– Сначала ты, – приказным тоном заявил лесник.
Варя сделала вид, что ей нужно откашляться. Козырь у нее был сомнительный, терять такой не жалко. А попытаться можно.
Леська вылезла из будки, потянулась и пошла в их сторону. Трофимыч по-хозяйски протянул руку, чтобы потрепать ее, но та лишь лизнула его на ходу розовым языком и ткнулась мордой в Варины колени.
– Вы сказали, что на поляну нельзя. Мне предложили альтернативу. – Варя села на ступени, погладила Леську между ушей, и та блаженно зажмурилась.
– Ведьозкс?
– Кажется, это так называлось…
– Обряд Метьказ проводила?
Варя кивнула.
– Где?
– Она сказала, что из-за вашего запрета придется идти не куда обычно, а ехать на дальнее озеро.
– Какое?
– Без понятия. Мы ехали на велосипедах минут тридцать по шоссе, потом свернули на бездорожье. Там близко озерцо такое полузаросшее. Совершили обряд. Стали обратно собираться, а тут в подлеске затрещало. Думаю, кабаны ходили. Я испугалась, схватила велик и уехала. Метьказ следом. Все обошлось. Вот и вся история.
– Затрещало в подлеске? То есть там рядом лес?
– Он за озером начинался. Да.
– А Метьказ… – Лесник присел на корточки и заглянул Варе в лицо. – Она в заговоре упоминала что-то о Виряве? Не о Ведяве, это важно.
– Не сразу. Уже потом сказала, что надо было дары и той и той преподнести. А мы… то есть я… я раньше времени убежала.
Иван Трофимович тяжело встал и уставился куда-то мимо Вари, беззвучно шевеля губами.
– Можно, теперь я спрошу?
– М-м.
– Вам угрожает опасность, Иван Трофимович? Вы вынуждены кого-то покрывать? Скажите просто «да» или «нет».
Иван Трофимович взглянул на нее сверху вниз, его лицо сморщилось, как если бы он собирался заплакать, но в следующее мгновение расхохотался. Леська встрепенулась и радостно завиляла хвостом.
Варя поднялась со ступенек и терпеливо выждала, пока у лесника прекратится истерика. Или что это там у него было…
– В вашем лесу – за редким исключением – пропадают только женщины. Вы охраняете лес от приезжих как зеницу ока. Что там творится? Думаю, и с Сергеем что-то стряслось не на реке, к которой он с Ильей, судя по всему, даже близко не подходил, а где-то между развилкой и Священной поляной. И командировку, в которой он так надолго задержался, вы придумали. Так ведь? Если вам что-то известно, совсем необязательно говорить мне. Просто сделайте анонимную наводку в полицию. – Варя наконец поймала его взгляд. Лесник окончательно стер напускное веселье со своего лица. – Собственно… Это все, что я хотела сказать.
Она развернулась и стала подниматься по ступенькам.
– Подожди.
Варя остановилась.
Козыри низкого достоинства иногда решают исход игры.
Ирина встретила Илью жалобными глазами: ей было «как-то нехорошо». Поздно вечером начались схватки. Ирина сказала, что они наверняка только тренировочные, но не находила себе места. Трофимыч будто накаркал. В час ночи решили на всякий случай съездить в роддом. Илья старался сосредоточиться на «здесь и сейчас», «быть в моменте», но внутренне тянулся к тому, что оставил в Шимкине: неоконченным разговорам, подозрениям, ранимой Варе под маской пробивной журналистки. Не в таком состоянии он хотел поддерживать жену и готовиться к долгожданной встрече с сыном. Совсем не в таком.
Утром им предложили остаться в стационаре, хотя раскрытия еще не было. Ирина согласилась. Илья тут же почувствовал облегчение, а следом – стыд. Теперь ответственность за жену перешла большей частью на врачей. Постоянно сидеть с ней, держа за руку, было совершенно необязательно, правильно? Вроде бы да. Но и не совсем. Жена словно чувствовала, что он мается, и сама отправила его домой. «Пропылесосишь, сотрешь везде пыль, даже со шкафов», – сказала она. «Конечно, это важно!» – быстрее, чем нужно, согласился он. Как будто младенец будет спать на шкафу…
Илья сел в машину и взял в руки телефон, на который не решался посмотреть в роддоме, чтобы не раздражать Ирину. Несколько пропущенных звонков от Вари. Он открыл мессенджер. Варя оставила ему четыре голосовых сообщения. Он нажал на воспроизведение.
09:03
Привет!.. Уйди, Леська! Тьфу… Лизнула меня прямо в губы… Илья, не могу до тебя дозвониться. Перезвони, как сможешь. Я тут поговорила с Трофимычем…
09:40
Ты так и не перезвонил, поэтому быстро кое-что наговорю, а то потом связь может пропасть. У нас здесь все веселее. Хоть сериал снимай. В заповеднике утром упали три сосны, одна из которых перебила ногу местному мужчине. Другие две чуть не пришибли грибников… Трофимыч говорит, это потому, что я разозлила богиню леса, неправильно совершив обряд… Долгая история. Мне Тамара вчера просто кое-что организовала… Неважно. В общем, Трофимыч сказал, надо сходить в лес и задобрить эту богиню. Ну ты помнишь наверняка – Виряву из мордовских сказок. Трофимыч едет со мной. Говорит, я должна увидеть кое-что сама, но под его неусыпным контролем, естественно. Понятное дело, я в его бредни не верю, но не хочу упускать возможности побывать на месте событий. Хоть фотки сделаю. Даже если он в чем-то замешан (а ты помнишь одну из моих версий), не думаю, что мне угрожает опасность. Все в курсе, что мы туда собираемся… Плюс я сказала, что звонила в редакцию и сообщила, куда и с кем еду.
09:44
И еще такой момент: Трофимыч подозрительно отреагировал на мой намек насчет того, что командировку Сергея он наверняка придумал… Не то чтобы испугался, просто сразу стал покладистей… Вообще, он немного не в себе. Смеется так странно… Спросил, слышала ли я что-то о кротовых норах. Ладно. Как вернемся, напишу.
10:02
Павел сказал, тоже поедет с нами. Трофимыч очень недоволен. До связи!
Илья быстро набрал Варин номер. Гудки, потом автоответчик. Он уронил голову на руль. Как же это все не вовремя.
Ранее в то же утро
Трофимыч чуть не вытолкал Варю за ворота без завтрака, но она запротестовала. Впрочем, об этом сразу пришлось пожалеть. Обстановка в доме была невыносимой. Лесник наблюдал за каждым ее движением, как если бы она собиралась сбежать. Павел неуклюже выпытывал, о чем его тесть «любезничал» с Варей. Тамара отмалчивалась, только время от времени исподлобья посматривала на всех по очереди.
– Дай ей че-нибудь надеть для леса, – распорядился лесник, обращаясь к Тамаре.
– Да у меня есть, спасибо!
Варя вернулась в выделенную ей комнату и быстро переоделась. Кинула в рюкзак панар Метьказ, несколько энергетических батончиков и походную бутылку для воды. Пока все собирала, наговорила сообщение Илье, который не отвечал на ее звонки. Или не хотел, или у жены началось…
Когда она снова появилась в ботинках и брюках для трекинга, футболке, джинсовке и кепке, Трофимыч неодобрительно хмыкнул.
– Комары зажрут – твоя проблема.
Тамара тут же сунула Варе репеллент.
– Попшикаешь! Комары у нас тут как коровы. Бутерброды, может, приготовить?
– По пути ко мне заедем, возьмем нормальной еды и экипировку, – отмахнулся лесник.
– А мы что, так надолго туда? – Варя непонимающе взглянула на Ивана Трофимовича.
– Идешь в лес на три часа – собирайся на три дня, – сказал Трофимыч, хлопнув по столу рукой, и встал. – И к Метьказ надо заехать. Встречаемся у нее – ты на велике, я на машине.
– Я с вами. – Павел тоже встал из-за стола.
– Тебя никто не звал.
– А меня звать не надо.
– Так, я поехала уже. – Варя заторопилась.
Лучше уж пораньше к Метьказ выехать, чем еще несколько минут слушать ругань лесника с зятем. Тамара поспешила за Варей.
– Зачем отец тебя вдруг в лес тащит?
– А это ты лучше его спроси. И Метьказ. Мне на Священную поляну надо по работе, так что я не жалуюсь. – Варя выкатила велосипед.
Леська, поскуливая, побежала за ней.
– Ты-то куда? – Тамара схватила рвущуюся наружу собаку за ошейник.
– Тетя Варя скоро вернется. – Варя погладила Леську по умному лбу. – А если заблужусь – найдешь меня?
– Найдет. – Тамара как-то испуганно посмотрела на Варю. – Она умеет. Вся в своего папашу породистого… Она у нас мальчишку соседского один раз нашла почти через сутки по следу, представляешь?.. Варь… Отец бывает странным. Но он хороший человек. Не обращай внимания, если что.
– Да вы тут все странные, но хорошие, – мрачно улыбнулась Варя и прикрыла за собой ворота.
Немного не доехав до дома Метьказ, она остановилась и снова попыталась дозвониться до Ильи, но тот так и не ответил. Ну и черт с ним.
Сзади появилась «буханка», и они почти одновременно подъехали ко двору знахарки. Та незамедлительно возникла на крыльце. Как чуяла. Варя прислонила велосипед к сараю.
Трофимыч выпрыгнул из машины и прошел мимо Вари к Метьказ.
– Про сосны слышала? – спросил он вместо приветствия.
– Слышала.
– Твоих рук дело, говорят.
– Через нее вон получилось, – кивнула она в сторону Вари.
– Не умеешь девок в узде держать, не берись! – рявкнул Трофимыч так, что Варя вздрогнула. – Дуры! Давай ленты и… что там… пуре[36].
– Никак сам ленты вязать пойдешь?
– Ты, содыця, вчера свое мастерство показала, поигралась – и хватит с тебя. Сегодня я за вами игрушки приберу. Неси!
Метьказ и лесник несколько секунд стояли напротив друг друга, как кошки, не поделившие территорию. Наконец Метьказ отвела глаза и ушла в дом. Когда она снова появилась, в ее руках были коробка и пластмассовая бутылка с коричневатой жидкостью. Отдавая все Трофимычу, она украдкой бросила взгляд на Варю. В нем читалось беспокойство. Варя молча протянула ей свернутый панар.
«Буханка» Трофимыча оказалась неожиданно прыткой. Варю хоть и бросало из стороны в сторону, до лесничества они добрались быстрее, чем она решилась спросить, какой такой новый обряд ей теперь предстоит. Павел тоже помалкивал и смотрел в окно. Чувствовалось, что Трофимыч еле терпел его присутствие.