Лиззи хотела что-то сказать, но помешал приход официанта, и начался обычный ритуальный танец с заказом еды и шампанского. Несмотря на свое заявление, она почти не ела. Потому что изголодалась по сидевшему напротив человеку, который выглядел таким спокойным и неотразимо привлекательным в голубом летнем костюме и рубашке в тон. Она не могла отвести глаз от его ангельского лица и взъерошенных светлых волос.
Если бы он уложил ее тут же, на стол, она, возможно, стала бы сопротивляться, но искушение было велико. И при одной мысли об этом ее захлестнули фантазии.
– О чем ты думаешь, Бетти? – осведомился он, когда разлили шампанское и они снова остались одни в своем маленьком интимном мирке, отделенные невидимым барьером от людного зала.
– Всего лишь представила себя лежащей на этом столе и тебя между моими расставленными бедрами. И как ты долбишь меня на глазах у всех.
– Что же, давай, выпьем за это! – просиял он, чокаясь с ней.
Шампанское было изумительным, одновременно резковатым и словно маслянистым. Лиззи с наслаждением пила холодный, бодрящий, покалывавший язык напиток и залпом осушила полбокала.
– Помни о колючей заросли, – остерег Джон.
– Все в порядке. Я не опьянею.
«Стол. Колючие заросли… где угодно. Лишь бы с тобой».
К ее удивлению, он стал болтать. Небрежный, беспечный разговор, который Лиззи было легко вести, хотя она по-прежнему куда сильнее желала съесть его, чем великолепный обед, который они заказали. За бараньими котлетами с розмариновым соусом она даже отважилась расспрашивать Джона о его жизни и почему он остановился в «Уэйверли». Она ничуть не удивилась тому, что он оказался очень состоятельным магнатом и приехал сюда, чтобы приобрести недвижимость: развлекательный комплекс, торговый центр, пару небольших предприятий. Судя по тому, с каким энтузиазмом он рассказывал обо всем, весело и без малейшего высокомерия, для него это был целый мир, о котором она не имела представления. Но он позволил Лиззи заглянуть в этот мир, побуждавший его к дальнейшим действиям и восхищавший ее. Все это время Джон изучал ее, на этот раз без всякого вожделения.
– А твоим друзьям не захотелось пообедать с нами? Уверяю, все было бы ОК. Только ланч, ничего больше.
Он подмигнул.
– Я спрашивала. Шелли очень хотелось, но она сама тактичность и не хотела… э… мешать.
Лиззи ступила на тонкий лед, но надеялась, что благополучно переберется на другую сторону.
– А Брент просто был не в настроении. Хотя, возможно, это его немного развеселило бы. Видишь ли, у него депрессия, и сегодня особенно плохой день. Он… в прошлом году потерял друга, в дорожной аварии, и скоро будет годовщина его гибели. Брент винит себя. Знаешь, как это бывает…
Язык Лиззи, казалось, примерз к небу при виде потрясенного лица Джона. Похоже, он опять переживает очередной мрачный момент своей жизни. Она мучительно пыталась сказать что-то, половчее изменить тему, но прежде чем успела попытаться, Джон с искренним интересом спросил:
– Что же на самом деле случилось?
Лицо его разгладилось, смягчилось, и Лиззи, сама не зная почему, рассказала историю Брента, его любовника Стивена и столкновения, в котором Брент, по его мнению, должен был погибнуть вместо Стивена. Судя по тому, что Лиззи узнала из других источников, Брент был ни в чем не виноват, но убедить его в этом оказалось невозможно. Он знал одно: любовь всей его жизни ушла навсегда.
Когда она замолчала, Джон протянул руку и легонько коснулся ее пальцев.
Господи боже, она должна развлекать его, а не рассказывать все это! Но когда она попыталась извиниться, он перебил:
– Похоже, ты стала ему хорошим другом и сделала для него все возможное.
Он выглядел серьезным. И не пытался вновь заговорить о них обоих.
– Полагаю, ему следует поискать помощи профессионала. Я знаю очень хорошего психотерапевта. Дорогого, правда, но среди его пациентов – члены группы «Нейшнл Хелс». Я мог бы замолвить словечко. Он живет в Лондоне, но если Брент пожелает, поездка того стоит.
Лиззи вдруг одолело любопытство. Была ли у Джона причина посещать этого прекрасного психолога? Как насчет его потребности спать в одиночестве… а может, есть и что-то другое?
Джон улыбнулся. Лиззи мысленно умоляла его открыться ей. «Давай, давай… скажи мне».
– Хочешь позвонить Бренту, проверить, все с ним в порядке?
Лиззи пожала плечами, почувствовав, что приоткрытая дверь с грохотом захлопнулась.
– Я и так и так должна ему позвонить. Он мой «охранник». Требует, чтобы я отчитывалась, не обидел ли кто меня.
– Я так и подумал. Позвони ему или своей подруге Шелли и успокой их. А потом мы сможем насладиться нашим ланчем.
Он привычным жестом дернул бровями и многозначительно подмигнул.
– И другими интересными вещами.
Он был прав. Лиззи кивнула, поднялась и вернулась в вестибюль, не желая, чтобы разговор слышали другие обедающие.
– Ты как? – довольно жизнерадостно спросил Брент. Лиззи была рада слышать на заднем фоне шум чего-то, вроде мотоциклетных моторов. Значит, он приободрился! Кроме того, она услышала и голос Шелли:
– Это она? Она?
– Все прекрасно. Я тревожилась за тебя.
– Не расстраивайся, любимая. Я в порядке. Утром было немного не по себе, но теперь полегчало. Прости, если сорвал на тебе злость. Мы все, даже Малдер, смотрим по телевизору повтор Мото Гран-при[6] с прошлой недели. Та штука, которую Шелли приготовила на ланч, была малосъедобная. Боюсь, я стащил из холодильника твой китайский обед.
В трубке послышался протестующий визг: очевидно, Шелли защищала свои кулинарные способности.
– Я его берегла на черный день.
– Куплю тебе другой. А теперь возвращайся к своему крутому парню. С ним все ОК? Не слишком извращается? Надеюсь, ты в безопасности?
– Конечно, мы обедаем. Он немного игрив, но думаю, что в целом – хороший парень. Так что не беспокойся.
– Ты ведешь рискованную игру, Лиззи. Нужно все ему сказать.
– Обязательно… обязательно… скоро. Дай трубку Шелли.
– Что происходит? Что происходит? – допытывалась Шелли. – Какие-то взрывы отчаянной страсти? И, ближе к делу: он тебя разоблачил?
– Ничего подобного. Нет, нет и нет. Мы заказали восхитительный ланч, а потом собирались погулять.
Лиззи почти чувствовала досаду Шелли.
– Не слишком похоже на «Дневную Красавицу»[7]. Скорее, звучит, как воскресный ланч с моей тетушкой Мэй. Я очень в тебе разочарована. Ты упускаешь время. А я-то воображала, что ты уже трахаешь его.
– Мы сидим в ресторане, где полно людей, гусыня ты этакая! Пусть Джон любит девушек по вызову, но на людях ведет себя как идеальный джентльмен.
Шелли стала возражать, но Лиззи, поручив ей поддерживать хорошее настроение Брента, а также заверив, что она в полной безопасности и все расскажет позже, отключила телефон. Дурное настроение Брента все еще беспокоило ее, но по крайней мере Шелли все держала под контролем, и, похоже, друзья искренне веселятся.
А значит, ей вполне можно заняться Джоном Смитом.
– Все в порядке? – спросил Джон, вставая.
– В полном. Они смотрят Мото Гран-при и поедают мои запасы. Ситуация вполне нормальная.
Пристально глядя на Джона, она села. Он все еще сочувствует им?
– А теперь я предлагаю прекратить светские беседы. Ты ведь здесь не за тем, чтобы обсуждать проблемы совершенно незнакомого человека? Не за это же ты платишь?
Джон улыбнулся и глотнул шампанского.
– Видите ли, я не такой уж помешанный на сексе монстр, чтобы не понимать трудности других людей. Но если дома все хорошо, я бы хотел вернуться к делу.
Он слизал каплю вина с нижней губы. Господи, неужели не сознает, как возбуждающе это выглядит?
– И, возможно, возобновить нашу утреннюю беседу?
– А, это… что ты хочешь знать? Я все тебе рассказала.
Она неохотно ковырялась в тарелке. Аппетит исчез совершенно.
– Но я удивлена тем, что ты… как бы это сказать… не завершил дела.
Она огляделась. Похоже, все были заняты ланчем и своими спутниками, но ведь никогда не узнаешь, какой хитрец подслушивает чужие разговоры.
– Это немного странно, Джон, и я слегка оскорблена тем, что ты не сделал этого для меня.
– Хочешь, сделаю это сейчас?
Он уставился на нее горящими глазами и, отложив вилку, сделал вид, что сует руку под стол.
– Нет!
Он неисправим. Она почти поверила, что он на такое способен.
– В чем дело? Испугалась, что кто-то поймет, что я делаю?
Его рука была по-прежнему спрятана под скатертью.
– Возможно, я плачу именно за это… как свидетелю… чтобы ты за мной наблюдала. Не все же тебе самой трудиться!
Она смотрела на него широко раскрытыми глазами. На его лицо. На руки и плечи. И тут он прикрыл глаза. Веера прекрасных ресниц опустились. Он тихо вздохнул.
Господи милостивый…
Но Джон тут же вынул руку, взял нож и вилку и спокойно стал есть.
– Тут я тебя провел, верно? Ты в самом деле подумала, что я собираюсь это сделать?
Лиззи перевела дух. Только сейчас она поняла, что все это время не дышала.
– Да, я гадала, решишься ли ты. Надеюсь, ты простишь меня за то, что я сейчас скажу, но мне кажется, Джон Смит, что ты немного чокнутый.
– Я слышал о себе вещи и похуже, – дружелюбно заметил он, взяв стакан с водой. – И если бы ты в самом деле хотела, чтобы я это сделал, ни на секунду не задумался бы.
Лиззи аккуратно сложила столовый прибор на тарелку. Все очень вкусно, но она больше не может проглотить ни кусочка. Этот красивый, немного сумасшедший мужчина лишил ее аппетита. Только к нему она питала неутолимый голод.
– Возможно, нам было бы удобнее в более уединенной обстановке. Я бы предпочла видеть тебя именно там. У тебя такой великолепный придаток…
Он ухмыльнулся, бесстыдно блестя глазами.
– Что же. Если не хочешь наблюдать за мной, должна, по крайней мере, позволить понаблюдать за тобой. Девушкам с их юбками куда легче.