— Вот именно, помню. А кроме воспоминаний ничего нет. Работа предстоит огромная. Я бы, кстати, попросил вас поинтересоваться, кто из проходивших с Бедой и Ляпой по последнему делу сейчас на свободе и чем занимаются.
— Обязательно поинтересуюсь, — согласился Вареников и взглянул на часы. — Ого, половина седьмого, пора собираться.
Вячеслав вздрогнул. Он вспомнил, что на семь у него назначено свидание у памятника, и представил, как девушка, не дождавшись, уйдет.
«Надо же, — терзался Вершинин, — как ждал этой встречи, и забыл за делами».
— Вас подвезти? — донесся до него словно издалека голос капитана. — У меня здесь машина.
— Будьте добры, если не трудно, — сдерживая рвущуюся наружу радость, тут же ответил Вячеслав. — Мне в город надо. Только забегу переодеться, тут поблизости.
— Я вас обожду здесь. И возьмите эти документы, — Вареников протянул толстую папку, — ознакомьтесь.
— Что это? — спросил Вершинин, разглядывая ветхую обложку.
— Розыскное дело по убийству на Прорве и, кроме того, записки Сафронова. Он их для себя вел, а когда уезжал от нас, оставил в архиве. Довольно интересно, почитайте.
Переодевшись, заехав в прокуратуру и оставив там документы, Вершинин поспешил на свидание. Милицейская машина быстро миновала поселок. Ровно гудел двигатель, потрескивала рация. Вскоре показался город.
— Остановите, пожалуйста, где-нибудь здесь, — Вячеслав показал в сторону памятника.
Шофер резко затормозил.
— До встречи, — пожал ему руку Вареников, понимающе улыбаясь.
Вячеслав выскочил из машины. Часы показывали без двух минут семь.
Вершинин сел неподалеку, в сквере, и с подчеркнутым интересом углубился в изучение своего полупустого блокнота, незаметно посматривая по сторонам.
Девушка не появлялась. Когда стрелки часов показали четверть восьмого, Вячеслав забеспокоился, а затем им овладела тревога. Приподнятого настроения как не бывало. Забыв о прохожих, он вышел из сквера и стал осматриваться по сторонам.
«Обманула, — думал он. — Обманула, решила отделаться от меня, вот и согласилась на встречу».
— Здравствуйте, — вдруг услышал он голос за спиной и резко обернулся.
Это была она. В легком сером пальто, с черной лакированной сумкой через плечо, девушка показалась ему нереальной, появившейся, словно фея, там, где секунду назад ее не было.
— Светлана, — сказала она с застенчивой улыбкой и доверчиво взглянула ему прямо в глаза.
— Вершинин… Вячеслав…
Проходившие мимо две размалеванные девчонки громко фыркнули при виде его растерянной физиономии.
— Давайте уйдем отсюда, — Светлана покраснела и медленно пошла вперед.
— Я хотел бы попросить извинения за тот случай в ресторане, — неуверенно начал Вершинин, хотя и сам не понимал своей вины, — но я думал сделать как лучше, мне казалось, что тот парень вам неприятен.
— Да, мне тот вечер тоже неприятно вспоминать. Я зашла пообедать — столовые оказались закрытыми, а ресторан работал до шести как столовая. И вдруг такая история! — Она возмущенно пожала плечами. — Выходит, нельзя одной зайти никуда.
— У меня есть все-таки одно оправдание, — виновато улыбнувшись, Вершинин заглянул ей в лицо. — Отмечал важное событие в своей жизни.
— Какое же? — поинтересовалась Светлана.
— Приступил впервые к самостоятельной работе.
— И к какой же, если не секрет?
— Следователем прокуратуры.
— Неужели? — изумилась она. — Вы не шутите? Тем самым следователем, который убийства и другие преступления раскрывает?
— Да, тем самым.
— Вот уж никогда не подумала бы, — рассмеялась она. — Я следователей себе другими представляла.
— Какими же? — Вячеслав даже остановился.
— Ну, постарше, посерьезней, что ли, — ответила она, глядя на него с любопытством. — Я знала одного следователя, он был высокий такой, сутулый и всегда пристально всех рассматривал. Мама с бабушкой боялись его очень.
— А вы?
— Я — нет. Он меня всегда конфетами при встрече угощал.
— Вы в нашем городе, вероятно, недавно? — спросил Вершинин.
— Около месяца. Я в педагогический поступаю. После школы отработала два года, а теперь решила в институт. Скоро первый экзамен, — озабоченно сказала Светлана.
Потом они сидели в кино, смотрели французскую кинокомедию, и Вячеслав боялся пошевелиться, чтобы не коснуться невзначай своей спутницы. После кино он проводил Светлану почти до дома, где она остановилась у своих родственников.
— Теперь вы не думаете обо мне так плохо, как при первой встрече? — спросил Вершинин, не выпуская ее руки.
Она молча улыбнулась.
— И все-таки я очень рад случаю, который нас свел, и даже тому парню прощаю, — сказал он, отпуская ее руку.
В свете уличного фонаря глаза Светланы неожиданно тревожно блеснули.
— Вас что-то испугало? — Вячеслав обеспокоенно посмотрел на нее.
— Нет… нет… Я так просто. Хотя… — она замолчала и договорила не сразу. — Парень тот через несколько домов от меня живет. Заговорить каждый раз пытается, в провожатые напрашивается.
— Подумаешь! — рассмеялся Вячеслав. — Отшейте его, и все. Больше не подойдет.
— Так и сделаю, — твердо сказала она.
Невдалеке послышался стук калитки. Показалась высокая темная фигура.
— Дядя мой вышел встречать — беспокоится, — пояснила Светлана. — Я должна уходить.
— Когда же мы встретимся?
— Я позвоню вам после первого экзамена, раньше ничего не получится, многое надо повторить, — ответила она и скрылась за невысоким забором.
Вячеслав почти бежал по ночному городу. Радость переполняла его. Последний автобус уходил через полчаса, но он не спешил попасть на него. Ему вообще не хотелось спать в эту летнюю ночь, и он шел быстрым пружинистым шагом, чувствуя в себе необыкновенный прилив сил, странную легкость во всем теле. Ему хотелось запеть, но сдерживали редкие прохожие, которые могли бы принять его за пьяного.
Только во втором часу ночи Вершинину удалось добраться до поселка.
8. Записки Виктора Сафронова: заманчивое предложение
Утром в прокуратуре Вячеслав уселся поудобней в свое старое потертое кресло и принялся внимательно изучать материалы. Минут через двадцать отложил в сторону розыскное дело и взялся за записки Сафронова. Содержание их захватило его.
«Во вторник меня вызвали в управление к начальнику отдела уголовного розыска. Ждать в приемной не пришлось. Пожилая секретарша тотчас пропустила меня в кабинет. Там находились трое. Один — моложавый мужчина средних лет в черном костюме, двое других в форме — высокий подполковник и капитан, чуть пониже его ростом, с грубым в глубоких морщинах лицом. Все трое с нескрываемым любопытством смотрели на меня. Панин — начальник отдела — поинтересовался, как я устроился. Ответил, что пока никак — жилья нет, рабочего места тоже. Панин этим ответом, к моему удивлению, остался доволен, да и сам я ему, видимо, пришелся по душе.
Дальше наш разговор принял странный оборот.
— Не хотелось бы вам после учебы отдохнуть недели две в деревне, свежим воздухом подышать, рыбку половить? — неожиданно с улыбкой спросил он.
Я принял его слова за шутку и тоже улыбнулся в ответ.
— Я не шучу, — Панин моментально посерьезнел. — Мы хотим предложить вам одно интересное дело, — изучающе рассматривая меня, продолжал он, — в одном из районов области совершено убийство женщины. Мы подозреваем двух парней, ранее судимых. Оба ведут подозрительный образ жизни. Связей их мы не знаем. Если вы согласитесь, мы поселим вас под видом отдыхающего в этом селе и вы постараетесь войти с ними в контакт.
— Вопрос можно, товарищ…
— Полковник, — подсказал высокий.
— Давайте, давайте, — кивнул Панин. — Как же без вопросов?
— Немного непонятно, почему ваш выбор пал на меня. Я тут никому не известен.
— В основном именно поэтому, — ответил Панин, — наших оперативников они знают в лицо, а вы человек совершенно новый. Но не только это. Мы навели о вас справки в институте, познакомились с личным делом. Вывод один: склонность к оперативной работе у вас имеется.
«Это он про мои похождения на втором курсе, — пронеслось в голове. — Когда я задержал двух воров, стащивших вещи из камеры хранения. Но это мелочь, а тут совсем другое».
И все же я сразу понял, что не найду в себе сил отказаться от предложенного.
— Ну так как? — нетерпеливо спросил Панин.
— Можно попробовать, — ответил я.
— Тогда с богом, — совсем уже не по-уставному сказал полковник и кивнул на присутствующих: — Товарищи из этого района. Заместитель начальника отдела по розыску Вальков Александр Кузьмич и окуневский участковый Шустов Федор Андреевич. Они вас введут в курс дела.
Вот так вместо исправного несения службы в отведенном мне райотделе я оказался ведущим праздный образ жизни в Окуневе, в избе с бревенчатыми стенами, а моя жена Нинка вместо обещанной мной однокомнатной квартиры в городе торчит сейчас в маленькой закопченной кухне и с ожесточением пытается разжечь примус. Но ничего, она все понимает, моя Нинка, ей ничего не надо объяснять, не зря папаша ее, а мой тесть, почти всю жизнь проработал в милиции.
Так или иначе, но я доволен. Хотя мне похвастаться нечем. Уже неделя прошла, как я на деревенских харчах, а сдвигов никаких. Ни Беды, ни друга его пока в глаза не видел, хотя стараюсь бывать там, где они могут появиться, даже в клуб на танцы ходил два раза. Мелочишка, которая вокруг них крутится, — там, а эти — как в воду канули. И посоветоваться не с кем: контакты с Шустовым мне категорически запретили, в селе их не скроешь, а ехать в город пока не с чем. Веду себя, как заправский отдыхающий — рыбалка, пляж, в кровати валяюсь после обеда. Словом перемолвиться не с кем.
Наш хозяин, Иван Трофимович Усачев, мужик неразговорчивый. Да я и не вижу его, то он на работе, а то сидит в своей половине да выпиливает из дерева разные безделушки. Занятные они у него получаются. В выходные частенько в город ездит, на рынок, говорят, спросом его товар там пользуется большим. На нас с Нинкой он смотрит, по-моему, как на неизбежное зло: деньги от нас небольшие, а хлопоты, люди-то чужие. Я с ним поговорить по душам однажды собрался, расспрашивать стал о прошлом, так он посмотрел на меня как-то полупрезрительно, полусожалеюще и прошамкал передними гнилушками: