах заходящего на посадку вертолета показались очертания Белого дома, настроение резко изменилось. Оказалось, что заметно усилена охрана. Агентов Секретной службы вокруг особняка главы исполнительной власти поприбавилось, и это тоже послужило напоминанием о том, каким мрачным был этот дом и жизнь, которую придется в нем вести. Первым из вертолета вышел Райан. Он отсалютовал морскому пехотинцу, стоявшему у трапа, и посмотрел на южный фасад Белого дома, Вид его разительно отличался от уюта и сельского комфорта Кэмп-Дэвида. Добро пожаловать снова в реальность, подумал он, Убедившись, что семья вошла внутрь дома и находится в безопасности, президент направился в свой кабинет.
— О'кей, какие новости? — спросил он ван Дамма, которого миновал настоящий уик-энд — правда, как миновали и попытки убить его самого или кого-то из его семьи.
— Пока расследование ни к чему не привело. Мюррей призывает проявить терпение, колеса запущены. Мой совет тебе, Джек, исполняй свои обязанности, как ни в чем не бывало. Завтра у тебя тяжелый день. Страна на твоей стороне. В таких случаях народ всегда проявляет сочувствие...