В свое время я потратил очень много времени, чтобы научиться "тяжелому" взгляду для запугивания противников, особой походке, а сегодня решил добавить ещё и инфразвук на частоте, вызывающей панику и страх. Несколько шагов, и в таверне уже гробовая тишина, все взгляды на меня. Ещё несколько шагов, ещё добавить силу звука, и вот уже с моего пути торопливо уходят даже невиновные. Студенты тоже напряглись, но пока ещё не поняли, что им от меня ждать и почему им всё страшнее.
А я приготовил им ещё один сюрприз из своей "медицинской" серии. Мысленная инъекция в кишечник студентов по несколько миллиграмм убойной смеси из инкапаситанта, окадаиковой кислоты и ещё нескольких секретных ингредиентов. Студенты поставили защиту, но это не играло никакой роли - несколько секунд, и их кишки взбунтуются.
Ещё несколько шагов, ещё усилить мощность сигнала. В животах студентов громко забурлило, а я для большей театральности сделал резкое движение в их сторону и рыкнул:
-Урроды! Я вас научу вести себя в приличном месте!
Парни готовы были драться, даже преодолевая необъяснимый страх, но... Как драться, если животы вдруг скрутило от боли, а из задниц с мерзким запахом и звуками струей булькает дерьмо? И все это видят, слышат, обоняют... Несколько секунд, и студенты, не выдержав унижения, бросились из таверны, оставляя за собой вонючие следы.
Вот и вся "разборка"...
Я плавно убрал инфразвук, и в зале начали дышать. В полной тишине вернулся за стол и буркнул, усаживаясь:
-Они не только уроды, но ещё и засранцы.
Похоже, я смог удивить даже Цинка. Разглядывая меня со странным выражением, он протянул:
-Я знал, что ты крут, Линк, но чтобы от одного твоего вида и голоса обосрались даже маги?! - и уже обращаясь к остальным наемникам - Ну, всё, ребята, теперь нам ничто не страшно, если рядом будет Линк. За него!
На этот раз за меня выпили очень дружно и с чувством.
Драки не были чем-то особенным. Тем более, что зачинщики были показательно наказаны, избитым Тарнак сразу преподнес по кружке вина за счет заведения, и минут через десять про драку почти забыли. Почти. Но время от времени я ловил на себе взгляды посетителей. Странная смесь недоумения, сомнения, старательно скрываемого страха. Всё что угодно, но только не восхищение.
Ещё я понравился весьма симпатичной дамочке в богатой одежде. Не спрашивая разрешения, та перебралась за наш стол и стала пожирать меня взглядом. Симпатичная зараза, но после того, как она, наверное, в десятый раз повторила с придыханием, что я был великолепен в своей ужасности, что она получила огромное наслаждение от собственного страха перед таким мужчиной, и совсем не против испытать его ещё несколько раз, пришлось поставить на ней крест (как возможной подруге на ночь). Или дура, или мазохистка, а такие меня никогда не интересовали. Даже на одну ночь.
Ещё немного беспокоила уважительность, появившаяся у Цинка. Вроде я ничего особенного не сделал, даже не ударил никого, но в его отношении ко мне что-то неуловимо изменилось. Может мне не стоило использовать инфразвук? Цинк - хороший вояка, и наверняка задумался - с какой стати ему стало страшно от вида собственного подчиненного, да ещё и идущего на разборку с другими? Есть такие люди, от которых агрессия прёт во все стороны, но я к таким не отношусь. Можно было сделать инфразвук направленным лучом, но как бы тогда остальные посетители поняли что происходит? Не, лучше уж так - все ощутили страх от моего вида, а студиусы, к которым я шел, и вовсе... Теперь этот случай замять просто не получится, разве что перебить всех присутствующих.
А пьянка продолжалась. Надо отдать должное служанкам - объедки на нашем столе не валялись. Тихо, тактично, незаметно, они появлялись из-за спины и быстренько наводили порядок, забирая грязную посуду и расставляя новые блюда.
Ещё одной приятной неожиданностью стало наличие в таверне и собственной культурной программы - Таркал, стараясь побыстрее загладить впечатление от неприятного инцидента, позвал певичку (весьма крупную жгучую брюнетку, затянутую в корсет). Весьма зрелая дама, но голос оказался неплохим. Подыгрывая себе на мандолине, прошлась по залу, спела несколько фривольных песен, и настроение у посетителей сразу улучшилось. Когда она подошла и к нашему столу, мужики мигом освободили место для неё, налили вина, и начался персональный концерт уже для нашей компании. Сначала несколько сольных песен, затем к ней присоединились женщины, а потом и наши мужики. Судя по лицам, такого хорошего вечера у них давненько не было.
Мы с Цинком постепенно оказались с края стола и потихоньку цедили вино, больше слушая трёп остальных, чем рассказывая собственные истории. Взрослые мужики, которым не нужно кому-то что-то доказывать. Цинк если и старался что-то узнать из моей жизни, то очень осторожно, исподволь, без нажима. Я был не против, и не торопясь рассказал несколько реальных историй, подсмотренных в чужих головах. А то, что большой разброс по времени и расстояниям, так жизнь меня и в самом деле помотала. Да и моя натура, любопытная до всего нового и необычного. То, что жив до сих пор, вполне можно списать на провидение, а то и на неведомые игры неизвестных мне богов. Я и сам с обычным человеком могу сделать что угодно - вознести до богатства и власти, сбросить в бездну нищеты и ужаса. Только вот кто мне объяснит, что происходит с моей собственной жизнью?
Возвращения студентов я не ждал - им бы отстираться и живот успокоить. А вот если у них был отряд поддержки, то могли появиться и новые гости. Так что я косился на каждого нового посетителя, оценивая его опасность.
Сгорбленную старуху с клюкой я заметил сразу, как только она вошла в двери таверны, но не придал этому значения - мало ли побирушек болтается в столице. Это уж дело хозяина - выгнать сразу или бросить ей объедки. Но Тарнак почему не сделал ни то, ни другое. Покосился, да, но продолжал заниматься своими делами. Старуха и в самом деле отправилась побираться - не спеша подходила к столам, всматривалась в сидящих. Кто-то бросал ей кусок, и она шла дальше, кто-то просто отворачивался.
Когда она подошла к нам, всмотрелась в Цинка, и вдруг стукнула палкой по столу прямо перед его носом, Цинк почему-то заторопился. Отхватил от краюхи хлеба ломоть, не жадничая, отпластал большой кусок от окорока, да ещё и налил в кружку вина доверху и протянул старухе. Та отхлебнула вина, закрыла глаза и зачмокала губами, словно настоящий гурман. Смотреть было смешно, но я сдержался. Но когда старуха открыла глаза и снова уставилась на Цинка, тот почему-то торопливо указал пальцем на меня.
-Это его!
Теперь пришла моя очередь смотреть в глаза побирушки. Ничего особенного - старая больная женщина, немного сумасшедшая, с красными воспаленными глазами. Подать милостыню такой старухе - любой бог зачтет за благое дело. Я потянулся было дать ей что-нибудь ещё, но старуха цепко схватила мой ладонь, накрыла своей и закатила глаза, словно впадая в транс. Я покосился на Цинка, но тот начал гримасничать, типа, "терпи". Пришлось терпеть. Наверное, через пару минут старуха вдруг забубнила:
Гусеница может бабочкой вернуться.
Кокон треснул, прошлого не вернуть.
Путь определен и страшен будет выбор.
Жизнь на смерть менять не всякому дано.
И ощутишь тоску, став одинок навеки,
Когда чужие жизни станут лишь мгновеньем...
Постояла ещё с закрытыми глазами, затем открыла их, оглядела нас, словно видела в первый раз, спокойно допила вино из кружки и ушла, не забыв прихватить хлеб с мясом.
Я в недоумении повернулся к Цинку.
-И что это такое было?
Цинк чуть усмехнулся, но, как мне показалось, с каким-то сомнением и опаской.
-Горуна это, местная сумасшедшая. Живет где-то в трущобах возле храма, побирается. Некоторые считают, что она блаженная и иногда её устами говорит Ирис Солнцеликая.
-И что она сейчас, по-твоему, сказала? Свой бред или пророчество Ирис? Какие ещё бабочки и гусеницы?
Цинк как-то погрустнел и хорошенько приложился к кружке.
-Не знаю, Линк, не знаю. Но одному из наших она как-то сказала, что о деньгах он может больше не думать. А через неделю его зарезали в переулке.
Я снова покрутил в голове слова старухи.
-Ну, мне она скорее бессмертие нагадала. Но при чем здесь бабочка?!
Цинк снова наполнил кружки и приподнял свою.
-Вино-то хорошее, а много ли старухе надо? Вот и привиделась всякая ерунда. У тебя-то самого со зрением всё в порядке?
Я только усмехнулся.
-Если будем так пить, то не только бабочки, но и человечки с рожками, и белочки появятся. Давай ещё по кружке и пойдем погуляем, проветримся...
Цинк кивнул, соглашаясь.
-Ещё по кружке, и гулять!
Предложение было своевременным - наемники уже наелись до отвала, заправились вином по самое горлышко, а их поцелуи с подругами становились всё более затяжными. Услышав волшебное слово "гулять", женщины проявили практичность - с шуточкам и смешочками раскрыли свои сумки и смели туда всё со стола - фрукты, сладости, мясную нарезку, хлеб, бутылки с вином. Короче, всё, что не разольется, а для продолжения приятного вечера очень даже пригодится.
Вечер встретил прохладной свежестью и тишиной. Здесь вообще было не принято без необходимости шарашиться в темноте, и улицы были пусты. По традиции после посиделок в таверне полагалось сделать круг по улицам вокруг храма, но сегодня о "патрулировании" никто даже и не подумал. Да и какое патрулирование, если у всех только одна мысль - побыстрее добраться до теплых мягких постелей и с ещё большим удовольствием продолжить так хорошо начавшийся вечер. Так что мы с шумом и гамом шли толпой по всей ширине улицы, но очень быстро парочки, помахав на прощание, стали сворачивать в переулки, и вскоре остались только мы с Цинком. У него была постоянная подружка, а я... А я так и не смог преодолеть брезгливость. И здесь попадались очень симпатичные женщина, да что там, по-настоящему красивые, но... Может я ещё не изголодался, может проблемы на время отбили мужские желания, а может я слишком крепко привязался к Ларе...