Передо мной на столе выстроился приветственный набор текстовых фраз, картинок и символов — да, я в системе. Чтобы увидеть то, что вижу на столе я — нужен уже особый допуск и моё разрешение.
Ведь все эти картинки вижу лишь я, это лишь активация нейронов в моём мозгу, вызывающее электрические импульсы на сетчатке глаза. Тот же механизм, когда человек видит сны и галлюцинации, но здесь это осознанная галлюцинация, которой я могу управлять.
Минут пятнадцать я работала, выстраивая схемы на поверхности терминала, раздражённо дёргая щекой из-за того, что мне всё время приходилось работать с рябью, съезжающими на бок символами и прыгающим текстом.
Нет, это никуда не годится.
Я выпрямилась и положила ладони на колени, прерывая работу.
Не с того я начала. Я слишком разболтана сейчас.
Первое, что нужно было сделать, это вернуть себе — себя.
Мне необходимо окончательно принять ситуацию.
Да, мне угрожает смертельная опасность.
Да, я в новом месте, среди незнакомых людей, со сложной задачей имперского масштаба, в процессе выполнения которой с крайне высокой вероятностью спалю себе мозги.
Да, способ спасти свою жизнь выбран… специфичный.
Так, Кира, Стоп. Наедине с собой ты всегда старалась быть максимально честной.
Давай называть вещи своими именами. Ты спасаешь свою жизнь, позволяя мужчине, с которым едва знакома, раздевать тебя и трахать в своём рабочем кабинете прямо на столе.
Что тебя больше всего в этом не устраивает? Сам факт того, что это приходится терпеть? Или то, что на самом деле это тебе охренеть как нравится? Или то, что в этом ты не можешь самой себе признаться?
Ты же можешь относиться к этому, как… как к лечению! Можешь же?
В конце-концов, после случая со взрывом, когда меня, едва живую, вытащили из спасательного модуля… я долгое время провела в лечебной капсуле.
В ней инструментально что только не творили, чтобы починить мой организм. Отрезали не подлежащие восстановлению внутренние органы, типа с чего-то вдруг воспалившегося аппендикса, и наращивали то, что можно было спасти. В частности, новым пальцем я очень довольна, от настоящего не отличишь.
А что? Я знала, какую профессию выбирала. Нормально.
Вот и с необходимостью принимать «лечение» от командора я тоже вполне способна смириться.
Ну и что, что лечащий инструментарий не в руках у врача, а ниже пояса командора.
Если себя правильно настроить…
Дойдя до этой точки своих размышлений я уже открыто и в голос рассмеялась над собой.
Обводя взглядом светящиеся символы на матовой поверхности терминала, за которым сидела, а затем и каюту командора, я задержалась взглядом на кровати. А затем уставилась на командорский рабочий стол, где я принимала лечение.
Помотала головой и прижала ладони к лицу, упираясь локтями на стол — в этот момент мне было всё равно, что я порчу выстроенные схемы на чувствительной поверхности терминала.
Мои губы дрожали в кривой усмешке, то ли продолжу смеяться, то ли расплачусь.
Кира, всё, хватит. Это ты тоже в состоянии пережить.
Я потратила на то, чтобы договориться с собой, целых пять минут, но оно того стоило: уговорить себя и вернуть работоспособное состояние я смогла.
Отлично. Вот теперь можно работать.
Через пси-терминал я присоединилась к единому информационному пси-центру, подтвердила допуски и подключилась к закрытому объёму, который был выделен мне и командору для расследования.
Оставаясь полностью спокойной, я тем не менее почувствовала усмешку на своих губах.
Сейчас, глядя на значки имперских печатей, мне придётся смириться с новым фактом.
Логранд, если судить по допускам, больше не был моей охраной и сопровождением.
Теперь командор был моим полноправным напарником в расследовании.
Кстати, тут ещё вопрос, кто теперь из нас был главнее, потому что в те части информационных баз, куда — как я теперь видела — мог идти Логранд, мне доступ был закрыт.
Какая прелесть. Интересно, это было так с самого начала? Или Логранд подсуетился, выбив себе более широкие полномочия?
Уверена, что второй вариант. Наверняка бывший маршал сейчас всё расследование под себя подгребёт, глазом не успею моргнуть.
Ну уж нет, я не дам себя оттереть в сторону. У меня тоже есть и связи, и полномочия.
Чувствуя, как усмешка на моих губах приобретает мстительный оттенок, я связалась со спецами генштаба и буквально вытрясла из них не только душу, но и все нужные мне допуски.
Вот теперь, когда я могу владеть с Лограндом информацией на одинаковом уровне, я выгрузила слепки сознаний напавших на нас пилотов и спецов наземных служб.
Слепки, взятые Лограндом уже были в системе — похоже, что успел воспользоваться терминалом где-то ещё на корабле.
Вот и славно, вот и чудно.
Мои следующие полчаса прошли в крайне интенсивном режиме.
Я сопоставляла и анализировала информацию, запрашивала данные по похожим случаям, ругалась со штабными, продавливая выдачу нужной мне информации.
И всё же я добилась своего.
У меня наконец-то была рамка от пазла, в которую оставалось добавить недостающие куски.
То, что по всей империи люди массово подвергались внешнему пси-воздействию, теперь можно считать неоспоримым фактом.
Судя по слепкам сознаний, это было связано с ложными воспоминаниями. Люди думали, что с ними произошло что-то плохое.
Например, пилоты, которые атаковали меня и Логранда в небе. В какой-то момент сработала скрытая программа. Они в самом деле думали, что мстят агрессорам за выжженные поселения и целые города своей родной планеты.
В тот момент для них это было реальностью.
Например, один из трёх атаковавших нас пилотов. Я нашла подавленное воспоминание этого дня. С утра поцеловал жену и дочь и отправился на службу. Перегонял истребитель с базы на базу.
А потом спящий участок его мозга активизировался.
И вот уже он нападает в небе на врага, вспоминая орбитальную бомбардировку месячной давности — ту самую, в которой был уничтожен его родной город, с женой и дочерью. Которых он целовал ещё этим утром. Но думает, что они погибли месяц назад.
Чувствуя, как волосы шевелятся на затылке, я пыталась вычислить источник. Когда именно ему промыли мозги. Странно, ведь он был псиоником. А значит, у него особая защита от внешнего воздействия. Он регулярно проходил проверки, я видела отметки в его деле.
Для системы он был чист. И тем не менее ему где-то и когда-то умудрились внедрить внешнюю программу.
Я покосилась на часы. У меня ещё около десяти минут.
Этим временем я тоже распорядилась грамотно. Объединила данные. Сделала дополнительные запросы, выполнение которых нужно ждать ещё несколько часов.
Командор пришёл ровно через час. Минута в минуту.
Маршальская точность.
Вырос неподвижной громадиной на пороге кабинета. Я смахнула данные с терминала и встала, одергивая форму, глядя Логранду прямо в глаза.
Он сделал приглашающий жест на выход и я, мысленно ругнувшись, пошла следом за ним.
Глава 13. Кира. Обоснование
Иду рядом с Лограндом в медицинский отсек.
Странно, что мы двигаемся на своих двоих, не пользуясь транспортными лифтами, но пусть. Так даже лучше. Есть время окончательно прийти в себя и привыкнуть к присутствию командора.
Изредка встречаем кого-то из экипажа. Завидев Логранда, матёрые бойцы вытягиваются в струнку и явно пытаются, не привлекая внимания, скрыться с его глаз.
Мельком бросаю на командора взгляд. Высокий, широкоплечий. Идёт быстро, с хищной неторопливой грацией мастера боя. Любовалась бы им открыто, но нельзя.
Замечает мой взгляд, поворачивает голову, смотрит на меня сверху вниз. В глазах лёд. Лицо словно из камня высечено.
Я спокойна. У меня тоже лицо сейчас как у статуи — это я точно знаю.
Открыто встречаю его взгляд, мне не страшно, мне спокойно, ведь я тоже так умею, выглядеть предельно бесстрастно, закалка ведь у меня отменная.
— Отдайте приказ взять курс на Криакстеру, — ровным голосом говорю ему я. — Изменим маршрут.
В его глазах мелькает странное выражение, которое я не успеваю распознать.
— Обоснование? — спрашивает он, прикасаясь к панели управления и открывая шлюз в следующий отсек эсминца.
Беру паузу. Не тороплюсь отвечать.
Командор, кажется, теряет ко мне интерес. Не переспрашивает, на немедленном ответе не настаивает. Молча двигается дальше.
Только вот в том, как сощурились его глаза и сжались челюсти, читается спрессованная ярость. Ещё бы. Ведь навязанный инспектор из генштаба только что проявила наглость и открыто вмешивается в согласованный маршрут.
Ничего, потерпит. Логранд уже явно в курсе, что я себе выбила все допуски и оттереть меня от расследования у него не вышло. Пусть злится. Это я уж точно переживу.
Отвечать на его вопрос тем не менее нужно. Мне вообще теперь придётся с командором считаться. Радует только то, что мы теперь на равных. Он тоже вынужден считаться со мной.
— Обоснование следующее, — медленно произношу я, глядя прямо перед собой. — Пилоты, которые напали на нас, были подвергнуты пси-влиянию. Я проанализировала похожие случаи, где удавалось взять слепки. Единственная связь между всеми виновниками инцидентов…
Мне пришлось резко оттормозиться, чтобы не врезаться в спину Логранда. Он остановился, скрестил руки на груди и уставился на меня в упор.
Удержавшись от того, чтобы поёжиться под его пронизывающим взглядом, я продолжила свою фразу.
— Все они псионики. Высокого уровня. Все проходили интенсив для продвинутых псиоников на Криакстере.
От давящего взгляда Логранда мне было не по себе, тем не менее, я открыто смотрела ему в глаза.
— Ты тоже проходила интенсив на Криакстере, — усмехнулся непонятно чему командор.
Я задумалась. Кивнула.