— Тебе вообще сколько лет? — выдал я на автомате.
— Двадцать девять, — пожал он плечами, скользя взглядом по беспорядку.
Однако.
Сейчас на пороге комнаты стоял парень, хорошо если лет восемнадцати. Начисто выбритый, с короткой стрижкой черных волос, на себя он походил постольку-поскольку. Открытое лицо создавало впечатление эдакого дурачка, а вот широко раскрытые глаза, наоборот, шли в противовес, создавая ощущение просвечивания рентгеном.
— Секреты ищешь? — кивнул в мою сторону Клим.
— Именно, — выдохнул я, поднимаясь на ноги.
Скрип по полу и кровать отодвинута от стены, а я продолжаю отстукивание уже с той стороны спинки.
— Не там ищешь, — отвлек меня Клим. — Потолок, пол и туалет: самые распространённые места для тайников. В кровати только обманку найти можешь. О!
Под его «О», одна из дощечек спинки поддалась под удар и на несколько сантиметров вошла вглубь основного тела. Пришлось отодвигать кровать еще сильнее, чтобы подобраться можно было уже во весь рост.
— Неплохо, конечно, — хмыкнул Клим, глядя на россыпь золотых монет и небольшую горку украшений. — Но, что тогда будет в основной нычке?
— Всё-таки думаешь, что она есть? — задумчиво произнес я.
— Более чем уверен, — засмеялся следователь. — Слишком навязчивый секрет. Будто, хозяин этой комнаты нарочито засунул туда, как можно больше блестяшек.
Бросив взгляд на следователя, немного удивился переменам в его настроении. Если до этого там превалировали упаднические тона, то сейчас он прямо-таки лучился довольством.
— Пол, потолок, говоришь, — хрустнул я пальцами рук оглядывая названные участки.
Убрав в сторону деньги и украшения, попытался прикинуть куда бы сам спрятал что-то для себя важное. Наверно, всё-таки потолок. Благо стулья имелись и достать с них до потолка уже не такая проблема.
— Не посвятишь в свои планы? — внезапным вопросом, нарушил тишину Клим. — Только не надо ходить вокруг, да около. Я пусть и младший, но всё-таки следователь: работать мозгами умею.
— Если бы умел, не полез бы к Мастеру, — беззлобно бросил я.
— Уел, — сморщился тот, уходя в угол комнаты.
Достав с пояса кинжал, он присел на колени и начал обстукивать деревяшки, постепенно уходя вдоль стены в сторону.
— Кто ты такой, Курт? — спросил он снова. — Не демоническое воплощение, но тоже отнюдь не человек. Оборотень? Похож, но больно уж зверь-прародитель какой-то странный. Никогда таких не видел. Да и превращение по желанию тоже, знаешь ли, не рядовой случай. Нет, ты не думай, мне твои тайны ни к чему. Просто, я присягнул тебе в верности и для меня это не пустой звук. Осмысленный выбор, с пониманием последствий. Хотелось бы конкретики. Сомневаюсь, что возня в этой грязи и есть вверх твоих устремлений. Тем более ты что-то говорил про безопасное место для меня и моей семьи. Я должен знать, ради чего буду рвать жилы. Просто иначе не умею.
Эк, его понесло.
Переведя взгляд на следователя, поймал серьезный, сосредоточенный взгляд. Что ж, разговор по душам, рано или поздно, но должен был случиться. И вот как раз сейчас нельзя увиливать или пытаться играть на чувствах, да эмоциях. Старший ли, младший, но он следователь, и в любом случае, простых обывателей на подобные места не ставят. Зачатки эмпатии должны там присутствовать по умолчанию.
— Я дал обещание, — начал я, смотря прямо в глаза Климу. — Обещание, что приду по душу каждого из ублюдков высшей аристократии, что пировали в гостях у Мастера. Каждого.
Тишина. Последнее время она стала мне нравиться.
— Ты, — сглотнул Клим тягучий комок, моментально вспотев. — Они… Ты… Там три Великих Герцога! Там оплот Империи! Там…
Бедняга ажно покраснел, настолько сильные эмоции его захватили.
— Ты собираешься пойти против Императора? — сиплый, где-то даже испуганный голос.
— До него мне нет никакого дела, — медленно покачал я головой. — Более того, в широкой перспективе мы с ним на одной стороне. Все те, кто был у Мастера, считай, что противовес законной власти Императора. А я, я просто хочу разорвать им глотки и наблюдать, как жизнь покидает их тела.
— Но, — пожалуй, сейчас Клим выглядел, как и когда мы встретились с ним в первый раз. Потерянный, напуганный взгляд и полное непонимание происходящего. — Я, думал ты хочешь власти. Денег? Но это…
— Власть, а тем более деньги, всего лишь помощники для достижения цели, — пожал плечами.
Секунды три тишины, пока мысли буквально пропечатываются на лице следователя.
— И, где же во всем этом кровопролитии безопасное место для меня и моей семьи? — о, страх прошел, появилась упертость и праведный гнев. — Ты хоть понимаешь, сколько людей обрекаешь на смерть? Я видел тебя в деле! За твоей спиной всегда будет оставаться море крови! Разве оно того стоит?
— Клим, — тяжело уронил я его имя, — ответь мне, чем провинились те, по сути, еще дети? Разве их вина, что Мастер превратил их в чудовищ? Разве вместо спасения и помощи они заслужили смерти? А там ведь настоящих монстров-то было немного. Большую часть можно было спасти и ассимилировать в общество. Взять на службу, в конце концов, но нет. Приговор для каждого — смерть. И вот скажи мне теперь: будь твой ребенок на месте одного из них, как бы ты отнесся к приказу Псаря? Принял бы? Простил бы? Ну же, не стесняйся, загляни внутрь себя и дай мне ответ!
Под конец моей речи Клим вжимался в стену, а я медленно наступал на него, с трудом удерживая в себе злобу. Нет, не на младшего следователя она была направлена, но на весь этот гребаный мирок в целом.
— Нет, — сглотнув комок в горле, выдавил, наконец, Клим. — Не принял бы. Не простил бы.
— Я вырву глотку каждому ублюдку, с позволения которого Мастер проворачивал свои дела, — уже спокойнее продолжил я. — А что касается псарни, есть у меня к ним пара вопросов и вот там всё уже будет зависеть от позиции Императора, — выдохнул я, окончательно беря себя в руки. — Мне не нужна кровь невинных, но в крови виновных я искупаюсь вдоволь.
Клим сомневался. Я видел это по его глазам. Слышал, как скачет его пульс, а ноздри улавливали неприятный запах пота. Сомнения — одна их тех граней мироздания, что с легкостью черное превращает в белое и наоборот.
— Я с тобой, Курт, — словно перед прыжком в воду, следователь задержал дыхание. — Но не жди от меня слепой веры. Ты сам сказал, что кровь невинных тебе не нужна. И, если, вдруг, ты это забудешь, я буду рядом, чтобы напомнить.
Легкий, фанатичный блеск в глазах и внезапный, слишком резкий обрыв частого сердцебиения. Пульс следователя успокоился, будто мгновением до этого не отбивал чечетку.
— Да будет так, — кивнул я, отмечая сей забавный нюанс.
Глава 21Начало
Поиски затянулись.
Минут через тридцать, когда никаких сподвижек не было, лично я был готов бросить эту затею к хренам. Но вот Клим, кажется, закусил удила. Как же! Буквально вызов его профессионализму. Мол, всё его чутьё твердит о наличии еще одной заначки и тут даже сомневаться не приходится!
Глядя, во что превратилась уютная когда-то комната, испытывал что-то близкое к зубной боли. Нет, золотые монеты, несомненно, грели душу, как и кучка украшений, но их ценность для меня пока слишком эфемерна.
— Есть контакт! — радостный возглас Клима сбил с мысли. — Я так и думал! Да! Курт, иди, смотри!
Заходя в ванную комнату, где запашок от вскрытого пола под унитазом неприятно резал обоняние, с погасшим интересом глянул на небольшую выемку в полу. Сбоку от сточной трубы, а строение местных туалетов практически ничем не отличалось от таковых с Земли, лежал сверток. Длинный, продолговатый, он сразу подтолкнул мысли в сторону меча.
— Скучно, — бросил я, без интереса. — Меч, конечно же. Прям, кладенец, мать его.
Клим в это время даже и не думал хватать сверток, но в нетерпении чуть ли не пританцовывал. Весь его взгляд лучился любопытством, и признаться, им заразился и я.
Подхватив находку в свои руки, стал не спеша разворачивать алую, бархатистую ткань. Правда, спустя несколько секунд стало понятно, что ткань на самом-то деле белая, а вот алый оттенок это цвет запекшейся крови.
— Неплохая железяка, — бросил я, взяв клинок в руку.
Одноручный меч, без лишних изысков, в руке лежал, как влитой. Округлая, вместо крестовины, гарды, смотрелась странно и слегка непривычно. Рукоять не скользит, пусть и не обмотана кожей. Больше этот черный, ромбовидный материал похож на чешую. Лезвие прямое, с широким округлым долом по центру. Внутри него имеются руны, что под светом местной магической лампочки, то и дело, слегка переливаются.
— Да подожди ты, — подал голос Клим. — Не тряси им.
Застыв на несколько секунд, после стал свидетелем довольно забавной картины. Видимо, что-то поняв, глаза Клима полезли на лоб, а после он довольно шустро отскочил от меня к самому дверному проему.
— Ты влип! — сиплый голос, а фраза, словно диагноз. — Мы влипли. Лург!
— Неужели у кого из местных шишек сперли? — хмыкнул я, не воспринимая всерьез слова Клима.
— Если бы, — сморщился тот, словно лимон куснул. — Это одна из княжеских регалий северян, а их обычно три: венец, меч и браслет. Символ тройственности их бога — Кхиньяту.
— И в чем проблема? — пожал я плечами. — Вроде обычная железяка.
— Обычная, да не обычная, — тяжело вздохнул Клим. — Все три регалии, есть суть одного артефакта. Точно так же, как и весь клан это фактически одна семья. Не кровная, нет, но подобные узы там сильнее родственных. В общем, ношение всех трех наделяет тамошнего князя, силами, где-то даже сравнимыми с нашими архимагистрами. Но, если хоть одна из них пропадет, то две оставшиеся становятся на порядок слабее, а клан, фактически, переходит в разряд «мертвого». Ибо без дозволения князя ни ребенка родить, ни на славные подвиги отправиться: на всё это требуется благословение Кхиньяту. Догадаешься, что нужно сделать, чтобы «оживить» клан?
— Вернуть клинок? — кивнул я на меч.