— КЛЯКСА, УВЕДЁШЬ НАС ОТСЮДА? — Шанасаннан посмотрел на Шанарана. — МИНЬЯ ДОЛГО НЕ ПРОТЯНЕТ В МОЁМ ОГНЕ.
— Может, тогда немного умеришь свой пыл? — Колдун поднялся с колен, и его шатнуло точь-в-точь как Сантинали минуту назад. Но ему, в отличие от королевны хвататься было не за кого.
Шанасаннан еле поймал его и бережно взял на руки:
— НЕ ДУМАЛ, ЧТО МОЁ ПРОБУЖДЕНИЕ ТАК ИСТОЩИТ ТЕБЯ, — в образах Шанасаннана сквозили огорчение и удивление.
— Я могу проложить путь. Но вам придётся идти самим, — слабеющим голосом отозвался ша. Сантинали видела как обессиленно он закрыл глаза и прильнул щекой к доспеху Хранителя Юга.
— ХОРОШО. МИНЬЯ. ВОЗЬМИ МЕНЯ ЗА РУКУ. НЕ ОТПУСКАЙ, ДАЖЕ ЕСЛИ ЭТО БУДЕТ СТОИТЬ ТЕБЕ ЖИЗНИ, — и, убедившись, что Сантинали крепко вцепилась в его локоть, кивнул Шанарану. — ВЕДИ.
В этот раз путешествие по тропе теней не было таким приятным: с каждым шагом мир, казалось, делал полный оборот вокруг них, подставляя им под ноги то какой-то объятый пожаром коридор, то двор, то густые заросли. Сантинали зажмурилась, борясь с тошнотой. Лучше идти с закрытыми глазами, чем пытаться разобраться в той свистопляске, что устроила реальность перед её глазами.
Мир остановился в каком-то каменном тупике. Вдали звенел пожарный колокол. Откуда-то доносились встревоженные голоса. Сантинали осмотрелась. Кажется, они пришли. До гостиницы было совсем недалеко — всего-то подняться по склону. Покосилась на Шанарана, но тот то ли заснул, то ли потерял сознание — так и не скажешь.
— ПОЙДЁМ, МИНЬЯ, — Шанасаннан сделал шаг вперёд, выходя из тени и потянув Сантинали, всё ещё держащуюся за его локоть мёртвой хваткой, следом. Королевна поняла, что если он продолжит так грохотать, то её голова просто взорвётся.
— Шанасаннан, постой. Не мог бы ты думать потише?
Хранитель Юга замер на мгновение, потом широко улыбнулся — только зубы блеснули в темноте.
— Так лучше?
О, обычные слова, не образы. И не пытаются снести всё на своём пути. Какое облегчение!
— Да, спасибо, — наконец, Сантинали удалось разжать пальцы, и она тряхнула рукой, разминая кисть, осмотрелась, выбирая направление. — Нам нужно…
— Я знаю дорогу, — Шанасаннан уверено направился к выходу из тупика, и оказавшись на неширокой улочке уверенно повернул налево, где дома карабкались вверх по склону. — Нам сюда.
Сантинали посмотрела направо: за их спинами разгоралось зарево пожара. Здесь из-за домов самого огня не было видно, только отсветы играли на набежавших низких тучах, переливались в окнах домов. От звуков пожарных колоколов люди просыпались, выходили на улицы. Хмурились и о чём-то переговаривались. Кто-то бежал за вёдрами.
— А что значит твоё имя? — Поинтересовалась королевна, пока они медленно поднимались по склону: Шанасаннан старался не трясти свою ношу сверх меры.
— В смысле? — ша недоумённо нахмурился.
— Ну… скажи просто «Саннан», без приставки «Шана».
— Улыбающийся Ренан.
Вот как. Теперь понятно, почему Шанаран смеялся, когда увидел название храма — на Ренане действительно были тёмные пятна, из-за которых в некоторых поэмах его сравнивали с лицом.
Несколько поворотов на одном долгом подъёме, и они действительно оказались возле своей гостиницы.
— Но как ты… — Сантинали удивлённо рассматривала вывеску. До последнего момента она думала, что им нужно идти немного другой дорогой. Как ша, только проснувшийся от вековечного сна мог так ловко ориентироваться в городе, который видел впервые?
— Шанаран позволил прочитать его память, ты забыла, минья? — Шанасаннан опять улыбнулся во все зубы. — А уж кто-кто, а он никогда не терялся.
— Ладно… — Сантинали вспомнила, как сам Шанаран в своё время помог ей в деле с контрабандистами. Но как долго в Шанасаннане будут жить воспоминания колдуна? И какие детали ему теперь известны? Королевна против воли вспыхнула. Да, она ничего лишнего себе вроде бы не позволяла, но кто знает как Шанасаннан может истрактовать её поведение? — Я поговорю с хозяйкой насчёт дополнительной комнаты для тебя, — стараясь отвлечься от неприятных мыслей, Сантинали заторопилась вперёд. Пусть был и поздний час, но из-за пожара в храме Луноликого весь город не спал.
— Да ну его, я лучше с Кляксой. Давно не виделись всё же… Я бы хотел расспросить его кое о чём, когда он проснётся…
— Нет. Ран — уважаемый человек, личный колдун королевны. Ему по статусу положены отдельные покои. Кажется, комнаты рядом с ним пустуют. Попробую поселить тебя туда, чтобы недалеко было в гости ходить.
— Но может…
— Если тебя не смущает статус любовника, то поступай, как знаешь. Но я бы хотела, чтобы твоё появление прошло без лишних сплетен и скандалов.
— Ладно, минья, не кипятись, — сдался Шанасаннан. — Тебе виднее.
К ним уже спешила хозяйка:
— Госпожа О'Рилиэль! Какое несчастье! Такой пожар! Но не волнуйтесь, огонь до нас не должен дойти, — тут её взгляд упал на Шанарана, безвольной куклой лежащего в руках Шанасаннана. — О, господин Шанаран! Что случилось? Я позову доктора!
— Не стоит беспокойства, — торопливо заговорила Сантинали, пока хозяйка не успела отдать указание одной из служек, отирающихся тут же. — Просто особенно удавшийся вечер. К утру он будет в порядке. Ну, сравнительно, — она улыбнулась хозяйке словно говоря «вы понимаете о чём я». Та с сомнением ещё раз посмотрела на колдуна и неуверенно кивнула. Что ж, королевна вынуждена была признать — бледный Шанаран мало походил на пьяного, и подозрения хозяйки были оправданными. — Но у меня к вам есть другой вопрос: пока мы сегодня вечером отдыхали, то встретили старого знакомца, — она указала рукой на Шанасаннана, всё это время изображающего молчаливую статую. — Он услышал где мы остановились и воспылал желанием перебраться к нам поближе. У вас не найдётся ещё одних апартаментов? Желательно поближе к нашим.
— Ещё одних? Конечно. Вы наши дорогие гости. Пойдёмте.
Получив ключи и заверив, что всё действительно в порядке и помощь не нужна, Сантинали потащила Шанасаннана наверх. Возле дверей ей пришлось немного повозиться: нервное потрясение от всего происшедшего наконец-то настигло королевну, и руки начали предательски дрожать. Но вот, замок поддался и они оказались в комнатах Шанарана.
— Пойдём, я помогу уложить его, — Сантинали уже добралась до спальни, когда поняла, что за ней никто не идёт. Шанасаннан со своей ношей замер на пороге и поражённо рассматривал убранство комнаты. Немного сдвинутые со своих мест стулья, кресла и стол, лежащий наискосок ковёр, ваза с цветами стоящая не в центре ниши, где ей положено быть, перекошенная картина — произвели на Хранителя странное впечатление.
— Пожалуй, ты была права насчёт отдельных покоев, — медленно произнёс Шанасаннан. — Шанаран ведь предупреждал тебя не заходить к нему, когда он спит?
— Нет, но у нас не принято так делать. А в чём дело?
— Врагу не пожелаешь оказаться в одной комнате с Чёрной Черепахой, подчинившейся своей силе. Он давно так… расставляет мебель?
— С первого дня, как я его освободила, — Предчуствие чего-то ужасного сковало сердце Сантинали, но она побоялась спросить что в этом плохого — ведь тогда ша поймёт, что на самом деле королевна знает не так уж много.
— Плохо, — Шанасаннан всмотрелся в лицо спящего Шанарана, и колдунье почудилось в его взгляде сострадание. — Старайся держаться от Кляксы подальше, когда он спит. Здесь я чувствую защитные контуры. Похоже, он осознаёт свою проблему и как может пытается оградить от неё окружающих. Но лучше не испытывать судьбу — иди к себе. Я когда устрою его, то тоже уберусь отсюда. Странно, что в его памяти я не видел этого.
Может, тогда Шанасаннан не видел и того, как она обнимала Шанарана, когда он впервые проснулся после битвы с Горжией?
— Я помогу тебе…
— Нет. Если бы я осознавал грозящую опасность, мы бы никогда не пошли по Тёмной стороне. Лучше возвращайся к себе. Я потом зайду и…
— Но всё пока что в порядке! — Сантинали поняла, что злится. Этот Шанасаннан даже дня ещё здесь не пробыл, а уже указывает как ей быть и что можно делать, а что нельзя! А она с Шанараном имеет дело уже больше полугода. — Сейчас он ничем не угрожает.
— Не говори, будто можешь чувствовать его силу, — фыркнул Шанасаннан. — Это редкий дар.
— Тогда ты иди, а я сама о нём позабочусь, это моя обязанность, а не твоя, — Сантинали решила стоять до конца. Распоряжаться не только ею, но и её колдуном — да кто он такой?!
Шанасаннан долгую минуту смотрел ей в глаза, словно решая — отшлёпать или словесного внушения всё же окажется достаточно. Наконец, произнёс:
— Минья, ты вообще представляешь опасность, которую Шанаран несёт окружающим?
— Представляю. Он Чёрная Черепаха, я знаю, — она останется стоять на своём, или её зовут не Сантинали Рилиэль. Хотя сказать по правде колдунья вообще не представляла, что должен значить этот странный титул, который она до этого принимала за дурацкое прозвище.
— Ладно, — Шанасаннан вздохнул и опять повторил: — Ладно. Ты права, минья, а я слишком осторожен. Не контролируй Клякса себя в достаточной мере, он бы давно тебя прикончил, с твоими-то замашками.
Сантинали проглотила готовые вырваться слова. Может, Шанасаннан прав. Ведь он знал старого Рана и что ему было привычно шестьсот лет назад. Может, она вообще не понимает и не знает своего колдуна. Завтра же она задаст учителю Тео несколько вопросов, которые должны были прозвучать уже давно. Что значит «чёрная черепаха». И кто такая «минья» на самом деле — уж точно не «маленькая девочка», иначе второй Хранитель не стал бы её звать так. Ведь Шанасаннан выглядит намного более церемонным, и назвать её «госпожой» ему бы не встало бы поперёк горла. Оставалось только надеяться, что учитель знает ответы на её вопросы.